Ошибка твоей родословной

      Я стояла на табурете посреди комнаты, закрыв глаза и мысленно повторяя ингредиенты напитка Живой Смерти. Настойка из полыни, корень валерианы и корень асфоделя, златоцветы, родниковая вода… Вспыхивающие в памяти названия помогали отвлечься от того, что происходило вокруг, и дышать спокойно. А происходило настоящее безумие. В моим покоях столпился десяток дам разных возрастов, которые периодически куда-то отлучались, шептались друг с другом и вели себя столь неорганизованно, словно это у них важный приём, а не у меня. Они то и дело цокали, чем-то шуршали и тыкали в меня иголками, исправляя недочеты магической одежды прямо так. Меня вертели во все стороны как куклу, я едва успевала перебирать ногами в нужном направлении и ойкать, когда очередная «умелая» рука вонзала иголку в бок или плечо. Повернись сюда, повернись туда, привстань, нагнись, выгни спинку… Фе. Машинально выполняя указания модистки, маникюрщицы и её помощниц, мысленно я была далеко от поместья.       Рецепт зелья не смог выгнать из головы дурные мысли о том, что сейчас мне надо было бы находиться не здесь. Диана… Ни на минуту нельзя оставить одну, как она с обожаемыми Уизли вляпалась в неприятности! Не так давно я всего на час отлучилась, дабы поболтать с братом и зайти к декану своего факультета, попросить перенести отработку за недавнее происшествие на другие дни в связи с семейными планами на выходные. Но уже по прибытию в гостиную выяснилось, что за столь короткое время разлуки эта непробиваемая троица наткнулась на слизеринцев и дружно угодила в Больничное крыло с переломом руки! Для разговорчивой натуры Диана оказалась удивительно молчалива и наотрез отказалась называть личность нападавшего. Мол, она на нём сама отыгралась, прежде чем упасть. Разумеется, мои уговоры выдать мне виновника не увенчались успехом. Я провела возле неё всё свободное время, обедала и делала уроки там же, однако так и не добилась подробностей. Занесший нам еду Эригон тоже не смог повлиять, но он и не пытался — спросил из вежливости и пожал плечами на её «всё нормально».       Зато близнецы оказались куда разумней. Гориллы Малфоя и придурок Забини… Кто бы сомневался, что прозвучат их имена! Стало ясно, к чему был разговор слизеринца с Эригоном в тот же день. Надеялся, что новенький присоединится к травле? Прогадал. Судя по слухам, Драко со свитой по наглости и поиску неприятностей переплюнул и семикурсников. Весьма самоуверенная компания, как для четырнадцати лет. Хотя с родителями в попечительском совете можно и не такое. Но вспомнить Блейза, столь миролюбивого и учтивого в гостиной Слизерина, и его же, надменного выскочку в коридорах школы, когда перед ним оказываются гриффиндорцы. Два разных человека либо просто-напросто удачная смена амплуа. При мне он старался не демонстрировать агрессию, что почти удавалось, не будь поблизости раздражающих его учеников.       Глядя на осунувшуюся от скуки и голодания подругу, всё пытающуюся отшучиваться и обещать слизеринцам сладкую жизнь, я пообещала себе непременно хорошенько поговорить с гусёнышем при первой же возможности. Ему стоит понять, что мы можем быть друзьями только тогда, когда мои близкие перестанут становиться жертвами. Пусть учится уважать чужие желания — для будущего полезно. Порадовало лишь то, что змеи не отделались одним только испугом: Фред или Джордж, так и не научилась их различать, с хохотом описал, как один из свиты Малфоя оброс шестью и с воплями покатился по порожкам за спасением! Мы смеялись над его рассказом до тех пор, пока мадам Помфри не выглянула из своего кабинета с требованием тишины. Пришлось хихикать в подушку. Засыпала я там же — кто знает, какие проблемы можно найти в лазарете с их-то талантом.       К реальности вернул ощутимый тычок в бок.       — Этель! Спина! — прикрикнула приглашенная модистка, для эффекта ещё раз хлопнув тяжелой ладонью по пояснице. Ух! Стремительно выпрямившись, коротко мысленно выругалась. «Спина, Этель», «Улыбку натуральнее, Этель», «Флиртуй с ним, Этель»… Тьфу. Долго там ещё?       Примерно через час начнется приём. С самого утра в особняк съехались люди самых разных чинов и профессий, чтобы подготовить все важные помещения к приему гостей. Модистки и их помощницы, швейцары, лучшие кулинарные мастера, официанты в накрахмаленных рубашках и ливреях… Я знаю, что многие чистокровные вместо людей берут исполнительных домовиков, но моя семья никогда бы не допустила их к гостям. В коридорах стало не протолкнуться.       К счастью, на жилой этаж никто не совался, что позволило нам с Эригоном на время улизнуть от суеты. Пока и до нас не добралась рука хаоса — время наряжаться. В этот миг я остро позавидовала брату, которому для того, чтобы явиться в свет, не нужно час стоять безвольной куклой, пока работа ведется сразу над платьем, туфлями, прической и макияжем. Плюнул, зализался лаком, нацепил смокинг — и уже красавец! Почему мне сложнее всего?       Одно радовало в этот день: родители не просто так оплатили работу лучшей модистки Британии, обеспечив её средствами для безбедной жизни в течение лет так десяти, руки у мадам Томпкинс и правда золотые. Не моя привычная, работавшая со мной с детства, но ничего. Об этом свидетельствовало моё отражение в зеркале напротив, особенно платье. Оно было прекрасно настолько, что я ходила бы в нём целыми днями, лишь бы только чаще любоваться тем, как переливаются серебряные нити, складывающиеся в витиеватые узоры-цветы, как вспыхивает на свету брошь в виде лилии… Синее, цвета темнеющего перед грозой неба, платье волшебно сочеталось с распущенными чёрными волосами и белизной кожи. Неизвестная ткань обтянула грудь и талию, в бедрах расходясь подолом, очень напоминающим то, как раскрывается поутру цветок… Невероятно. Я бы сама отдала всё что угодно, лишь бы женщина продолжила творить шедевры. От такой красоты невозможно отказаться.       — Глаза! — строго скомандовала девушка, чьё имя благополучно вылетело из головы. Не до того сейчас. Вейла, определенно, судя по чуть заметно сияющим волосам и грации, с которой тонкая ручка подхватила кисточку для теней. Послушно закрыв глаза, ощутила, как на веки что-то наносят. Дернулась лишь раз, когда волосок кисточки попал в уголок глаза.       — Все знаки на небе сошлись, пробил час очищения… — резко распахнув глаза, отчего визажист ойкнула и отпрянула, я покосилась на появившегося в дверях брата. Этот-то уже готов. Одет с иголочки, на руке золотые часы, на губах усмешка.       — И сотни встревоженных лиц вижу я*, — пропела в тон ему. Получилось не совсем так, как нужно. Нервно. Сердце ухнуло в пятки, к горлу подступила тошнота.       — Мы не закончили, — строго одернула вейла, шикнув на поднявшего руки вверх Эра. Пришлось опять изобразить статую. Но это были последние штрихи. Уже спустя пару минут послышался шорох юбок и перешептывания женщин, а за ними цокот каблучков в сторону выхода. Ещё раз мазнув чем-то по моему лицу, визажист позволила открыть глаза и отмереть.       — Куклу напоминаешь, — с ходу оценил брат, пройдясь по мне взглядом. — Фарфоровую. Они с блеском не перестарались?       — Умолкни! — топнув ножкой, забывшись, я едва не навернулась с табурета. В последний момент ухватилась за распахнутую дверь гардеробной и с трудом выровнялась. — Сегодня я хотя бы не выгляжу как чокнутая ванильная принцесса! В тот раз сама на себя смотреть не могла.       — Не скажи, под чокнутую тебя и одевать не надо.       — Поговори мне ещё…       — И поговорю, — хмыкнул этот гад. Подошел и лениво, без усилий вернул мне устойчивое положение, чтобы отойти на шаг и иронично выгнуть бровь в ожидании ответа. Вспыхнув, повернулась к нему и окинула взглядом его наряд.       — Да ты сам не лучше, Чудовище. Будто со свадьбы сбежал, ни дать, ни взять — жених!       — Ну, есть подозрение, что свадьбой всё не начнется, а закончится, — покачал головой Эр. — А тебе и правда идёт, несмотря на излишний лоск. Думаю, будет в тему. Матери не откажешь во вкусе. Самое-то для коронации…       — Так, хватит! Ещё одно слово — и я превращу тебя в своего верного пажа, который в полночь вернется в обличье крысы. Тебе пойдёт. — Выставила руки вперед и совсем не женственно спрыгнула с табурета. Каблучки обиженно цокнули о паркет. Из-за резкого движения меня качнуло, пришлось спешно вцепиться в братское плечо под его смех. Да что за день! — Эр-р-р. Зачем пожаловал на самом деле?       — Вариант «пришёл повидать любимую сестренку» уже не катит?       — Ни катет, ни гипотенуза, — мотнула головой. Слегка покачиваясь, пробуя идти на шпильках по неровному полу, прошлась вокруг табурета и вернулась на начальную позицию под насмешливым взглядом. — Неужели нервы таки не железные, мистер «Мне на всех плевать»?       — Кто здесь говорит о нервах, глупая, — закатил глаза Чудовище. — Включай голову, иногда это полезно. Мне стало скучно, меня тошнит от одной мысли о предстоящем «празднике». Надо найти, на что переключиться.       — И ты решил поискать утешения у меня.       — Ты моя любимая родственница.       — Не сомневаюсь.       Натянув что-то вроде улыбки, откровенно жалкой, я обняла себя руками и медленно прошла к окну. Вечерело. Вдоль некоторых тропок заросшего парка уже зажглись магические фонарики для любителей блуждать в одиночестве. Как хочется туда… Мы с Эригоном нашли бы пару интересных занятий вроде отрабатывания заклинаний или обсуждения преподавателей, написали бы письма в Ильверморни в тайне от родителей, пресекших любые связи с Америкой… Но нельзя. У нас другие роли. Послышался хлопок трансгрессии — на улице под окнами появились первые гости, к которым уже спешил лакей. Потом ещё одни, ещё… С нарастающим страхом я смотрела на всё новые и новые лица. Совсем скоро мы должны будем встретиться, они будут видеть во мне товар, а я — жалкие маски, и мы разойдемся с притворными улыбками и наихудшими впечатлениями друг о друге. Ненавижу.       — Ты знаешь, кого пригласили? — перевел тему брат, пройдя по комнате и по-хозяйски опустившись на мою кровать в районе подушки.       Призадумавшись, я проследила взглядом за скрывающейся на крыльце немолодой парой, прежде чем неуверенно ответить:       — Кажется, при мне не особо обсуждали…       — О боги, Моль, — демонстративно вздохнул Эр, — теперь ясно, почему ты никогда не в курсе событий. В таком случае ты даже не знаешь, что они были вынуждены по традиции пригласить…       — Дядя Вэйл!       Я уже и сама увидела. Сердце сделало кульбит. Радостно прижавшись к окну, я во все глаза смотрела явившегося в облаке цветного дыма мужчину, который и сегодня поразил воображение своим пестрым нарядом. С моего места расстояние позволяло разглядеть только пиджак цвета золота и того же цветы ковбойские сапоги, а так же то, как редкие волосы талантливо затянуты в конский хвост. Как всегда великолепен в своей неординарности!       — Да, дядю Вэйла, — с улыбкой в голосе договорил родная кровь. Переглянувшись, мы, не сговариваясь, рванули к выходу. На скорости света промчались по жилой зоне, чуть притормозили на лестнице и быстрым шагом спустились вниз, чтобы в прихожей нос к носу столкнуться с только что вошедшим гостем.       