9/11

Обычное утро нового рабочего дня. Вторник. Филадельфия неспешно собиралась на работу. Начальство имело право опоздать. День был как нельзя кстати очень тёплый и солнечный. Фили не была большим любителем солнца, но осенью такие дни ей очень нравились. Было в них что-то завораживающее, спокойное и умиротворяющее. Девушка налила себе чай с лимоном и, накинув на небесно-голубую пижаму белый халат, вышла на балкон. Солнце неплохо пригревало, от чего Фил, отпив чаю, зажмурилась, ощущая приятное тепло. Ночью был мелкий дождь, поэтому воздух был немного прохладный и пропитанный запахом осенних листьев. Люди спешили на работу, день только начинался. Фил наблюдала за чарующими её каждый год изменениями. Улицы, усыпанные ковром опавших листьев, постепенно преображались обилием разных оттенков красного, оранжевого, багряного. Прекрасная пора. У девушки было легко на душе, она ощущала прилив сил и энергии. Ветер гонял мелкие облака по небу, виднелись небольшие стаи птиц, что готовились к отлету. Филадельфия пила чай и задумчиво наблюдала за старушкой на лавочке, что последние несколько лет каждое утро кормила голубей в этом месте. Филадельфия всегда с интересом смотрела на пожилых людей. Ей старость не грозила ещё многие века, а люди и их жизни с каждым годом интересовали ее все сильней. Лондон говорил, что это вполне естественный для городов интерес. Сами люди во все времена тянулись к городам как к чему-то прекрасному, недосягаемому, совершенному и в какой-то степени священному и божественному. Учёные полные желаний и амбиций лишь смотрели на бессмертных издалека, их руки были связаны. После Второй Мировой войны любые изучения городов были запрещены на Международном уровне. Фил в последние десятилетия потянулась к людям, стала более тихой и наблюдательной. Ее жизнь перестала быть непредсказуемой. У Филадельфии началось время полного покоя и единения с собой. Она не хотела покидать родные стены, у неё отпало желание искать приключений, ей хотелось лишь домашнего тепла и уюта. Познания прелести жизни в мелочах. Лондон говорил, что для города это один из путей открыть для себя что-то новое. Фили, наблюдая с за птицами и людьми, не заметила, как на балкон пробралась ее кошка. Чёрная, пугливая и изящная маленькая кошка, которую девушка подобрала пару месяцев назад ещё котёнком в один непримечательный дождливый день. Любимица, мурлыкая, терлась об ноги хозяйки, глядя на неё своими большими зелёными глазами. – Доброе утро, Молли, – чуть улыбнувшись, пробормотала Фил и, наклонившись, погладила ее по головке. Молли уткнулась своим мокрым носом ей в ладонь и замурчала. Фили это позабавило. Она потянулась к чашке чая и продолжила разглядывать усыпанные листьями улочки и людей. Кошка жалобно мяукнула и села рядом, не сводя сосредоточенного взгляда с Фили. Девушка, обратив на неё внимание, закатив глаза, вздохнула: – Опять есть хочешь? Ну, пошли тогда, – Фил, так и не допив чай, подозвала за собой любимицу и направилась на кухню. Молли бесшумно и быстро направилась за ней. Времени в запасе было предостаточно, поэтому Фили приготовила себе завтрак и накормила кошку. Взяв тарелку, она вышла в свою просторную и достаточно светлую гостиную. Поставив свой завтрак на журнальный стол, Фили включила телевизор. Молли, желая получить добавку, уселась на колени девушки и замурлыкала.У Филадельфии была традиция – каждое утро смотреть новости. Всё же, она хотела понимать, о чем говорят ее коллеги по работе. Включив новостной канал, она увидела следующее: суетливые репортеры говорили о пожаре в ВТЦ в Нью-Йорке. Фил внимательно смотрела репортаж, вслушиваясь в каждое слово, пытаясь понять происходящее. Все было сумбурно и непонятно, в голове у девушки не укладывались такие вести с раннего утра. Очевидцы говорили о том, что это был большой самолёт, позже начали поступали сообщения о первых жертвах, о том, что в одной из башен бушует сильный пожар. Было много дыма, показали, как люди выпрыгивали из окон. Филадельфия пустым взглядом смотрела в экран, осознавая услышанное. И тут, на