Давай устроим пожар Пусть кто-то скажет — кошмар Пожар средь белого дня Я хочу тебя А.В.
Яркий утренний свет бил сквозь тяжелые гардины. Девушка с трудом открыла глаза, натыкаясь взглядом на спящего блондина рядом. Минако с нежностью посмотрела на слегка растрепавшиеся платиновые волосы, собранные в хвост, чувственные губы, изящные кисти, прорезанный мышцами пресс. Вчера ночью они так устали, что в первый раз за все время просто заснули в одной постели. Минако еле слышно вздохнула— разговор с Кунсайтом совершенно выбил ее из колеи, но Ятен выглядел почему-то не лучше. А потому сон вместо любви казался разумным компромиссом. Но новый день давал новую надежду, и вдыхая свежий утренний воздух, блондинка улыбнулась, проводя кончиками пальцев по плоской безволосой груди парня. Гладкая кожа парня покрылась мурашками. Ятен что-то еле слышно пробормотал, но не проснулся. Тонкие пальцы девушки отодвинули атласное одеяло, двигаясь вниз. Нащупав его плоть через тонкую ткань боксеров, Минако стала спускаться вниз. Даже в невозбужденном состоянии, его размер впечатлял. Девушка потерлась щекой и нежно поцеловала головку сквозь ткань боксеров. Бедра Ятена дернулись, и он чуть приоткрыл глаза, просыпаясь. Не давая только проснувшемуся парню опомниться, Минако потянула боксеры вниз, и растущий на глазах член парня оказался прямо перед ее глазами. Девушка завороженно смотрела на длинный ствол с вибрирующими прожилками вен и нежной головкой. Облизнув головку, она услышала, как Ятен издал стон. Возбуждаясь от этого, Минако взяла горячий член в рот, облизывая как леденец. Рот тут же заполнился приятным солоноватым вкусом, и девушка начала двигать головой, чувствуя как руки парня смыкаются на ее затылке. Минако подняла глаза и приняла член Ятена почти до самого основания, и блондин в изнеможении запрокинул голову. Она была невероятной, одна мысль, что она принимает в себя его, сносила ему голову. Ятен стал сильнее двигать бедрами, вбивая себя в ее рот как можно глубже. Жмурясь, Минако плотнее обхватила член губами, двигая языком при каждом толчке и лаская пальцами ту часть ствола, что не вмещалась. Ее рот был невероятен. Задрожав всем телом и громко застонав, Ятен вытащил член в последний момент и кончил на ее лицо белой струей. Вытащив салфетки парень стал с нежностью стирать белые капли с ее щек и шеи. — Я хочу просыпаться так каждое утро, — прошептал Ятен, притягивая Минако к себе и горячо целуя, запуская язык в ее рот. Не прерывая поцелуя, Ятен навалился на нее всем телом, прижимая к кровати и запуская руки под ее сорочку. Длинные пальцы парня проникли под ее трусики, гладя и щупая ее. Блондин чуть отстранился, тяжело дыша и вводя пальцы в ее влажную плоть. Минако судорожно вздохнула и закусила губу, и это движение свело Ятена с ума. Сорвав сорочку одним нетерпеливым движением, парень прильнул губами к обнаженной груди, покрывшейся мурашками холода. Он посасывал ее соски, чувствуя как сознание туманится от острого желания, что пронзало его. Желания быть в ней. С неохотой отрываясь от покрасневших сосков, Ятен стал покрывать нежными чувственными поцелуями ее живот, снимая с нее кружевные трусики. Расправляя ее колени, Ятен пристально посмотрел между ее ног. Яркие зеленые глаза дрожали от желания. Она была прекрасной даже там. Чуть покраснев Минако выгнула спину, когда он стал покрывать быстрыми легкими поцелуями ее колени, бедра, лобок. Медленно лизнув ее влажную и горячую плоть, Ятен прикрыл глаза, наслаждаясь ее вкусом. Она была невероятной на вкус. Он