***
Минако выписали из больницы на следующий день, и Кунсайт тут же отвез ее в особняк Коу. Увидев, как за окнами машины показался величественный каменный дом с идеально-подстриженным газоном, девушка поежилась. Сердце закололо от едкой боли. В этом доме было столько воспоминаний. — Ты уверен, что хочешь, чтобы я и ребенок жили тут, Кунсайт?— тихо спросила Минако, когда он заглушил двигатель. Ели красиво сверкали от чистого снега, что припудривал их кроны. — Да,— Кунсайт смотрел прямо перед собой. Его руки все еще оставались на руле.— Это единственное правильное решение. Он….Он бы хотел, чтобы ты жила в доме наших родителей. Девушка закусила губу и с трудом сдержала слезы. Пора было быть сильной. — Но… Но ведь я знаю, как тебе сложно…,— прошептала Минако и прислонилась лбом к холодному морозному стеклу.— Я знаю, что ты чувствуешь ко мне….Знаю, что ты винишь меня за то, что произошло с Ятеном. — Я не виню тебя,— еще никогда голос Кунсайт не звучал так глухо. Минако дернулась всем телом как от боли. — Ты винишь меня,— это был не вопрос, и шепот Минако не скрывал ее горького отчаяния.— Ты винишь меня, и нет в этом мире ничего, что могло бы это исправить. Я не знаю, как ты сможешь простить меня. Я не знаю, как я сама могу простить себя. Сил не хватило, и по щекам покатились слезы. Они скатывались по лицу и задевали стекло. — Прости меня, Кунсайт,— Минако опустила голову, и золотые волосы скрыли ее лицо.— Прости меня, ради всего святого…. Блондин повернул голову и тяжело посмотрел на девушку. В глубине серых глаз мерцал мириад эмоций. — Может не все в жизни крутится вокруг прощения? Может не это есть смысл?— хрипло спросил он, чувствуя как пальцы чуть дрожат на руле. — Я не виню тебя. Это правда. Я хочу, чтобы ты жила в доме наших родителей. Хочу видеть, как растет мой…. Мой племянник… Блондинка сидела и еле слышно захлебывалась слезами. — Я… Я знаю, как тебе больно, Кунсайт. И я тебе так благодарна за твою доброту, за твое прощение…. Я лишь… Я просто не хочу причинять тебе лишней боли. Не хочу быть ненужным ужасным напоминанием твоих последних слов ему… Кунсайт закрыл глаза и нахмурил брови. Бинго-Боль. — Ты ничего мне не напоминаешь, Минако,— низкий голос Кунсайта доносился как из туннеля. — Это неправда,— горько усмехнулась Минако, стирая слезы пальцами.— Мы оба знаем, что это не так. Что я виновата, и я никогда не смогу искупить этот грех перед тобой. Ни-ко-гда. По бледным щекам вновь потекли слезы, и сердце зашлось от боли. — Минако,— Кунсайт посмотрел на девушку без тени улыбки. В серых глазах застыло тяжелое непонятное чувство.— Перестань мучить себя тенями прошлого. Я не виню тебя ни за что. Я просто хочу, чтобы мой племянник рос в доме, где вырос его отец. Длинные пальцы парня осторожно накрыли пальцы Минако. Ее пальцы были все еще влажными от слез. Минако осторожно подняла заплаканное лицо на Кунсайта— он по прежнему не улыбался, но в его глазах растаяли кубики льда. Он походил на красивую древнегреческую статую. — Я хочу, чтобы вы в ни в чем не нуждались,— мягко проговорил Кунсайт и слегка погладил ее пальцы.— Я не знаю, как у тебя обстоят дела с финансами. — Не думаю, что хорошо,— горько улыбнулась Минако.— Я бросила свою работу. Как и учебу. Я даже потеряла счет времени. Сколько прошло времени? Десять дней с этого пожара? — Три недели. Глаза девушки остекленели. Ей казалось, что все было совсем недавно. Значит Академия скорее всего уже начала свою работу. — Ты преподаешь?— Минако посмотрела на Кунсайта. — Нет, все эти дни я был занят расследованием. Почему….Почему ты не вернулась в Академию? Из-за траура? — Нет,— Минако неожиданно замешкалась.— Я… Мне было так тяжело, и Мамору попросил меня поехать с ним в Америку. Пальцы Кунсайта похолодели и тут же исчезли с ее ладони. — Как сестру,— прошептала Минако, опуская глаза.