Только скажи

Антон уже как час сидит в коридоре больницы совершенно один. Перед глазами словно застыла картина, на первом плане которой Стас в луже бордовой крови. Антон как будто наяву видел эти побледневшие щёки с коричневатыми веснушками и мелкими родинками, лоб, обрамлённый золотистыми волнами волос, без признаков эмоций, когда-то розоватые полуоткрытые губы. Тогда Антон на секунду подумал, что всё кончено, а он даже не успел ему ничего сказать толком. Сейчас Стас в реанимации. Врачи говорят, что он потерял слишком много крови, ведь из двух перерезанных запястий за довольно долгое время вытекло достаточно, чтобы начать сомневаться в исцелении. -Вы друг Станислава Грэтта? — раздалось над ухом. Антон поднял голову на довольно-таки полную женщину в годах, кивнул. -Ваши имя, фамилия? -Антон Уваров. Вы не знаете, как он? Женщина взглянула на него с сочувствием, будто молодой пациент уже лежал в гробу. -Позвоните его родственникам, пусть приедут. -Они все сейчас далеко отсюда, — Антон горько улыбнулся и снова выжидающе посмотрел на врача. -Парень в реанимации. Состояние крайне тяжёлое. У него… простите меня, я не должна вам такого говорить, Антон, но у него почти нет шансов, поэтому лучше позвоните его семье, — она тронула его за плечо и прошла мимо по коридору. Антон бездумно проследил за ней, набрал номер Кати, бесцветно объяснил ей всё, кроме того, что ситуация крайне тяжёлая, позвонил Мише, тоже рассказал, теперь уже обо всём. Друг пообещал скоро приехать. В голове теперь было только: «у него почти нет шансов». Все мысли цеплялись за одно единственное слово «почти». Почти нет — это же не значит, что совсем всё плохо? Зачем он это с собой сделал? Неужели для него всё было настолько тяжело и вообще не выносимо? Почему он ничего не сказал? В носу и глазах защипало. Антон прикрыл глаза, и две крупные капли стекли по щекам к подбородку. -Сынок, — на плечо легла тёплая родная рука. Антон быстро утёр слёзы кулаком. -Вот, выпей, — женщина протянула ему стакан воды, небольшую белую капсулу и продолговатую коробочку. -Что это? — непонятно зачем спросил он. -Обезболивающее и ингалятор. -Мам, — Антон посмотрел ей в глаза. — Я… я люблю его. Она мягко улыбнулась, погладила сына по волосам и поцеловала в лоб. -Я знаю. *** Антон проснулся от какого-то копошения в комнате. Он открыл глаза и увидел перед собой Стаса, задумчиво расхаживающего взад-вперёд, в белой рубахе и брюках. Он заметил, что парень уже не спит и подошёл к кровати, присел на колени и приблизился своим лицом к его настолько близко, что кончики их носов почти соприкасались. -Я ищу свои носки. Ты не знаешь, где они, облачко? — с широко раскрытыми глазами спросил он. Антон оглядел его лицо и убедился, что это был именно Стас. Значит, это был всего лишь сон? Да, жуткий сон! -Мне приснилось, — невпопад начал Антон, а Стас сразу же заинтересованно взглянул на него. — Приснилось, что ты умирал, перерезал вены на запястьях. -Ну что за бред? Зачем мне это делать, а? — Стас недоуменно потряс волосами. — И что, ты сильно расстроился? — хитренько спросил он. Антон поднялся и сел перед ним. -Да. Я хотел тебе сказать, что, — он прервал себя коротким вдохом. — Что я… -Погоди, — поспешно произнёс Стас, закрывая ему рот ладонью, будто боялся, что кто-то услышит его слова, или же боялся их услышать сам. — Мне сейчас нужно уже идти. Я не могу с тобой остаться, но мы обязательно встретимся, и ты мне всё скажешь, хорошо? Он мягко улыбнулся и погладил Антона по щеке, слишком быстро удалился. Парень нахмурил брови, пытаясь объяснить себе причину такого поведения Стаса. «Нет, я скажу ему прямо сейчас», — подумал он и вышел из дома. Уже на улице он огляделся. Увидел не