Воскрешенный

Юри по-прежнему вел себя странно. Отстранялся, когда Виктор пытался его поцеловать. Отвечал односложно, когда Виктор заговаривал с ним. Виктор просто устал. Устал ничего не понимать. Поэтому он решил сбежать. Ненадолго — только чтобы сходить в магазин и затариться продуктами на неделю. Обычно они ходили в супермаркет с Юри вместе, но сейчас Виктор боялся даже заговорить с ним. — Я в магазин, — бросил Виктор, надевая куртку. Ответом ему была равнодушная тишина. *** Смех Юри был слышен даже через закрытую входную дверь. Виктор облегченно перевел дыхание: неужели Юри отпустило? Он открыл дверь, закинул пакеты на кухню и прошел в гостиную. — Хорошее настроение? — Прекрасное, — подтвердил Юри. А потом Виктор перевел взгляд на монитор ноутбука. "Топ-10 самых кровавых автокатастроф". Виктора помутило. Он тяжело привалился к стене. — Ты смеешься, смотря это? — Да. — Юри пожал плечами. — Но в этом нет ничего смешного. Тем более ты сам так... умер. — Не нуди. Вот и все, что сказал Юри. Виктор попятился, зашел в спальню, плотно прикрыл за собою дверь. К нему подскочил не в меру радостный Маккачин. — Тише, Макка, тише. Давай посидим тихонечко в спальне, — сказал Виктор и щелкнул замком на двери. С Юри определенно было что-то не так. На его лице отражалась жестокость. Этого нового Юри Виктор боялся. Виктор и сам не заметил, что стал слишком нервным. Каждый звук заставлял его дергаться и оборачиваться. Но признаться себе в том, что начинаешь бояться собственного возлюбленного — это слишком. Юри постоянно смотрел какие-то жуткие шоу, кровавые фильмы, рассматривал шок-контент, от котого Виктору требовалось срочно проблеваться. Не было больше мирных посиделок и душевных разговоров, а романтика и вовсе сошла на нет. Юри постоянно отталкивал Виктора, на объятия реагировал негативно, смотрел так, будто сейчас ударит. У Юри поменялись вкусы во всем. Он все чаще заказывал еду на дом, говорил, что Виктор отвратительно готовит, а самому ему это удовольствия не доставляет. В последний раз, когда Виктор занялся выпечкой, Юри, сев за стол и с трудом прожевав кусок пирога, отбросил ложку и покосился с таким видом, что захотелось залезть под стол, как маленькому ребенку. — Ты дебил? Я не собираюсь есть эту отраву, — едва ли не прокричал Юри и, плюнув в тарелку, удалился из кухни. Виктор долго не мог прийти в себя. Этот инцидент окончательно его добил. Человек, живущий сейчас в его доме, просто не мог быть Юри. Милым, нежным, прекрасным Юри. Его Юри. Поздно ночью Виктор решил, что пора снова навестить Георгия и попросить у него совета. Он едва дождался утра. Сомкнуть глаза так и не удалось: он просто не мог уснуть рядом с этим чужим страшным человеком. Наконец рассвело, и Виктор схватил свою одежду и на цыпочках покинул комнату. Георгий был его хорошим другом еще со времен юниорства, когда они вместе тренировались у Якова. А потом Георгий сильно повредил ногу и больше не смог кататься. Зато тогда, лежа в больнице, он обрел свой колдовской дар, получив его от умирающего в соседней палате ведьмака Павла. Дар очень изменил Георгия. Он начал именоваться исключительно по полному имени, съехал за город и стал нелюдимым. Исчезли дружеские посиделки за просмотром фильма с пиццой и чипсами, исчезли перемывания костей девчонкам. Но в помощи Георгий никогда не отказывал. Часто колдовал для друга, в основном на удачу, чтоб на соревнованиях везло. И везло же! Сколько раз Виктор занимал призовые места? Не сосчитать. И вот сейчас Виктор несся на всех парах к Георгию, оставляя позади редкие машины. *** — Нужно срочно поговорить. Георгий потер переносицу, зевнул и только после этого отошел от дверного проема, давая Виктору войти. — Будешь кофе? — Нет, не до кофе сейчас. — Мне это уже не нравится. Георгий обхватил голые плечи (он вышел в одних пижамных штанах) руками и сел на табуретку в кухне. — Говори, что стряслось? — С Юри что-то не так. Он ведет себя странно. Стал агрессивным и жутким — просто страх. Он коротко рассказал о событиях последних дней. Георгий казался по-настоящему испуганным рассказом. — Одну минутку, я загляну в свою волшебную тетрадку. Это не было эвфемизмом: от Павла ему действительно досталась колдовская тетрадь, по которой Георгий учился. Виктор прошел за ним в гостиную. Тетрадь оказалась на видном месте — как настольная книга. Георгий открыл ее — и волшебным образом она распахнулась на нужной странице. От нервов у Георгия начала трястись рука, пока он читал слова, написанные мелким почерком в тетради. — Все очень плохо, — наконец сказал он. — Боюсь, тебе придется