Дядюшка — фиктивный муж тёти Вивьен, нелюбимой сестры нашего отца. Отчего нелюбимой? Вероятно, потому, что Орон так и не смог принять то, что женщина послала все традиции семьи и вместо закономерного замужества сбежала в кругосветное путешествие, оставив семейства и подобранного родителями жениха с носом. Если ещё точнее, сбежала из-под венца. И это во времена строгих нравов! Собственно, насколько мне известно, с дядей она заключила брак только по двум причинам — они были друзьями и её не пускали в какую-то страну без штампа в паспорте. Каждый раз, когда они раньше приезжали в гости, вечером устраивалась сцена. С криками, воплями и взаимными оскорблениями. Зато мы по-прежнему их любимцы, разбалованные необычными подарками и теплым приёмом. Даже если это идет вразрез с отцовским мнением и доводит мать. Однако после особо шумного скандала дядя не появлялся в доме добрых пять лет. Интересно, почему позвали сейчас?       — Телька, девочка моя, похорошела как! — воскликнул мужчина. Под ковбойскими кручеными усами расцвела широкая улыбка. — Ну-ка повернись, полюбуюсь… Настоящая красавица, я даже забыл все комплименты! От таких женщин и голову потерять не грех, не то что слова. Я и говорю, вся в тётю.       — В маму, ты хотел сказать? — я повертелась, приподнявшись на носочки, и с удовольствием прижалась к его груди. От ярко-золотого пиджака пахло табаком из самокруток и виски. Странное сочетание для дорогого наряда, но ему что угодно идёт. На это дядя многозначительно усмехнулся и подмигнул:       — Какая ж ты мать? Арья, вон, хуже мраморного ангела, краше в гроб кладут. А ты вылитая Вивьен, точно тебе говорю… Теперь ты, племянник, — он перевел взгляд на Эра. — Чего застыл? Иди, обнимемся, пока я не подумал, что ты мне не рад!       — Рад, дядя.       Мужчины оказались более сдержанны, только руки друг другу пожали. От меня не укрылось, как брат расслабленно выдохнул, будто его отпустило напряжение, царившее пару минут назад. Что говорить, я сама почувствовала себя лучше рядом с любимым родственником.       — Ну, рассказывайте. Как прошел переезд? Ещё не разнесли школу по кирпичику? Знаю я вас, особенно тебя, Эрри. Молодая кровь вкупе с амбициями вашей семьи — ух, взрывная смесь!       — Школа на месте, не беспокойся, — хмыкнул Эригон, умело скрыв веселость в голосе. — Мы ещё осваиваемся, но я польщен твоим мнением о моих способностях. Переезд… Для тебя же не станет новостью, что наш дом не здесь? Мы с Тель с удовольствием бы остались в Ильверморни, не поставь они нас перед фактом. Нам даже не объяснили, из-за чего всё затеялось, но эта спешка!.. Зачем нам срочно понадобилась Англия? Ты не знаешь?       — Я в вашу суету не лезу, кто-кто, а ваши меня уж точно не посвящали. Но, если хотите знать моё мнение, в местной школе есть чему поучиться, пока ей заправляет Дамблдор, — со значением посмотрел на нас дядя. — Я бы доверил ему жизнь своих детей, будь они у меня, не задумываясь. Великий волшебник прячется за седой бородой. Мой лучший учитель. Обращайтесь к нему по любым вопросам.       Невольно скосила глаза на невозмутимого Эра, припомнив его решение насчет дополнительных уроков. Интересно, чем всё закончилось? А дядю тот чему учил? И ведь не спросишь сейчас.       — Забавно, родители говорили о нём с точностью до наоборот. — Я показательно закатила глаза, ничуть не воспринимая слова старших всерьёз в этом деле. А что, они и от Малфоев в восторге, а как по мне, так обычные, ничем не примечательные волшебники. Разве что связей больше и денег на счетах.       — Ваши родители никогда не умели выбирать сторону. Только тш-ш, им не слова! Не дай Мерлин, обидятся. У аристократов такое хрупкое эго.       — Вив не будет? — всё же решила уточнить.       — В гробу она видала такие мероприятия, — махнул рукой дядя Вэйл. — Очередное сборище заносчивых снобов, эка невидаль. Наша Вивьен сейчас кушает круассаны где-то под Парижем, если не путаю. Мне бы с ней рвануть, да визу, старый дурак, просрочил и забыл…       — Везёт ей, — я невольно покосилась в сторону зала, откуда слышались смеющиеся голоса гостей. Не отказалась бы сейчас от круассанов в приятной компании, да подальше от этого дома.       — Не надо киснуть, ребята, — понизил голос мужчина и озорно подмигнул. — Вы схему знаете: перетерпеть, поулыбаться, зато потом полная свобода. Сам в юношестве ненавидел подобные мероприятия, однажды я перевернул на свою мать пунш… Повезло, что Вив была рядом и взяла вину на себя! Иначе гореть моему заду адским пламенем!       — Наша тётя Вив? — не поверил Эр. Мы переглянулись.       — А кто ж? Вивьен была частой гостьей в нашем доме, особенно когда ей доставалось меньше, чем мне, девчонка же. Хотя у мамаши были с ней свои счёты… Но это другая история! О, Арья, ты хорошеешь на глазах!       К нам медленно подплыла мать, сегодня сверкающая, как бриллиант, в своем серебристом платье и колье. Величественная и надменная, она всем видом демонстрировала окружающим, кто здесь хозяйка вечера. Мы с братом резко вытянулись по струнке и натянули одинаковые улыбки, дядя же свободно посмотрел поверх её плеча в выставленное для гостей зеркало, поправил галстук и накрутил на палец усы. Взгляд матушки заледенел.       — Валирион, ты почтил нас своим присутствием, — сухо заметила она. — Какая неожиданность.       — Так карты легли, Арья, что поделать, — покивал дядя Вэйл. — Не собирался, вот честно тебе говорю, но как дернуло что-то: надо ребят проверить и всё тут! Ты, кстати, как, не обижаешь мелких?       — Мои дети прекрасно себя чувствуют.       — Да? — он сегодня явно в ударе. — А чего Телька такая бледная? Про Эригона вообще молчу, труп ходячий, и тот жи…       — Это благородная белизна, признак породы, — оборвала его Арья, впрочем, пройдясь по нам оценивающим взглядом. Наверняка подумала, что мы можем вызвать похожие мысли у гостей, но ничего незаконного не обнаружила. — Хотя откуда бы тебе знать. Выродок.       Последнее слово было произнесено свистящим шепотом, но мужчина услышал. В миг сбросив маску весельчака, он хмуро посмотрел на волшебницу и в тон ей посоветовал:       — Не советую разбрасываться подобными словами, Арья. Я тебя не оскорблял. Не то, не дай Мерлин, кто из твоих гостей услышит — позору будет… — быстрый взгляд на нас и куда мягче: — Пойду найду друзей. Не скучайте, ребята, ещё поболтаем.       И он ушел своей легкой танцующей походкой, а мы остались. Очень захотелось отгородиться от недоброго прищура матери собственным братом, но остановила мысль, что будет заметно.       — Хорошо выглядите, — после долгого напряженного молчания заключила Арья безэмоционально. — Эригон, прошу держать себя достойно при гостях. Многих вы встретите впервые, нам важно подать себя в лучшем свете. Приглядись к дочерям Гринграсс, их родители еще не дали согласие другим семьям. Этель, с минуты на минуту прибудет чета Малфоев. С Драко и Люциусом ты знакома, сегодня с ними будет Нарцисса. Мы не виделись шестнадцать лет, надеюсь, вы не испортите мне праздник… Прекрасная женщина, раньше мы часто проводили вечера в их особняке… Говорить вежливо, кратко, без хамства и только когда спросят. Нас не позорить. И вообще вести себя, как подобает детям достойного рода.       — Да, мама, — ответил за нас двоих Эр с почтительным кивком. Обычно этого хватало, чтобы нас оставили в покое. Но не сегодня.       — Будь хорошей девочкой, Этель. Ты ведь знаешь, что бывает с теми, кто расстраивает родителей?       — К ним приходят инферналы на фестралах и высасывают душу, — тихо отозвалась я, вспомнив детскую страшилку, с помощью которой нас в детстве заставляли ложиться спать. Лицо матери разгладилось.       — Именно так. А ещё их запирают на ночь в подвале, не забывай.       — Конечно. Я не подведу.       Женщина бросила на нас предостерегающий взгляд и покинула холл. Мы выдохнули. С трудом поборола желание уткнуться в братское плечо, остановила лишь тонна штукатурки на лице. Пудра наверняка отпечатается на его одежде, и меня немедленно казнят. Не физически, так словесно.       — Обещай станцевать со мной хоть раз, чтобы приём не был самым нудным в истории! — требовательно прошипела, мигом представив, сколько сальных взглядов и рук придется вытерпеть в угоду семейству.       — О, даже не знаю, сестрёнка, выбор дам будет велик, — протянул он и доверительно склонился ко мне. — Семидесятилетняя мадам Фур’а или сорокалетняя вдова Кингсли? Не могу решить, кого пригласить первой…       — Думаю, сумасшедшая вдова будет в самый раз. Ты же любишь приключения, братец?       — Не настолько, — со смешком покачал головой Эригон, прежде чем предложить локоть, в который я без сомнений уцепилась, и двинуться таки в зал, где во всю болтали гости. — Сделай взгляд попроще, любой дурак поймет, что светское общество тебе в тягость.       — Это не тягость, это пытка.       Но за лицом действительно стала тщательнее следить. Вежливая заинтересованность во взгляде из-под ресниц, лёгкая полуулыбка… Делаю вид, будто рада всех видеть. Чем дольше мы находились под прицелом глаз, чем звонче становился искусственный смех матери, тем сильнее я стискивала руку брата и тем страшнее становилось. Ненавижу званые ужины. Ненавижу всех этих идиотов. Ненавижу.       От гостей начало тошнить заранее. Стоило подумать о высокородных физиономиях бесконечного потока людей, который хлынул в дом, как захотелось запереться в комнате. Они — не наши. Не свои. С ними неинтересно разговаривать, но с самого моего детства они только и знали, что болтали, болтали… И не дай Мерлин кому-то в кругу упомянуть возможности молодого поколения и наше с братом будущее. О таких вещах они могли говорить часами. Восхищаясь, предаваясь воспоминаниям, порой снисходительно делясь «советами», почему-то всегда одинаковыми. Светские лица, олицетворение высокого статуса и элегантности. А под маской яд и зависть. Такое только в пробирке закупорить и приберечь на черный день.       Где-то спустя полчаса пустой траты времени за разговорами с Эром и простаиванием у зеркала, где я намеренно долго поправляла прическу, отвлекаясь то на одного, то на другого гостя, сзади появился отец. Чёрные с сединой волосы зачесаны назад наподобие львиной гривы, взгляд хищника направлен в сторону входа… О, а вот и его жертвы. К только что объявившимся на приёме Малфоям с разных сторон зала заспешили родители. В последний момент мать красноречиво взглянула на нас, и даже на разделяющем нас расстоянии стало понятно, что лучше и нам поторопиться.       — Глазам не верю, сами Люциус и Нарцисса Малфой! — пророкотал отец так громко, что всем вокруг стало ясно, кто самый желанный гость в этом доме. — И, разумеется, ваш прелестный сын. Драко.       — Здравствуй, Нарцисса, — тон матери неожиданно потеплел, словно она действительно была рада. Или так и было?       — Добрый вечер, Ари, — скупо улыбнулась женщина. Жена старшего блондинчика оказалась вполне симпатичной немолодой леди с искусно забранными гребнем волосами разных цветов — тёмная макушка и светлые пряди внизу выглядели весьма гармонично. Не красотка, в отличие от хозяйки вечера, однако заметна в ней аристократичная стать. Свои своих сразу видят, что уж говорить. Аккуратная прическа, тёмное платье в пол, серьги в виде пауков и едва заметный интерес в голубых глазах при взгляде на меня и брата… Я не без любопытства смотрела на неё, лишь быстро оглядев Драко и Люциуса, и что-то, непонятное мне самой, затрепетало от её образа, жестов… Только спустя пару мгновений поняла, что меня зацепило. Её ладонь, слегка сжимающая плечо сына. Нас так не касались, на нас так не смотрели.       