***
— Лавина! — откуда-то сверху раздался крик. Они переглянулись. Медлить было некогда. Быстро добежав до валяющихся «тел», то есть Гелато, Рины и Харуки, они только и успели, что схватить эти «тела». И тут же увидели огромную белую массу снега, похожую на тучу. Узрев сие ужасное предзнаменование природного катаклизма уровня одной горы, Кобра обнялся с Мангустом, и оба зарыдали, пялясь в небо с надеждой в глазах. Марин, конечно, вцепилась в мужа, а Тайлер обнялся с «дохлой», как сказала Мамми, Риной. — Картина, конечно, милая, — сквозь шум проорал им всем Аэрон, — но может, всё же спрячемся?! И он вместе с Мамми дёрнул всех их вбок, под каменный навес небольшой пещерки, неведомо как оказавшейся тут — прямо на счастье. И вовремя — в этот самый момент их пещеру сзади с грохотом накрыло снежное покрывало лавины, белые волны которой окутывали пространство их убежища и осыпали её теми снежинками, которым удавалось залететь внутрь. Стали сидеть и молчать, слушая шум лавины. Рина, Харука и Гелато наконец очухались, ничего не поняли, и пришлось объяснять им ситуацию. — А ведь вовсе и не страшно! — громко, чтобы перекричать лавину, крикнул Гелато. Но в этот момент к ним в гости залетело столько сверкающих клинков-льдинок с острыми краями, что он сразу замолк. Мамми поймала одну из этих льдинок и, рассматривая её, заявила: — Смертоносное оружие! На ком будем испытывать? Остальные, кроме Аэрона, на всякий случай отодвинулись. — Понятно. А вообще это шутка была. Через пять минут до Аэрона допёрло, что эти слова Мамми были сказаны негромко, безо всякого старания что-нибудь перекричать. На основании этого он предположил, что перекрикивать было НЕЧЕГО! Из этого он вывел, что лавина-то кончилась, наверное! А значит, можно выходить, да-да. — Фигасе, Аэрон, мощно ты рассуждаешь! — воскликнул Гелато. Джон фейспалмнул, а Харука скептически улыбнулась. До Аэрона дошло. Он говорил всё это вслух. Мамми рассмеялась, и все остальные, кроме Аэрона, последовали её примеру. А он обиделся и отвернулся. — Да ладно, не обижайся ты, — утешала его Рина, — мы ж так, любя… Услышав это «любя», обиделся уже Тайлер, но виду не показал и проворчал: — Выходить-то будем?***
Тот, кто хоть раз прятался от лавины в горах, знает, насколько приятно выйти и увидеть гору снова спокойной. Это и почувствовали наши герои, выйдя из своего убежища. Луна больше не пряталась за тучами, теперь она освещала всё вокруг, и снег ближе к вершине поблёскивал в её серебристом свете. Это было завораживающее зрелище, и путешественники остановились полюбоваться им, но Кобра и Мангуст, будучи весьма прозаичными личностями, ни аза (и ни буки тоже) не смыслящими в поэзии, наперебой заметили: — Ну пошли, что ли? И они снова поплелись наверх, к месту стоянки. Преодолевая подъём, они уже мечтали о том, как хорошо отдохнут после этих приключений, как вдруг Марин остановилась и воскликнула: — А нашу стоянку-то тоже завалило! Остальные, тоже остановившись, постепенно осознали всю трагичность произошедшего. Там остались все их вещи. Куда им теперь идти? Рина, Марин и Харука за неимением пепла посыпали головы снегом. Аэрон просто нахмурился и стоял аки мрачная статуя. Кобра и Мангуст очень драматично бросились наземь, но увидев друг друга рядом, стали ещё более драматично друг друга душить. Тайлер просто смотрел вдаль, словно выискивая там какое-то супер-пупер-убежище. Джон вообще завис. Для усиления похоронного настроения компании Мамми врубила на своём чудом уцелевшем телефоне какой-то депресняк и приготовилась толкнуть пафосную речь, но тут Гелато, единственный из всех сохранивший более-менее позитивный настрой, крикнул: — Ну и что, что наши вещи завалило? Мы их откопаем! И потом, там ведь Лекс, не так ли? Он умный, наверняка что-нибудь придумал! И первым пошёл снова вперёд. — А ведь здравая мысль, — заметила Мамми и вырубила депресняк. Аэрон перестал изображать статую и тоже пошёл за ними. Тайлер пихнул Ямано, чтоб шёл, а женщины, увидев какое-то движение, тоже поплелись за остальными. Кобра же и Мангуст пофигистично потащились потому, что подумали, будто командование нашло что-то интересное вроде огромного особняка в горах, где есть ванна, настоящие постели и нормальная еда.***
Аэрон и Гелато оказались первыми из вновь вступивших на площадку их стоянки около вершины. На заваленной снегом площадке они увидели следующее зрелище: их вещей нет. — Ну да, конечно, они под снегом! — огорчённо воскликнула Харука, вместе с остальными также появившаяся на вершине. — А Лекс где? — ахнула Мамми. — А вот он, — послышалось сверху. Все немедленно задрали головы и увидели — что бы вы думали? — увидели Лекса, сидящего на дереве, которое находилось почти на вершине. Он был весь обсыпан снегом и напоминал снеговика, и на дереве его было так сразу не заметно. Он вцепился в ветку почти у самой верхушки, держа при этом в руках — о счастье! — их вещи, собранные в палатку, как в мешок. Остальные вещи в другой палатке были прикреплены к другой ветке. — Ну привет, — хриплым голосом пробормотал Лекс. — БРАТИИИИИИК!!! — с радостным воплем Мамми кинулась обнимать дерево. Из-за этих объятий братик не удержался на ветке и грохнулся вниз, по дороге поломав палаткой