Звёздная Посланница.

Когда людям Рунтерры нужна помощь, они обращаются к Таргону. Складывают руки, мысленно взывают, смиренно закрыв глаза и склонив головы. Миллионы просьб летят сюда каждый день. Гора слышит их в шелесте трав, различает в дуновении ветра, чувствует, как слова, слог за слогом, выжигаются на её поверхности солнечными лучами. Люди просят о многом и всегда верят, что гора поможет им. Но кто поможет тем, кто живёт на самой горе? — Не получается! — Зои раздражённо откидывает кисточку, звонко стукнувшуюся о камень деревом. Она в бессилии рычит и неистово потирает пальцы, испачканные клеем — он отходит с них тонкой корочкой, будто слезает кожа, выгоревшая на солнце после лета. — Ничего не получается! — А тебе не проще просто сказать ему о своих чувствах? — Сол скептически смотрит на потуги посланницы создать какое-то подобие абстракции: приклеенные макароны, блёстки, нарисованные восковыми мелками звёздочки. Красивая открытка такого рода не заняла бы много времени, но усидчивости Зои не хватило даже на это. Услышав слова дракона, она возмущённо охнула и подняла голову, серьёзно глядя на него. — Сказать просто так можно в любой день!.. — Но ты и этого не делаешь, — подначил её Аурелион. — Продолжай. — А сегодня нужно что-то совершенно особенное, — подвела итог Зои и кивнула в подтверждение своих мыслей, тряхнув копной рыжих волос. Дракон покачал головой. С высоты его лет всё это было невыносимой глупостью: признания, открытки, шоколад, конфеты, свидания. Ещё большей глупостью было выделять какой-то один день, к которому люди так тщательно готовились и подбирали слова и подарки. С высоты его лет, в принципе, люди зря что-то делали в этом плане. Но, раз этим забавным муравьишкам это было важно, кем он был, чтобы что-то им доказывать. — Значит, подари то, что есть. Если чувства искренние, то он их примет вне зависимости от того, в какой они форме. Посланница ненадолго замолкла, задумчиво оглядывая творение рук своих. В принципе, если приклеить пару бусин, пёрышко и насыпать побольше бусин, это даже будет выглядеть хорошо. — Ладно, — она тихо выдохнула, подбирая кисточку и вновь окуная её в клей, умудряющийся оседать на её пальцах тонкой плёнкой снова и снова. — А ты подготовил что-то особенное для кого-то особенного? — Конечно, — с плохо скрываемым сарказмом кивнул создатель звёзд. — Цветы, свечи и коробка вкуснейших шоколадных конфет. — Правда? — глаза девочки просияли, и она запрокинула голову, с нетерпением похлопав в ладони. — И для кого? — Для самого важного существа в своей жизни, — Сол выдохнул, закрывая глаза и подпирая голову лапой. — Для себя. *** Поймать Эзреаля (очевидно, единственного, для кого могла предназначаться открытка в такой особенный день) было непростой задачей. Пилтовер был большим городом, а он был весьма и весьма занят. К тому же, посланница, почти босоногая, в звенящих браслетах и давно нёсшая дурную славу предвестницы апокалипсисов разного рода, выделялась в толпе. Её это не волновало, конечно же, а вот помешать в выборе правильного момента для признания могло. Поэтому ей приходилось прятаться в тени зданий, выбирая наименее населённые улочки, плутая между ними в поисках возлюбленного. Первым очевидным местом, где она взялась его искать, был музей. Зои добралась туда без труда — к зданию вело несколько улиц, а окна, от потолка до пола, удобно просматривались. Прижимая открытку к груди, девочка пробралась к музею и оттолкнулась от земли ногой, заглядывая в окна. Эзреаля не оказалось в читальном зале, часть которого она могла увидеть с торцевой стороны здания, за которую не заходили горожане, зато она нашла его в архиве. Нахмурившись, посланница с удивлением наблюдала, как Эзреаль, яростно хлопнув дверью, размахивал руками, яростно жестикулируя и что-то объясняя незнакомому ей человеку. Кажется, он был не в самом лучшем расположении духа. В довершение их диалога, который девушка не смогла услышать, юноша забрал свою куртку со стула и быстро двинулся к выходу. Очевидно, сейчас было не лучшее время для того, чтобы дарить ему подарок, поэтому ей оставалось только тайком следовать за ним, продолжая выжидать подходящего момента. Этот миг представлялся ей особенным: вокруг погаснет свет, останется только мягкий, рассеянный луч над ними. Откуда-то начнут падать лепестки, зазвучит лёгкая мелодия. Эзреаль галантно поклонится ей, сражённый наповал её подарком и вниманием к нему, попав под чары волшебного дня, и пригласит на танец на мостовой. Все взгляды будут обращены к ней. Музыка будет играть всё медленнее и медленнее, а когда она начнёт затихать, то на последнем аккорде Эзреаль наклонится к её лицу и… — Мне нужно что-то, достойное Краунгардов, — оперевшись на стойку локтем, Эзреаль чуть сощурился, осматривая выставленные на витрине пекарни торты и пирожные. — Что-то