— Как сестру…. И это было до того, как я узнала страшную правду. — Мне страшно подумать,— платиновая челка упала на лицо Кунсайта, и он откинул ее нетерпеливым жестом. Точно так же откидывал челку и Ятен, и от этого сердце Минако зашлось от нового приступа боли.— Мне страшно подумать, что было бы, если бы мы никогда не узнали, что это он. Или если бы я не успел, и ты уехала бы с ним в Америку. Чтобы он сделал с тобой там. Кунсайт сжал зубы и напряг кулаки. Одна мысль об этом доводила его до лютого бешенства, пропитанного страхом. Мысль, что Мамору мог что-то сделать с ней…С ребенком…. В глазах мелькнула страшная черная ненависть, и Кунсайт прикрыл глаза. — Пойдем в дом, Минако. Теперь это и твой дом. Снег красиво падал на две фигуры, что скрылись в сводах старинного дома.***
Она боялась заходить в комнату Ятена, в ту комнату, что была и их комнатой. Но она не могла не зайти. Комната находилась в идеальном порядке— отутюженные гардины, тяжелое покрывало на старинной резной кровати, красивые растения на подоконнике. Все было как и раньше, и Минако забилась в рыданиях, упав на кровать. Она надеялась, что подушка все еще хранит его запах, но она пахла лишь свежим кондиционером. — У нас будет ребенок, любимый,— прошептала девушка, обнимая подушку, которая была его.— У нас будет малыш. Я знаю, ты видишь и радуешься за нас… Спустившись вниз, девушка увидела, что Кунсайт приготовил великолепный ужин, состоящий из сочной, тающей во рту индейки и булгура. Но Минако могла с трудом чувствовать вкус, настолько сильно в ней перемежались эмоции. Кунсайт был также необычайно мрачен, и весь ужин прошел в молчании. Поставив посуду в посудомоечную машинку, Минако замешкалась, что не укрылось от глаз Кунсайта. — Я знаю, что тебе трудно быть в той комнате,— с трудом произнес Кунсайт, протирая руки полотенцем.— Я могу постелить тебе в комнате для гостей. Девушка закусила губу и неуверенно посмотрела на Кунсайта. — Это не совсем то,— голос Минако звучал еле слышно. Кунсайт нахмуренно посмотрел на девушку. — У тебя нет одежды? Мы завтра съездим в дом Чиба или в Академию и заберем твою одежду. — Одежда это хорошо,— улыбнулась Минако. На ней были джинсы и фуболка, которые она купила в маркете больницы.— Но… Я не знаю даже как сказать…. Этот дом такой красивый и большой. Даже чуть большой. Блондин все также нахмуренно смотрел на Минако. — Говори. — Я боюсь,— неожиданно вырвалось из ее губ, и Минако испуганно вздрогнула. Она хотела доставлять ему как можно меньше беспокойства.— Я боюсь спать одна. Мне нужно, чтобы в комнате кто-нибудь еще был. Кунсайт усмехнулся и скрестил руки на груди о чем-то думая. Минако не смела смотреть ему в лицо, фокусируясь взглядом на черных джинсах, что идеально сидели на его длинных ногах. — Тогда ты можешь спать с моей комнате,— с трудом произнес он.— Там есть диван, на котором буду спать я. — Ты не должен…Я могу спать на диване,— запротестовала было Минако, но Кунсайт покачал головой, выходя из комнаты… Разговор был окончен.***
Заходя в комнату, где была лишь только раз, Минако с волнением посмотрела на огромную кровать в середине комнаты. — Вот где происходит магия?— Минако улыбнулась своей шутке и посмотрела на Кунсайта, который раскладывал диван. Парень даже не повел бровью. — Ложись спать, Минако. Уже поздно. Ты можешь взять мою футболку, если у тебя не осталось тут ночной сорочки. Девушка кивнула и с благодарностью приняла черную длинную футболку с логотипом Армани. Нырнув под одеяло, девушка прошептала. — Спокойной ночи, Кунсайт. — Спокойной ночи,— хмыкнул парень, отказываясь смотреть на нее. Знать, что она. Та, о которой он столько мечтал, столькими ночами. Наконец лежит в его постели. В его футболке. А он был просто сторожем ее сновидений. Эта мысль могла свести с ума… Как вдруг комнату пронзил крик, и Кунсайт резко вскочил с дивана. Минако билась в истерике, крича и плача, но не просыпаясь. Кунсайт крепко сжал ее в объятиях, накрывая всем телом и целуя ее виски. — Мина, все хорошо.. Все хорошо, моя девочка. Ты в безопасности. Кунсайт