***
Гарри, который вместе с Каталиной уже закончил завтракать и начал просматривать новые учебники, очень удивился, когда появился Кикимер и сообщил, что на кухне его ждут мать и крестный для важного разговора. Он удивился, но извинился перед Като и направился к родителям. На кухне царила довольно напряженная атмосфера. Гарри плотно прикрыл за собой дверь и сел за стол. Бекка выглядела довольно сосредоточенной, а Сириус чисто инстинктивно наложил на дверь заклинания и сел рядом с женщиной. — Гарри, мы хотели, с тобой поговорить, — несколько нервно произнесла де Гранже. — О чём? — Гарри несколько удивленно посмотрел на напряженных родителей, не понимая причину их подобного состояния. Может, это из-за вчерашнего? Поттер при мысли о том, что произошло на Чемпионате, с трудом подавил дрожь. Если бы не зелья, то о спокойном сне можно было забыть… — Дело в том, что директор Дамблдор хочет встретиться со всеми нами, — довольно прохладно произнес Блэк. — Зачем? — удивился Гарри. К Дамблдору он был всегда довольно равнодушен. — У нас есть пара предположений, — несколько уклончиво ответил Сириус. Гарри вопросительно на него посмотрел. — Но сейчас речь не об этом… Перед встречей мы хотели бы рассказать тебе кое-что очень важное. — Кое-что очень важное? — напрягся Поттер. — Это связано как-то с моими биологическими родителями? — Отчасти, — выдавила Бекка, вспоминая, как Сириус вовремя одной из прогулок в Танзании рассказал ей о причине, по которой Гарри лишился своих родителей. — Мы не хотели тебе об этом рассказывать в Швейцарии, потому что посчитали, что это уже будет слишком для тебя… На тебя тогда свалилось столько много информации, и мы и предположить не могли, как ты отреагируешь на наши слова. А сейчас ты несколько успокоился… — В общем, Гарри эта информация очень важна для того, чтобы ты мог всё понять, — Сириус нервно дернул плечом и взглянул на Ребекку. Та едва заметно кивнула. — Это произошло ещё до твоего рождения, — медленно произнес мужчина. — Однажды я заглянул к твоим родителям в гости… Январь выдался довольно холодным. С серого неба сыпали белые хлопья снега. Но в гостиной, отделанной в красно золотых тонах, было тепло и уютно. В камине потрескивали поленья, а с кухни доносился аромат свежеиспеченного пирога. Идиллию прервал стук в дверь. Рыжеволосая молодая женщина, сидевшая на диване напротив камина и листающая журнал, встала и пошла открывать дверь. — Сириус! — обрадовалась хозяйка дома и втянула молодого человека в теплую гостиную. — Как давно я тебя не видела! — она крепко обняла Блэка и чуть отстранилась. — В последнее время слишком много дел, Лили, — вздохнул Сириус, отметив про себя довольно встревоженный вид лучшей подруги. Они вошли на кухню. Миссис Поттер поставила чайник и достала пирог, а Блэк помогал ей накрывать на стол. — Да, — согласилась Лили. — С этим трудно поспорить. Джеймс сам не свой после вчерашнего разговора с директором Дамблдором. — Что за разговор? — нахмурился Блэк. — А он разве не рассказывал? — Лили была поражена. — Нет, — покачал он головой. — Кстати, а где он? — Он решил немного прогуляться в анимагической форме, — Лили разлила чай. — В анимагической форме? — удивился Блэк. Миссис Поттер отвернулась и уперлась руками о столешницу. Прошло уже более двух часов с того момента, как Джеймс решил прогуляться. А ей было страшно. Было страшно за него, за не родившегося ребенка и за себя. — Лили, что с тобой? — Блэк подошел к ней и приобнял за плече. — Вчера Дамблдор приходил… — чуть всхлипывая произнесла она. — Он сказал, что нам угрожает опасность. Тот-Кого-Нельзя-Называть охотится за нами, а точнее за нашим ребенком. В пророчестве… Там говориться о ребенке, который родится в конце июля у тех, кто трижды бросал вызов Тому-Кого-Называть. И либо наш малыш победит его, либо погибнет… И не один не сможет жить спокойно, пока жив другой, — несколько сумбурно произнесла Лили, и из её глаз потекли слезы. При муже она держалась, а сейчас… Блэк крепко прижал её к себе и стал нежно поглаживать по спине. — Это значит, что я лишился Поттеров из-за того, что этот самозваный лорд повелся на какое-то пророчество?! — после некоторого молчания возмущенно спросил Гарри. — Если бы он был чистокровным волшебником, выросшим в аристократической семье, то знал бы, что с пророчествами стоит быть весьма осторожным, — хмыкнул Сириус. — Но он полукровка, который вырос среди магглов… Но сейчас не об этом, — мужчина внимательно посмотрел на Ребекку. — Помнишь отработку в Запретном лесу? — тихо спросила де Гранже. Гарри чуть опасливо кивнул, стараясь отвлечься от слов крестного. — Тогда это был Воландеморт… Он тогда напал на тебя. Если бы я это узнала тогда, то немедленно бы забрала тебя из Хогвартса. Но я не знала, и потому подумала, что рядом с друзьями ты быстрее придешь в себя… — она чуть помолчала и вздохнула. — Но этого не произошло. Намного позже я узнала о том, что действительно случилось во время той