совершенно королевское. — С мастерами Демасии сложно сравниться, — виновато улыбнулась застенчивая девушка, а затем вдруг просияла, будто вспомнив что-то, и шепнула ему на ухо что-то, что Зои не расслышала. Она остановилась в нескольких шагах за спиной Эзреаля, скрываясь за углом дома, рассматривая уличную пекарню. Булочницы исчезла в здании на несколько мгновений, вскоре выпорхнув с небольшой алой коробкой, перевязанной лентой. Стоило ей лишь приподнять крышку, чтобы показать, что за особый товар она принесла, как посланница чуть не взвыла: ей хватило мгновения, чтобы понять, что в коробке лежали её любимые лунные пряники, которые предназначались не ей. Оставив на прилавке несколько золотых монет, Эзреаль двинулась дальше, и Зои, явно огорчённая и расстроенная, через несколько мгновений сомнения всё же последовала за ним. Она слышала о том, что подарок предназначался для кого-то из семьи Краунгард, и у неё ни на секунду не возникло сомнений, для кого именно. Это совсем не предавало уверенности в правильности своего шага, но она всё-таки продолжила следовать за исследователем. Пусть хотя бы у него будет напоминание о ней. Эзреаль плутал по городу ещё пару часов, заглядывая в магазины, и в итоге вернулся домой с полными руками подарков. Помимо пряников, о которых Зои мысленно выла весь день, он купил большой букет лилий, ионийское вино в изящном сосуде и подвеску, переливающуюся на свету яркими бликами. Помимо зависти, юную посланницу грызла дикая ревность. Это всё должно принадлежать ей. Этот праздник должен принадлежать им. И всё же, она до последнего не теряла надежды. Когда Эзреаль вернулся в свою квартиру, она осталась снаружи, тихо заглядывая в его окно. В случае чего, всегда можно постучаться и попросить пустить, правда же? Остановившись у зеркала, юноша начал быстро что-то произносить, иногда мотая головой и начиная заново. Зои прижалась ближе к стеклу, на которое никто не обращал внимания, и прислушалась, закрыв глаза. — Ты маг, я тоже маг… боже, нет, это глупо. Может, предложить ей исследовать вместе Шуримские гробницы? — послышался щелчок пальцами, будто Эзреаль сам себе одобрил эту идею. — Или навестить Ионию в период праздника. Вот это уже ближе. Часто дыша, Зои нахмурилась и отстранилась, прижав ладонь к груди. Что-то внутри неё было полностью опустошено, надсадно ломалось и хрипело, будто заевший механизм. Голову заполонили суматошные злые мысли: она ругалась на себя, на Эзреаля, на Люкс и снова на себя за то, что такая доверчивая и глупая. Чёрная дыра внутри разрасталась до размера галактики за секунду, поглощая не только все эмоции, которые она испытывала, но и все добрые ощущения. Через несколько мгновений, смяв свою открытку, девочка побежала по мостовой от дома прочь, совсем забыв, что может просто перенестись на Таргон. Ей нужно было проветриться. *** Погладив спутанные рыжие волосы лапой, Сол закатил глаза. Растянувшаяся на его огромном теле Зои плакала уже полчаса, некультурно вытирая о прекрасные звёзды курносый нос. По её сбивчивому рассказу, перебивавшемуся всхлипами и новыми припадками слёз, он примерно представил себе всю ситуацию и пытался успокоить девочку, как только умел. — Ты зря тратишь время на этого идиота, — заговорил дракон медленным и размеренным тоном, будто это могло помочь привести Зои в порядок. — Он же совсем мальчишка. Сколько ему сотен лет? Нисколько? Что ты от него хотела. Он не видел и одной миллионной доли жизни, чтобы понять хоть что-то и уж тем более научиться разбираться в девушках, а ты… что ты делаешь? Смеясь, он опустил взгляд вниз. Зои явно оживилась: она в ярости колотила кулачками по звёздному животу, но, очевидно, её силы и размеры были так малы, что это больше напоминало дракону щекотку. — Не обзывай его! — подняв голову, она вытерла глаза кулаком и всхлипнула, перекидывая копну волос через плечо себе на грудь, начиная нервно заплетать их, чтобы чем-то занять руки. — Он добрый, и умный, и любознательный, и… — И ты, кажется, должна была на него злиться, — тактично напомнил создатель звёзд, усмехнувшись. Поджав губы, девочка покраснела и опустила взгляд. Она действительно должна была на него злиться и злилась ещё несколько мгновений назад, но стоило ей услышать, как кто-то проявляет к Эзреалю те же эмоции, что-то внутри заставило её защищать его. И если это не любовь, то что же это было? — Как думаешь, — подала она робкий голос, оборачиваясь назад в тщетных попытках рассмотреть сквозь облака, застилающие вершину Таргона, подножие. — Я ещё успею сделать новую открытку? — Такая же глупая, как и он, — подвёл итог дракон, не ответив на её вопрос, и подцепил девочку за шиворот, ссаживая с себя под её протестующие крики. Когда-нибудь он найдёт способ избавиться от короны и больше никогда не выслушивать её истории, а сейчас остаётся только терпеть.