обнимал ее крепко-крепко, укачивая как ребенка, и девушка потихоньку стала успокаиваться. Она что шептала о черное доме, о свете и пожаре. Но постепенно ее речь становилась все менее внятной и вскоре она провалилась в тяжелый хороший сон без сновидений. Ее бледное лицо лицо с еще не высохшими дорожками слез освещалось луной, и Кунсайт чуть дыша смотрел на нее. Разве природа могла создать что-нибудь более совершенное, более прекрасное чем это лицо с чувственными губами, широкими скулами и золотыми локонами. И все это досталось Ятену…. От боли у Кунсайта свело скулы, и он прикрыл глаза. Он прилег рядом, все также не отрывая взгляда от нее. Он закрыл глаза лишь на миг, и тут же провалился в сон.***
Утро сияло ярким восходом солнца. Спустившись вниз, Кунсайт хмуро посмотрел на девушку, которая все еще была в его длинной футболке, которая сидела на ней как короткое платье и делало ее ноги совсем бесконечными. — Доброе утро!— улыбнулась Минако, жаря яичницу. По кухне расплывался запах жареного бекона и свежесваренного кофе.— Надеюсь, ты не против, если я похозяйничаю. — Конечно нет,— покачал головой Кунсайт. Он только вышел из душа, и его длинные волосы были собраны в хвост.— Это и твой дом. Поставив перед Кунсайтом тарелку с яичницей, беконом и зеленью, Минако тревожно посмотрела на реакцию парня. Кунсайт красиво разрезал белок и отправил в рот, зацепив вилкой бекон. — Вкусно,— резюмировал он, улыбаясь девушке. Минако просияла и стала поспешно накладывать порцию и себе. — Я так рада, что тебе нравится, Кунсайт!— радостно воскликнула девушка, быстро нарезая хлеб.— Это элементарная вещь, но даже она мне не всегда удается. Кунсайт улыбнулся сам себе и разрезал бекон на две части. — Ты останешься преподавать?— нерешительно спросила Минако, разливая кофе в тонкие фарфоровые чашки. — Да,— Кунсайт кивнул, принимая чашку из рук Минако.— Я останусь в Академии до конца этого года. А там посмотрим. Мы также планируем концерт памяти Ятена, который состоится через месяц. Ты хочешь вернуться в Академию? Насколько я знаю, тебя еще не отчислили— деканат понимает твое состояние. Минако покрутила горячую чашку в руках и улыбнулась. — Очень мило с их стороны. Я не уверена, что заключение контракта все еще является главной целью в моей жизни. — Я не думаю, что это все еще возможно с учетом твоего нового состояния. Блондинка хмыкнула и подняла глаза на невозмутимого парня. — Ну, наверное, ты прав. Но с другой стороны, мне все-равно нечем заняться. И Ятен хотел, чтобы я закончила эту Академию. Ну и не пропадать же стипендии. В серых глазах Кунсайта промелькнула тень, но он ничего не сказал. — Я пойду в Академию,— улыбнулась Минако, вставая с места.— К тому же там осталась вся моя одежда. Через пятнадцать минут дом опустел, и в комнате оставался лишь запах кофе….***
Идя с Кунсайтом по длинным коридорам Академии, Минако всей кожей ощущала жалостливые взгляды студентов и преподавателей. Все знали эту страшную драму, что развернулась в стенах этого заведения. Неожиданно красивая высокая брюнетка перекрыла им дорогу и бросилась на шею Кунсайта. Минако хмуро покосилась на незнакомку. — Сецуна?— удивленно воскликнул Кунсайт, кружа девушку, обнимая за талию. Та весело рассмеялась.— Какими судьбами? — После всего триллера, что случился в этой Академии, руководству понадобились двое новых судей. И поэтому я и мой Никон здесь. — Черт побери,— на красивом смуглом лице парня появилась такая широкая улыбка, что у Минако тут же свело зубы. — Это отличнейшая новость! Я удивлен, что они не пригласили тебя сюда с самого начала. — Ну я сама особо не хотела, у меня был этот проект во Франции для Вог. Кстати, Сапфир новый судья по вокалу. — И он здесь?— удовлетворенно хмыкнул Кунсайт, вспоминая еще одного одноклассника по университету.— Одни и те же лица. — А ты-таки против?