leurs raisons

— Хеппи, родной, как замечательно! На веранде возле детской Хеппи раскрашивал рисунки своих любимых поездов. Люси была с ним. — А ты напиши название под каждой картинкой, — предложила она и пунктирами наметила буквы, чтобы Хеппи было легче писать. — Ты знаешь, как обходиться с детьми, да? Пунктиры и все такое, — заметила Леви. — Думаю, с пунктирами им легче, — улыбнулась Люси. Ей было здесь легко и приятно. Рядом с этим родным дивным малышом, ради которого она на Тенрю. Только ради него. А вовсе не для того, чтобы обеспечивать секс Нацу. Он говорил, что она демонстрирует нет? Да, именно так. Нет ему. Нет и собственной слабости к этому мужчине. — Госпожа Люси, — незаметно подошла горничная, — пожалуйста, вас там зовут, — путаясь, бормотала она слова. Люси пошла за ней. Может быть, ее зовет миссис Драгнил? Но комната, куда привела ее горничная, оказалась офисом Нацу, он сидел перед экраном компьютера. Она поняла это слишком поздно. За горничной закрылась дверь. — Не удирай, Люси. Мне нужно тебе кое-что сказать. При виде Нацу сразу ожили события четырехлетней давности, когда тот пришел забрать Хеппи. Он был в деловом костюме — с момента приезда на остров она его таким не видела, — с совершенно бесстрастным лицом. Капитан индустрии, рожденный, чтобы отдавать приказы своим многочисленным слугам и подчиненным, которые с поклоном подчинятся. Ну, она не из них! Будет сопротивляться! — Не хочу ничего от вас слышать, — заносчиво сказала Люси. Он молча достал из ящика стола что-то небольшое и продолговатое и положил на стол между ними. — Твое, Люси. Она с такой опаской взяла предмет, как будто это был заряженный пистолет. Похоже на коробочку для очков или для ручки. Но какое это имеет отношение к ней? Люси открыла коробочку. И уставилась на нее, не веря глазам. Что-то сверкающее на черном бархате. — Что это? — услышала она свой голос словно издалека. — Бриллиантовое колье. Как я понимаю, ты предпочитаешь деньги, но я решил, что это больше соответствует ситуации. Можешь посмотреть квитанцию, и узнаешь, как я тебя оцениваю. Будешь довольна — очень значительная сумма. Люси перевела глаза со сверкающего колье на Нацу. Его глаза блестели, словно отражая блеск бриллиантов, которые он ей предлагал. Люси ощутила, как внутри поднимается какое-то мощное чувство, которому она не знала названия. Очень сильное. — Видишь ли, как бизнесмен я знаю, что всякий деловой поступок должен иметь мотивацию. Твоя мотивация — всегда деньги, отдаешь ли ты ребенка сестры или жертвуешь своим драгоценным временем, чтобы приехать сюда, на Тенрю. Поэтому я и прибегаю к проверенному способу, хотя и, скажем, в другой форме. Итак, я сейчас ненадолго поеду в Лисохвост, вечером вернусь. Я приду к тебе, а ты наденешь колье. Только его. — Вы думаете, бриллианты — путь в мою постель? — она произнесла это бесцветным голосом, когда ей удалось преодолеть оцепенение. — Почему нет? Внешне Люси выглядела спокойной — слишком непонятна и безумна была вся эта сцена, казалась даже не вполне реальной. Она видела перед собой великолепно одетого, богатого, властного, высокомерного человека. Человека, который совсем недавно целовал ее со всей глубиной чувств, ласкал все ее тело, поднимал ее на немыслимую эмоциональную вершину, вводил в экстаз блаженства… И сейчас он предлагает ей бриллиантовое колье… За секс… Она очень осторожно закрыла коробку и положила перед ним. — Я не проститутка. Его лицо не изменилось. — Твоя сестра, — он говорил так тихо и нежно, что у Люси поднялись волоски на затылке, — обладала по крайней мере одним достоинством. Она не скрывала правду о себе. А ты ханжа и лицемерка. Ты даже хуже твоей сестры. Она торговала своим телом, а ты продала свою плоть и кровь. Ты продала ее дитя. Так что не изображай оскорбленную добродетель. То, что я тебе предлагаю, твоя сестра счастлива была бы получить от любого богатого мужчины. Что-то неуправляемое прорвалось внутри Люси. Она закричала: — Не смейте так говорить о Джувии! И подавитесь своими бриллиантами! — И выскочила из комнаты, ослепленная безумным гневом. Непонятным образом оказавшись в своей комнате, Люси бросилась на кровать. Она не просто рыдала — это было ближе к истерике. Бедная Джу — даже могила не может уберечь ее от грязных оскорблений Нацу. Этот человек открыл Люси море чувственных восторгов — и притом считает ее не более чем проституткой… Она судорожно обхватила себя руками и сжалась в комочек, потому что болело все — внутри и снаружи.

***

Нацу не шелохнулся, когда она так стремительно выскочила из комнаты. Без бриллиантового колье. Почему? Он же видел, как она смотрела на чеки. Казалось, колье она будет желать еще более страстно. К тому же ей нравилось в его постели… в этом ошибаться он не мог. Любая мысль о Люси в постели была опасна. Все его тело стонало от тоски по ней. Двадцать четыре часа прошло после их свидания в пляжном домике. Уже вчера он тосковал, но тогда была надежда. А сейчас… Боже мой! Одно прикосновение — и он безнадежно болен, он хочет, нет — жаждет ее постоянно. А чего хочет она? Чего думает добиться своими отказами? Губы Нацу сжались. Что же, есть одна вещь, которой она может добиться, это уж точно. Он позвонил по внутренней связи: — Алекс! Свяжись с Линой Арбан и скажи, что она приглашена сегодня на обед. Итак, Люси не хочет колье, не хочет его, Нацу. Его губы сжались сильней. Есть масса женщин, которые хотят его. Сегодня Люси посмотрит на одну из них.