Зло в себе создаём мы сами

Том жадно вздохнул, когда дежуривший учитель прошёл мимо ниши, в которой они прятались. Мальчик за гобеленом даже задержал дыхание, боясь выдать их. Спиной он чувствовал, как бешено у Галена в груди бьётся сердце. Но шаги не ушли далеко, кажется профессор решил остановиться. — Прекрасная погода, мадам, — голос был у него приятный, спокойный… Том слышал от старшекурсников, что это весьма своеобразный преподаватель, но лучший из того, что можно ожидать от прорицаний. — Я бы не стала судить ночь по погоде… Реддл чётко помнил, что там не было никаких женщин. И портретов. Именно поэтому они выбрали этот коридор для вылазки. — Призрак, — едва слышно шепнул Гален ему на ухо. — Мадам, я совершенно не понимаю, что вы хотите сказать… Увы. Был очень рад встрече, но думаю что мне не стоит задерживаться. — Можете оставить меня без задней мысли. — Что вы… Просто припоминаю свои ночные вылазки в бытность учёбы. Как я тогда ненавидел преподавателя, любившего подолгу болтать с картинами… Но вы, к счастью не изображение. Составите мне компанию в прогулке под луной? — Воздержусь. Что ж, прощайте, ночной странник. — И я вас люблю. Когда шаги профессора совсем стихли, Том не спешил выбираться. Он не знал, осталась ли там призрак. Да и… Мог ли мужчина знать, что они здесь? — Идём? — снова шепнул Гален. Том, сжав зубы до начинающейся головной боли, осторожно выглянул из-за гобелена. Никого не было. Он сделал пару шагов вперед и огляделся. Друг выскользнул следом. Брюнет чувствовал, что рубашка липла к телу. А это только путь из подземелий, впереди их ожидали длинные коридоры. — В старинных замках раньше были ходы для прислуги… Почему тут нет подобного? — Домовые эльфы перемещаются без этого. Потом расскажу, идём. Реддлу нравилось, что он уже заразил Галена вкусом авантюризма. Он определенно дурно влиял на него. Но как ни странно, Лейстранджу это было только на пользу. Мальчик также понимал, что и его друг влияет на него. Друг. Это было странно. Элин тоже была другом, но с Галеном всё было иначе. Он портил их обоих и им обоим это шло только на пользу. Но отношение и ощущения от обоих разнились. Сначала при подобном самоанализе Том решил, что это связано с полом и возрастом. Но при дальнейших умозаключениях подобное пришлось отмести. Блэк не была ему другом, но… Общение с ней порой рождала в нём что-то похожее на то, что он ощущал при общении с Галеном. И только благодаря этому Реддл в полной мере осознал, что Элин для него не друг. Семья. У него есть семья. Придя к этой мысли, Том отложил поиски Реддлов в архивах в конец списка дел. Он это успеет. Он найдёт корни. Но это теперь не так важно, он же не сирота. Он не один в этой жизни. Думая о своём недавнем открытии, Том пробирался по коридору к портрету девушки с розами. Она была красива. Каштановые кудри, бледная кожа, букет синих роз. Реддл подошёл к ней и шепотом попросил: — Открой мне свои тайны. Рама отъехала в сторону. Этот лаз он обнаружил путём вычисления. Слишком велико было расстояния от класса до коридора в междустенье. С одной стороны, в замке много толстых стен, а проходы зачастую настолько узки, что умещаются в них. Но Том гордился собой, что всё же научился выявлять необходимую толщину для прохода и отличать её от несущей. О том, как он допытывался помощи у портрета, чтобы проникнуть в секретный лаз — отдельная история. Девушка с портрета спустя неделю его приставаний всё же проявила жалость и ненароком выдала, что она и есть вход и подсказала пароль. Ещё неделю после этого над ним смеялся Гален, заявляя, что Реддл задолбает даже стены, проверено портретом. Гален скользнул в лаз первым, освещая дорогу люмосом. — Как будешь снимать чары? — Распутывать. Как клубок. Когда они добрались до нужного тупика, Том подобрался поближе к небольшому сундучку, не имевшему замка. Мальчик читал одно заклинание за другим, выводя пасы палочками. Он ощущал себя сейчас больше дирижером хора, чем магом. В стороны летели разноцветные искры, а в воздухе вспыхивали причудливые нити старых заклинаний, спутанных в узлы. Постепенно путы распутывались. Том не следил за временем, но мог предположить, что они тут довольно долго, если Гален уже заснул на каменном грязном полу, присев у стены. Палочку с люмосом он продолжал держать в руках. Реддл устал и решил закончить дело побыстрее. Действовать сразу на самый глубокий слой защиты, а не постепенно распутывать клубок. Заклинание, ещё и… Всё перед ним поплыло. Он открыл глаза уже в больничном крыле. Рядом суетилась медсестра. — Очнулся? Наконец. Вот, выпей малыш. Тому она сразу не понравилась. Во-первых, она медработник, а он в роли пациента. Во-вторых, он никакой не малыш. — Что это? — Лекарство. — Может у меня аллергия на какие-то лекарства или их компоненты? Женщина, видимо сопротивления никак не ожидала. Она упёрла руки в бока и нахмурилась. Тогда Том понял несколько важных вещей: 1 — с ней спорить будет бесполезно, но он все равно будет пытаться 2 — он станет тут частым гостем со своими ночными вылазками, так что лучше не портить отношения. 3 — её всё же можно будет подкупить, если начать волонтёрить варкой зелий. — Том Марволо Реддл, слизерин первый курс. — Знаю, — она вздохнула. — Амели. Зови меня так. Медсестра в лазарете Хогвартса. — Как я тут оказался? — А ты не помнишь? Том решил, что не помнить выгоднее, чем помнить. Потому что официальную версию рассказанную Галеном он не знает. Как и не знает рассказывал ли друг что-то или просто оставил его у дверей. — Тебя, Том, нашли в коридоре бессознания. И на тебе было очень сильное проклятие. Я даже не уверена, что школьники могут наложить такое. Ты не видел никого подозрительного? — Подозрительного? В стенах школы разве могут быть посторонние? Могут быть… слуги Грин-де-Вальда? Женщина сразу начала поправлять склянки на каталке с лекарствами. Она выглядела невозмутимо, но подрагивающие пальцы выдавали её волнение. — Не говори ерунды, конечно нет! Хорошо, что тебя принёс друг. Пролежал бы там до утра, было бы тяжелее тебя вылечить. Будешь пить лекарство? — А что это? — Кроветворящее. — Зачем? — От того проклятия у тебя кровь в жилах начала густеть. Заменяем проклятую кровь на новую, давай. Том не знал, что его на данный момент волновало больше: миновавшая участь быть овощем (или трупом) или то, открыл ли он тот сундук? Выпитое зелье отозвалось жжением по пищеводу и теплом в солнечном сплетении. Стоило побыстрее выбраться из лазарета и узнать последние новости.