— кокетливо рассмеялась брюнетка, чуть насмешливо трогая парня за подбородок. К удивлению Минако, Кунсайт не отстранился, а только рассмеялся в ответ. Она давно не слышала, чтобы он столько смеялся. — Я никогда не против знакомых лиц, Сец. Особенно, когда они настолько привлекательны как твое. Брюнетка довольно рассмеялась и неожиданно посерьезнела. — Мне очень жаль, Кун. То, что случилось с Ятеном. Я помню его еще совсем юным, когда он играл в ресторанах. Кунсайт тяжело сглотнул, но сохранил лицо, улыбаясь. — Спасибо, Сецуна. Высокая красавица соизволила наконец посмотреть на Минако. — Вы должно быть Минако Айно? Вы были девушкой Ятена? И сестрой…. Сецуна замешкалась на мгновенье, но Минако коротко отрезала. — Чиба. Да, я сестра Мамору, того самого, кто устроил пожар и убил Ятена и Нефрита! Минако сама не знала, почему она так разозлилась, но ее яростный выпад смутил девушку. Кунсайт с удивлением посмотрел на девушку. — Извините,— опустила голову Минако, не чувствуя никакого сожаления.— Мне нужно спешить. В кафе ее уже ждали подруги, и увидев Ами, и Мако, Минако бросились в их объятия. К ее удивлению за столом сидела и Рей. Ястреб не врал— отношения Мако и Рей действительно изменились. — Мако, ты стала совсем худенькой,— с тревогой посмотрела на бледную подругу Минако.— Сколько ты потеряла? Два, три? — Я даже не считала,— отмахнулась Мако.— Может и все пять. Но быть тут вместе со всеми реально помогает. Рядом с подругами, с Ястребом. Голова забита парами. Да, и новые судьи не такие уж и плохие. В глазах Мако мелькнули слезы при мысли о судьях, но она сдержалась. — Через месяц будет концерт памяти Нефрита и Ятена, и это будет здорово,— улыбнулась девушка, когда Рей крепко взяла ее за руку. — Как у тебя дела, Мина?— обеспокоенно спросила Ами.— Я знаю, как тяжело пришлось тебе. Нас ошеломила новость об аресте Мамору… Услышав о Мамору, Мако сжала зубы и обняла Минако, и обе девушки расплакались… Когда рыдания стихли, Минако вздохнула и стала рассказывать последние новости. — Беременна!— выдохнули девушки в унисон.— Поздравляем! Лицо Минако озарилось радостью, когда девушки стали по очереди обнимать и целовать ее. — Но ты теперь живешь с Кунсайтом?— спросила Ами, подперев подбородок и отпивая чай.— Я только рада за тебя… К тому же, теперь Академия изменила правила, отдав все пустые комнаты в женском отсеке парням. И Тай теперь мой новый сосед. — Да, у них все серьезно,— улыбнулась Мако.— Я так рада за моего брата на самом деле. Мне кажется лучшей партии тяжело представить. Надеюсь, он не затупит и сделает Ами предложение. Ами поперхнулась чаем и покраснела, в то время как девушки весело рассмеялись. — Ну вы с Ястребом тоже прекрасная пара,— вернула комплимент Ами, смотря на шатенку. — И мы с Джедайтом наконец зарегистрировали отношения!— шуточно-грозно проговорила Рей. — До моего медленного принца наконец дошло, что незачем скрывать такие вещи. Неожиданно к столу подошли Усаги и Оливия. Девушки с жалостью посмотрели на Минако и по очереди обняли ее, присаживаясь за стол. — Мне так жаль, Минако,— серьезно проговорила Усаги, отпивая воду.— Я никогда не могла бы подумать, что Мамору пойдет на такое. Он всегда был помешан на идее не сделать тебе больно. Как он мог… Минако сжала губы и покачала головой. Она запрещала себе думать о Мамору. Он был ее новым сундуком,она подумает об этом завтра. — Я тоже сломала голову, думая об этом,— выдохнула девушкой, смотря на гладь стола.— Он никогда бы не сделал это, если бы знал, что я узнаю. Я уверена в этом. Но потому я думаю он и хотел увезти меня в Америку. За столом повисло тяжелое молчание, и все девушки погрузились в тяжелые мысли. — Ты живешь с Кунсайтом?— неожиданно спросила Оливия, получая положительный ответ.— Мне кажется, это хорошо. Он хороший парень, который всегда защитит тебя. А это как раз то, что нужно тебе. — Согласна,— кивнула Рей, крутя в руках чашку с американо.