городские дороги, а зелёное поле с жёлтыми, белыми и фиолетовыми цветами. Посмотрел на дом: одноэтажный, с бордовой крышей и деревянными стенами. Парень в непонимании сделал несколько шагов назад и стал судорожно обдумывать увиденное. Мысли приходили одна за другой, но последняя, самая реалистичная и пропитанная горькой правдой, заставила его громко вскрикнуть от осознания всего, что с ним происходило. Только сейчас до него дошло, что его никто и никогда не называл облачком, Стас никогда не носил белых брюк, а вокруг было всё абсолютно незнакомое: незнакомый дом, кровать, улица. Пришло чудовищное осознание того, что сном была не смерть Стаса. Сном было то, что он жив. Но больше всего Антона пугало одно — только что Стас попрощался и ушёл навсегда. -Нет… — Антон закрыл лицо руками и упал на землю. Эта иллюзия причиняла столько боли своей правдоподобностью, что он почувствовал, как сердце зажгло, в висках запульсировала кровь. Сейчас парнем управляли боль, отчаянье, горечь приближающейся утраты самого хрупкого и любимого, что у него когда-либо было. -Нет! Я хочу, чтобы ты был со мной! И ты останешься! — вскрикнул он, отрывая руки от глаз, еле как поднялся и побежал, что было сил. Ведь, не важно куда бежишь, когда знаешь зачем. Вокзал. Много людей, стоящих на перронах и ожидающих своего рейса. Кто-то с чемоданами, кто-то совсем налегке. Между молчаливых пассажиров, Антон разглядел знакомую золотистую макушку и бросился туда. -Стас, пожалуйста! Прошу тебя, останься. Останься рядом со мной. Не уходи, я прошу тебя, — он подбежал совсем близко, упал на колени перед парнем и обнял его ноги, прижимаясь щекой к его бёдрам. Парень слегка отстранился, тепло улыбнулся и потрепал его за щёку. -Прости, облачко, я не могу остаться, — сказал он нежно и переместил руку на волосы, как всегда делал, когда хотел поддержать или попрощаться, — Уже поздно и я начал опаздывать. Если опоздаю — меня не пропустят. Стас выглядел виноватым, но Антону было как-то наплевать на здешние порядки. Он оглянулся и ненавистно посмотрел на поезд, схватил руку парня и сжал кончики пальцев. -Опоздай! Неужели ты так туда хочешь? Неужели ты не хочешь остаться со мной? Ты… ты обещал, чёрт возьми!.. Солнышко, — он поднял на него свои серые глаза, полные слёз и надежды, и сжал его руку. — Солнышко, ты же знаешь, я люблю тебя. Останься, останься, и я всю жизнь буду рядом, буду любить тебя. Стас прикрыл глаза, снова улыбнулся, а затем распахнул свои веки и абсолютно серьёзно посмотрел на Антона. -Нужно было думать раньше, mon Cher, — он оттолкнул парня от себя и ухватился за ручку своего чемодана. Антон позволил ему отойти и просто уставился ничего невидящим взглядом в стену из белого гранита напротив. Затем парень резко опомнился, моргнул, понимая, что нужно что-то делать, делать прямо сейчас. -Ты… — начал он шёпотом, постепенно прибавляя звук своему голосу, — Если ты думаешь, что я просто так отпущу тебя теперь, когда ты заставил меня сказать всё это, то ты всё тот же дурак, Грэтт! — уже прокричал Антон, поднимаясь и глядя в глаза Стасу. В ответ парень прикрыл глаза и сделал шаг навстречу белому вагону. «Ну уж нет. Больше я никого не потеряю!» Темноволосый парень схватил чемодан Стаса. Тот удивлённо взглянул на него и попытался перетянуть ручку на себя. -Не угадал, — протянул Антон и взял поклажу в руки, — Я сказал тебе: ты никуда не уходишь, — он бросил чемодан на гранитные плиты, — не уезжаешь, — со всей силы пнул его ногой, что чемодан отлетел на несколько метров, — и не улетаешь, а остаёшься здесь. Со мной. Антон резко подался вперёд и заключил Стаса в самые крепкие и нежные объятия, на которые только был способен. Сначала парень вырывался и бормотал