отработки и в ту ночь, когда погибли твои родители, — её пальцы чуть задрожали. Лицо стало безэмоциональным, но Гарри заметил, что в глазах матери блеснули слезы. — Ты был крестражем… — с трудом проговорила женщина. — Крестражем? Что это? — тихо спросил Поттер, по виду матери и отца догадываясь, что ничего хорошего он в ответ не услышит. Впрочем, уже сказанные ими слова ему очень не нравились… — Это сосуд, куда волшебник заключает часть своей души, при этом совершив убийство. Это своего рода якорь, который не позволяет ему умереть, — приглушенно ответил Сириус. Гарри побледнел. Пальцы его рук то сжимались, то расжимались. Пророчество, крестраж… И всё это напрямую связано с ним. Перед его глазами теперь сложилась полноценная картина: вот почему его мать себя так вела, вот почему Дамблдор не хотел, чтобы он покидал Хогвартс… — А сейчас? — прошептал Гарри. — Я до сих пор являюсь крестражем? — Нет, — ответила де Гранже. — В ту ночь в Запретном лесу… Воландеморт, желая убить тебя в ту ночь, собственноручно уничтожил крестраж. — Но как такое могло получиться? — недоуменно спросил Гарри. — Разве уничтожить крестраж не сложнее, чем… Чем убить человека? — С моральной точки зрения человека убить сложнее, — пожал плечами Блэк и про себя добавил, что это правило не распространяется Темного Лорда. — А вот с магической… Крестраж можно уничтожить всего несколькими способами: адское пламя и яд василиска. Если осколок заключен в живое существо, то подойдет и Авада Кедавра. Тогда Темный Лорд выбрал Аваду, так как хотел убить именно тебя… Но его магических сил, которые были на тот момент не такими впечатляющими из-за его состояния, хватило лишь на то, чтобы убить осколок своей души в тебе. Кухня погрузилась в тягостное молчание. Гарри почувствовал, как привычный уклад его жизни окончательно разрушился. Ему теперь стало понятны мотивы Дамблдора, который был против его ухода из Хогвартса. Ему стало понятны те слова, которые произнес тот Пожиратель на Чемпионате. Ему стало понятно поведение Бекки. Ему стали понятны те странные письма друзей. Сейчас Поттер посмотрел на мир другими глазами: для Дамблдора и остальных британцев он был Героем, который должен победить Воландеморта. И лишь для немногих он был самим собой, а не знаменем.***
В кабинете директора помимо Дамблдора присутствовали Люпин, Снейп и МакГонагалл. Они сидели в креслах напротив начальника и вместе с ним ждали Блэка, де Гранже и Поттера. За окном ещё светило августовское солнце, лучи которого оставляли блики на странных позвякивающих приборах и на полу. А свежий ветер напоминал о приближающейся осени. В камине вспыхнуло зеленое пламя. Первым появился Сириус, за ним вышел Поттер, а потом де Гранже. Выглядели они безупречно. На их лицах не отражалось не единой эмоции, а взгляд был остекленевшим. Люпин при виде школьного друга нервно дернулся. С того момента, как стала известно о невиновности Сириуса, он так и не решился связаться с ним и поговорить. МакГонагалл сжала губы в тонкую полоску при виде гостей. Северус неприязненно глянул на Блэка и заинтересованно посмотрел на маркизу, о словах которой он уже давно позабыл. Дамблдор же, как и всегда, мерцал своими очками-половинками и добродушно улыбался. Он поприветствовал гостей и предложил им сесть. — Может быть, чаю? — осведомился хозяин кабинета. — Нет, спасибо, — отказался Блэк, мельком взглянув на Бекку и Гарри. — Давайте сразу перейдем к делу, — степенно произнес Сириус. — О чём вы хотели поговорить? — К делу так к делу, — чуть улыбнулся директор, хотя спешка Сириуса ему не очень понравилось. — Я хотел поговорить о возвращении Гарри в Хогвартс. — Мистер Дамблдор, неужели вы думаете, что после того, что произошло на Чемпионате, я позволю своему сыну вернуться в Ховгартс? — вкрадчиво спросила Бекка. — Мисс де Гранже, Гарри будет в полной безопасности, — с нажимом произнес директор, игнорируя её титул. — Мистер Дамблдор, не стоит меня считать недалекой девицей, которая не видит дальше своего носа, — в её голосе мелькнуло раздражение. — Я прекрасно знаю, что вам всем надо от моего сына. — Мисс де Гранже, мы всего лишь хотим, чтобы Гарри учился в школе, которую закончили Джеймс и Лили Поттер, — довольно сухо проговорила МакГонагалл. — Мистер Поттер, вы ведь хотите учиться в Хогвартсе? — она внимательно посмотрела на своего бывшего ученика. — Раньше хотел, — пожал плечами Поттер. — А сейчас? — с доброжелательной улыбкой спросил Дамблдор. — А сейчас не хочу, — равнодушно ответил Гарри. — Но Гарри подобным своим решением ты отворачиваешься от своих родителей, — заметил директор. — Моими родителями являются Сириус Блэк и Ребекка де Гранже, — холодно сказал подросток. Все дернулись от его слов. — А Поттеров я и не помню толком. — Гарри, но ты должен всем… — мягко увещевал его директор. — Я должен лишь своей семье. И обязан я только ей, — усмехнулся он. Ответ не понравился Дамблдору. А вот Сириус и Ребекка посмотрели на Гарри с гордостью.