— Правда, я знаю одного, кто будет совершенно не согласен с этим. Мой идиот брат. Усаги тяжело вздохнула, признавая правоту Рей. Минако вопросительно посмотрела на девушек. — Это правда,— кивнула Усаги. — Сейя не может простить Кунсайта за его последние слова. Ему кажется, что это были ужасные слова. Сейя немного спиритуален, как и сестра. Усаги кинула проницательный взгляд на Рей, которая слегка стушевалась. Она любила карты Таро, но Сейя верил в переселение душ и энергию слов. Совсем другой уровень. — Он думает, что Кунсайт проклял его и навел на него беду. — Что за глупости,— покачала головой Минако, сжимая губы. — Последний кто тут виноват, это Кунсайт. — Сейя так почему-то не думает. И поэтому он был неприятно удивлен, когда узнал, что ты живешь с ним. Он думает, что вас связывают романтические отношения. — Это не так,— вздрогнула Минако, но Усаги и Рей лишь покачали головами. Они знали, что это не так. — Сейя немножко эмоционален, — извиняющийся тон Усаги успокаивал нервы. — Пойми его, Минако. Мне кажется его самого ест совесть за то, что он так мало времени проводил с Ятеном из-за меня. Из-за того, что так доводил его своими разборками с Таем- сейчас они души в друг друге не чают. Девушки грустно переглянулись. Они понимали, о чем говорит Усаги. — Иными словами, забей на него, Минако, — выдохнула Рей.— Мой брат просто злопамятный идиот, который не может простить Кунсайту то, что он сделал из него посмешище. В тот же день, когда Кунсайт заставил признаться меня в отравлении. — Что?— не поняла Минако. Голубые глаза расширились от удивления и задрожали. — Ты не знала?— удивилась Рей, замечая изумленные лица девушек.— Вы все не знали? Это Кунсайт раскусил меня и заставил признаться и написать ту заметку. — Ну надо же!— восхитилась Мако.— А я-то всю голову сломала, думая кто же…. Но Минако уже не слушала. Внезапное открытие ошеломило ее, заставляя все остальные мысли вылететь из головы. Это он раскрыл замысел, это он восстановил ее репутацию. Это он сделал все это безвозмездно, не раскрывая своей роли в этой операции. Притихшая от неожиданно открывшейся правды, Минако пошла с подругами на пары. Все лекции были тяжелыми и монотонными— было видно, что профессора и судьи еще не до конца отошли от трагедии. После лекции, Джедайт подошел к Минако и искренне обнял. На паре Зойсайта, девушка узнала, что их группы изменились— группа Три Звезды теперь называлась Две Звезды. От этой новости в груди сдавило, и Минако не смогла сдержать слез. Группа Роу и 3 М объединилась в одну, словно символизируя новую веху великого перемирия. Но после пары Минако подошла к Зойсайту и призналась в своем положении. Рыжеволосый судья крепко обнял ее, шепча пожелания счастья и принимая ее новый статус. Она больше не была в группе, она просто хотела доучиться и получить диплом. — Здравая идея! Не зря Кунсайт так старался с твоим обучением,— эмоционально выдохнул Зойсайт и тут же покраснел. Минако подозрительно посмотрела на судью и вышла из аудитории. Она направлялась в деканат… Выйдя из деканата, девушка ошарашенно посмотрела перед собой, садясь прямо на пол. Воздуха было мало. Это был опять Кунсайт. Она не выигрывала стипендию. Это он платил за ее обучение. Отсидев на паре Сапфира, который оказался флегматичным брюнетом, слегка похожим на Мамору, девушка направилась на лекцию к этой претенциозной Мейо. Как назло Сецуна оказалась не просто превосходным фотографом, но и невероятно харизматичным лектором. Она захлебывалась, рассказывая о самых необычных фотосессиях, которые проводила в Лионе, Париже, Ницце и Монако. К концу лекции, вся мужская часть аудитории была влюблена в эту стройную, гибкую как гепард брюнетку, а женская часть мысленно копировала ее манеры. Минако не могла объяснить сама себе, но ей эта красотка совершенно не нравилась. Даже больше, она раздражала ее. И причины крылись где-то внутри. Где-то очень глубоко....***
