Тёмные поленья

Лицо его было ужасно. Глубокая рана на лбу, отвратительные космы, спутанные и запачканные кровью, бешеные глаза навыкате… Но голос звучал спокойно и насмешливо. — Хотите убить меня? Лишить государя поддержки и опоры? Ха-ха-ха-ха! — Казалось, даже морозный балтийский воздух корёжит от этого мерзкого смеха. Атлетичному красавцу, который держал обречённого за плечи, приходилось хуже всех. Во-первых, человек никак не желал сдаваться, то и дело норовя вырваться и удариться головой о свежий лёд Малой Невки. А во-вторых — и это было главное — невыносимо было находиться так близко от его зловонного рта. На самом деле, от человека исходил аромат дорогих духов, перемешанный с запахом крови, но Атлету казалось, что сами слова, вырывающиеся из черной ямы рта, испускают невыносимую вонь. «Это не человек, — думал он, стиснув зубы. — Это бес! Или…» — Ведь я же не человек, — сказал тот, кого они несли. — Я — идея! — и он закатил глаза вверх, норовя поймать взгляд Атлета. — Невозможно убить идею! И снова это мерзкое хихикание. На мгновение Атлет увидел их со стороны. Аристократы, мыслители, интеллигентные люди, думающие о судьбах России, тащат на руках гадкого похотливого мужика, покрытого кровью и изрыгающего проклятия. И сейчас этого мужика надо будет как-то убить. Не сделать это никак нельзя — от их поступка зависит будущее страны и династии. «Неужели мы ошибаемся?» — думал он, помогая товарищам поднести страшный груз к краю свежей проруби. «Отчего судьбоносный поступок благородных людей выглядит так отвратительно?» — спрашивал он себя, вместе со всеми заталкивая брыкающееся тело в черный прямоугольник невской воды. А человек всё продолжал говорить. Повинуясь какому-то инстинкту, Атлет попытался заткнуть проклятый рот кулаком, но человек вывернулся и укусил его за руку. «Всё равно хотел их выбросить после…» — он брезгливо отшвырнул на лёд великолепные офицерские перчатки. А человек плевался ошмётками слов: — Идею нельзя отравить! Идею нельзя застрелить! Идею нельзя уто… И тут, наконец, святая невская вода с иголочками льда хлынула в богохульственный рот, заставляя его замолчать навеки. Голова с вытаращенными глазами ушла под лёд. А следующее мгновение заставило Атлета вздрогнуть. Рука. Посинелая рука со вспученными тоннелями вен вынырнула из-под тёмной воды и мёртвой хваткой впилась в край полыньи… — Да что же это… Или он бессмертный?! — сдавленно всхлипнул кто-то сзади. Но тут лысый господин с пушистой бородкой сделал решительный шаг и с хрустом впечатал мысок своего сапога в демоническое щупальце. Рука сорвалась. Чудовище скрылось подо льдом. Напряжение отпустило, и Атлет рухнул на колени. Ему показалось, что теперь, наконец-то, он снова вправе дышать полной грудью. Борясь с приступом то ли слёз, то ли смеха, он сплюнул на лёд и презрительно бросил: — Дерьмо твоя идея! — Нет, Дмитрий Павлович, — покачал головой лысый господин. — Не дерьмо. Дерьмо не тонет.