убить Юри. — Как? — Здесь так написано. Другого выхода нет. — Я не могу убить своего Юри, я люблю его. Пусть он ведет себя странно... — Это больше не твой Юри. Это монстр, и он будет все больше звереть, пока не навредит кому-нибудь. Убей его, и ты сделаешь одолжение всему его окружению. — Что ты такое говоришь? Георгий резко захлопнул тетрадь. — Мое дело — предупредить. Твое дело — запомнить, что это больше не Юри, и принять меры. — Нет, нет, нет, — забормотал Виктор, пятясь. А затем он развернулся и в страхе выбежал во двор, скорее к машине. Как такое вообще могло произойти? Слова Георгия казалось полной глупостью. У Виктора никогда бы не поднялась рука на Юри. Мчась домой, он прокручивал в голове бесконечное скопление мыслей. Перед глазами стояли воспоминания о Юри, но этот светлый образ резко затемнял новый Юри, злой, нелюдимый, жестокий. Виктор включил радио и ткнул пальцем наугад, выбирая случайную станцию. Крутилась какая-то дурацкая попса, в которую даже вслушиваться не хотелось, но посторонние звуки позволяли немного отвлечься. Виктор сделал громче и включил поворот, стал крутить руль, как вдруг совсем рядом проскочила серая иномарка, почти впритык, едва не сбила. Из окон высовывались руки подростков, те явно были навеселе и даже не заметили, что их забава чуть не переросла в трагедию. Виктор выдохнул. Мимолетный испуг разогнал все мысли. Этот секундный страх, когда ты, округлив глаза, забываешь, как дышать и мертвой хваткой сжимаешь руль. Чувствовал ли Юри то же самое за секунду до смерти? *** В доме было тихо. Юри принимал душ. Маккачин спал. Это было странно, вечно активный пес никогда не проводил так много времени в своей лежанке. Виктор прошел в спальню, сел на кровать и устремил взгляд в коридор. Вода еще шумела. В руке вдруг завибрировал телефон. Крис наконец написал о своем медовом месяце, давно от него не было вестей, укатил с мужем после свадьбы неизвестно куда, а теперь объявился. Это вызвало улыбку. Фото с курорта были красивыми. Крис умел позировать. Виктор упал спиной на одеяло и поднял экран вверх, стал отвечать. Глаза вдруг самым краешком зацепились за яркое пятно сбоку. Виктор тут же испуганно подскочил. На одеяле была кровь. — А, ты уже вернулся, — послышалось сзади. Юри стоял в одном белье. Виктор и не заметил, что вода перестала шуметь. Он все бросал непонимающие взгляд то на кровать, то на Юри. — Что это? – спросил наконец, указывая на красные пятна. Юри с безразличным видом мотнул головой, рассматривая, а потом закатил глаза, будто совсем не понимал такую бурную реакцию и посчитал пятна крови на кровати сущей мелочью. — Просто кошка забежала. Ненавижу кошек. Виктор охнул и обошел кровать. След тянулся к окну. На асфальте, рядом с клумбами лежал мертвый кот, из его распоротого бока вываливались внутренности. Виктора замутило. — Не шатайся тут, лучше вытри все, — небрежно бросил Юри и вышел из комнаты. Виктор стоял и сдерживал немой ужас. Он сделал пару глубоких вдохов, но это ничуть не помогло успокоиться. Дрожащими руками он потянул за грязную простынь, стаскивая ее с кровати. Кровь перешла на матрац. Виктора прошиб озноб. Он, гипнотизируя взглядом кровавые следы на полу, попятился и столкнулся в дверях с Юри. — Осторожнее, чмо кривоногое! — рявкнул Юри, отталкивая его. — П-прости, — пробормотал Виктор и рванул в ванную. Запихнул простынь в стиральную машинку, захлопнул дверцу и щелкнул по клавишам. Намочил тряпку, чтобы вытереть с пола кровь. Заниматься делом сейчас представлялось ему единственными верным решением. Виктор вышел в коридор. Маккачин все еще спал в своей кроватке, хотя обычно слышал, когда кто-то входил в квартиру или передвигался по ней. Виктору вдруг захотелось ощутить тепло его живого тела. Он опустился на корточки перед кроваткой и потрепал пса по холке. Тот даже не пошевелился. Было еще кое-что странное. Маккачин не дышал и был холодным. — Ч-что ты сделал с Маккачином? — тихо пролепетал Виктор, однако Юри его услышал. — Отравил, — равнодушно ответил Юри. — Он раздражал. — Что ты сказал? — Ты слышал. Кстати, у меня тоже к тебе есть вопросик. — Юри вышел в прихожую с телефоном Виктора в руках. — "Крис, ты прелесть". Что, он все еще тебя возбуждает, не то что я, верно? — Это не так, я люблю тебя, Юри... — Но и Криса ты не забыл. Юри вмиг оказался рядом. Он замахнулся и с силой ударил Виктора по лицу. Ударил не за что, ведь к Крису у него были только дружеские чувства. Но не это больше всего задело Виктора. Юри поднял на него руку. Не говоря уже о том, что у него хватило духу отравить их любимого пса.