Дни стали пролетать как птицы, и холодный январь стал подходить к концу. Все следующие три недели Минако жила в странном ритме— дни она проводила в Академии, усердно посещая пары и готовясь к экзаменам в библиотеке. Но каждый день она готовила завтрак Кунсайту, а он ждал ее каждый вечер с готовым ужином. Они почти не говорили за ужином, и Минако молча поглощала овощи приготовленные на пару/ жареную курицу или изысканно-приготовленную баранину. Кунсайт избегал рыбы, прочитав, что это может быть опасно для беременных. Он также перестал курить даже на веранде дома, боясь, что ветер может занести дым в ее окно. Большинство вопросов Кунсайта касались самочувствия Минако, и девушка страдала от такой откровенной дистанции. Она так и не призналась ему в своем открытии. Он был благороден, когда тогда в прошлой жизни, где она была ему дорога. Но это было явно в прошлом. Она теперь официально спала в его комнате, в то время как он ложился на диване. Минако сама не знала, но ее сон значительно улучшился— ее почти не тревожили ночные кошмары. Те выходные, что у них были, они провели у врача, который каждый раз открыто говорил, что у Минако все отлично и нет никаких причин так волноваться. И так часто его тревожить. Затем Кунсайт обычно хмыкал и отвозил Минако к подругам, а сам исчезал в своем кабинете. Он говорил, что у него много работы. Но Минако знала, что половину времени он проводит с этой длинноногой брюнеткой Мейо, которая не стеснялась даже забегать к нему на лекции с рассказами-анекдотами их бурной юности. — Да, ты ревнуешь, детка!— присвистнула Ами, когда Минако хмуро рассказала подругам о своих опасениях, и Рей закивала. Все три девушки сидели в красивом новом кафе на крыше замка. Перед ними стояли милк-шейки и корзиночки с сухим печеньем. — Не говорите глупости!— возмутилась Минако, набрасываясь на печенье. Ее тянуло на сладкое, но Кунсайту не нравилась ее новая страсть, и он ограничивал ее.— С чего бы я его ревновала? — Ну может с того, что ты одна и живешь с этим нордическим красавцем, в которого влюблена каждая вторая студентка? И явно мисс Мейо. — Она в него влюблена?!— в глазах Минако показались молнии, и девушки рассмеялись. Она была такой милой. — Я слышала, что они встречались в университете, вроде как,—неуверенно проговорила Рей.— Но это так слухи. Но они часто обедают вместе. — Я знаю,— мрачно ответила Минако, отпивая милк-шейк через трубочку.— Кунсайт обычно обедает в кабинете, и она летит туда. — Зато ты с ним завтракаешь и ужинаешь,— улыбнулась Ами.— Два-один. — Ами!— закатила глаза Минако.— Он просто дядя моего ребенка. Он брат моего погибшего парня. Не больше того. — Надеюсь, ты честна сама с собой, — грустно улыбнулась Ами, и глаза Рей потемнели от жалости.— В этом ничего такого нет на самом деле. Ты его когда-то любила, а он тебя. Мне кажется, Ятен бы хотел, чтобы ты была счастлива с Кунсайтом. Голубые зрачки задрожали, и Минако посмотрела на подругу. Аппетит пропал, и девушка отложила восьмое печенье. — Мне нужно прогуляться,— хрипло произнесла Минако, вставая с места. Время приближалось к пяти, и им пора было возвращаться домой.***
Когда до кабинета Кунсайта оставалось всего сто метров, путь девушки перегородил высокий брюнет. — Сейя? — Минако удивленно посмотрела на хмурого певца. Они говорили всего мельком на переменах. — Минако, — Сейе было непривычно называть Минако по имени. Вся история их отношений была не самой мирной. — Хорошо, что я встретил тебя одну. Девушка, одетая в синий комбинезон, вопросительно посмотрела на парня. — Я знаю, что ты беременна от Ятена. И мне кажется, что правильным было бы, если бы ты выехала из дома Кунсайта. Минако нахмурилась, скрещивая руки на груди. Ей не нравилось такое внимание Сейи к ее личной жизни. — Я помню, как Ятен страдал от того, что его брат не принимал ваши отношения. Я помню, как он старался сделать так, чтобы Кунсайт понял; чтобы он принял вас. Вначале он готов был даже отказаться от тебя. Но Кунсайт первый нарушил их джентльменский договор. Сейя тяжело выдохнул и сузил глаза, словно всматриваясь в тяжелые картины прошлого. — Сейя, это было так давно. И между мной и Кунсайтом ничего нет.... — Это не важно, Минако,— раздраженно бросил брюнет.