Neurosis

— Опять Юкхей со своей мымрой, — раздражённо фыркает Доён в сторону соседнего стола.       Чону оборачивается и видит уже привычную картину. Его друг сидит со своей любимой Ынджи и кормит её рисом, приговаривая: «малышка, открой ротик». Он отворачивается и старается не думать об увиденном. «Мерзость». — Вы вообще общаетесь сейчас? — Доён лениво ковыряет вилкой в тарелке и даже не смотрит на Чону. — Нет. Не общаемся, — с долей сожаления отвечает Ким. — Давай не будем об этом, — Он натягивает фальшивую улыбку и начинает рассказывать о сериале, который начал смотреть недавно.       С Доёном легко отвлечься от собственных мыслей. Парни целый день смеются, шутят тупые шутки, обсуждают общие интересы и, что очень важно, ссорятся реже, чем год назад.       Но уроки кончаются и, Чону, оставшись наедине со своими мыслями, садится в автобус и начинает думать о том, что изменилось за год. Самое главное событие: Юкхей нашёл себе девушку. И, конечно же, она была самой красивой, самой популярной; возглавляла школьный рейтинг успеваемости. Пак Ынджи - образец для подражания. Сам Юкхей не отличался светлым умом, зато он был уже капитаном баскетбольной команды, к тому же нельзя не учитывать, что к четырнадцати годам он имел практически божественную внешность: чистая смуглая кожа, большие карие глаза, пухлые губы и выдающийся рост. Он принёс школе много побед на соревнованиях, поэтому не было ни одного ученика, который бы не знал, кто такой Вон Юкхей. Также, вторым по популярности человеком стал Марк. Он ушёл от Чону и Доёна, назвав их «овощами». Ну никто не был удивлён, что он вернётся к Юкхею. Ходили даже слухи, что Ли влюблён в него, и Чону почти готов поверить в них. Ким пытался поговорить с младшим о том, почему он кинул их с Доёном, на что Марк сказал: «Вы скучные и выглядите как два заёбанных фрика». Конечно, было обидно это слышать, но это подтвердило слова Чону о том, что Ли самый настоящий лицемер.       Чону понимал, что он одинок. Несмотря на то, что у него из друзей остался только Доён, ему этого было мало. Не то что бы он хотел находится в такой же большой компании, как и Юкхей... Скорее всего ему просто не хватало самого Вона. Он сам не знал что ему надо вообще. С каждым годом находиться наедине с собой ему сложнее и сложнее.       Как всегда Чону заходит в пустую квартиру, раздевается, заходит в свою комнату, садится на диван и просто смотрит в мёртвую точку. Делать ничего не хочется. Хочется только задвинуть шторы, чтобы дневной свет не проникал в помещение. Глаза болят. Парень берет свой телефон с наушниками, видит кучу сообщений от Доёна, но отвечать на них у него нет никакого желания. Он просто втыкает наушники, включает свой плейлист и сидит на полу, прислонившись спиной к дивану. Чону сейчас ничего не хочется. Он начинает размышлять, в какой момент стал таким. Таким замкнутым и... несчастным? Ему кажется, что он всегда был таким, но почему-то с недавних пор жить стало совсем невыносимо. Может, это из-за того, что пьянки матери участились, а бабушка уехала жить в деревню, подумав, что Чону уже взрослый и сам со всем справится? Может, потому что Доён совсем его не понимал? Да его вообще никто не понимал. Может, потому что Юкхей оставил его насовсем, променяв на девчонку, которую знает всего полгода? Или потому что сам Чону понимает, что запутался и не знает, как выкарабкаться из этой паутины мыслей? Уже 2 года он находит в себе всё больше и больше противоречий. «Я ненавижу отца, но люблю его»; «Почему моя мать так обходится со мной? Но я понимаю, как она стала такой»; «Мне никто не нужен, но мне так одиноко».       У Чону нет сил сесть за уроки или за пианино. Есть не хочется, ничего не хочется. Совсем. Вскоре он просто ложится спать.       Он видит цветные сны, где они с Юкхеем просто гуляют по ночному городу, освещённому огнями. Звонкий смех, счастливое лицо друга и никаких проблем. Вон берёт парня за руку, переплетая пальцы, они останавливаются и...       