Спокойствие отца довольно быстро утихомирило мои бушующие эмоции, и вот мы с ним уже морально готовились к первому походу в барьер. Честно говоря, я даже не представлял, насколько опасными будут наши противники и какой у них будет уровень. Учитывая, что я был на пятом, а отец — на семьдесят седьмом, вся «не-живность», что будет ждать нас по ту сторону, могла быть сорок первого уровня, семьдесят седьмого или же пятого. В двух случаях из трех мне предстоит просто «паровозить», и неизвестно, как на это отреагирует Система. Одно дело, когда таким занимаются игроки в виртуале — тогда их можно забанить, если обнаглеют. А что делать со мной, непонятно, и это пугало больше всего.
Размявшись для порядка и разогрев мускулы (хотя мне это не особо и нужно, с моим-то оцифрованным телом) я активировал навык создания барьера. Тут же из ниоткуда появилось игровое окошко.
«Внимание, зафиксирована попытка создания Барьера. Тип: Нежить. Уровень: ___»
Курсор после слова Уровень ритмично моргал, намекая, что я мог собственноручно ввести уровень для мобов Барьера. Также в окошке была кнопка «Авто», которую я решил пока не трогать. Немного подумав, я нажал на пустое место, и мне предложили цифровую клавиатуру, на которой я ввел число 10. Не сильно много, но и не мало, учитывая, что меня прикрывает отец, у которого 77 уровень и огромное количество опыта за плечами. Если мне будет грозить опасность, он вмиг всех уничтожит.
Подтвердив выбор, я ощутил странное чувство полуприсутствия, которое очень быстро прошло, и перед нашим взором предстала та же кровавая луна и беззвездное небо. Недалеко от нас, рядом с руинами соседского дома бродила небольшая стайка вурдалаков, которые на вид были немного более матерыми и сильными, чем те, с которыми я столкнулся вчера. С их острых зубов капало что-то, напоминавшее вязкую слюну, и я был готов поставить все свои сбережения на то, что слюна была как минимум парализующим агентом, а то и вообще быстродействующим ядом. Нежить вообще славится разного рода отравляющими эффектами.
Долго не мешкая и стараясь не шуметь, я применил Распознание на вожаке стаи вурдалаков. Результат был ожидаемым — десятый уровень, перекос в Ловкость и Выносливость, почти нулевая Мудрость и Интеллект, средняя Сила. Навыки тоже были под стать: «Спринт», позволявший мобу преодолевать короткие дистанции за доли секунды; «Разложение», накладывавший одноименный дебаф при укусе, который снимал 15 ОЗ в секунду и длился семь секунд; и на десерт, «Паралич», который был аналогичен «Разложению» по длительности дебафа и активировался с вероятностью 33 процента одновременно с Разложением. В общем, противники крайне неприятные, а вблизи и вовсе смертельно опасные. Тем более, что бродили они группами, не разделяясь и следуя какому-то своему маршруту.
С другой стороны, то, что они ходили группами, делало их уязвимыми для мощных атак по площади, чем я и воспользовался, закинув в них Искру очков так на пятьдесят маны. Взрыв получился довольно сильным, и ударная волна от него пошатнула каменную стену, за которой я прятался. Через пару секунд я выглянул из-за стены и тихонько присвистнул.
Из шести вурдалаков, шедших по улице, в живых остался лишь вожак, но и ему досталось так, что того оставалось лишь добить. Без лап и нижней части тела, с обгоревшей плотью, тот смотрелся откровенно жалко, но даже так его оскал и сумасшедший рык внушал страх. Маленькая, на одно очко маны, Искорка, пущенная мной в голову вожака, оборвала его не-жизнь, и он растворился, оставив позади лишь лут.
Громкий звук Искры должен был привлечь других вурдалаков сюда, поэтому я не мешкая собрал трофеи и забрался на крышу ближайшего более-менее целого дома Прыжком, где сел и начал создавать дальнобойный навык для тихого и быстрого устранения противника.