снова обхватил ее губами, запуская в нее язык и посасывая клитор. Минако выгнула спину колесом, чувствуя как его язык входит в нее. Он облизывал и посасывал ее все сильнее и сильнее, чувствуя как колени девушки задрожали и в рот полился ее оргазм. Жадно облизывая губы, Ятен приподнялся, целуя нежную шею девушки. Он не удержался и поставил засос на ключице, клеймя ее своей меткой. Его. Эта совершенная женщина была его. — Ты такая вкусная, любовь моя, — хрипло прошептал Ятен, устраиваясь между ее дрожащих колен и водя большим эрегированным членом по ее животу. — Я хочу тебя, — прошептала в ответ Минако, и по виску у нее потекла капелька пота. Ятен тут же слизнул эту каплю, входя в в нее. Девушка застонала-закричала, и Ятен чуть не кончил от одного этого звука. Быть в ней было счастьем, было невероятным раем. Он не мог без нее выжить. Ятен стал двигать бедрами сильнее и глубже, чувствуя как узкие стенки туго обхватывают его. Его член был большим для нее, но Минако уже привыкла к его размеру, ощущая острое блаженство от глубокого проникновения. Зеленые глаза все так же впивались в нее взглядом, когда Минако громко стонала, снося ему сознание своими звуками. — Ты такая сексуальная моя девочка, — Ятен сощурил глаза от блаженства, не прекращая входить и выходить из нее. Острые ногти Минако царапали его спину, и платиновый хвост смешался с золотом ее волос. — Ты такая красивая, моя девочка. Такая узкая и сладкая. Я хочу трахать тебя всю мою жизнь. Я буду трахать тебя всю мою жизнь. Длинные пальцы музыканта коснулись ее клитора, доводя до исступления. Минако закричала от волны наслаждения и экстаза, когда его огромный член забился в ней, извергаясь в нее белым потоком. Крики девушки заглушили стоны Ятена, и они одновременно попали в Рай. Тяжело дыша Ятен судорожно поцеловал опухшие губы блондинки. Влажная от пота, платиновая челка упала на ее лицо. — Черт, Ятен, — простонала Минако, чуть отстраняясь и смотря на дату в телефоне. Айфон показал 15 декабря, и девушка зажмурилась.— Сегодня небезопасный день… Блондин сверкнул зелеными глазами, сжимая губы. Минако высчитывала цикл, и не позволяла ему кончать в нее в опасные дни. — Ну и что, Мина, — усмехнулся парень, снова опуская ее в постель и нависая над ней. Зеленые глаза вбирали ее всю. — Как ну и что? Я могу забеременеть! — Ну и что? — равнодушно улыбнулся Ятен, целуя ключицу девушки. Минако строго посмотрела на парня. — О чем ты, Ятен? Ты же знаешь, как сильно я хочу подписать контракт. Карьера….И вообще мы никогда не говорили о детях, это такая новая и серьезная тема. — Единственная причина, которую я принимаю, это твоя карьера. Если путь звезды это то, что ты хочешь любовь моя, то так тому и быть. Я сделаю все, чтобы ты достигла цели. Уверенный хриплый голос Ятена успокаивал сознание, и Минако с любовью посмотрела в зеленые глаза блондина, наполненные непередаваемой нежностью. — Но если ты забеременеешь, я буду счастлив…. — Ятен, — Минако покраснела, слегка улыбаясь. Они никогда не говорили о детях, но что-то в ее душе таяло, когда она видела, как он говорит о детях. — Мина, — прохладные пальцы Ятена с нежностью провели по овалу ее лица.— Я люблю тебя, и я хочу от тебя детей. — И давно ты пришел к этой идее популяции мира? — Минако со смехом перехватила его пальцы, целуя. Ятен усмехнулся и нежно поцеловал ее губы, стараясь не возбудиться раньше времени. Он хотел поговорить с ней на эту тему. Этим вечером он собирался сделать ей предложение, и он должен был удостовериться, что Минако была готова к новой взрослой жизни с ним. — С того самого дня, когда понял, что влюбился, — парень изогнул четко-очерченные губы в улыбке. Платиновые серьги в ушах парня блеснули.