9/11

      Девушка испуганно опустила взгляд, достала ручку и что-то дрожащими пальцами записала на листке. Она вся тряслась от страха и ужаса. Будь Вашингтон более открытым он бы даже осмелился обнять ее. Но сейчас столица сам как никогда нуждался в поддержке.       — Как вы себя чувствуете, столица? — дрожащим голосом робко спросила девушка. Вашингтон посмотрел на неё, не выражая никаких эмоций, а после отвернулся, тяжело вздохнул и поправил очки. — Я в норме, — кротко ответил Ди-Си.       Олбани была поражена тем, что Вашингтон сохраняет спокойствие и самообладание даже в такой ситуации. Но Ди-Си был спокоен только на первый взгляд. В его голове было много мыслей, увиденное привело его в шок. Вашингтон ничего не хотел говорить, ему было очень тяжело на душе, он был потерян и опустошён. Он никогда не мог бы подумать, что с удачливым братом могло случиться что-то подобное. Столица винил себя в случившимся, опасался неизвестности и последствий в будущем. Это был сильный и болезненный удар. Он мог бы и не видеть всего этого, а попасть в больницу и не возглавлять расследование.       Но Вашингтон уже зашёл достаточно далеко, и теперь не мог остановиться или уйти. Отсчёт уже давно пошёл, а он снова актёр в этом театре абсурда. И выступление должно продолжиться во что бы то ни было.       Ему все ещё было тяжело дышать, в сердце снова кольнуло. Столица наблюдал как тело брата донесли до машины скорой помощи, а минутами позже автомобиль, включив мигалки, понёсся прочь с места происшествия. В этот момент столица и ощутил упадок сил — будто бы от сердца оторвали самое ценное.       Никто не был ему настолько близок как родной брат, с которым столицу связала целая жизнь. Вашингтон всегда мог открыться ему и даже в самой сложной ситуации, найти в отклик и поддержу. А теперь столица остался один с множеством проблем и мыслями, которые будут сводить с ума и не давать заснуть.       — Вы собираетесь уезжать? — внезапно спросила Олбани. — Нет, я ещё не вс… — тут Ди-Си перебил неожиданно подошедший человек из ЦРУ. — Столица, приехала Филадельфия. Разрешите пустить на объект? Олбани от этих слов заметно напрягалась, а Вашингтон, немного подумав, одобрительно кивнул. — Да, пропускайте. Пожалуй, я ее встречу, — столица повернулся к Олбани. — Справишься без меня? — Да, — тихо ответила девушка, закончив писать.       Его привели к прибывшей сестре. Какой-то военный старался удержать ее, а она отчаянно вырывалась. Завидев столицу, она замерла на пару секунд, а после крайне угрожающим тоном крикнула: — Вашингтон Ди-Си! Это вернуло парня в реальность из тяготящих мыслей и он начал растерянно оглядывать местность и, заметив сестру, быстро направился к ней. Солдат отпустил ее, и она кинулась к столице. Филадельфию трясло, она с ходу вцепилась в парня и начала его тормошить.       — Где Нью-Йорк! Где мой Нью?! Что с ним?! Отвечай! Вашингтон не хотел отвечать. Он прекрасно понимал ее чувства и эмоции, но очень сильно боялся последствий сказанного. — Фил, пожалуйста, успокойся, — пробормотал он, глядя ей в глаза. Филадельфия была очень напугана, но настроенна решительно. Ей была нужна вся правда. Она хотела увидеть любимого брата. И ничто не могло ее остановить. — Отвечай! — закричала девушка. На глазах у неё появились слезы и Фили с большей силой начала тормошить брата. Ди-Си почувствовал сильнейшую боль в переломанной руке, но всеми силами старался не подавать виду. — Фил, его увезли в больницу. Состояние крайне тяжёлое, я бы даже сказал, критическое. С такими травмами люди не живут, — скорбно сообщил он.       Говорить это было очень тяжело, каждый раз представлялось изуродованное тело брата в ранах и ожогах. Филадельфия опешила от таких слов и пару секунд пустым взглядом таращилась на столицу. Он видел как к ней пришло осознание, страх, а потом и ужас. Первая реакция Фил привела парня в замешательство. Вместо истерик и криков она просто расплакалась, закрыв руками лицо. Вашингтон смотрел на это с сожалением и сочувствием, желал, но не решался поддержать сестру. Сомнения и память прошлых лет взяли верх над Ди-Си, он боялся получить от неё пощёчину или обидеть.       И все же, руководствуясь чувствами, он аккуратно, будто боясь спугнуть, сделал к Фил шаг и легонько приобнял. Девушка не дернулась. Наоборот, она крепко обняла парня в ответ и, уткнувшись в его рубашку, рыдала навзрыд. — Фил, успокойся, прошу тебя, все будет хорошо. Он жив. Он не умрет. Не способен умереть.