На ум приходило только то, что навык должен был быть лучом или снарядом. Для маны, как я выяснил экспериментально, понятия «сопротивление воздуха» и «гравитация» были чужды, равно как и законы Ньютона, так как мана была энергией, а не материей. Поэтому принципиальной разницы между ними не было, но на луч будет уходить больше маны из-за того, что его нужно будет поддерживать. Насчет формы — здесь тоже разницы не было, так как мана не взаимодействовала с воздухом, а значит, и законам аэродинамики не подчинялась. Пуля, стрела, копье, бесформенный сгусток — все они будут лететь абсолютно одинаково. Единственной переменной было опять же, количество маны в навыке, от которого зависел урон.
Мои умозаключения подтвердились тем фактом, что навык, созданный после того, как я запустил стрелу из маны, по умолчанию назывался «Снаряд маны» и не накладывал ограничений на форму этого самого снаряда. Очень удобно, ведь если бы для каждого типа снаряда был свой навык, мой лист растянулся бы на несколько страниц.
Возможность испытать Снаряд появилась довольно быстро, так как внизу уже бродило сразу несколько групп вурдалаков, пришедших сюда, пока я занимался созданием навыков, а также парочка скелетов. Распознание показало, что они были довольно слабыми в сравнении с вурдалаками, с низкими характеристиками, но это компенсировалось их неуязвимостью к атакам проникающего типа, к которым мой Снаряд собственно и относился. Их можно было пронять разве что Искрой, у которой урон был разрывным, или же Звуковым ударом, так как кости, как и любые твердые предметы, прекрасно проводят звук.
Дальнейший бой со стороны напоминал тир, где я был в роли стрелка, а вурдалаки — мишенями. Прыгать они не умели, только бегать, поэтому я старался прицеливаться им в головы для тренировки. Скелеты же луков не имели, и поэтому просто бегали вокруг дома, гремя костяшками. Мне это занятие быстро надоело, да и маны на отстрел нежити я сжег прилично из-за никудышной меткости, поэтому я вернулся к тактике «сжечь всех к черту» и просто бросил Искру. Дом, на крыше которого я залег, покачнулся, но выстоял.
Постепенно я приноровился к скорости снарядов, и уже не тратил так много энергии впустую. Скелеты докучали не очень сильно, лишь пару раз мне пришлось спуститься, чтобы разобраться с лучниками, осыпавшими мою крышу стрелами, и собрать щедрый лут. Ну как щедрый, в основном слабые зелья на ОЗ и ОМ, деньги, пепел, кости. Но зато его было много.
Признаюсь, к тому моменту я уже совсем было расслабился, считая себя в безопасности на моей крыше. Но у судьбы были на меня совсем другие планы.
«Вы были укушены! Урон 4 ОЗ»
«Вы были укушены! Урон 4 ОЗ»
«Вы были укушены! Урон 4 ОЗ»
«Вы были укушены! Урон 4 ОЗ»
На меня налетела огромная стая летучих мышей, которая заслонила собой кровавую луну. И под «огромная» я имею в виду не меньше трехсот. Если бы вся эта туча могла укусить меня одновременно, я бы не прожил и секунды. К счастью, они были большими, а я маленьким, поэтому терял я всего около восьми-двенадцати ОЗ в секунду. Краем глаза я увидел, как отец в трех сотнях метров от меня превращается в огромную огненную птицу, моментально испепелив нападавших на него мышей. Издав пронзительный крик, он в форме Феникса полетел в мою сторону, оставляя за собой огромное пепелище.
Создавая за раз по несколько метательных игл, я просто бросал их во все стороны без разбора, усеивая крышу вокруг себя трупиками летучих мышей, которые просто не успевали исчезать после смерти. Мне нужно было продержаться еще несколько секунд, а там от них не останется ничего, кроме мелкого пепла и дыма. Но чем ниже уползала шкала моего здоровья, тем больнее становились укусы и тем тяжелее было поднимать руки для очередного залпа. Полоска маны уже давно показала дно, и я стрелял только потому, что нещадно уничтожал запасы своих зелий маны и здоровья, которые только продлевали мою агонию.
Наконец, спустя вечность, я почувствовал жар, исходящий от трансформации отца, и мыши буквально на глазах начали сначала иссыхать, а затем и вовсе сгорать уже в полете. От усталости и пелены, застившей мои глаза, я уже почти ничего не видел, и вскоре потерял сознание.
