Зло в себе создаём мы сами

Стоило Тому сунуться в подземелья, как его сразу перехватила неизвестно откуда взявшаяся Вальбурга. Её друзья тоже были рядом. Пухловатый Джеймс Уокер подхватил мальчика за правую руку, когда девушка держала Реддла за левую, и они оба потащили его к двери, услужливо открытой третьим участником действия. Аланом Крэббом, которого Тому всё больше хотелось называть Дорианом Греем. Слишком он был похож на этого книжного персонажа. Крэбб выглядел и вёл себя, как благородный герой. Но пообитав в гостиной слизерина, Реддл уже убедился в том, что у Кребба есть и другая сторона больше похожая на гедониста и развратника… Часто он становился невольным слушателем этого Дориана Грея, когда засиживался допоздна с домашними заданиями и простой погоней за знаниями. Старшекурсники любили подолгу беседовать у каминов, не обращая внимания на мелкого заучку в самом углу комнаты. Это было весьма полезно, но и в то же время опасно. В какой-то момент могли сообразить, что Том слишком много знает… Реддла затащили в какой-то заброшенный класс. Даже не какой-то, а тот самый, в который он намеревался привести Лестрейнджа. Это совсем не радовало. Парты были сложены вдоль стен, стулья составлены один на другой. Неуютная атмосфера заброшенности дополнялась пылью и запахом застоявшегося воздуха. Том не сопротивлялся. Что мог первокурсник против троих старшекурсников? Конкретно этот, конечно мог кое-что, но опять-таки светиться не стоило. — Хорошо, вы меня сюда затащили. Для чего? Вальбурга отпустила мальчика и критично осмотрела одну из парт. После достала палочку и очистила её от грязи заклинанием, только после чего уселась на неё. Том бы хотел научиться делать это также. Восседать на чём угодно с таким изяществом и видом, словно это королевский трон — не меньше. — Мне, — начала она, брезгливо сморщив носик, — стало известно, что профессор Слизнорт собирается пригласить тебя в свой клуб. — И? — Вальбурга, он скорей всего не знает, что за клуб. А теперь, малой слушай сюда: это — «Клуб Слизней»… — Многообещающее название! — Заткнись, и слушай дальше! — Алан, не нервничай так… — Вальбурга, не лезь. Итак, этот клуб, по сути своей, такие своеобразные «дружеские вечера», на которые приглашены только избранные студенты. Самые влиятельные, перспективные, способные и известные. Нужно хорошо постараться, чтобы попасть туда. А если уж попал, то хорошие связи тебе обеспечены… Том смотрел на Алана-Грея, совершенно не понимая, зачем его сюда затащили, почему всё это рассказывают и что так вывело из себя манерного слизеринца. Хотя, этот клуб, если его и вправду в него принимают, довольно выгодная вещь. Обзавестись поддержкой преподавателя (на других студентов он уже не рассчитывал, понимая как предстаёт в их глазах), завести полезные знакомства… Да и льстит такое, что его считают перспективным юношей. — Спасибо, что сообщили о том, что моя заявка в некий клуб подана. И что дальше? Вальбурга спрыгнула со стола и подошла к Тому. Когда эта девушка так надвигалась, в голове всплывали чёткие ассоциации с фурией. — А то, что на этих вечерах бывают не только слизеринцы и даже не только студенты. Если собираешься показывать себя обществу, должен помнить чей факультет, а значит и семью ты представляешь. Брюнет невольно отступил на пару шагов назад. Не нравилось ему эта встреча ни капли. — Собрание клуба через две недели. За это время ты либо выучишь весь этикет и манеры, либо переведёшься на другой факультет, понял? Джеймс тихо кашлянул: — Вальбурга, невозможно же перевестись с одного факультета на другой. — Значит, Реддл будет первым! Итак, урок первый: мужчины в присутствии дамы не могут сидеть, если она стоит. Запомнил? Идём дальше… Том почувствовал как у него от всего этого абсурда