Зло в себе создаём мы сами

— Ты вообще спишь? — Гален прилёг прямо на одну из парт. Том ходил по классу. Парты стояли полукругом, в центре которого была пустая площадка. На ней брюнет как раз и выхаживал из раза в раз повторяя одно и то же движение палочкой. — Если бы я не спал, я на пятые сутки уже бы ловил глюки. — Такие, как непонятные шорохи, руки из пола, навязчивые идеи и постоянные истерики? — Гален усмехнулся. Том запнулся, пролетев половину их тайного класса, пока не впечатался в стену. Он потёр ушибленный лоб и оглянулся. Класс преображался. Не было вековой пыли. Они натаскали дров, чтобы отапливать местный камин. Сделали перестановку. Постепенно начали заставлять пустые полки своими выписками. Пергаменты заняли отдельную нишу. Гален привез несколько книжек из семейной библиотеки с каникул. Оплата домашних заданий занимала отдельный шкаф. Помимо амулетов и светящегося черепа, там начали появляться ингредиенты для зелий. Том подумывал уже выделить угол под маленькую лабораторию зельеварения. Чтобы необходимые зелья готовить самостоятельно, а не подворовывать тайком из лазарета и кладовки Слизнорта. Он не говорил Галену, но уже подсел на умиротворяющий бальзам. Реддл принимал его в приступы необоснованной тревоги и паники. Такие начали с ним приключаться по вечерам. Вначале мальчик списал это на минимальное количество сна и большое перенапряжение. Сейчас Том давал себе полный отчёт — у него начались панические атаки. И, учитывая материал психиатрии, лечится это долго, муторно и с медикаментозной терапией. И подобное не может возникать на ровном месте от перенапряжения. Что ж — Реддл и так знал, что не является психически здоровым, это просто очередное доказательство. — Гален, я сплю! — Не вижу! Ты сейчас только два часа и шестнадцать минут отрабатывал одно чёртово движение. Даже без заклинания! Реддл, мог бы поспать. В комнате под балдахином с люмосом пишешь эти эссе, после занятий в библиотеку за материалом, после ужина сюда на отработку практики и теории, после отбоя мы рыскаем по подземельям в поисках тайных туннелей, а потом и по этим туннелям… Я хотя бы в выходные отсыпаюсь, а ты их тратишь на то, чтобы расписать нам домашнюю работу на грядущую неделю! Том сел на пол, потирая виски. Пальцы были холодными. Руки приятно грелись о лицо, а голова получала желанную прохладу. Слушая Галена, он кажется немного задремал, хотя ловил каждое слово… — Думаешь, я не устаю от этого ритма? — Мне больно на тебя смотреть! — А мне приятно, что ты не скрываешь, что списываешь всё у меня. Выгодный я друг? Реддл слышал, как скрипнули ножки парты по полу, как дорогие кожаные ботинки прошаркали полу, направляясь к нему, как шуршала ткань мантии совсем рядом. Плеч коснулись чужие руки. Гален его обнял. Том всхлипнул, запрокидывая голову. Очередной срыв. Лестрейндж уже не заострял на них внимания. После той первой истерики, которую брюнет ему устроил ещё до каникул, друг стоически сносил все срывы брюнета. И поил умиротворяющим. Если бы он знал, что Том планирует начать принимать зелье курсом. Он боялся этого, но выхода, кажется уже не было. А подобный способ применения этого бальзама грозит привыканием и сильной зависимостью. — Гален, я лучший? — Ты кретин, Реддл, — Гален чуть усилил объятия. — Но кретин лучший? Самый лучший кретин из кретинов, да? Аристократ издал смешок. Том положил голову ему на плечо. Раньше он был против подобных жестов. Но как-то уже Гален был своим. Это также, как и лежать на полу рядом с Элин, соприкасаясь боками, пока они рассматривали тени, отбрасываемые от собственных рук при свете свечи. Реддл почувствовал, что начал проваливаться в сон, когда дверь их комнаты распахнулась и вошёл старшекурсник. Мальчик узнал его — это был Меллоун. Тот самый парень из гостиной, который напускал на себя загадочность. Слизеринец, даже не посмотрев на них, невозмутимо прошёл к камину. Трансфигурировал себе кресло и, сев, открыл книгу. Том быстро отстранился от Галена, прожигая взглядом непрошеного гостя. Лейстрендж пребывал в шоке от немой сцены и не предпринимал совершенно ничего, что собственно и спасло его от дальнейшей участи Реддла. — Что ты тут делаешь?! — Том брюнет подскочил на ноги, но прежде чем успел сделать хоть шаг, Оскар выхватил палочку и направил на него. — Силентиум, — негромко сказал он, также даже не удосуживая первокурсника взглядом. Том раскрыл рот, но из него не вырвалось ни звука. Он попробовал сказать что-то ещё, но также безуспешно. Меллоун не отрывался от книги. Мальчика вновь начала окутывать паника. Сумка с умиротворяющим лежала у доски. Пересекать класс, чтобы взять её и рыться, выискивая зелье среди изъятых воспоминаний было долго. К тому же… Пить его при старшекурснике и Галене мальчик не собирался. От нахлынувших эмоций, Том со злостью пнул ближайшую парту. Гален вздрогнул от резкого звука и быстро перевёл взгляд с друга на гостя. Меллоун оторвался от книги и впервые за всю встречу посмотрел на детей. Том принял взгляд, вложив в свой всю злость и немой вызов. Взгляд пятикурсника, как показалось Галену, был не просто спокоен, а излучал ещё и некий укор. Вокруг Реддла воздух начал нагреваться и искрить… Меллоун, прошептал «Квиентус», после чего снова уткнулся в книгу. — Он теперь под пологом тишины, — пояснил Гален, переводя взгляд на взбешённого друга. С одной стороны, он порадовался, что Том сейчас не может говорить из-за заклинания… С другой, ему как минимум сейчас искать контрзаклинание и нейтрализовывать выходку старшекурсника. И выслушивать Реддла после. Правда, искать долго не пришлось. Том взял пергамент и сразу же написал необходимое заклинание, чертя схему движения палочки. Меллоуна в тот вечер они не беспокоили, хотя уходить Реддл отказался наотрез, продолжая свои тренировки. Что-то подсказывало ему, что Оскар тут не впервые… И будет захаживать к ним и дальше. Что ж… Это уже интересно.