Naked as we came

После третьей неудачной попытки встать из-за стола, стало ясно как день, что мне нужно принять душ. Еще один рывок, и я наконец отлип от стула, пожелал родителям и гостям доброй ночи, ощущая взгляд Оливера на себе, улыбнулся и ушел. Я немедленно поднялся наверх, заперся в ванной и встал под горячую воду. Дыши, Элио, просто дыши, подумал я, смывая с себя его семя и персиковый сок. Я надел чистую одежду и постучал в дверь его спальни, своей спальни. Не дождавшись ответа, вошел. Его не было. Куда же ты подевался? Я вернулся к себе и сразу заснул, стоило моей голове коснуться подушки. Боже, меня охватила такая усталость. Я улыбнулся, прикрыв глаза, ведь последнее, о чем успел подумать прежде, чем провалиться в сон, был Оливер. На следующее утро Оливера нигде не было. Он не появился ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин. Я спрашивал и Мафалду, и мать, и отца, не видели ли они его, но они и понятия не имели, где он мог быть. Разве он не проголодался? Я предположил худшее: он снова избегал меня, после того, как полтора дня трахал и кончал на мое тело повсюду и внутрь него. У меня была такая тяжесть на душе, которой никогда раньше не было. Что я сделал не так? Где же ты? Я был так счастлив накануне, а сейчас ко мне вернулись чувства, испытанные мною после того, как он стал избегать меня из-за нашего поцелуя на берме. Возможно, увижу его завтра, подумал я. Мне хотелось, чтобы сегодняшний день скорее закончился. Я безуспешно пытался забыться сном, мне не хотелось ни читать, ни играть на пианино, ни даже есть. Я хотел его. Хотел увидеть Оливера. Я решил вздремнуть, но разрыдался в подушку. Я был влюблен в этого мужчину, а ему было на меня наплевать. Может быть, он был с Кьярой или какой-то другой девушкой из города, или даже, не дай Бог, с парнем. Какая-то непреодолимая сила тянула меня в его комнату, но едва я сделал первый шаг, мои глаза наполнились слезами, и я выбежал оттуда в ночную тишь. Я не собирался его искать, мне просто хотелось подышать свежим воздухом в одиночестве. «Элио», услышал я свое имя и повернулся. Оливер сидел на одной из каменных половин внутренних ворот. Чего? Он показался мне таким прекрасным в лунном свете. «Не меня ищешь?», он раскинул руки, и я улыбнулся ему. Он здесь со мной, а не с какой-то девушкой или каким-то парнем. «Да и нет», - ответил я, вытирая слезы. Было темно, поэтому он этого не заметил. «Залезай сюда, давай». Я уселся на противоположную сторону ворот, лицом к нему, так же широко расставив ноги. Я снова был счастлив. Был счастлив увидеть его, но в то же время сердит, потому что не знал, где он пропадал весь день. «Эта ночь так прекрасна», - прошептал он, я кивнул. Я не отводил взгляд от его лица: он продолжал разглядывать звезды, а я пялился на самое яркое событие своей жизни. «В Нью-Йорке никогда не бывает так красиво. Здесь совсем другие природа и воздух, - он посмотрел на меня. - Как ты можешь ненавидеть все это?» «Я не ненавижу, просто... мне это наскучило. Все время одно и то же. В прошлом году я прочитал около 30 книг, чтобы убить время». «А сейчас?» «Что сейчас?» Я улыбнулся, понимая, к чему он клонит. «Тебе тоже скучно?» Он взял меня за руку и переплел наши пальцы. «Нет. С тех пор, как ты приехал сюда, не было ни одного скучного летнего дня», - признался я. Мне было нечего скрывать от него. «Я чувствую то же самое, Элио». Я затаил дыхание, когда он обхватил мое лицо, тронул губами лоб, лизнул губу и, наконец, поцеловал. Мои руки скользнули к нему под рубашку. Оливер притянул меня ближе, устроив мою голову себе на грудь. Я