подкашиваются ноги, но он был уверен, что если после только что сказанного он сядет или мягко приляжет на пол без чувств, он уже живым из этой комнаты не выйдет. Вальбурга была сейчас не просто фурией, она была намного страшнее. Старшекурсница вещала правила этикета одно за другим. Реддл даже не успевал осмыслить предыдущее, как звучало новое. В конце её пламенной речи, Алан вручил Тому книжку, которую предстояло за неделю знать от корки до корки. — Если запнёшься хоть в чём-то, я тебе не завидую, — девушка доброжелательно улыбнулась. — В следующий раз принесём приборы и мальчики будут тебе объяснять, как следует вести себя за столом. И у тебя есть что-нибудь поприличней того, в чем ты ходишь по школе? Том продолжал прижимать к груди всученную ему книгу с алыми буквами «Манеры, правила хорошего тона и светской беседы». Автор был уже затёрт и не поддавался опознаванию. Мальчик перевел взгляд с книги на Вальбургу. Он не успел и раскрыть рта, как та уже пришла к своему выводу. — Понятно. Ладно, если тебя очистить, причесать и выучить манерам, то для начала пойдёт. — Какой вам троим резон обучать меня всему этому? — Опозоришься ты, пострадает репутация слизерина. Мы один клубок змей, Реддл. Том кивнул. Перед ним услужливо раскрыли дверь и он вышел. Рассказывать о том, что было не хотелось. Оставалось надеяться, что в назначенный час комната будет уже пуста… Когда Реддл вернулся в спальню, Эйвери и Нотт сидели на одной кровати и что-то обсуждали. При его появлении разговор стих. — Смотри, кто появился… Змееуст! Небось рассчитывает, что теперь его наследником Слизерина провозгласят. Противно. От Нотта можно было других слов не ждать. — Чего пялишься? Реддл, давай уже проваливай или запирайся за своим балдахином, как всегда. Том прошёл к кровати и лёг. Кто в этом виноват? Он сам, что не стремился наладить отношения с соседями и вообще своим факультетом или все остальные, грубые к безродному мальчишке? Проще винить всех, кроме себя. А если подумать, то виноватых нет. Кто он, чтобы кому-то нравится и что для этого сделал? Он не заметил, как заснул. Разбудил Реддла Гален, тряся за плечо. — Не трогай меня! — Извини… Нам пора? Том тяжело дышал, приходя в себя. Ещё в приюте усвоилось, что когда тебя так будят, это не ведет ни к чему хорошему. Брюнету не раз устраивали тёмную, накидывая так одеяло и избивая группой. Он заслуживал. А потом за это мстил. И опять заслуживал. — Идём, Гален. Они вдвоём выбрались из гостиной. Пробираться по ночам ему уже было привычно. Замок преображался, хотя сами подземелья практически не изменялись. Также темно. Также светят факелы. Так же гулко отдаются шаги по камню. Но последнее сейчас было им не на руку. Они добрались до пыльного класса, но внутри их ждал сюрприз. Как только Том распахнул дверь, он замер на пороге. Внутри парил в воздухе полупрозрачный мужчина с пустыми глазницами и в мантии, с ног до головы запятнанной серебристой кровью. Мертвые глаза были направлены на первокурсников. Гален схватил Тома за рукав мантии. Встречаться с Кровавым Бароном не хотелось никому, в том числе и слизеринцам. А встречаться с ним после отбоя и вовсе было жутко. — Что вы здесь делаете? — пронзительный жесткий голос призрака заставил мальчиков вздрогнуть. — М-меня зовут Том Марволо Реддл. Я… Я студент слизерина и… Я так рад увидеть вас один на один! У Лестрейнджа, кажется, подкосились ноги, потому что как ещё объяснить то, что он почти повис на товарище? — Рад? — Да, сэр! Несказанно! Вы же… Вы же призрак нашего факультета! Вы столько всего видели, столько можете рассказать. Кровавый Барон, сэр, прошу вас, снизойдите и, пожалуйста, поделитесь своей мудростью! Мрачный призрак чуть усмехнулся. Том был уверен, это будет ему ещё некоторое время сниться в