Зло в себе создаём мы сами

Распаковывая свои вещи в комнате, Том улыбался ворчанию Галена. Тот проклинал лёд и коньки первые часа два. Сначала потому что ничего не получалось. Потом потому что их заметил какой-то старшекурсник и начал над ними потешаться. Но Реддлу было все равно. Пускай зовут грязнокровкой и любителем магглов, пускай… Только пока он на катке и лёд взмывает серебристой крошкой под лезвием его ног. Гален даже в какой-то момент начал радоваться, когда у него начало получаться. Длилось это, правда не долго. Том, поняв, что друга больше не нужно держать, решил сделать круг по льду… Он знал, что делает это неплохо, а в глазах Лейстренджа, так вообще идеально. Но зачем из-за этого расстраиваться? — А ещё у меня из-за тебя дрожат ноги! — Из-за меня? Ты на метле, как пешком летаешь — мышцы там должны же быть. — Реддл!.. Гален сверкнул на него злобным взглядом. Рядом кашлянул Нотт, напоминая, что они здесь не одни. Между рубашкой и пижамой Том обнаружил свёрток в своём чемодане. Его ведь не могли ему подкинуть посторонние? Гален всё время был с ним. Вещи из поезда доставляли прямиком в комнаты… Нотт или Эйвери? Реддл обернулся на них. Возможно. Зачем? Брюнет отвязал полог кровати, закрываясь ото всех балдахином. Спрятавшись от чужих глаз, он тихо прошептал, сжимая палочку: «Люмос». На её конце вспыхнул огонёк, освещая пространство кровати. Сверток был небольшой, обёрнутый в ткань и перевязанный лентой. Это точно не его соседи подбросили, запах этой ткани мальчик узнал бы где угодно. Так пахли нитки на фабрике, где работала Розали. Неужели она подложила? Том был довольно не в себе, вряд ли бы заметил. Он аккуратно развязал ленту и раскрыл ткань. Внутри оказался тонкий блокнот. Или толстая тетрадь. Это как посмотреть. Мягкая обложка из черной кожи, металлические уголки. Мальчик открыл тетрадь, разглядывая исписанную первую страницу.

Не записанная мысль — потерянная мысль.

Тому для великих свершений

Дорогой Том, я очень надеюсь, что эта книжица поможет тебе упорядочить свои мысли, понять, что из них достойно твоего времени и внимания, а что нет. Я дарю её тебе именно на двенадцатилетие. Дюжина — слишком волшебное число, фигурирующее во многих преданиях и сказках. Мне кажется, что именно это число подводит новый этап в твоей жизни — волшебных, во всех смыслах этого слова.

С любовью, Розали

— Это мой подарок… Она вложила его сюда. Не вручила лично… Точно, я же сбежал, обвиняя её во всех грехах… — Реддл, чего ты там так бурчишь?! — Затк… Ничего! Во сне говорю, не будите. — Он совсем спятил… — Ага… Лестрейндж, как ты с ним ещё общаешься, а? — Не ваше дело. — Пфф! Том вздохнул. Снова покрепче стиснул палочку и громко произнес заклинание, накладывающее полог тишины. Это было показушно. Чтобы все знали, что он уже умеет это. Юноша вздохнул. Тетрадь для мыслей… Дневник? Мальчик прикрыл глаза и провёл подушечками пальцев по обложке, запоминая её на ощупь. Это теперь его вещь, его тетрадь. Он должен её знать, как свою палочку, как свою комнату… Наверное, так и начинают сходить с ума. Том читал не об одном психиатрическом диагнозе, который начинался с такого же уделения внимания мелочам. Реддл подтянул к себе свою сумку, в которой хранились воспоминания и умиротворяющее зелья. Аккуратно вложил внутрь тетрадь. Закрыл глаза и несколько раз достал её и положил обратно. Нужно делать это быстро и без манящих чар. После этих процедур он выдохнул. Теперь эта вещь точно его. Том достал перо и, обмакнув в чернила, сделал первую запись.