слышал его сердцебиение, его дыхание успокаивало меня. Тишина была наполнена стрекотом сверчков и стуком наших сердец, которые колотились как сумасшедшие. «Ты вчера принял душ». «Мне пришлось. Я прилип к чертовому стулу». Он рассмеялся. «Я видел». Он продолжал смеяться. Я посмотрел на него. «Когда ты уезжаешь?» Меня страшил этот вопрос, его улыбка исчезла. «Скоро. Перед отъездом я должен заехать в Бергамо. Завершить исследование в университете”. «Бергамо красив». «Ты был там?» «Да, мой отец брал меня с собой пару лет назад. Тебе там понравится». Он кивнул. «А у нас тебе понравилось?» - спросил я, как менеджер отеля. «Ты же знаешь, что понравилось», он взял меня за руку. - Я буду скучать по тебе...». «Нет, перестань, Оливер... у нас же еще есть время». «И сегодняшняя ночь. Время промелькнет, ты даже не заметишь. «Боже, мы потратили столько дней! Почему ты не подал мне знак? Я смял рубашку у него на груди. «Я подавал!» «Не подавал». Он улыбнулся мне. «Подавал…». «Постой, когда это?» Я скрестил руки на груди. Мне стало немного грустно, что я заговорил об этом. Он вздохнул и взял меня за плечо. «Помнишь, мы играли в волейбол, и я коснулся тебя», - он поцеловал меня в шею, а я запрокинул голову назад, поглаживая руками его бедра, готовый позволить ему взять меня прямо там, - чтобы показать тебе, что ты мне нравишься». Я ахнул, когда он поцеловал меня в горло, а затем остановился и оттолкнул к воротам с широкой улыбкой на лице, дразня. «Но ты отреагировал так, будто я приставал к тебе». Я придвинулся ближе к нему: «Прости, прости». «Нет, все в порядке, я просто решил держаться подальше». Он взял меня за руку: «Не знаю». Я взглянул на него, а он вновь посмотрел на звезды, он был так красив, и уже тогда хотел меня. Я тоже хотел тебя, Оливер, мне хотелось кричать, почему же ты не пришел в мою комнату? После того, как мы поцеловались, ты избегал меня, а после вчерашнего я хотел умереть! Я ждал тебя, Оливер. «Я приходил сюда и сидел часами, почти каждую ночь». Он нарушил молчание. Моя рука оказалась под его широкой рубашкой. Да ладно? «Я этого не знал». Он кивнул с улыбкой. «Забавно, я-то думал, что...» Я думал, ты переспал с каждой женщиной и каждым мужчиной в Крема. «Да, я знаю, что ты думал...» - ухмыльнулся он, попытавшись пощекотать меня. «Стой, стой», - прошептал я. Он прижал мои руки к себе, и моя голова опять оказалась у него на груди. Я коснулся губами его ключиц, затем поднял голову, чтобы поцеловать его. Медленно, страстно, с языком. Прошло несколько часов, мои ноги онемели. Мы продолжали говорить обо всем, но в основном - о нас. Мне нравилось это «нас». «Где ты был сегодня весь день?» - спросил я между поцелуями. «Здесь. У меня в голове такая каша». «Я ждал тебя, Оливер!» Мне захотелось плакать. «Знаю, что ты ждал, и я сожалею об этом, просто... все это между нами, это что-то пробудило во мне. Я не понимаю, что именно, но ты... ты замечательный, Элио. У меня замирает сердце от всего, что с тобой связано. Не знаю, как я отношусь к нам с тобой и что при этом ощущаю, но одно мне известно наверняка - ты замечательный». «Разве это не одно и то же? Мы с тобой и я?» «Не совсем. Ты говоришь, что мы упустили время, но я считаю по-другому. Потребовалось много времени, усилий и терпения, чтобы оказаться там, где мы сейчас находимся. Ты казался мне добычей, а я был охотником, охотнику требуется время, чтобы выследить добычу. Мы с тобой превратились в нас отчасти потому, что игнорировали друг друга и соревновались, благодаря тебе. Стали одним целым. И я признаюсь: когда ты в моей постели... я лишаюсь дара