Peter's Stories

      С тех пор, как Стива вернули на Базу, пригласив заодно и всех его сподвижников, Барнс всегда пристально следил за Тони. Просто потому что он… ну да, был похож на Говарда, а у Говарда очень редко включались тормоза, идеи фонтанировали через край вообще безостановочно, а энтузиазма хватило бы, пожалуй, сразу на четырёх Стивов.       Так что да. Баки присматривал за Тони, и у него были причины. Уважительные, крайне серьёзные причины.       Однако беда пришла, откуда её не ждали.       И Баки, до которого вся суть свалившегося ужаса дошла несколько позже того момента, когда ещё можно было отказаться, был уверен, что Тони — наглый проныра, который смог его перехитрить.       Так что теперь он тащился следом за довольнющим, но весьма обеспокоенным стажёром Старка в его школу.       — Напомни мне, почему я согласился? — уточнил он у подростка.       — Ну, мистер Старк сказал, что тётушка — это не круто, когда речь идёт о проблемах в школе, и стажёр Старка… — парень улыбнулся как-то виновато. — Ну… может позволить себе защитника, который перетянет на себя всё внимание.       — И сам Старк… — задумчиво протянул Барнс. Не то чтобы у него были какие-то сомнения в том, что Тони не было в городе и стране, раз уж он вызвал Зимнего, но мало ли.       — Сейчас на конференции в Вене, — вздохнул Питер печально. — Мне, на самом деле, так неловко, мистер Барнс.       Барнс фыркнул себе под нос. Сколько бы лет не прошло, а у него, похоже, на судьбе написано вытаскивать из сугробов всяких шалопаев с шилом в энном месте, защищать их от выскочек с недержанием и выгораживать перед обладающими властью. Хотя… вытягивать из неприятностей этого, да и Стива сейчас, взял на себя ответственность Старк. И с властями ради Стива собачится тоже он.       Ну, хоть какая-то польза.       И Баки постарается отплатить тем же.       Знал бы он, что директором и общением с родителями придурков дело не ограничится…

***

      Ночь.       Улица.       Фонарь.       Слава всем богам, не Аптека.       Питер скачет вокруг, предлагая сгонять за костюмом и выкупить у кого-нибудь бутылку горячительного. Так, для успокоения нервов.       Нахватался от Старка малец, выговор бы этому… воспитателю сделать.       — Напомни мне, почему я согласился? — не отводя взгляда от чем-то приглянувшегося асфальта, уточнил Барнс у подопечного Старка. Слушать ответ он не собирался: вопрос, по сути, был риторическим. Однако после шума школьников в тесных коридорах, бесчисленного количества вспышек на фотоаппаратах и телефонах, тонны всевозможных вопросов, сотни рук и тел, льнущих под бок для селфи…       В общем, после всего этого тишина в неизвестном проулке давила на уши.       Как будто он разом оглох.       — Потому что больше некому, мистер Барнс, — тихонько выдохнул Паркер, который и сам не ожидал от одноклассников и других ребят такого ажиотажа. Благо, они оба сумели сориентироваться вовремя, и сбежали до того, как всё это безобразие переросло во что-то большее.       Во что оно могло перерасти, Баки старался не думать.       Однако выражение лица Питера предугадать было несложно, даже поворачивать голову не пришлось.       — Надумаешь извиняться — ударю, — бросил Барнс, разминая плечи.       Хотелось в душ.       А потом в горячую ванну с морской солью и той пеной с экстрактом ромашки.       — Давай на Базу, — усилием воли поднявшись с асфальта, велел он.       — Но тётя…       — Позвоним ей. И Старку. И нужно заказать по дороге что-нибудь пожрать.       — И кофе, да? — тут же уточнил Питер.       — Ещё скажи, что с коньяком, — фыркнул Барнс. — Горячий шоколад со сливками и сахаром. И ещё с карамелью и мороженым можно…       Он отряхнул штаны и куртку, похлопал себя по карманам в поисках бумажника — нужно поймать такси и набрать Пятницу, чтобы распорядилась…       Вместе с бумажником из кармана выпала фотография.       Питер, который, конечно же, разглядел изображение, тут же отвёл взгляд и затрясся в бездарной попытке сдержать смех.       Баки вздохнул.       Не дай кто Старк увидит. Да и от Стива с его друзьями потом спасу не будет…       Фотокарточка была тут же разорвана на мелкие ошмётки, остатки смяты и упокоены в ближайших трёх мусорках. От беды.       — Лина будет расстроена, — заметил Питер, с весельем во взгляде провожающий каждую группу клочков.       — Это подрывает моё душевное спокойствие, — отбрил Барнс с самым невозмутимым видом.

И, знаете, он даже не удивился, когда нашёл вторую такую же фотографию в своей комнате. А потом и третью. И четвёртую. В конце концов, Старк не мог не прознать.