ее глазах, в прямом эфире ещё один самолёт стремительно промчался над зданиями и влетел во вторую башню. Фил испугалась, она оцепенела от ужаса. Репортеры ошарашено комментировали происходящее. Спустя пару секунд раздумий, Фил убрала с колен кошку и кинулась к телефону. Волнение и страх в секунды охватили ее, все хорошее быстро забылось. Взяв мобильный, она вернулась к телевизору и, набрав знакомый номер, стала ожидать ответа. Бесконечно долгие гудки доносились из трубки. Тем временем, по телевизору показывали, как испуганные люди что-то говорили на камеру. Пульс участился, Фили начинала охватывать паника, руки тряслись. Девушка испуганно оглядывала комнату, стараясь не заострять внимания на прямом эфире и не слушать о чем говорили и что прогнозировали. Единственным желанием в жизни для неё сейчас было услышать голос брата и убедиться, что он в безопасности. А гудки все шли и шли, уходя куда-то далеко, в неизвестность. Ответа она так и не получила. Обстановка накалилась. Фил дрожащими руками положила трубку на стол и отшатнулась. Сев на диван, она закрыла лицо руками. Из глаз потекли слёзы. Молли, словно понимая её чувства, подошла к хозяйке, залезла ей под руку и замурлыкала. Фил перевела взгляд на кошку и погладила её. – У меня плохое предчувствие, Молли, – бормотала Фил, пытаясь успокоиться. – Йорк всегда берёт трубку. Не существует исключений, когда я звоню, – она взяла телефон и ещё раз набрала номер. И снова гробовое молчание в ответ. – С ним что-то случилось! – отчаянно воскликнула она. Кошка молча смотрела на неё своими большими зелёными глазами. В них отражалась тоска и понимание. Фил погладила ее ещё раз, выключила телевизор и ушла в свою комнату. В ней было достаточно темно, шторы были плотные и не пропускали свет. Фил уткнулась в подушку. Она очень сильно волновалась за брата, боясь представить, где он и какие муки переживает. 'Хочу быть рядом с тобой сейчас, где бы ты не был. Почему именно ты? Нью-Йорк, ответь мне, пожалуйста! Прошу', – молила она. Стены этой небольшой темной комнаты будто давили на нее. Фил желала очутиться рядом с любимым братом, уберечь его, спасти от всех опасностей и невзгод. Но никто не спешил ей звонить, и тем более перезванивать. Она поняла, что никак не сможет этого выдержать на расстоянии. Фили вскочила с кровати и, очень быстро собравшись, завела машину. Молли сидела у порога и задумчиво наблюдала за хозяйкой чуть склонив в бок голову. – Мне не на кого тебя оставить, – Фил накинула плащ и открыла дверь. – Пойдём? Молли уставилась на открытую дверь, а после засеменила за Филадельфией. Девушка закрыла двери и, взяв кошку на руки, вышла на улицу. И вот они уже на всех порах мчали по главным улицам на небольшом автомобиле. Фил резко выкручивала руль и по возможности старалась давить на газ. Из-за этого она создала пару аварийных ситуаций. Покинув город и выехав на шоссе, девушка снова вдавила педаль газа и машина, стремительно набирая скорость, понеслась в сторону экономической столицы страны. Радио Фил так и не осмелилась включить, поэтому ехали они в полной тишине. Прошёл час поездки. Время от времени девушка задумчиво посматривала на мобильный телефон. Она знала кому могла позвонить и узнать всё, но гордость не позволяла. Филадельфия долгое время размышляла об этом, а после резко свернула на обочину. Чуть помедлив, она взяла телефон и набрала номер столицы. Почти тут же ей ответили. – Да? – послышался взволнованный голос. Фил вздрогнула, желание говорить с ним отпадало, но она всё-таки продолжила разговор с ненавистной ей личностью. – Ди-Си, где Нью-Йорк? – спросила девушка. Ответ последовал далеко не сразу. Фил, стараясь развеять обстановку, с долей теплоты продолжила. – Он с тобой? Можешь дать ему трубку? Я не могу дозвониться... Кроткий и сухой ответ столицы прервал ее. – Я не знаю. Филя тяжело вздохнула и холодно спросила: – Где ты сейчас? – Подъезжаю к месту. Фил ухмыльнулась. – Что ж, встретимся на месте, столица. Я еду. Вашингтон начал было протестовать, но она бросила трубку. Фил поехала дальше.