— Это не важно. Кунсайт не должен выиграть в конце - он проклял брата. Он был к нему несправедлив. Он говорил ему страшные слова, от которых Ятен искренне страдал. В то время, как Ятен никогда не опустился до его уровня. Никогда не унизил его. Никогда не говорил ему, что не любит его. Потому что он любил. Он любил Кунсайта по-настоящему. — И если справедливость существует, ты и твой ребенок не должны достаться ему! Выпалив эту эмоциональную речь оторопевшей девушке, Сейя развернулся и скрылся в коридоре, оставляя изумленную девушку одну... Подходя к кабинету Кунсайта, девушка замедлила шаг. Дверь была чуть приоткрыта, и оттуда доносились приглушенные голоса. Не узнавая саму себя, девушка сняла туфли и на носочках подобралась к двери, подслушивая разговор. — Ну не может быть, чтобы ТЫ, Кун,— бархатный голос Сецуна был тягучим как мед. Минако мысленно закатила глаза— ей с таким голосом впору было работать в сексе по телефону.— Чтобы ты был один. И как только все твои сексапильные студентки еще не забрались в твои штаны. Кунсайт усмехнулся. И Минако мысленно представила, как его серые холодные глаза скорее всего блеснули. От этого образа по позвоночнику девушки прошли мурашки. — Я слишком зануден и скучен для этих девушек, Сец. — О, они не знают, чего они лишаются. Тебя тяжело назвать Айсбергом в постели, Кун… Голос Сецуна стал томным и жадным, намек пятном повис в воздухе. Да, она явно знала, о чем она говорит. Руки Минако на автомате сжались в кулаки, и она с силой раскрыла дверь. Сецуна, сексуально нагибающаяся над столом с удивлением и неприязнью посмотрела на покрасневшую от злости блондинку. Кунсайт такой же невозмутимый и холодный, как всегда, лишь растянул губы в улыбке. — Нам пора, Кунсайт,— громко проговорила Минако, наблюдая как Сецуна в коротком черном платьем проходит мимо нее. — Пора домой. — До встречи, Кун,— пропела Сецуна, косясь на Минако.— Позвони мне, когда отвезешь вдову брата домой. Минако вздрогнула от жестоких слов Сецуны, и Кунсайт нахмурился. Минако хотела было что-то сказать, но девушка уже исчезла, оставляя после себя сладкий запах парфюма. Два-два.***
Этот ужин проходил в еще более мрачной атмосфере чем обычно. Помимо того, что Минако мутило, ее раздражало все: серебряные вилки и ножи, глазированная грудинка, невозмутимое лицо Кунсайта. — Вы трахаетесь?— внезапно выпалила Минако, быстро отрезая кусок мяса. Блондин удивленно посмотрел на девушку, растягивая губы в усмешке. И эта знакомая усмешка раздражала Минако еще больше. — Прости?— Кунсайт так же невозмутимо орудовал приборами. Свет свечей красиво освещал его платиновые волосы. — Ты и Сецуна, вы же встречались? Вы спите друг с другом? Если я мешаю, то я могу переехать обратно в общежитие. Минако знала, что звучит как обиженный ребенок, но ничего не могла с собой поделать. Какое-то новое незнакомое чувство жгло ее грудь все последние недели. Кунсайт снова усмехнулся про себя, не смотря на Минако. Его скулы стали еще острее, и Минако невзначай залюбовалась его лицом. Он был словно нарисован талантливым живописцем. —Мы не спим, но если решим, то думаю, что в этом доме хватит места, чтобы не тревожить тебя. Девушка с ненавистью посмотрела на парня, роняя вилку. Она ожидала не такой ответ, и все внутри нее кипело. — Спасибо за ужин. Я пойду. — Ты не доела,— благодушно заметил Кунсайт. — Но как хочешь… Холодно кивнув, девушка встала с места и выбежала из комнаты, оставляя Кунсайта наедине со своими тяжелыми мыслями....Через неделю был концерт памяти Ятена.***