— Я сразу понял— эта девушка должна выносить моих детей. Минако засмеялась и с нежностью поцеловала парня в шею. Она любила детей, и мысль, что когда-нибудь у них появятся их копии и продолжения наполняла ее счастьем. — Но не сейчас, милый, — тихо прошептала Минако, запуская пальцы в платиновые пряди небрежно-завязанного хвоста.— Так, что давай будем поосторожней. Ятен согласно кивнул, целуя ее подбородок и вдыхая аромат ее кожи и волос. Она пахла сладким шампунем и любовью. — Ты вчера была без настроения, — неожиданно вспомнил Ятен, хмуря светлые брови.— Что-то случилось? — Ты тоже, — заметила Минако, чувствуя как легкое настроение улетучивается. Мысли о Кусайте наполняли ее грустью и каким-то тянущим чувством, похожим на вину. — Я говорил с Кунсайтом, — тихо ответил Ятен, приподнимаясь на локтях. В зеленых глазах блеснули боль и раскаяние.— Он признался, что все еще любит тебя. И поэтому он не может меня простить. Минако тяжело кивнула, тоже садясь на постели и закрывая покрывалом грудь. — У нас, значит, один источник плохого настроения, — девушка опустила лицо под пронизывающим взглядом Ятена.— Он признался и мне… Пытался поцеловать. — Что? — шок и злость исказили красивое лицо блондина, и на руках показались мускулы.— Как он посмел? — Нет, ничего не было, — девушка испуганно и нежно дотронулась до руки блондина, который тут же захватил ее в крепкие объятия. Ятен вдохнул запах ее золотых волос. Его, только его… Никто не смел тронуть ее. Никто не смел забрать ее у него. — Он понял… Я сказала ему. Девушка с нежностью посмотрела на парня, улыбаясь. На щеках заиграли ямочки, и Ятен смягчился. — Я люблю тебя, Ятен Коу. Я хочу родить от тебя детей. Жар, радость и восторг затопили душу Ятена, и он снова повалил Минако на кровать, покрывая ее лицо, шею и ключицы поцелуями, не в силах сдерживать себя. — Подожди Ятен, — Минако с трудом отстранилась от блондина, в глазах которого снова читалось безумное желание.— Мне так жаль… Мне так жаль, что так получилось с Кунсайтом. На бледном тонком лице девушке читалось чистое раскаяние, и Ятен тяжело выдохнул. Он узнавал это чувство. — И мне жаль, Мина, — закусил губу Ятен, невольно любуясь лицом девушки.— Я люблю брата. И я надеюсь, что когда-нибудь он меня простит. Я знаю, что он простит. Месяц, год, два, три, десять. Не важно сколько пройдет времени, я знаю, что он меня простит. И я буду ждать его. Он всегда будет моим братом. Моей семьей. — Прости меня, любовь моя, — еле слышно выдохнула Минако, пытаясь дотронуться до лица блондина. Но Ятен перехватил ее пальцы, чувственно целуя каждый. — Это моя вина. — Нет, Мина, —покачал головой Ятен, с нежностью прижимая ее ладони к своему лицу.— Нет, не жалей ни о чем. Ты того стоишь. Я люблю тебя так сильно, что я готов потерять все лишь бы быть с тобой. Ты одна заменяешь мне весь мир. С этими словами Ятен вновь впился в губы Минако страстным поцелуем, раскрывая одеяло. Через пять минут комната вновь наполнилась стонами и криками, и они попали в космос. Магия повторилась…***
