Война маршала Шатильона

День недобрый, и доброго дня вам желать не намерен. Не жалея коней, я промчался сквозь линию фронта. Вы же знаете, он до конца оставался вам верен. Отплатить ему тем же - священная ваша забота. (с) Хельга Эн-Кенти Когда закончится это сраженье, И если ты доживешь до рассвета, Тебе станет ясно, что запах победы Такой же едкий, как дым пораженья. А ты один средь остывшей сечи, И нет врагов у тебя отныне, Но небо давит тебе на плечи, И что же делать в этой пустыне? (с) Зоя Ященко и Белая Гвардия Известие о том, что столица пала, Рене получил поздним вечером. Он как раз вернулся из боя за очередной пост. Еще одно изматывающее и жестокое сражение подошло к концу. На трупы начало слетаться воронье, надо было приказать солдатам если не начать хоронить пленных, то хотя бы накрыть их куполом, который защитил бы до утра от разложения и птиц. Но простолюдины были слишком измотаны, да и у магов сил хватало ровно на то, чтобы помочь живым залечить раны. И Рене предпочел позаботиться о тех, кто пережил этот бой. Он понимал, такого шага его семья не одобрила бы. Почетные похороны и долгий траур по умершим в семействе Шатильонов всегда считались важнее всего. Рене представил себе, как мать будет смотреть на него с упреком, как братья будут показывать свое превосходство. А, к закатным тварям всё! Мертвым уже никто ничем не поможет. Они подождут и до завтра. Если солдаты не отдохнут хоть несколько часов до следующего сражения, соблюдать традиции всё равно будет некому. Да и плевать хотели собранные под ружье мещане и крестьяне на честь Шатильонов, на долг, да и на судьбу государства в целом. Им надо вернуться домой, к своим семьям. Они хотят, чтобы эта бойня поскорее закончилась. И ты будешь самым последним ублюдком, если отнимешь у них надежду. Когда Рене вернулся в свою ставку, его встретил мальчишка-порученец. - Эр Шатильон, прибыл почтовый голубь из Сите-Вер. Важные известия. Конверт был с арнарбреккской печатью. Государственный герб - золотой лев на зеленом поле. Незнакомый почерк. Письмо было по-военному коротким. Оруженосец маршала Альберто Монтильядо сообщил, что Западная Армия сделала марш через горы и взяла столицу Халвлинга. Принц-регент Генрих подписал капитуляцию и через несколько часов покончил с собой. Маршал Монтильядо назначен проэмперадором Халвлинга. Проэмперадор. Временный правитель целой страны, до того как Фердинанд Арнарбреккский примет решение о судьбе завоеванных территорий. Хотя понятно, какое может быть решение. Государства не будет, разоренные провинции достанутся новым повелителям. Всё кончено. А ты высоко поднялся, Альберто! Слов на ветер ты не бросаешь. Ты говорил: "скоро всё закончится" - вижу, ты сделал ради этого то, что считал нужным. Твой оруженосец пишет в конце письма: "маршал был ранен, но не опасно. Вскоре он напишет вам сам и пришлет портал в Сите-Вер". Рене горько ухмыльнулся. Портал... Как мило. Альберто ведь знал о мелкой слабости близкого друга - эр Шатильон ненавидел ожидание и неизвестность. Дорога от Южной Крепости до Сиудад-Верде заняла бы несколько дней простым транспортом, день - магическим. За это время Рене успел бы пережить будущий разговор сотни тысяч раз и ярко представить себе самые худшие возможности. Портал действует мгновенно и не оставляет времени на неприятные мысли. Спасибо, друг. Спасибо. Он бросил письмо в камин и, не раздеваясь, лег спать. Упал почти без сил. Ему не хотелось думать ни о чем. Он устал. Даже вдали от поля боя его преследовал запах крови, пота, трупов, дерьма и рвоты. Он извелся, последние несколько месяцев его почти каждый день сгибал пополам надсадный, сухой нервный кашель. Бессонные ночи, лошадиные дозы шадди*. Бешено бьющееся сердце - от напитка ли, или оттого, что уже невозможно