все ветки. — Ой. — Мамми, ты гений. — А чего я-то? Оно само… Все хором вздохнули и фейспалмнули. Лекс что-то простонал и еле встал. Харука снова вздохнула, а потом спросила с интересом: — Как же ты успел всё спасти? Ведь ты же был на нашей площадке почти на самой вершине? — Вот именно, — подтвердил Аэрон. — Лавина-то началась неожиданно, хотя и понятно, из-за чего — из-за воплей. — А, чего там, — махнул рукой Хияма, — ерунда... Я предвидел, — неожиданно ляпнул он. Недоумённое выражение на лице каждого было ему ответом. А Мамми заявила во всеуслышание, что Ванга по сравнению с её братом вообще младенец, ничего не смыслящий в предсказаниях и предвидениях. — Слушайте, а что у вас там было-то внизу? — в свою очередь поинтересовался Лекс. — По ходу там какой-то апокалипсис происходил… — Да не-е-е, — презрительно протянул Тайлер. — Кто там говорит про какую-то опасность? Знаешь ли, Лекс, все там тряслись от ужаса, а я такой стою и думаю: и чего они тут боятся? — Ага, ну да, ври больше, — рассердилась Харука. — Сам орал и с доктором Ямано обнимался! Марин нахмурилась и строго посмотрела на них: — То есть, пока я валялась в обмороке, вот такие вещи происходили? Даже без сознания поваляться нельзя! Лекс, который всё это время беззвучно хохотал над тайлеровскими похвальбами и упрёками женщин, спросил: — Чего же вы вообще испугались? Подумаешь, темнота, я бы не испугался. — Какая там темнота, там был невероятно жуткий вой, — объяснила Харука. — Мы… немножко испугались… Некоторые особо храбрые заорали. Из-за всего этого, наверное, лавина и произошла. — Постойте-постойте, — вдруг наперебой подали голос Мангуст и Кобра, до этого молчавшие. — Мы… это мы выли… — признались они. — Что?! — хором воскликнули остальные, кроме Лекса, не знавшего ничего. — Всё не так просто, подождите… Сейчас расскажем, — снова наперебой забормотали они. — И вы поймёте нас, — и они принялись, споря и перебивая друг друга, рассказывать свою печальную историю…***
Собственно, заключалась она в следующем: несчастные и усталые, они решили остановиться на чуть-чуть. Но об этом не сказали, потому что не хотели показаться в глазах командования слабаками. Посидели на пригорочке, поссорились и в итоге поспорили, кто быстрее с горы скатится. (На этом месте за их словами последовал общий фейспалм). Мангуст, потому как был круглее, катился быстрее Кобры и одерживал явную победу, но неожиданно перед ним возникло препятствие в виде дерева… Бац! — и Мангуст уже не катится. Кобра, конечно, мог бы злобно порадоваться и сам победить, но неожиданно (и для себя, и для слушателей этого бредового рассказа) решил помочь. Правда, не знал, как. До темноты он просидел рядом с Мангустом, периодически тряся его, чтоб тот очухался, и одновременно думал, что делать дальше. Пока думал, темнота скрыла всё вокруг, и не стало видно ничего даже на расстоянии трёх шагов. И тут-то Кобра и увидел их — светящиеся фосфорическим светом глаза и хищные оскалы. Это были волки. Наверное, нехватка добычи в лесу загнала их сюда, на гору. Кобра засуетился, схватил незадачливого «гонщика с гор» и попытался залезть ним на дерево. Но из его жалких попыток ничего полезного не вышло, кроме того, что Мангуст всё же очнулся. Быстро доперев до того, что происходит, Мангуст с ходу выдал идею: — Слушай, Кобра, давай как завоем, они подумают, что мы свои, и есть не станут… — Глупая идея, — по привычке отрезал тот, но тут же спохватился: некогда было ссориться, когда тебя съесть хотят. И они решили завыть. А волки уже хладнокровно обходили их, беря в окружение и готовясь напасть. Бедные Мангуст и Кобра, трясясь от ужаса, попытались издать какое-то жалкое подобие воя. Получилось совсем никак, но волки неожиданно остановились и стали обнюхивать их. Вдохновлённые успехом, Кобра и Мангуст переглянулись, вдохнули и завыли так, что хищники шарахнулись от них. Именно этот вой и слышала тогда группа спасения. Надо сказать, он был действительно жутким… Наши спасающиеся герои от страху, от безысходности и вообще чтобы поскорее избавиться от опасности, выли так, что деревья сшибало. Этот вой получился настолько страшным, что все волки мигом убрались прочь, поджав хвосты и завывая (но что значил их жалкий тихий воишко по сравнению с кровожадным и кошмарным воем двух «зверей»!) Затем спасённые, всё ещё не веря своему счастью, обнялись, но опомнились и решили поругаться. Не получилось. Тогда они всё же поздравили друг друга с победой и пошли искать вершину. Конечно, они бы могли услышать крики сверху, если бы не были так взволнованы. Затем они наткнулись на валяющуюся Мамми, и, так как нервишки у них пошаливали, это их испугало и они сбежали, но вскоре им улыбнулась удача: они натолкнулись на Аэрона.***
— О Боже, — только и смогла произнести Марин. Все помолчали с мрачным видом, а потом посмотрели друг на друга и громко расхохотались. Они смеялись от души над похождениями двух «героев». Те даже обиделись: — Что смешного-то? Отсмеявшись, Лекс вдруг полез в свой рюкзак: — Предлагаю всё это отметить. Давайте в честь нашего избавления (и не одного, замечу) устроим… — он подмигнул Мамми, потом вытащил из рюкзака колонки, и они хором с сестрой заорали: — ДИСКАЧ!!! Продолжение следует.