Огненный водоворот

      Из госпиталя меня выписали уже на следующий день. Ничего серьезного у меня не было и быть не могло, ведь в отражении нападения я практически не участвовал. Я уж было собирался отправиться вместе со всеми заниматься восстановлением Конохи, но меня отправили к совету старейшин. Оказывается, Шисуи настоял, чтобы меня отправили вместе с Джирайей уговаривать Цунаде стать Годайме Хокаге. Пересечься с Учиха наедине, чтобы спросить, какой в этом смысл, и вообще с чего он взял, что я смогу ее уговорить, не получилось.       Естественно, одного меня за пределы деревни не выпустили, даже с Жабьим сэнином. Компанию мне будет составлять Саске, и не сказать, что я был рад такому развитию событий. Это могло попортить уже придуманный план по приведению в норму Сенджу. Поступить я собирался примерно так же, как поступил канонный Наруто. Вывести её из равновесия. Благо, имевшаяся у меня информация это позволяла. Объяснять, откуда она у меня, тоже не было необходимости, потому что Шисуи передал мне досье на нашу будущую Хокаге.       Без приключений, впрочем, тоже не обошлось. Орочимару, видимо, решил попытать счастья, и по дороге на нас напала Четверка Звука с целью похитить Саске. Может быть, у них чего и вышло, но с нами был Жабий отшельник, от которого даже Акацуки сбежали, а это таки показатель.       Сенджу обнаружилась в Танзаку, как и должна была. В качестве делегации к Цунаде отправились я и Джирайя. Саске был оставлен наблюдать за периметром. Довольно глупая затея на мой взгляд, его же похитить пытались. Учиха был заранее предупрежден, что меня будут бить. Ему вмешиваться запрещается. — Здравствуй, — обращает на себя внимание женщины Джирайя. — Чего припёрся? — Сенджу, в отличии от моих представлений о Химе клана, совсем не вежлива. — Твоя кандидатура победила во время выборов на пост Хокаге, — в лоб заявляет мужчина.       Лучшего ирьёнина мира это заявление только развеселило. — Пускай подавятся своим выбором, — криво усмехается женщина, хрипловато отсмеявшись. — То есть, ты отказываешься? Я этим старым пердунам так и сказал, — совсем не удивился беловолосый. — Зачем тогда вообще пошел? — Да вот, этого навязали, да ещё одного. Не будешь же при них саботировать приказ старейшин? — говорить так в присутствии самого человека - неприлично, но я пока молчал. Вообще, с Джирайей мы не поладили. Не знаю, почему. Может, просто психологическая несовместимость. Как шиноби я его уважал, как человек он мне совершенно не нравился. — И зачем же он здесь? — наконец обратила свое королевское внимание на меня последняя из Сенджу. — Вроде как уговаривать тебя должен, — отозвался Джирайя пренебрежительно. — Чего ж ты молчишь, мальчик? Я тебя с удовольствием послушаю, — ну, а теперь мой выход. — Я даже пытаться не буду. Такая как вы не заслуживает не то, что звание Хокаге, но и звание лучшего ирьёнина. Смешно! Медик, который боится крови! Вместо того, чтобы бороться с фобией, вы от нее просто бежите. Вы слабы. Что бы там о вас не говорили. — Что ты себе позволяешь! Да что ты вообще знаешь! Мальчишка! — честно говоря, не думал, что этого будет достаточно, но даже такой малости хватило, чтобы вывести ее из себя. — Я хоть бы не бегу от своих страхов, как это делаете вы, — и взгляд максимально презрительный. Что-то я в последнее время только и делаю, что говорю людям гадости. Сдается мне, что если бы не идеология шиноби, которая говорит о том, что смерть ниндзя всегда должна нести пользу своей деревне, процент самоубийц был бы намного больше. А не один Сакумо, которому всё та же идеология позволяла, потому что мама у него была из самураев. Хотя о скольких таких мне ничего не известно! Скорее всего, те, кто не горели желанием жить - просто погибли на миссиях. Как всё та же мать Какаши, раз уж пошла речь о его семействе. — Щенок! Ты обозвал меня слабой! Сейчас ты убедишься в своей неправоте!       Мне наконец прилетело. Я это предвидел, ожидал, и потому готовился. Удар у нее оказался такой чудовищной силы, что меня не просто вынесло через окно из бара, нет. Мной как из пушки выстрелили, попутно сломав пару рёбер, причем крайне неудачно, и хорошенько протащили по дороге. Задето лёгкое. Жить мне оставалось минут пять. Очень по-дурацки будет помереть на руках у лучшего ирьёнина Конохи на миссии по возвращению этого самого ирьёнина. Вот смеху-то будет. Подозреваю, что если бы я не готовился к этому, она бы меня вообще с одного удара убила. — Что? Решили меня убить? За сказанную вам правду? Никто раньше не осмеливался? Имейте ввиду, смерти я не боюсь, — я закашлялся, по подбородку потекла, я так понимаю, струйка крови, смешиваясь со слюной. — Что, уже и гемофобия прошла? Всё ради моего убийства? Чтоб по больным мозолям никто не топтался? — я надсадно, каркающе рассмеялся и тут же закашлял, сплёвывая на землю алую жидкость чувствуя, как потихоньку уплывает сознание. — Какая же вы жалкая! — хриплю и всё-таки теряю сознание.