***
— Адиль Оралбекович! Адиль Оралбекович, подождите! — Что-то случилось? — учтиво поинтересовался Адиль, когда его охватила буря энергии в виде молодой химички, которая хватает Жалелова за руку, чуть не упав. — Извините… Я вот думала, что нам в одну сторону и раз судьба свела нас в одно время, — она глупо хихикнула, — то может Вы проводите даму? — Без проблем, — сухо ответил казах. Опираясь на его руку, женщина то и дело, что вечно поправляла свои пышные рыжие волосы. — Скажите, а Вы женаты? А дети? — подходя к своему подъезду, спросила попутчица. — Не женат. Есть, сын. — А Вы не с ними живёте? — Нет. Они в Казахстане. — А почему не вместе живёте? — Наталья Николаевна, не слишком много вопросов? Вы попросили проводить Вас до дома — я согласился, но на допрос я не соглашался, — резко прервал женщину историк. — Извините, — растерялась рыжеволосая, — просто поймите… Вы всего месяц с лишним у нас, а мне кажется, будто мы с Вами знакомы всю жизнь, — лепетала учительница. Она чувствовала, как подкашивались ноги от одного его взгляда чёрных и таких жгучих глаз. Она уже тётя взрослая, а ощущение, будто пятиклассница на свидании. — Наталья, — обратился к ней казах, когда её губы оказались слишком близки к его, — Вы шикарная молодая женщина, но мне неинтересно.***
— Иванова и Потапова, прекратите болтать, — делает замечание казах двум ученицам, сидящим на последней парте, не сбиваясь с темы урока. Но когда его третье замечание за урок девушки игнорируют, а Настя начинает краснеть, прыская от шутки соседки, Адиль уже не выдерживает. — Потапова, вон из класса! — взрывается историк. Класс моментально затихает. Слышится лишь учащенное от злобы дыхание мужчины. Настя опускает глаза в пол, чтобы не столкнуться с тем прожигающим взглядом. — Я неясно выразился? Вон из кабинета, — уже более спокойно, но всё с такой же злобой прошипел Адиль. Никто не ожидал такой реакции от вполне себе спокойного учителя. — Вы срывайте урок, повторяю: на выход с вещами, Потапова. Наспех засунув учебники, тетрадки и ручки в сумку, девушка стыдливо выходит из кабинета, закрыв за собой дверь. Сев на лавку в коридоре, закрывает лицо руками и начинает бесшумно плакать. После окончания урока дети поспешили покинуть кабинет истории, попутно кидая на девушку разного рода взгляды: кто-то хихикает, кто-то жалеете, а кому-то и вовсе дела нет. Настя совсем не заметила, как в коридоре стало совсем пусто, а она так и сидела на этой злосчастной лавочке, вытирая рукавом кофты потекшую тушь. — Потапова, зайдите. Леденящий голос прорезается в самый отдаленный уголок подсознания. На ватных ногах девушка заходит в кабинет, несмело прикрывая дверь. — Настя, что случилось? — обеспокоенно спросил учитель, присев рядом со школьницей за парту. — Я не знаю, Адиль Оралбекович. Мы просто смеялись… — Я не про это, Насть. Девушка вопросительно посмотрела на казаха. — У тебя сильно упала успеваемость по моему предмету, — вздохнув, произнёс Жалелов, — маму будем вызывать? — Нет! Не надо, — одиннадцатиклассница завертела головой. — А ещё я видел, как ты куришь на большой перемене за школой, ай-яй-ай, — историк ухмылялся слишком гадко, явно показывая превосходство над всей ситуацией. На глазах девушки вновь стали появляться слёзы. Она из последних сил пыталась их сдержать, ведь знала, что его этим не купишь. — Не надо заливать мне здесь пол, Потапова. Надо учиться нормально и не курить. Ты же всё-таки девочка, как ни крути, — отцовское наставление в исполнении Адиля выглядит крайне странно и привлекательно. Жалелов давно понял, что имеет ненормальную тягу к этой девушке. Он следит за каждым её движением, на каждом уроке.Это отчасти сильно изматывает.
— — Насколько мне известно, ты планируешь сдавать историю, — Адиль выдерживает напрягающую паузу, — ведь так? — Да, — шёпотом отвечает Потапова. — Тогда необходимо подтянуть тебя по этому предмету, — опаляя красное ушко девушки горячим дыханием, выдыхает историк. Ученица жмурится, стараясь не поворачиваться к нему лицом, чувствуя, как дрожат ноги. Она слышит его тяжёлое дыхание. — В какой день тебе удобно ходить на дополнительные? Сердце пропускает пару ударов. Чёрные глаза выжидающе сверлят дырку в девочке, а острые скулы подрагивают. — В… В любой, Адиль Оралбекович, — смущённо отвечает девушка. — Отлично, — резко отодвигается от неё казах, — завтра же и начнем. Занятия будут проводиться два раза в неделю. Ты свободна. Он вальяжно встаёт и выходит из кабинета, оставляя Настю наедине с тем напряжением, которое возрастало в её груди с каждой секундой.***
Ударяет большим пальцем по рулю, попутно раскуривая сигарету. Наблюдает, как девочка быстро спускается по лестницам, роняя телефон из-за неловкости. Хмыкает, втягивая запах её духов, будто это вовсе не воспоминания. Когда Потапова скрывается из виду, мужчина поправляет воротник белой рубашки, нажимая на газ.