держать в себе эту боль и злость? * Альберто зажег свечи. Он устал от мертвого, неестественного магического света. В последнее время всё, связанное с магией, вызывало в нем чувство нереальности происходящего и глухую тоску. Марш закончен. Этот небывалый, жестокий переход через горы, сунуться в которые рисковал не всякий опытный человек из местных. Горы, надежно охранявшие Сите-Вер веками. И ничего - он прошел! И он сам, и его люди не спали шесть ночей. Тройная доза заклятия бессонницы, тройные же порции саккотты** - после того, как действие чар и порошков закончится, всем будет трудно входить в привычный ритм. Альберто не раз слышал, как даже самых крепких мужчин ломало быстрое отвыкание от дурмана. Но это было необходимо. Иначе он просто не мог. Сообщение о своей победе он отправил через портал, и через портал же получил ответ, что король поручает ему должность проэмперадора. Перечень будущих благ в письме впечатлил бы искателя почестей вроде того же Крессе или Толомеи... да и, что греха таить, года четыре назад Альберто тоже решился бы на многое ради такой славы и стольких наград. Теперь будут говорить о том, какой он герой, будут прославлять его заботу о благе своего королевства и мужество взять и с почетом прекратить эту длинную, изматывающую, кровавую войну. Будут произносить речи о добродетели и долге. Знали бы они, что плевать ему и на долг, и на почести, и на войну, и на судьбу страны - да на всё! За годы бесконечных сражений он успел разочароваться во всем. Да, он совершил то, что считалось невозможным. Но он так поступил не ради государства, а ради одного-единственного человека. Причем того, которого полагалось считать врагом. Альберто ходил туда-сюда по огромной комнате. Во дворце было тихо. В залах на первом этаже спали его офицеры, уставшие от бессонницы и штурма. Где-то в покоях поблизости лежал мертвый Генрих. Альберто был уверен, что никогда не забудет это лицо - лицо человека, всю жизнь ненавидевшего этот мир и себя самого. Раненная рука ныла. Голова раскалывалась, сон не шел. Пережить бы это. Просто как болезнь. И больше ни о чем не думать и не беспокоиться. Он думал о Рене, о письме, которое продиктовал оруженосцу для него. Жалел, что не нашел в себе уверенности написать другу так, как привык за эти три года. Но что-то сдерживало чувства - то ли люди рядом, то ли неуверенность в том, как Рене воспримет их отношения теперь. Ведь раньше они были на равных, а теперь... Проэмперадор и побежденный маршал. Пре-лест-но. Просто зашибись. * Рене почувствовал холодок, растекающийся внутри. Как глупо надеяться, что время остановится и необходимость сообщить армии о капитуляции, дождаться портала и отправиться в Сите-Вер исчезнет сама собой. Нет, надо поскорее всё закончить.... Он почти кожей чувствовал, с какой надеждой смотрят люди на него. Наверное, кто-то им сказал, что новости из столицы были. Но никто не знал, какие - и естественно, всех мучила неизвестность. И что теперь? Обрадуются? Огорчатся? Маршал долго думал над тем, что сказать, как сказать... Но все красивые слова, в духе предыдущих поколений рода Шатильонов, в последний миг вылетели у него из головы. Его хватило только на то, чтобы холодно, безжизненно и просто сообщить: - Я получил известия из Сиудад-Верде. Маршал Альберто Монтильядо взял столицу штурмом. Война закончилась. В хмуром, сером небе кричали птицы. Солдаты и офицеры молчали. Рене продолжил: - Монтильядо пришлет мне портал. Я скоро буду в столице. И сделаю всё возможное, чтобы... - Мы верим в вас, маршал! - сказал один из генералов. - Вы сможете защитить людей. Рене кивнул. Он не знал, что будет делать, когда увидит Альберто. Не знал, как будет говорить с ним об армии, войне, государственных делах. Начинались тяжелые, недобрые дни…