кошмарах. Выглядело жутко. — Том Марволо Реддл, а ты весьма интересный юноша. Не боишься меня? — Я восхищён вами! — Том боялся, но не был уверен, что стоит это сообщать. Говорить правду, но не всю — вот истинное искусство лжи. — Ваша репутация идёт далеко впереди вас… — Хочешь также? — Да. Призрак улыбнулся. Гален сжал плечи Тома крепче. — И что же ты хочешь, Том Марволо Реддл? — Я хочу, чтобы меня на слизерине уважали… Боялись. — Не слишком ли большие амбиции для столь маленького мальчика? Страх постепенно пропадал. Том чувствовал себя уверенно. Он завоевал интерес призрака. Уверено зайдя в класс, немного поддерживая Галена, он закрыл дверь. — Нет, это ещё не большие. Я хочу большего. — Чего же? — Я хочу, чтобы всё было иначе. Я хочу изменить магическое общество. По комнате прокатился ледяной смех. Тому захотелось вцепиться в Галена и вместе с ним спрятаться под парту. — Очень-очень наглый мальчик… — Очень, сэр. Но, я хочу, чтобы отношение к волшебникам изменилось. Чтобы маги стали мыслить по другому, жить иначе… — И как ты собираешься это делать? В школе? — Можно начать со школы. Сделать так, чтобы меня уважали, слушали… Меня считают грязнокровкой, — улыбка барона померкла, — и не принимают все мои достоинства только из-за этого. Старый мир остановился, время застыло ещё в тех временах, когда ведьм сжигали на кострах. Сейчас же, магглы сами ищут магии, но не находят. Платят шарлатанам, лишь бы приблизиться к скрытому от них миру. А те, кто прорывается сюда… Я хочу, чтобы мир магии пошёл вперёд, оторвавшись от стереотипов, стал лучше и судил не по происхождению, а по способностям. Том почувствовал, как весь его запал пропал. Ноги подкашивались. Всё-таки это было глупо, сообщать призраку слизерина, что у тебя на уме совершить революцию на этом факультете. Революцию в угоду своих амбиций. — Это… Весьма интересно. Ещё не встречал столь наглых грязнокровок. Том улыбнулся. — Кровавый Барон, сэр, мне, пожалуй, нечего вам предложить за помощь ничего, кроме пожалуй того, что я вас заинтересовал. У меня ещё семь лет учебы впереди и, возможно, я смог бы своими поступками вас немного развлечь. Призрак подплыл к Реддлу и заглянул ему в лицо. Том слышал, как бешено колотится сердце где-то в ушах. — Да. Я согласен. Сегодня ты меня смог немного развлечь. Какую помощь хочешь взамен? — Мне… Нам нужна комната. В которой мы смогли бы собираться без страха, что нас подслушают или прервут. Где можно тренироваться в заклинаниях и зельях. — Много просишь… Призрак выплыл сквозь стену в коридор. Гален выдохнул и сел на пыльную парту. Том стоял на месте. Быть наглым, так до конца… Он рванул за дверь, в подземелья, стараясь не потерять Барона из вида. Призрак мог уплыть сквозь стены, мог сообщить о них, мог… Было слишком много вариантов, но Кровавый Барон плыл ровно по коридору. Том бежал следом. Поворот, другой. Лестница. Поворот. Призрак не оборачивался, но Реддл был уверен, он слушал его гулкие шаги и сбившееся от страха дыхание. Мужчина завис в воздухе перед стеной с гобеленом. Том остановился позади него. Он боялся издать хоть какой-то звук. Кровавый барон прошёл сквозь стену. — Нет… Не могло же… Гобелен! Том дрожащими пальцами отодвинул гобелен и обнаружил за ним дверь. Взявшись за ручку, он толкнул. Заперта. Дернул. Тот же результат. Непослушные пальцы достали палочку из кармана мантии, и хриплый непослушный голос произнёс: — Алохомора… Дверь раскрылась, открывая просторный класс. Призрака нигде не было. — Спасибо… Реддл зашёл внутрь, осматривая помещение. И теперь можно было считать это своим. — Гален, здесь замечательно… Гален? Чёрт! Гален… Я же его в том классе оставил. Реддл опять бежал по коридорам, надеясь, что никто не услышит звука его шагов… Кроме самого Лейстренджа, разумеется.