***
Очнулся я в незнакомой полуразрушенной спальне. Над головой недоставало части потолка, и сквозь дыру проглядывал край неизменной кровавой луны на черном небе. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы вспомнить, что произошло со мной до того, как я бесславно пал от рук усталости в неравном бою с летучими мышами.
Несмело поднявшись на ноги, я размял затекшие конечности и бесшумно направился вниз по лестнице, благо, что этот дом был похож на наш в реальном мире. У подножия меня уже ждал отец, который, видимо, почувствовал или услышал, как я проснулся.
— Итак, первый наш с тобой поход в барьер обернулся бегством от превосходящих сил противника. Ты позволил себе расслабиться и не использовал все свои навыки, в особенности сенсорику, за что и поплатился. Поначалу твоя стратегия была хороша, но затем, когда появился более умный и, что более важно, скрытный противник, ты не выстоял и пал в бою, и твоему напарнику пришлось открыть свои козыри, чтобы миссия не пошла прахом. Поздравляю, твоя оценка — отвратительно.
С каждым словом отца мне все больше и больше хотелось провалиться под землю. Лицо вспыхнуло, а на глаза навернулись слезы.
— Итак, с этого момента начинается твой первый урок. Стратегия и Тактика. Обычно этому учат только на втором курсе Академии, но в твоем случае основы надо вбить как можно раньше, иначе до поступления ты просто можешь не дожить, влипая в такие ситуации.
И он начал с разбора моих ошибок. Первой ошибкой, которую я допустил, был тот факт, что я пошел в бой совершенно неподготовленным. Навык, который так меня выручил и помог частично отбиться от орды летучих мышей, Снаряд маны, я создавал наспех, в пылу боя. Сенсорикой я также пренебрег, что в конце концов и определило мою судьбу.
Второй ошибкой он назвал мой мнимый контроль ситуации. По его словам, если бы я уничтожал вурдалаков еще на подходе, не подпуская их к зданию, то вполне мог бы заметить, что в одну из групп, пришедших на звуки взрывов, затесался вампир, который и выпустил летучих мышей, сидя в укрытии.
Третью ошибку, к моему удивлению, он попросил меня назвать самому. Лихорадочно анализируя свои воспоминания, я смог прийти только к одному выводу.
— Ну… Может быть, тот факт, что мы не координировали свои действия, как подобает напарникам? Например, ты бы работал внизу, на ближней дистанции, а я бы оказывал поддержку?
— Ну и где были твои мозги, Хиде-кун? Это, конечно, верно, но почему ты об этом не позаботился с самого начала?
Я только и мог, что завороженно смотреть на свои ноги, не в силах встретиться взглядом с отцом. Тот тяжко вздохнул и наклонился ко мне.
— Послушай, Хидетака. Я… Я даже не знаю, что тебе сказать и как, чтобы ты меня понял. Не бывает полностью самодостаточных людей. У всех есть достоинства и недостатки, и я сейчас говорю не только про характер человека. Все мы чувствуем себя наиболее комфортно в определенных ситуациях и условиях, но если вывести нас из этой так называемой зоны комфорта, мы начинаем инстинктивно пытаться в нее вернуться. У тебя такой зоной является бой на дальних и средних дистанциях, ближний бой тебе не подходит. Подожди, — он жестом остановил меня, когда я было открыл рот, — дай мне договорить. Конечно, ты можешь создать себе навык, идеально подходящий для ближнего боя, я в этом не сомневаюсь, но дело не в этом. Ты подсознательно держишь врагов на расстоянии, потому что боишься потерять контроль над ситуацией, боишься сделать фатальную ошибку. Когда противник близко, он таких ошибок не простит, в отличие от того, которому до тебя еще бежать и бежать. Я прав?
Честно говоря, я был в полнейшем шоке от того, насколько точно он описал меня. И ведь я сам даже не догадывался о том, что я боюсь ближнего боя, до того, как отец мне на это указал. «Вот что значит быть опытным профессионалом», промелькнуло у меня в голове.
Отец тем временем прокашлялся и продолжил.