Ким просыпается от назойливого звука вибрирующего телефона. — Алло? — Заспанным голосом, протирая глаза тыльной стороной ладони, отвечает на звонок Чону. — Д-дружище, забери меня, — Юкхей явно пьян. — Что? Ты пьян? — Ким, откровенно говоря, в шоке. Он предполагал, что Юкхей начнёт пить рано, но не в 14 же лет. — Бро, мне плохо, — Вон еле может говорить, на что сердце Чону болезненно отзывается в груди. — Где ты? — Ким уже подскочил с кровати. Он надевает джинсы, не отрываясь от телефона. — Я там... где... блять ну там... — Придурок, скажи внятно, где ты сука находишься, — Чону уже готов выходить, но он даже не знает куда ему идти. — Ё-ёбаный тебя, ты знаешь, где я, — Юкхей, кажется, сам не понимает, что говорит. — Да блять откуда я... Просто. Скажи. Что. Ты. Видишь, — Парня начинает потряхивать. — Мы тут гуляли последний раз, — более спокойным голосом говорит Вон. — Не бросай трубку. — Ладно, — Чону сразу понял, о каком месте говорит друг. Это парк в соседнем районе, идти примерно 15 минут, но если поспешит, то уложится в 8. Юкхей просто дышит в трубку, потому что просто не знает, что сказать. Они не общались больше полугода. — И правильно, ничего не говори. Даже молча бесишь, — Чону говорит, запыхаясь. — Хах, — усмехается Вон и продолжает размеренно дышать, слушая шаги друга, который почти бежит и изредка шёпотом матерится. — Юкхей, какого хуя ты тут расселся? — Чону слышит из трубки знакомый голос и останавливается, будучи на полпути к парку. Он внимательно слушает, что происходит на другом конце провода. — Почему ты ушёл от нас? — Блять, Марк... — Вставай, пойдём пить.       И звонок обрывается. Что понял Чону: Юкхей, Марк и другие пошли пить. Юкхей перепил и вышел на улицу проветриться. Возможно, ему стало плохо, и он решил позвонить другу, чтобы тот его забрал. Но он мог попросить Марка отвезти (отнести) его домой.       Но тогда почему он позвонил Чону? Он скучает?       В любом случае Ким чувствует себя отвратительно. Он не понимает, для чего он судорожно собирался, волновался, почти бежал. Чтобы Марк как всегда всё испортил? Ведь неизвестно, сколько ещё литров алкоголя вольёт Ли в Юкхея. Но он сам пошёл с Марком и наверняка знал о последствиях.       «Да пошли вы оба нахуй! Зачем я вообще проснулся?».       Постояв на месте минуту, обдумав происходящее, Чону разворачивается обратно к дому. С каждой секундой его начинает бесить эта ситуация всё больше. И долбаный Юкхей тоже. Полгода они не общались, он променял друга на кусок сиськи и толпу обрыганов, не звонил, не писал, не заходил, а тут он, видите ли, напился, и его пропёрло вытащить среди ночи друга (скорее уже просто знакомого) ради прикола. Нет, нахуй оно надо.       Ким заходит в квартиру, громко хлопнув дверью. Вся эта ситуация безумно его выбесила. Спустя несколько минут ещё один звонок. Не думая, Чону берёт трубку. — Алло блять, — он на 100% уверен, что это Юкхей. — Ты чё разорался, дебил? — Удивлённо спрашивает Доён. — А, это ты... Какого хера ты звонишь мне среди ночи? — Ким сейчас на пределе и ему, откровенно говоря, не до Доёна. — А какого хера ты не отвечаешь на мои сообщения? Ты недавно был в сети, я видел, — Старший отвечает вопросом на вопрос в привычной ему хамской манере. — Может, потому что мне не до этого? — Чону впервые за годы их дружбы осмелился ответить ему в грубой форме. — А давай ты не будешь мне хамить? Совсем ахуел? — Доён аж заговорился, потому что не ожидал, что у Чону когда-либо появится характер. — А давай ты нахуй пойдёшь, мне сейчас не до тебя и не до твоих выебонов по всякой хуйне, тем более в такое время, — после сказанного младший бросает трубку, оставив обескураженного Доёна наедине с собой.       Так всё бесит. Чону ненавидит буквально каждый миллиметр того, что его окружает. Хочется разнести комнату. Да что с ним такое? — Какого чёрта ты орёшь здесь? — Как всегда без стука заходит мать, которую Чону, судя по всему, разбудил. — Какая разница? — Кима начинает трясти ещё больше. Кто ещё за этот вечер выбесит? — Что? Что ты сейчас сказал? — Мать подходит ближе. — Выйди из моей комнаты, — Чону смотрит на женщину через плечо и проговаривает это шёпотом, потому что за последний час все его успели заебать настолько, что он просто хочет уже наконец остаться наедине с собой. — Пожалуйста. — Припизднутый, — говорит мать и, решив пожалеть сына и не устраивать скандал сегодня, выходит из комнаты.       Он садится как всегда на пол, проводит рукой по волосам и не знает, что ему делать. Что ему делать, чтобы не сойти с ума этой ночью.