***
До. Тяжелые капли барабанили по крыше трейлера. Звук, на самом деле, был не самым приятным и успокаивающим, как может показаться сначала. Просыпаться абсолютно не хотелось, но я все же открыла глаза и сладко потянулась. Джерома рядом не было. Пришлось вставать полностью. Голова уже болела не так сильно, осталась лишь ломота в теле, но это должно быстро пройти. Потеплее укутавшись в плед, я направилась в душ, потерев свою щеку по дороге. Трейлер был маленьким и достаточно узким, но теперь, когда рядом не было настойчивой мамаши с ее вечными ухажерами-педофилами, было легче и будто просторнее. Она вечно давила. Всегда. Не знаю и дня, когда она бы никак не трогала Джерома. Хуже чем быть участником насилия, может быть только наблюдательство со стороны. Мои брови снова сошлись на переносице, в последнее время выработалась привычка. Я посмотрела в грязное зеркало и вздрогнула. Мои глаза были действительно уставшими, а вьющиеся каштановые волосы поблекли. Закралась мысль, что их надо подстричь, но я отогнала ее дальше, накрутив локон на палец. Включив воду, я стала ждать пока она нагреется, а когда это произошло, то скинула с себя плед и футболку с носками, вставая под горячие струйки. Наверное, это можно было назвать релаксом. Я действительно получала удовольствие от любых водных процедур, правда, для меня это было крайней редкостью. Взяв гель для душа и намылив голову шампунем, я получила жуткое удовольствие помассировав ее пальцами. Да-а, это похоже на самый отпадный в мире массаж. По привычке я начала петь под нос замысловатую песенку. Что-то про любовь, корону и… ненависть? Подходило. Я вышла из душевой кабинки и влажную кожу обдало паром с примесью холода осеннего утра. Вздохнув, я взяла с полки свое любимое пушистое полотенце, кончиком вытирая запотевшее зеркало. Теперь лицо было не таким опухшим, все, в общем-то пришло в мою обычную норму. Также быстро я надела футболку и носки, взяла в руки плед и пошла на «кухню», если это недоразумение можно было так назвать. — Доброе утро, Джей-Джей! — я подошла к брату и поцеловала его в щеку. Его милые ямочки проступили сквозь задумчивое выражение лица и он обнял меня в ответ. Было действительно классно притворяться нормальной семьей. То-есть, без всего дерьма которое происходило сейчас. Без Готэма и убийства. Без Джима Гордона и расследования. Я чувствовала себя счастливой. — Завтрак? — я отцепилась от Джерома, подходя к самому маленькому на свете холодильнику, доставая оттуда яйца. — Яичница всегда красит любой день. М-м-м, — продолжая что-то напевать, я достаю из ящика единственную сковородку и разбиваю четыре яйца. — Мне снился сон. — Да? Какой же? — Интересный. Я ухмыльнулась когда он подошел и увернулась от его рук, проходя прям под ними. Старый прием из детства. Но Джером подхватил меня и закинул к себе на плечо, от чего я засмеялась, стуча кулачками по его спине. — Ну нет! Джером, яйца подгорят, и мы останемся без завтрака! Но он понес меня по всему трейлеру и кружил, кружил и кружил, пока голова совсем не закружилась, а до носа не дошел горелый запах.***
В сердце полиции все было таким же. Мрачно, слегка шумно и стопроцентно оживленно. Дело Лайлы Валеска еще не раскрыли, а Джим Гордон должен был действительно постараться, чтобы найти убийцу, несмотря на то, что тот был прямо у него под носом. Ежедневные походы в полицию утомляли. Допросы и экспертизы сидели в глотке и били прямо в цель. Я устала как никогда в своей жизни. Почти не отвечала на вопросы. Ни журналистов, ни детективов. Потому что было очень страшно. Не за себя, а за Джерома. Потому что он не заслуживал попасть в тюрьму или психиатрическую больницу.***
Услышав возню в конце трейлера, я поднялась, сонно заморгав. Это немного напугало меня и я ощутила беспокойство. Я постаралась встать тихо, но кровать все же заскрипела и я замерла, прислушиваясь. Никаких звуков не было, но через пару секунд я снова услышала странные шорохи. Я схватила самую тяжелую книжонку из всех, что были рядом и самыми тихими шагами пошла вперед. — Джером? — мой шепот был единственной вещью разрезающей общую ночную тишину, после странного прекратившегося шума. — Джером? Моя голова высунулась в проеме, сердце в груди затрепетало, книга в руках поднялась. Я была напряжена весь сегодняшний день, и уж точно не собиралась подыхать в этом трейлере. Я вся дрожала, как осиновый лист на ветру. И я вспыхнула, когда услышала скрип позади себя, а на талии почувствовала горячие руки. Шею обожгло чье-то дыхание. — Почему ты не в кровати? Тело мгновенно расслабилось от знакомого голоса, но мне показалось странным что сам брат не спит. Я оттолкнула парня от себя, заглядывая в его глаза. Валеска был странно одет: весь в черном, в руках большая спортивная сумка, в которую грабители обычно складывают деньги, рыжие волосы в полном беспорядке, и о да, кожаные перчатки, что тот держал в руках настораживали. Я сложила руки на груди, подняв правую бровь вверх. — Куда-то собрался? — Ложись в кровать. — Ну уж нет! Только после того, как ты расскажешь куда идешь ночью в таком виде. — пучок на голове растрепался, волосы лезли в глаза и я сдула их со своего лба, все еще нервно нахмурившись. Я не собиралась отступать. Только не тогда, когда все это заходит слишком далеко. — Почему ты ничего мне не рассказываешь? — я подошла еще ближе и могла заметить, как он пытается скрыть свою злость. — Иди в кровать, Севианн. Сейчас же. Пальцы Джерома сжались в кулаки, брат был зол гораздо больше чем я думала. — Не смей включать режим старшего брата, Джером! Я твоя сестра, я имею право знать. Я продолжала стоять на своем. Что-то внутри говорило мне остановиться пока не поздно, но я не слушалась. Мне не нравился тот факт, что Джей что-то скрывает от меня. — Прекрати спектакль, Севи. Я серьезно. — Но так нельзя. Хоть раз не отвергай меня, — мой голос стал таким тихим. Я снова начала это. Теперь Джей-Джей будет злиться на меня. — Прошу. Я надеялась увидеть хотя бы искорку понимания в его глазах. Но в них не было ничего, и тогда я впервые заметила что-то еще. Что-то, отчего закололо в груди, а слезы полились из глаз. Что-то такое, от чего я, не схватив куртки выбежала на улицу в том, в чем спала. Он не был похож на моего любимого брата. Сейчас, он напоминал мне убийцу, догоняющего свою жертву.