— Твои тренировки ближнего боя оставим на потом, сегодня у нас другой план работ. Сейчас, — он посмотрел на свои наручные часы, — шесть часов вечера. У нас есть время до полуночи, чтобы зачистить барьер. На этой миссии я — твой напарник, ты — профессиональный герой, отдающий мне приказы и координирующий наши действия. Начинаем!
Так началась моя первая миссия в роли профессионального героя, пусть и неофициальная. И я вам скажу: это было ох как непросто.
***
— На девять часов, сто пятьдесят метров, группа: семь вурдалаков, два скелета!
— Вас понял, выдвигаюсь, прикрывайте.
— Принято, конец связи.
Отец выдал мне радиогарнитуру, по которой мы с ним вели постоянную связь. Он играл роль бойца ближнего боя, сильно ограничив свои силы, я же работал на дистанции. Держа облако маны на максимальном для меня радиусе, я передавал ему информацию о потенциальных угрозах. Если это была мелкая сошка, вроде вурдалаков и скелетов, он разбирался с ними в одиночку, не отвлекая меня от наблюдения. Если же нам встречались более серьезные противники, такие как вампиры, личи и некроманты, он запрашивал у меня либо точечные удары по целям, либо, как случилось с одной особо большой группой нежити, артиллерийский удар по местности. Я клянусь, еще немного маны, и облако от того взрыва стало бы грибовидным.
Такими темпами истребление нежити проходило куда быстрее и чище, чем в одиночку, и вскоре мне пришло уведомление о зачистке барьера и появлении местного босса. Им оказался Старший Вампир двадцать третьего уровня. И это при десятом уровне барьера! Я снял сенсорику, постоянно съедающую мою ману, и полностью сфокусировался на атаке.
— Он слишком быстрый, одиночные удары не проходят! — передал мне отец, который сейчас лихо уворачивался от ударов кровососа, — Нужно что-то площадное! Вот был бы тут пулемет… — последние слова он проговорил так тихо, что я его почти не расслышал.
Пулемет, говорите? Будет вам пулемет.
Сложив ладони трубочкой, я начал с большой скоростью формировать внутри них пули, которые сразу после создания летели в противника. Конечно, так моя мана начала показывать дно уже через десять секунд непрерывной стрельбы, но у меня еще оставались зелья из подобранного мной лута, поэтому надолго я не останавливался.
— Я пошутил насчет пулемета, Хиде-кун! — смеясь, прокричал отец в гарнитуру, когда ему наконец удалось нанести несколько ударов по вампиру, — Но это было очень вовремя! Спасибо!
Ого, он даже из роли вышел. Удивительно. Это ему так надоело скакать вокруг босса? Я покачал головой, но тихий смешок помимо моей воли все-таки вырвался наружу.
Долго босс против нашей совместной скоординированной атаки не продержался, и вскоре рассыпался на полигоны, оставив нам лут и опыт. Опыт весь ушел мне, несмотря на мои вялые протесты. «Тебе он нужнее», сказал он. Деньги, которые мы получили, он поделил так, что мне ушло 20 процентов. Остальные 80, по его словам, пойдут в семейный бюджет, и я даже не думал с этим спорить.
— Ты отлично справился, Хиде-кун. Миссия завершена успешно, и на час раньше отведенного срока. Всем бы героям такие показатели. Ну, а теперь нам пора выходить.
Я сам не заметил, как мы дошли до нашего дома. Ну что же, было весело.
«Иллюзорный Барьер, покинуть!»
Реальность вокруг нас рассыпалась со звоном разбитого стекла, и мы снова смогли лицезреть сияющий в небе полумесяц на фоне редких звезд.
***
Апрель пролетел незаметно. За ним последовали май, июнь, июль и август. Отец периодически уходил на миссии, но теперь намного реже, чем раньше, ведь большую часть времени он проводил теперь дома, тренируя меня и уделяя больше внимания семье. Как-то раз я спросил его, не жалеет ли он, что, по сути, теперь в Японии стало на одного про-героя меньше? Он ответил: «Ты не совсем прав, Хиде. Да, я, если можно так сказать, отошел от дел. Но герой — это не только тот, кто помогает тем, кто попал в беду. Тот, кто воспитывает подрастающее поколение и направляет его по верному пути, не менее достоин звания героя, и не важно, есть ли у него причуда или нет. Те, кто до появления причуд были героями: учителя, полицейские, пожарные, врачи; все они могут зваться героями и теперь, пусть сейчас общество и говорит иначе.»
