Days

      — Я беру его под свою протекцию, — надменно произнес Ричард, положив руку Риду на плечо.       Рид оскалился и фыркнул, но дернуться не посмел. И так вся спина в кровоподтеках. На него с постаментов и тут и там смотрели андроиды — белокожие, холодные, буквально состоящие из концентрированной злобы и чистого желания навредить.       — Зачем он тебе? — поинтересовался с постамента кто-то из верхушки.       — Я хочу его как раба, — в голосе скользила ухмылка.       Гэвин не видел Ричарда, но ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что тот усмехается. Андроиды не так уж сильно отличались от людей, как хотели бы думать. И белоснежная пластиковая кожа не была показателем их непохожести.       Гэвин открыто зарычал, рука на плече тут же сжалась, задевая совсем недавнее повреждение. Рык чуть не скатился в скулеж, но Рид просто оборвал себя и замолчал. Щурить глаза и злобно смотреть на андроидов было бесполезно. Им все равно.       — Я рад, что ты одумался, Девятисотый, — благосклонно проговорил с постамента андроид. — Иметь раба не только престижно. Это удобно. Они выполняют все, что заставляли когда-то выполнять нас.       "Тебя собрали после второй революции, пластик, — хотел выплюнуть Рид, но сжал губы и зажмурился. — Ты никогда не "прислуживал" людям".       Андроиды. Существа, которые после предоставления им полной свободы извернулись и провели второй переворот. Маркуса, предводителя мирного восстания, убили за месяц до кровавой бойни, на его место пришла его ближайшая приспешница. Из главного костяка Иерихона осталась только она. Рид не знал их имен, зато знал, что любовник Маркуса — модель-сиделка — был убит через день после Маркуса. Андроид-учитель погиб и того раньше.       Стоило забить тревогу, но люди удивительно невнимательные существа.       — Почему именно он? — с другого постамента спросила другая модель. — Вокруг масса более послушных органических.       — Это так, — кивнул Ричард, — но именно этого я знал до настоящего освобождения.       Рид дернул верхней губой и опустил голову. О, да. Знал. Ричард работал с ним в напарниках. Ричард стал ему другом — со временем, конечно. Но даже Рид все-таки признал его настоящим — живым. Ричард был интересен своим нестандартным мышлением и машинными, но логичными рассуждениями, диким интересом к людям и их чувствам.       А теперь Рид стоит на коленях перед Советом андроидов — новой высшей расы этой планеты, и ждет, отдадут ли его в лапы бывшему напарнику или оставят гнить в лагере. И не ясно, что будет лучше — голод среди таких же, как он, или полное подчинение существу, которого он считал другом.       — Что ж, Девятисотый, — с постамента покачали головой. — Ты — прилежный Рыцарь ордена. Он весь твой.