Минако сидела в комнате Ятена, приходя в себя и чувствуя как гнев отпускает ее. Она и сама не понимала, почему так вспылила. Девушка делала последние стежки и выдохнув посмотрела на зеленый свитер. Она его все-таки довязала. Положив свитер на подушку, девушка смахнула слезы. Он так никогда не примерит его. — Прости, любимый,— проговорила Минако, чувствуя как сердце бьется в горле.— Мне так тебя не хватает. Этот свитер— мой запоздалый подарок на Рождество. “Надеюсь, ты честна сама с собой” неожиданно всплыл в голове нежный голос Ами, и Минако вздрогнула, смотря на свитер, который одиноко лежал на кровати. — Ятен,— неожиданно тихо проговорила Минако, осторожно дотрагиваясь до подушки дрожащими пальцами.— Я не до конца честна с тобой. Я хочу сказать тебе все. Девушка сжала губы, и из глаз потекли слезы. Она так хотела не плакать, но ничего не получалось. — Нашему малышу уже почти шесть недель, и я так счастлива. Мне так не хватает тебя, но меня окружают такие прекрасные люди. Они дают мне столько поддержки, столько тепла. Через неделю они все дадут концерт в твою честь. Минако всхлипнула и опустила голову. Золотые пряди прилипли к влажному лицу. — Больше всего мне помогает Кунсайт. Он….Он делает все для меня. У меня нет слов, чтобы выразить всю мою благодарность ему. И я знаю, что после всего, что произошло, он ненавидит и презирает меня— и я знаю, что это справедливо. Я знаю, что заслуживаю это. Я сестра— убийцы, я та, кто могла предотвратить…. Девушка тяжело выдохнула, вытирая слезы. — Но ему нужен этот ребенок. Этот ребенок— твой последний след на земле. И он уже заранее боготворит его. И часть этого благотворения перепадает и мне, и хотя я не заслуживаю этого, я не могу не радоваться этому. Он создал мне идеальные условия, и я благодарна ему за это. Минако остановилась, подбирая слова. Луна осветила ее бледное заплаканное лицо. — Ятен, я не знаю, как сказать…. Но мне кажется, моя благодарность к нему перерождается в нечто большее. И я знаю, как это неправильно. Знаю, как это не справедливо, но ничего не могу с собой поделать. Слезы текли и капали на ее шею, волосы и руки. Слезы стали новым измерением ее жизни. — Когда-то я любила его. Любила так сильно, что похоронила это чувство внутри себя, не давая себе шанса разлюбить его. Я не хотела об этом думать, не хотела ставить точку. Я говорила, что подумаю об этом завтра. Каждый день я повторяла себе это. А затем я встретила тебя, и новый водопад чувств обрушился на меня. Мне больше не нужно было уговаривать себя подумать о страшной потере завтра, я просто не думала об этом. Чувство было похоронено внутри меня в тяжелом сундуке. Руки девушки сжали одеяло так сильно, словно в нем сохранялась какая-то жизнь. — Но ты исчез из моей жизни. Ты оставил меня…И этот сундук, он словно раскрылся, впуская в мою тяжелую жизнь новых демонов. Я смотрю на него и вспоминаю, как он обнимал меня. Смотрю на его узкие губы, и вспоминаю какие поцелуи они дарили мне. Я стараюсь не прикасаться до него, потому что каждое прикосновение будоражит меня… Минако стала вытирать слезы руками. Выговорившись, ей стало легче. — Я не знаю, влюбляюсь я в него заново, или я его всегда любила. Или как это называется. Но это не важно, потому что после того, что я сделала. Он меня никогда не простит. Он меня не любит. Он любит другую. И это моя карма. И это то, что я заслужила. Сейя прав: я и Кунсайт никогда не должны быть вместе. Он лишь ошибается в причинах. Это не Кунсайт не достоин меня. Это я не достойна его. Поцеловав подушку, Минако аккуратно расправила свитер и исчезла из комнаты. Войдя в комнату Кунсайта, девушка чуть замерла, смотря на спящего блондина на диване. Он был не просто прекрасен. Он был совершенен. Но самым страшным было то, что во сне он еще сильнее походил на Ятена— лунный свет осветлял гладкую оливковую кожу, глаза были закрыты, и платиновые волосы ослепляли в холодном свете. У него было другое строение лица, другие губы и другое тело, но под углом, под которым смотрела Минако, он, укрытый одеялом, невероятно походил на Ятена, и сердце Минако переворачивалось. Нырнув под одеяло, девушка прошептала тихую молитву и закрыла глаза. И в первый раз у блондина, что пришел ей во сне, были не зеленые глаза...