Мама полностью поддерживала отца в его решении, и иногда мне даже казалось, что между ними снова вспыхнула та любовь, которая потихоньку начала угасать после моего рождения. Однажды она даже изъявила желание отправиться с нами в Барьер, мотивировав это тем, что ей одной дома скучно. Отец не смог ей отказать, и с тех пор мы втроем пробивались сквозь орды монстров, словно сошедших со страниц фэнтези-романов и повестей. Мама, пусть и не была боевым героем, раскидывала противников направо и налево, а на ее лице постоянно играла улыбка. Я как-то однажды не удержался и посмотрел ее характеристики.
Имя: Ширануи Кохэку
Пол: Ж
Титул: Янтарная Дива
Причуда: Сирена
Возраст: 29 лет 10 мес.
Видовая принадлежность: Человек
Уровень: 65
Опыт: 47 002 750/61 987 083
ОЗ: 4799,2
ОМ: 11059,8
Скорость: 13279,5
Сила: 60,4
Ловкость: 76,1
Выносливость: 58,2
Интеллект: 72,1
Мудрость: 68,5
Эффективность: 73
«Биография недоступна»
«Навыки недоступны»
«Сирена» — причуда, позволяющая своему обладателю очаровать любого человека в радиусе действия своим голосом. Очарованные способны выполнять простейшие команды, оценивать обстановку и защищать обладателя причуды. Однако сильный волей человек может сбросить наваждение. Женщины причуде не подвержены совсем, хотя есть возможность того, что попавшие в радиус действия станут враждебны по отношению к обладателю.»
День за днем я продолжал расти, не только физически, но и морально. Наши философские разговоры с отцом уже стали нормой, и он часто просвещал меня насчет системы героев. Сам он не особо жаловал ее, говоря, что нынешнее ранжирование уж слишком зависит от личной силы и популярности того или иного героя, а не от его заслуг. На мой закономерный вопрос, а как он относится тогда ко Всемогущему, он ответил просто. «Всемогущий — это символ. Его улыбка, с которой он спасает людей и борется со злодеями, вдохновляя детей на подвиги, рано или поздно треснет, и тогда кому-то придется занять его место. Неважно, от старости или же от рук какого-нибудь особо хитрого злодея, но Всемогущий умрет. Никто не бессмертен, и символы в том числе. Среди героев уже давно ходят слухи, что тот подыскивает себе преемника на этот пост, но пока тот закономерно отмалчивается, предпочитая уходить от этой темы. Я предпочитаю пока в это не лезть, а иначе можно и по шапке получить. И тебе не советую.»
Злодеи же удостаивались немного другого комментария. «Вообще, как по мне, в большинстве своем их неправильно называть злодеями. Да, среди них есть отморозки и чокнутые, которых ни одна психбольница и ни одна тюрьма не исправит. Таким место только в Тартаре. Но они — всего лишь меньшинство. Остальные — это те, кому просто-напросто не повезло в жизни или не хватило места в обществе. Они не опускаются до пыток и убийств, предпочитая иногда немного припугнуть население, выразить протест и так далее. С такими людьми полиция и герои обходятся куда деликатнее и не будут бить на поражение, максимум лишат сознания. И тюремные сроки им дают небольшие, символические, только ради успокоения населения.»
Мама тоже частенько присоединялась к нашим разговорам, привнося свое мнение, которое пусть и нечасто, но расходилось с мнением отца. Например, папа не любил выходцев из Академии Шикецу за то, что их чувство собственного величия часто становилось причиной провала миссий и даже серьезных ранений. Мама же, будучи выпускницей Шикецу, утверждала, что выпускники Юэй проваливают свои миссии чуть ли не чаще, чем те, кто учился в Шикецу, при этом считая всех остальных грязью под ногами.
В общем, дома у меня не было ни одного свободного дня. А ведь все было только впереди…