речи, так ты действуешь на меня. Ты, Элио. Кроме того, мне нравятся наши скрытность и осмотрительность, и меня страшит мысль о том, чтобы оставить тебя, оставить в замешательстве и...». Я прервал его красивую речь поцелуем. «Хватит болтать». «Я не закончил». Он улыбнулся мне в губы. «Мне все равно, я не хочу знать окончания, точно так же, как я не хочу знать, что произойдет после твоего отъезда. Так что заткнись, поцелуй меня и наслаждайся тем временем, что у нас осталось». Он выглядел ошеломленным. Наверное, потому что он впервые слышал, чтобы я говорил так много и так мудро. «Как скажешь». Поцелуи длились, пока он снова не прижал меня к груди. Мы опять замолчали. В тот момент меня не волновало, если мы так и будем дальше сидеть с ним в тишине, я просто хотел быть рядом. «Разве ты не голоден? Ты пробыл здесь весь день». «Нет, я трижды перекусил. Мафалда накрывала специально для меня». «Что? Когда я спрашивал ее, она ответила, что не видела тебя». «В самом деле? Я сказал ей, что собираюсь писать свою книгу в тишине». «Она ничего не говорила». «Может быть, ей известно. О нас». «Сомневаюсь. Она бы рассказала родителям. Я бы узнал». * * * Когда мы возвращались к вилле, мне пришла одна идея. Все спали. Я остановился и подождал, пока Оливер заметит и обернется. «Элио? Что случилось?» Наконец-то он подошел ближе, и я посмотрел в сторону виллы. «Поцелуй меня». Он выдохнул и улыбнулся. «Мы одни, сейчас..., - я глянул на часы, - час ночи». Оливер обхватил мое лицо ладонями и крепко меня поцеловал. Его руки переместились вверх, пальцы оказались в моих кудрях. Я потерся об него, мои ладони из-под его рубашки переместились к паху, на этот раз он их не убрал. Боже, у него встал! Я начал расстегивать его ремень, но он прервал меня, пытаясь перевести дух: «Элио, зачем ты это делаешь?» Его глаза были закрыты. «Оливер, пожалуйста, возьми меня...» «Ты серьезно?» Почему он был удивлен? «Конечно». «Дружище, у тебя отменный аппетит». «Мне невыносима мысль о том, чтобы расстаться с тобой. Я выгляжу придурком? Знаю, что это так...». «Вот еще». Поцелуй прервался, как только он подхватил меня на руки, я рассмеялся ему в шею, а он поцеловал мои волосы, и мы, как новобрачные, вошли в дом. Идти так по лестнице было трудно. В темноте не шуметь оказалось невозможно, поэтому мы поднялись наверх по отдельности. Мы снова оказались в этой комнате. Каждая слезинка, каждая частица боли, каждый взгляд - все казалось таким далеким, будто бы случилось несколько лет назад. Будто я вовсе и не был неопытным, не был мальчишкой, который увязался за этим парнем. Я все еще нервничал, как в первый раз. Похоже, что Оливер уже видел меня всяким, и в его глазах я вырос, в некотором смысле. Когда дверь закрылась, на этот раз тихо, я поднял взгляд и улыбнулся ему. Он стал выше? Я продолжил расстегивать его брюки, а он провел ладонями от кончиков моих волос к низу футболки, вынудив меня прекратить свое занятие, и поднять руки, чтобы снять ее, а потом стянул свою рубашку. К моему удивлению, он схватил меня за подмышки и приподнял так, что мои ноги оказались на его талии. Я в недоумении тряхнул головой и вскрикнул, когда он прошел мимо кровати и посадил меня на подоконник. Снаружи было немного прохладно, но Оливер в сочетании с зашкаливающим адреналином не давали мне замерзнуть. «Нет, что ты делаешь?» - только и смог я сказать. «Мы уже занимались этим на кровати... давай попробуем что-нибудь еще», - ответил он, широко улыбаясь, и я согласился. Прежде чем он уедет, я хотел делать с ним все и всюду. Мы целовались, избавляясь от одежды. Слава Богу, мы