что-то, но затем остановился. И весь мир остановился вместе с ним. Антон открыл глаза и увидел, как люди, стоящие на перронах удивлённо смотрят на них. На секунду ему показалось, что Стас не дышит, а его сердце больше не бьётся, но затем он почувствовал, как самые нежные руки медленно сцепляются у него на спине, как родной подбородок ложиться на его плечо, как такой любимый голос шепчет ему на ухо: -Обнимай меня крепче, облачко. *** Антон снова проснулся, но теперь с твёрдой уверенностью в том, что со Стасом всё в порядке, ведь по-другому и не могло быть. Он вышел из незнакомой больничной палаты, в которую его поместили. Как уснул Антон совершенно не помнил, но подозрения вызывала таблетка маминого обезболивающего. Он прошёл по коридору, поднялся на второй этаж больницы, где находилась реанимация. -Извините, — обратился парень к первому попавшемуся врачу. — У вас здесь парень был молодой с перерезанными запястьями. Он пришёл в себя? Врач ничего не ответил и кивком головы пригласил Антона следовать за ним. -Так, — он взял какую-то папку со стойки дежурной медсестры. — Станислав Грэтт, посмотрим,. Да, пришёл в себя, состояние более стабильно. Антон облегчённо выдохнул, но в груди застыл воздух, и парень закашлялся. Врач непонимающе и взволновано посмотрел на него. Антон выставил руку вперёд, показывая, что волноваться не о чем, достал из кармана джинс ингалятор и сделал один глубокий вдох. -Переволновался, — разочарованно объяснил он, складывая назад лекарство. — К нему можно? Врач оценивающе посмотрел на парня. -Только если на пару минут, у него недавно была семья, а пациент должен больше отдыхать. -Спасибо. Антон снова пошёл за мужчиной, и вскоре перед ним появилась дверь нужной палаты. Врач развернулся и ушёл по своим делам, а Антон поспешил поскорее войти. Стас лежал на кровати с закрытыми глазами и даже не пошевелился, когда зашёл Антон. Парень немного постоял посреди комнаты и подошёл к большому окну. В комнате было жутко душно, поэтому он совсем чуть-чуть приоткрыл его. -Зачем? Антон слегка вздрогнул от охрипшего, совсем недавно чудесного голоса, повернулся. -Зачем, что? Стас поморщился, сжал губы, взглянул на Антона побелевшими, уже не такими яркими синими глазами. -Ты понял, о чём я. Антон сжал кулаки от злости. Ну как можно быть таким? -Зачем вызвал скорую и не дал тебе истечь кровью? Не дал умереть? Отличный вопрос. Может быть, потому что я люблю тебя? Не думал об этом? — спокойно, но с нажимом сказал он. Губы Стаса дрогнули, глаза устало закрылись, будто он тысячу раз это слышал, и ему уже стало от этого скучно. -Я не люблю тебя, — произнёс он абсолютно безразлично, смотря в стену напротив кровати. Глаза Антона удивлённо распахнулись. -Ты врёшь. Сам сказал, что… Стас перевёл всё тот же безразличный усталый взгляд на Антона, прерывая его только этим, и, глядя ему прямо в глаза, повторил: -Я не люблю тебя. Ты мне не нужен. Теперь не нужен. Всё это было ошибкой, — его кулаки незаметно, через боль, сжались под одеялом. — Уходи. Антон опустил глаза, расслабил руки, постоял так несколько секунд, медленно поднял взгляд снова на Стаса, всё так же спокойно лежавшего на постели с полуприкрытыми веками. Сердце наполнила обида, непонимание, желание вернуть всё как было. «Это злость? Чудесно. Злись и уходи, чтобы я тебе больше не мешал жить нормально.» Но с губ почему-то вырвалось злое и отрывистое: -Да пошёл ты, — Антон развернулся и направился к выходу из палаты. -Эх, я бы с радостью, но не могу — капельницы, — раздосадовано произнёс Стас и тряхнул рукой, в которую был вставлен катетер, когда Антон уже вышел. -Так ему будет легче. Будет легче без меня. Пусть бесится, обижается, но он забудет, забудет, и