Быстро одевая теплый пуховик поверх леггинсов и майки, Минако строго смотрела в зеркало. Свежий засос на шее кричал чем занималась Минако, перед тем как приходила на экзамен Зойсайта. Часы показывали десять часов. Времени оставалось так мало. — Малышка, вернись в постель, —простонал Ятен, поднимаясь с кровати и повязывая простыню вокруг бедер. Яркий солнечный свет осветил гладкую грудь с прорезанными мышцами.— Я еще не насытился тобой. — Ты никогда не насыщаешься, — усмехнулась Минако, повязывая белый шарф на шею и подмигивая своему отражению.— Почему ты остаешься тут, кстати? Ты же говорил, что сегодня хочешь закончить аранжировку песни? — Я забронировал студию на 5, — кивнул Ятен, подходя к девушке. Минако натягивала кроссовки.— Сегодня я взял больничный — нужно довести песню до ума, прогоняя в голове. Везде слишком шумно… Но тут, в общежитии, тихий рай— все на занятиях и экзаменах. То, что мне надо. К тому же мне написал Нефрит, он придет в три, чтобы оставить гитару для Тая. — Ах да, у него же день рождения, — вспомнила Минако.— Его ждет очень горячий танец от Ами, скажу тебе по секрету. Даже я возбудилась, когда смотрела ее репетицию. Раскосые глаза Ятена блеснули, и он прижал одетую в пуховик Минако к себе. Простыня еле удержалась на узких бедрах. — Детка, останься, — попросил Ятен. Зеленые зрачки плавились от нежности и любви к ней.— Я хочу любить тебя весь день… — А как же твоя песня? — засмеялась Минако, когда платиновые волосы защекотали ее шею, а требовательные губы стали целовать мочки ушей. — Плевать. Все потом. Я хочу тебя. Я хочу быть в тебе. Чувствуя сильное напряжение и возбуждение от парня, Минако слегка отстранилась. — Мне надо на экзамен, любимый. Но я вернусь в четыре. Я даже могу пойти с тобой в студию. Ятен разочарованно посмотрел на Минако, но красивые губы исказились в лукавой улыбке. — Ты заплатишь мне за этот отказ этой ночью, — парень снова прижал Минако к себе, целуя с бешеной страстью и желанием. У него были потрясающие губы. — Я буду любить тебя, пока ты не потеряешь сознание. — Звучит как план, — рассмеялась девушка, с трудом отрывая Ятена от себя и выходя за дверь. Обернувшись, девушка посмотрела в зеленые глаза парня, наполненные любовью такого градуса, что весь мир вокруг искажался и исчезал. Минако улыбнулась Ятену и вышла за дверь.***
Стрелка часов приближалась к четырем, и девушка обессилено упала на мат. Рядом лежала, тяжело дыша Мако. Мичиру отжималась на время под строгим оком ассистентов Зойсайта. Минако и не думала, что будет так сложно. У нее была хорошая растяжка, но нормативы Зойсайта были невероятными— они должны были быть йогами и гимнастами. Девушки садились на шпагат, вставали на мостик, показывали боевые искусства, но Зойсайт лишь хмыкал, давая им все больше и больше заданий. Под конец Минако так мутило, что она с трудом сдержалась, чтобы не вырвать обед в туалете. Этот экзамен доканывал ее и лишал последних сил. Ей хотелось вырваться из этого гимнастического зала в центре Токио и вернуться в Академию под одеяло к Ятену. Протяжной звонок телефона раздался как гром среди ясного неба. Звонил телефон Зойсайта, единственный дозволенный телефон на экзамене. Зойсайт взял трубку, и его лицо страшно вытянулась….Он повернулся к девушкам, показывая им жестами идти за ним. Обеспокоенные девушки запрыгнули в его машину, ничего не понимая. Приближаясь к Академии, Минако ощутила как темное тяжелое предчувствие заволакивает душу, вытесняя любые мысли из сознания. Мысли толпились в голове как ненужные гости, брошенные на произвол судьбы. Все казалось нереальным. Все казалось сюрреальным. Черное облако дыма поднималось до самого неба, и вокруг замка гудели пожарные машины. Они тушили пожар в Восточном отсеке замка— там, где находился мужской отсек общежития. Там где находился он. Ее все. Девушка вышла из машины на плохо-сгибающихся