оба были в шлепанцах, потребовалось бы время, чтобы снять кеды и носки, и момент был бы испорчен. Раздевшись догола, он вновь приподнял меня, чтобы насадить на свой крупный возбужденный член, без какой-либо смазки или слюны, он вошел без подготовки, и мне это понравилось. Это произошло так быстро, что я даже не успел ничего понять. На этот раз все было по-другому: при первом толчке мои глаза закатились, мой затылок свесился из окна, откуда было видно перевернутое вверх ногами персиковое дерево. Он хмыкнул, как только мы ускорили темп, мои ноги обвились вокруг его талии, он крепко держал руками мое щуплое тело, а я вцепился в оконную раму. Мы трахались так, что наши тела издавали шлепки, прямо над стопкой книг, которую я составил у окна. Мы стонали в унисон, я в открытое окно, он - в мои волосы. При очередном толчке я вскрикнул от удовольствия, и он остановился, глядя на меня округлившимися глазами. Я прикрыл рот одной рукой и начал хихикать, а другой ухватился за него, глубоко вонзив ногти. «Что ты... не останавливайся... не останавливайся, не останавливайся... ни в коем случае не останавливайся», прошептал я, весь мокрый от пота. Оливер не сказал ни слова, просто продолжил трахать меня. Он переместился к стене рядом с окном, мои ноги все еще были обвиты вокруг его талии, я висел на нем, как коала на эвкалипте. «Все в порядке?» - спросил он, продолжая доводить меня до предела, мои глаза закатывались все сильнее, я обливался потом, мне удалось кивнуть и выдохнуть «Да» несколько раз. «Боже, Элио, как же хорошо, о, как хорошо...» Мое тело скользило вверх и вниз по стене так много раз, что я сорвал с нее плакат, он упал куда-то между нами. Пол скрипел под Оливером, мы оба были хороши, и при такой нашей страсти это было лучше, чем скрип кровати. Он выдохнул со стоном, и мне хватило этого, чтобы снова кончить себе на живот. Все его тело напряглось, и я понял, что он тоже близок к финалу. «Оливер, Оливер... о Боже, Оливер подожди, подожди еще...» Я поцеловал его глубоко, а затем соскользнул с него, опустившись на колени перед его большим, возбужденным членом, и взял его в рот. Он был теплым и истекал смазкой. «О, Боже!» Тело Оливера было на грани конвульсии, он ухватился за стену перед собой, опустил голову вниз и, взглянув на меня, прикрыл глаза. Я наблюдал, как он пытался продержаться дольше, но не сумел: дернув головой и коротко рыкнув, он излился мне в рот, его семя оказалось солоноватым с его собственным привкусом. Он фыркнул, уткнувшись в стену, пытаясь выровнять свое дыхание, и я, наконец, оказавшись с ним лицом к лицу, проглотил его сперму. Проглотил его. Оливер. Он приоткрыл глаза чтобы увидеть, как я это делаю, а затем увлек меня в глубокий страстный поцелуй. Мы обменялись всем: он поцеловал меня, я поцеловал его, его вкус был на моем языке и на его же языке. Когда мы закончили, я почувствовал усталость. И кстати, Оливер был прав: я был голоден, а теперь насытился. «Ты... понятия не имеешь, что делаешь... со мной», - наконец произнес он, отдышавшись. Я смотрел на него, не отводя глаз. Нет, Оливер, это ты не представляешь, что делаешь со мной. «Я устал, Оливер», он снова поцеловал меня. По-прежнему ощущая его вкус у себя во рту, я мягко взял его за руку и направился к кроватям. Я лег ближе к окну. Оливер лежал рядом со мной, все еще потрясенный тем, что я только что сделал. Я засыпал, но прежде, чем погрузиться в сон, почувствовал, как Оливер целует мой нос и лоб, прижимая меня ближе к себе, я слышал, как бьется его сердце и как он накрывает простыней наши обнаженные, потные, измотанные тела.