у него будет хорошая жизнь, в которой нет такого дурачка, как я, — он выдохнул уже легче, улыбнулся. В коридоре послышалось отчаянное и надломленное: «Со мной всё в порядке!», и где-то в середине груди снова всё свернулось в большой ком. Стас глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь справится с чувством вины и желанием прямо сейчас закричать, что он пошутил или бредил. -Сжала руки под тёмной вуалью… «Отчего ты сегодня бледна?» -Оттого, что я терпкой печалью Напоила его допьяна, — Стас снова улыбнулся. Стихи иногда могут поднять настроение, особенно, когда они так подходят к некоторым моментам, сливаясь строками с минутами жизни. Дверь снова распахнулась, но вошла медсестра. -К вам пришли родственники. Стас снова прикрыл глаза. Ну только этого не хватало. -Я устал, не хочу ни с кем разговаривать. Девушка кивнула и вышла, ведь пациенту действительно требовался покой. -Я сбежала, перил не касаясь, Я бежала за ним до ворот. Задыхаясь, я крикнула: «Шутка Всё, что было. Уйдёшь — я умру!» Улыбнулся спокойно и жутко, И сказал мне: «не стой на ветру», — парень глубоко вздохнул и надолго замолчал, копаясь в мыслях и предположениях, но эта несчастная дверь снова открылась, заставляя его поднять лицо к верху и страдальчески сдвинуть брови. Он ожидал кого угодно: сестру, родителей, снова Антона, но не этого человека точно. Вошёл Миша. Тёмные круги под глазами, усталый, но мягкий взгляд, нет никакого сочувствия, только спокойствие и нежность в глазах. Стас отвернулся к приоткрытому окну и убрал руки под одеяло. -Что такое? Не рад меня видеть? Стас ничего не ответил и продолжил смотреть в окно. Миша подошёл ближе и присел на стул рядом с кроватью. -Послушай, — он легко тронул локоть Стаса под одеялом. — Зачем ты ему такое сказал? Солнце, ты ведь тоже его любишь. -Я… -Не врать мне, — строго прервал Миша. -Я не хочу, чтобы он тратил своё время и свою жизнь на меня. Он слишком хороший для меня, я не могу быть с ним, особенно после такого, — он снова слабо потряс руками. Миша глубоко вздохнул, обдумывая услышанное, и замолчал. -Почему ты пришёл ко мне? Антону сейчас не очень хорошо, я думаю. -Он сказал мне «отвали» и ушёл в закат, — выдохнул Миша и откинулся на спинку стула. -С ним всё будет в порядке? -Да, максимум — снова начнёт курить. Хотя,. Стас повернулся к Мише, и он увидел бледное встревоженное лицо друга. -Что «хотя»? Миша прочистил горло и пододвинулся ближе. -У него лёгкая форма астмы, из-за неё он и бросил. Стас свободной рукой прижался ко лбу и закрыл глаза. -Миш, я снова всё испортил. Посетитель увидел, как слёзы бегут по веснушчатому лицу, встал со стула и пересел на кровать. -Посмотри на меня, — мягко сказал он, касаясь подбородка Стаса. Он послушался и поднял свои синие глаза. -Солнышко, это твоя жизнь и ты поступаешь в ней так, как считаешь нужным. Никто не в праве винить тебя за уже совершённое. И ты, кстати, тоже. Если его чувства действительно уйдут, или же останутся, то всё равно всё будет так, как должно быть. Если вы должны быть вместе — будете, не должны — значит, нет. Видишь, как всё просто, Солнышко? А сейчас ты не должен беспокоиться об этом, ты должен просто отдаться течению жизни и расслабиться. Тем более, я всегда буду рядом. Стас посмотрел на Мишу совсем другими глазами. Этот парень всегда поддразнивал, иронизировал или делал что-то в этом стиле, и Стас никогда не думал, что он может быть таким заботливым и добрым. Он собрал в себе последние силы и потянулся к Мише, положил свой подбородок на его плечо и закрыл глаза, обняв его спину одной рукой. Миша слегка улыбнулся и тоже обнял друга. -Спасибо тебе, ты очень хороший друг. Мне это нужно было сейчас, — прошептал Стас.