на ногах. Рядом стояли машины скорой помощи, в которой сидели перепуганные, покрытые копотью парни. Девушка медленно смотрела на них— Ятен должен был быть где-то тут. Он не мог остаться там. Этих парней было так много. Ятен должен был быть тут! Минако вздрогнула от крика и звуков борьбы. Рядом стояла бледная Харука со списком, а рядом пожарные все еще тушили яростный бесконечный огонь. Медленно повернувшись, Минако увидела, как Мако пытается бежать к объятой огнем двери, но Таики сильно держит ее, обнимая и не давая сдвинуться с места. Из глаз парня лились слезы. Рядом на снегу сидела Оливия, бьясь в рыданиях… Еще никогда они не ощущали себя так близки. Каштановые волосы переливали от света огня. Все трое еще не до конца верили, но Харука обзванивала всех. И все были на месте. Кроме двоих. Огонь съедал каменные стены, слизывая деревянные ставни и плавя стекло замка. Неожиданно звуки борьбы усилились, и Минако увидела как двое пожарных с трудом удерживают еще одного родственника. Кунсайт. Он был похож на огромного раненного зверя, наполненного дикой первобытной яростью, которая давала ему нечеловеческую силу. Резко ударив головой одного из пожарных и отбрасывая резким ударом второго, Кунсайт как спринтер побежал к огню. Казалось еще чуть-чуть, и он добежит и перепрыгнет через это огненное кольцо и ворвется в дверь, но резкий удар сбил и повалил его на землю. Джедайт прижимал его всем телом к снегу, и на коленях сидел Зойсайт, не давая длинным ногам блондина двинуться. Кунсайт брыкался и дрожал всем телом, но ничего не мог поделать. Он был ослеплен Яростью. Слепой яростью. Гневом. Отказом верить. Верить, что это конец. Он должен был спасти… Он всегда спасал. Всегда. Спасал. Увидев, как Зойсайт с силой прижимает голову Кунсайта к себе, трясясь в рыданиях, Минако выдохнула. Страшная правда стала доходить до нее. И тут появилась боль. Боль стала растекаться по ее венам как яд. Как ртуть. Как цианистый калий. Боль дошла до трахеи, и девушка стала задыхаться. Перед глазами все задребезжало— Минако только теперь поняла значение слов «ослепнуть от боли». Она слепла. Она задохнулась. Она умерла. Чувствуя, что желудок сдавливает от боли, девушка понеслась к пламени, как мотылек. Там был он, а значит там должна была быть она. И это был не грех. До огня оставалась пара метров, и не замечая ошеломленных взглядов пожарных, которые стали спешить к ней, ни пустого мертвого взгляда Кунсайта, девушка неожиданно упала в снег. Сильные руки накрыли ее, прижимая к себе. И тут ее накрыло: из глаз, из носа, изо рта потекли слезы, и девушка прижалась лицом к груди парня. От него пахло знакомым парфюмом с нотками дамасской розы. — Минако, — отчаянно шептал Мамору, крепко сжимая, содрогающееся тело в объятиях. Он обнимал ее, отдавая ей тепло, и она чувствовала будто часть боли уходила в него. Но остатка все-равно хватало, чтобы растерзать ее. И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними. Дрожащий голос Мамору врывался в ее сознание, плавящиеся от огня в паре метрах и невероятной нечеловеческой боли. Даже если я пройду через самую темную долину, я не буду бояться зла, потому что вы со мной; ваш стержень и ваш посох, они меня утешат. Услышав, как пропитанный сочувствием и волнением голос Мамору читает псалм о смерти, Минако вздрогнула и издала страшный протяжный крик. От ее крика останавливалось дыхание. От ее крика стыла кровь. Это не могло быть правдой. Но это была правда. Его больше не было. Она никогда не родит ему детей. Ятен Коу был мертв.