Мне удалось не дать эмоциям отобразить на лице, за это стоит поблагодарить годы тренировок.       — Слухи не лгут, у вас прекрасные дети, — между тем продолжила Нарцисса, её взгляд остановился прямо на мне. — Этель, Эригон, рада, наконец, познакомиться лично. Драко много говорил о вас после Чемпионата.       — Вот как? — оживилась мать. Ясно, уловила заинтересованность дорогих гостей в связях. Будто орлан завидел кролика и взмыл из гнезда.       — Для нас честь, леди Малфой, — я учтиво опустила голову под одобрительные улыбки. Эр повторил тот же жест.       — В таком случае, надеюсь, ваш визит не последний? — Mama сегодня само радушие.       — Мне дорог сын, и я хочу обеспечить ему достойное будущее.       Эти слова стали решающими. Что-то неуловимо изменилось, кажется, они обе только что обменялись красноречивыми обещаниями, смысл которых не уловил бы только глухой. Я изо всех сил сделала вид, будто не поняла скрытого этой фразой подтекста, чтобы ненароком не выдать всколыхнувшиеся в душе обиду и протест, и мило улыбнулась Драко. Вдох-выдох, Этель, это просто беседа. После взрослые переключились на обсуждение того, где мы встретимся в следующий раз, и плавно забыли о существовании своих детей.       — Драко, это же моветон, — на мгновение обернулся к нам мистер Малфой. — Иди, поздравь друзей с переездом.       — Конечно, отец, — мигом отозвался слизеринец, до того молчаливо стоявший между старшими старшими каменным надменным изваянием. В его глазах вспыхнул огонёк жизни.       — Этель, — тут же среагировала дражайшая матушка. — Люциус совершенно прав, не стойте без дела, покажи Драко, что ты рада его видеть.       Повиляй хвостиком, девочка, покажи, как ты рада видеть хозяев! А теперь — голос!       — Да, мама, — я покорно склонила голову, соглашаясь с её завуалированным приказом.       Переглянувшись с братом, я взяла его под руку и вежливо предложила блондину проследовать в другой конец помещения, дабы не мешать взрослым. Предложение было встречено согласием, и мы плавно двинулись к диванчикам.       — Так, значит, это ваш дом, — прервал молчание слизеринец, окидывая взглядом зал. Магически увеличенный, теперь он был чуть меньше Большого зала в Хогвартсе. — Выглядит впечатляюще, хотя я бы перевесил портреты в отдельное помещение, они бывают чересчур болтливы. Ваши родственники?       — Весь десяток поколений, — подтвердил брат. — Они разговаривают по ночам и сплетничают, когда проходишь мимо. Тель здесь не нравится.       — Никому не нравится, когда тебя во весь голос сравнивают с почившей прабабкой, — фыркнула, понизив голос. — Но Эр прав, особняк не вызывает особо нежных чувств. Я предпочитаю более готический стиль, здесь же смешалось столько всякого, что и не узнать…       — Или дело в переезде.       — Или в нём, да.       — В таком случае тебе понравится в «Малфой-мэнор», — заключил Драко, холодно кивая пожилой паре, раскланявшейся пред нами, и вновь уделяя всё внимание нам. Взгляд, до отвращения надменный по отношению к гостям, вернулся к нам куда более благожелательным. Он подал мне взятый с подноса официанта бокал, наполненный до краёв шампанским, сам взял такой же. Эригон жестом отказался от напитков, вряд ли настроенный снова пить в компании гусёныша, а вот мне не велено отвечать важному гостю отказом. — Это в графстве Уилтшир, недалеко отсюда. Вы можете заглянуть в гости при случае. Отец говорит, дом строили известные мастера своего времени, к тому же у нас есть фонтан и павлины.       — Павлины? — я так удивилась, что бокал чуть из рук не выпустила. Покосившись в сторону родственников, Драко склонился ко мне и таинственным шепотом сообщил:       — Мама обожает белых птиц, их в саду целая стая. Я могу провести экскурсию, если хочешь.       — Вряд ли в ближайшее время представится такая возможность, завтра мы вернемся в Хогвартс и путь на свободу будет для нас закрыт, — покачал головой Эригон и чуть уловимым движением обнял меня за плечи. Совсем невинный жест, казалось бы, но Малфою пришлось отстраниться, и между нами, к моему облегчению, вновь появилось расстояние. Фух, привет, личное пространство. Блондин лишь приподнял уголки губ в намеке на улыбку.       — Не будь так уверен. Мой отец говорил о том, чтобы предложить вам ответный визит в наш особняк в скором времени. Разлука будет недолгой, уверяю вас.       — Значит, ответный визит? Звучит как начало хорошей дружбы, — я постаралась вложить в голос немного радости.       — Надеюсь, так и есть. Родители надеются на этот союз, род Торчвуд в свое время занимал ведущее положение в волшебном обществе, как и Малфой, и Блэк. Настало время вернуться к истокам.       — Блэк? Что-то знакомое, — нахмурился Эригон. Явно озадаченный тем, что не вспомнил сразу, он пропустил мимо ушей странное заявление о возвращении к былому, прозвучавшее довольно зловеще. Я насторожилась, хотя на лице сохранила заинтересованность и дружелюбие. Пустая фраза или какие-то определенные планы? Не понимаю, парень просто бросил ничего не значащие слова или проговорился о чём-то, что мы не знаем? Посмотрев на брата, поняла, что он не придал этому значения.       — Вы наверняка слышали ту шумиху с Поттером в прошлом году, — Драко показательно скривился и заговорил с заметным презрением к золотому мальчику. — Его чокнутый крестный, предавший в своё время всю семейку Поттеров, сбежал из Азкабана. Все газеты пестрели заголовками о побеге, написать больше не о чем… Этот предатель крови как раз Блэк, только отец говорит, его вычеркнули из семейного древа. Идиот.       Последнее слово Малфой буквально выплюнул.       — Суровый подход, — я поёжилась. — Представить не могу, что надо сделать, чтобы меня вычеркнули из рода. Это же как… как стереть личность человека! Лишить всего собственного ребенка!       Боюсь представить, что будет, реши родители изгнать меня или Эригона. Крах. Боль. Скитания внезапно осиротевшего и ненавидимого всеми подростка без прав на имя… Жутко. Не хотела бы я оказаться не месте этого Блэка.       — Настоящий сын древнего рода не роднится с грязнокровками, — уверенно произнес Драко. — Он общался с теми, с кем не следовало, и поплатился. Меня отец никогда отстранит от семейных дел.       Не роднится с грязнокровками… Болью кольнула мысль о Диане, оставшейся в Хогвартсе на попечении близнецов. Мне повезло, матери никто не успел доложить о моей связи с полукровкой, коей и является моя подруга, поэтому пока она знает только о позорном поступлении на Гриффиндор. Про это с пристрастием поговорить мне обещали на каникулах, когда в доме не будет свидетелей намечающегося скандала. Кстати.       Не успела я заговорить о том, о чём собиралась с самого начала церемонии, как Эр талантливо увёл беседу в другое русло, ненавязчиво подкинув в костер споров тему предстоящего Турнира Трёх Волшебников. Пришлось выдохнуть, крепче сжать тонкую ножку бокала и пообещать себе непременно найти минутку на Малфоя позже. Надо бы многое обсудить. Но сейчас говорил Драко, а спустя время его речей о том, что было бы, имей он возможность участвовать, музыка вдруг заиграла громче. Настало время танцев.       Если что и бывает на званом вечере хуже сидения за одним столом с омерзительными физиономиями аристократов, так это танцы. Приличная леди не отказывает трём кавалерам подряд, а значит, нет никакого шанса отступить, спрятаться за коротким «не танцую», выдернуть ладонь из чужих рук… Никогда прежде я не ощущала себя загнанной в ловушку мышью. Но под устремленными на меня взглядами мужчин, уже шагнувших с разных сторон зала в мою сторону, взглядами, ощущающимися липкой пакостью на коже… Чувствуя подступающую панику, я мелко задрожала, что не укрылось от Эригона. Окинув меня быстрым понимающим взглядом, он легонько подтолкнул бокал с шампанским к моим губам. Пришлось сделать глоток. Алкоголь не туманит разум, но становится чуть легче. Ещё один глоток, за ним ещё. Неприлично пить до дна, но с последним руки перестали дрожать, я смогла заставить себя отлипнуть от плеча брата, принимая условие сегодняшнего вечера.       Спасением пришло откуда не ждали.       — Потанцуешь со мной? — с полушутливым поклоном шагнул ко мне Малфой, подходя ближе и занося руку, чтоб обнять за талию прежде, чем договорил приглашение. — Или для этого мне стоит отстоять в очереди из тех трёх стариков, которые как раз идут к нам?       Наверняка на моем лице отразилось облегчение, или же он изначально видел происходившее ранее и делал выводы, потому что без дальнейших расспросов меня увлекли в танец, оставляя «стариков» с носом.       Надо признать, вёл он просто великолепно. Давно мне не было так легко порхать по залу, как в далеком детстве с учителем бальных танцев, приятным господином из Франции. Принявшая приглашение из надежды спастись от худших вариантов, я вдруг почувствовала себя неожиданно лучше, словно отстранившись от всех этих пафосных переговоров, и позволив кружить себя в такт музыке вальса. Плавный переход, ладонь на обтянутом белым костюмом плече, его — на талии… Никаких намёков, лишь танец двух друзей ради самого танца, миг полёта, поворот… Драко прекрасно чувствовал мелодию, с ним легко можно было забыть обо всём другом. Что я и делала, наслаждаясь каждым мгновением вальса, а всё вокруг блестело и сверкало подобно сокровищнице. Сиянье хрусталя люстр, перестук каблучков и всполохи огней в зеркалах, всё это кружило голову.       Потому я не сразу среагировала, когда музыка стихла, а после вновь заиграла, но вместо моё партнера появился новый джентльмен. Кривой и неказистый, как огородное пугало. Своим видом и дергаными жестами он разрушил всё очарование минувших мгновений.       Теперь я двигалась механически, без особого трепета. Всё те же отточенные плавные движения и легкость прикосновений, но никаких больше эмоций, лишь только цель — улыбаться так, чтоб к концу вечера свело скулы, и терпеть. За даже не представившимся парнем последовали другие гости, все как один слишком душные и неинтересные. Мы двигались в такт, некоторые из них даже недурно танцевали и иногда отвешивали комплименты или заводили пространные разговоры, но музыка смолкала, и я спешила поскорее отстраниться. Однажды удалось украсть Эригона из-под носа светловолосой особы, с которой он болтал у выхода из залы. Если бы блонди могла прожигать взглядом, от меня осталась бы кучка пепла, но, увы, поджечь меня дело нелегкое.       Сжав руку Эра, я попросила оттанцевать нас подальше от основных танцующих. Если он и был недоволен, что вряд ли, то виду не подал, и спустя минуту мы кружили возле окон, где было максимально мало танцующих.       — И как тебе наш гусёныш? — заговорил брат, бережно обнимая. — Драко глаз с тебя не сводил, и не один он.       — Разве это так важно? — кисло осведомилась, не горя желанием сейчас что-то обсуждать.       — То есть, пока я собирался спасать тебя из лап злодея, ты выглядела вполне довольной и, подумать только, улыбалась! Моль, признавайся, он тебя споил? Если дело в шампанском, мы дружно выльем его на светленькую шевелю…       — Успокойся, он просто единственный здесь, кто не отдавил мне ноги.       — Ранишь в самое сердце, — брат наигранно тяжело вздохнул, и я улыбнулась, не сдержав смешка.       — Брось, с твоими манерами никто не сравнится. Мне вернуть тебя той девице?       После Эра меня вновь пригласил Малфой, и нахождение с ним снова показалось комфортнее всех предыдущих, поскольку парень единственный, не считая Эригона, вел себя прилично и ничего не спрашивал, за что я была безумно благодарна. Кто бы мог подумать, что заносчивый в отношении гриффиндорцев слизеринец окажется одним из немногих приятным человеком на празднике абсурда. Мы легко кружили по зале, порой на миг встречаясь взглядами. Пол под каблучками словно превратился в облако, так легко стало перебирать ножками, а музыка зазвучала громче, ещё громче… На последнем аккорде я выдохнула и на секунду закрыла глаза, а открыв, столкнулась с непривычно серьёзным взглядом кавалера.       — Нам надо поговорить. Наедине. Здесь есть место без свидетелей?       Вопрос поставил меня в тупик. Вот мы беспечно танцуем и наслаждаемся встречей, а вот Малфой предстает сдержанным аристократом с подозрительными вопросами. Без свидетелей? Всё ещё подтормаживая в понимании происходящего, я неловко обернулась к брату, нашедшемуся возле родителей. Его странный взгляд, одобрительный матери… О. Святой. Мерлин.       — Д-да, — взволнованно выдохнула. — Там, за столами, маленькая комната…       Драко галантно предложил взять его под руку, на что я согласилась. Медленно мы двинулись по направлению к задней комнате, отделенной от общего зала невесомым тюлем. Он молчал. В моей голове крутились сотни мыслей одна страннее другой… что происходит? С трудом сдержала порыв спросить прямо. Нет, так нельзя. Не по этикету. Но что на самом деле хочет Малфой, предлагая беседу тет-а-тет? Дружеский разговор по душам? Вот уж вряд ли. Деловое предложение? Куда вероятнее, непонятно только, по поводу чего.       Если слизеринец и волновался, то явно меньше меня. В то время как в моей душе завертелся смерч самых разных эмоций, от растерянности до нетерпения, на его лице не дрогнул ни один мускул. Оказавшись вдали от чужих глаз, он расслабленно опустился в одно из кресел, придвинутых к зажженному камину, и, закинув ногу на ногу, жестом предложил место рядом с собой. Смысла спорить не было. Я заняла соседнее кресло, так, чтобы видеть лицо собеседника, и выразительно выгнула бровь.       — Что такого важного случилось, о чём ты не можешь сказать при Эригоне? У меня от брата нет тайн.       — Дело не в нём, а в тебе, — Драко сложил пальцы в замок и посмотрел мне в глаза. В его собственных на миг отразилось пламя.       — Даже так? — прозвучало удивленно, но на этот раз в голосе не было игры. Фраза Малфоя прозвучала как начало признания в любви или ещё какой глупости, однако хотелось верить, что направление предстоящей пламенной речи совсем другое. Что делать с признаниями, я не в курсе, этому этикет не учит.       — Родители хотят видеть нас друзьями. Не сомневаюсь, для тебя это так же очевидно, как для меня…       — Кажется, не так давно ты был уверен, что мы уже друзья, — осторожно покачала головой, не отрицая, но и не подтверждая. Мы с Эром ещё не решили, как далеко готовы зайти, а мне бы не хотелось раскрывать карты раньше времени.       — Я до сих пор не изменил своего мнения, — твёрдо заверил парень. — Ни для кого не секрет, что мы подходим друг другу во всех сферах. В магическом мире сложно найти достойную кандидатуру для дружбы, слишком много развелось грязнокровок и предателей крови, позорящих расу волшебников. Родители не сомневаются, что род Торчвуд по достоинству ценит чистоту крови, а значит, за нами будущее нашего мира… Но есть кое-что, что волнует мою семью.       — Мм, и что же? — уже начав догадываться, куда ветер дует, и позволила Драко произнести это вслух.       — Твои друзья.       Секунду я смотрела на него, не мигая, прежде чем издать смешок и расслабленно откинуться на спинку кресла. Всего-то проблема в Диане и Уизли, а я-то надумала…       — Ты сейчас серьёзно думаешь, что имеешь право судить меня за моё окружение, Драко? Прошло так мало времени с начала года.       — Это не только моё мнение, так думает отец тоже, — поджал губы Малфой, но взгляд выдал в нем замешательство. Не ждал, что я не соглашусь? — Я не говорил матери, чтобы она не рассказала твоим родителям раньше времени, хотя, по моему мнению, они должны знать, с кем ты водишь дружбу. Но мой отец в попечительском совете.       — И правильно, что не сказал, — я едва натянула улыбку, граничащую с ядовитой, — потому что иначе в копилку твоих минусов был бы добавлен ещё один жирный, с табличкой «дятел». Нехорошо закладывать окружающих, друг. Мне уже не нравится то, что твой отец в курсе, чтоб ты знал.       — Ты связалась не с той компанией, Этель, — Малфой серьезно посмотрел на меня, и, спрятав ухмылку, продолжил. — Помнится, я обещал направить тебя. И это делаю, заметь, без лишних глаз. Остальные думают, что я делаю тебе предложение или что-то вроде.       — Предложение?       Только этого не хватало. Они там с ума сошли?       — У отца быстрая хватка. Но мы не об этом. Ты должна понять, что блондиночка — не та компания, которой может похвастаться леди, и уж точно тебе не пара эти Уизли. В Хогвартсе за первые дни не нашлось нормальных волшебников, или ты по наивности искала их среди гриффиндорского сброда?       — Смею напомнить, что я тоже часть Гриффиндора, — я чуть воздухом не подавилась от презрения в его голосе.       — Это ошибка куска ткани. Ты же не воспринимаешь всерьёз её завывание?       Я прервала его очередную «песенку» взмахом руки и глубоко вздохнула, сдержав порыв нагрубить. Ещё один вздох, изображающий усталость и недовольство. Не сдержавшись, принялась постукивать указательным пальцем по деревяшке подлокотника.       — Ты хороший парень, Драко, поэтому я повторю один раз. Последний. А ты внимательно слушай и вникай. Я дружу с тобой, мой брат дружит с тобой. Мы не отказываемся от твоего общества, потому что, что ж лгать, нам приятна твоя компания. Ты прав, мы ценим чистоту крови и умеем делать верные шаги к равным по статусу, ведь мы Торчвуд. Именно поэтому я говорю с тобой, как с равным. Но так же мы дружим с другими, с теми, кто к нам добр, ведь мы так же умеем ценить хорошее отношение и честность. Такая я, таков Эр. К тому же, — я улыбнулась, попытавшись чуть сгладить резкие слова, — мне, как любой девушке, важна забота. Вниманием и заботой Шейк окружает меня сполна, её Уизли идут дополнением. Разнообразие. Если ещё кто-то хочет пробраться в личный круг наследников Торчвуд, им стоит дать то, что нам нужно. Услуга за услугу, если ты понимаешь.       — То есть тебе нужна забота, — в серых глазах на миг проскользнуло удивление, и он чуть наклонил голову в мою сторону. Он уловил только это? Мерлин, этот разговор всегда был таким душным? Поверить не могу, что сижу наедине с самым симпатичным парнем Слизерина и учу его элементарным вещам вроде того, что люди любят заботу.       — Совершенно верно. Ты же не дурак, Драко. Я не сомневалась, что ты поймешь меня.       Вот так. Ложка мёда в бочку дегтя. По сути, в этой беседе прозвучало многовато лишнего, за что по головке не погладят, но смолчать… Дать ему поливать грязью милую светлую Ди было бы преступлением. Поэтому стоит сгладить углы сейчас, дабы не рисковать. Мы помолчали. Мой взгляд был устремлен к огню, с едва слышимым треском сминающему сухие бревна. На собеседника старалась не смотреть. Какие-то минуты назад он вызывал во мне чувство легкости и тепла, сейчас же на смену им пришло лишь глухое раздражение. Как можно было так грубо разбить волшебство вечера?       — Я хотел поговорить не об этом, — вдруг подал голос парень. Вскинув голову, встретилась взглядом с его, и на сей раз не нашла в нем скрытого презрения и ослиной уверенности. Это вынудило чуть склонить голову, показать готовность слушать. — Мои родители хотят знать, что ты примешь нужную сторону. Для этого они должны быть уверены, что между нами крепкая связь, так будет лучше для всех. Я должен быть уверен.       — Считаешь, что заслуживаешь такого?       Давай, Драко, удиви меня ответом, не будь предсказуемым.       — Считаю, в нашем положении это достойный древних родов выход, — он ушел от прямого ответа. Вообще-то, я уточняла не по поводу старших Малфоев… Ладно, сойдёт. На первый раз.       — При одном условии, — сказала я.       — Что? — либо он потерял нить разговора, разглядывая на моём лице мои же хаотичные мысли, либо очень удивился смене позиции на счет взаимоотношений.       — Я не прочь твоей компании, буду рядом, если понадобится, но хочу быть уверена, что никто из моего окружения не пострадает. Серьёзно, Драко, мы оба понимаем, что за политические игры затеяли наши родители, и мы часть этого, но попробуй понять, что для меня так же существуют те, кто страдает от нападок твоих горилл. А я не люблю, когда трогают моих, понимаешь? Поэтому прошу не лезть хотя бы к ним. Это моё условие, все в выигрыше, согласись. Мы оба получим то, что хотим, это ведь называют взрослыми играми? — я намеренно выдержала паузу. — Ты сделаешь это для меня?       — Этель.       — Я не требую начать любить Гриффиндор, Драко. — Ещё бы мне было дело до всех подряд, так ведь нервов не напасешься. — Дела остальных меня не касаются. Тот же Поттер способен позаботиться о себе сам. Меня волнует судьба Дианы, близнецов и паренька, который с братом общается.       Малфой впился взглядом в моё лицо, будто пытаясь найти какой-то подвох, намёк на ложь, даже если самый ничтожный, но его не было, и, поняв это, он поднялся с кресла, довольно улыбнувшись.       — Ну, если ты просишь, Тель.       Закатив глаза, я пыталась пропустить мимо ушей его самодовольные выражения, но перестать смотреть на него самого не могла.       — Ну-с, чем займёмся? — сцепив пальцы за спиной, парень наклонился к моему лицу, самодовольно улыбаясь, а у меня было два желания: дать ему по лицу или застыть каменным изваянием на месте и смотреть на него, проверяя, насколько он способен обнаглеть. Не верится в его супергеройство и всё тут. И чего я такая злая? Ах да, гены…       — О, а что вы тут делаете наедине? — Эр возник за спиной нежданным спасением. Братская ладонь опустилась на плечо как-то резко, будто валун бросили.       Я подпрыгнула на месте, даже не услышав шаги. Теперь стремительно вернувшийся к камину Драко казался мне тем самым ужасным секретом, о котором стало известно всем, и это лишь приплюсовало мне дурной настрой.       — Званый ужин — не место для веселья, знаешь ли, — я постаралась сделать так, чтобы голос не выдал во мне бурю эмоций и желание располосовать кому-нибудь лицо.       — Я так и подумал, — судя по всему, закивал брат. Лжет. — Тель, дядя тебя ищет, хочет попрощаться перед отъездом. Я искал по всему залу, кто бы мог подумать, что ты украдешь нашего гостя в самый укромный угол!       Ещё одна наглая ложь во благо. Знал он прекрасно, где я и с кем, и явился весьма вовремя. Какой заботливый.       — Тогда тебе лучше поспешить к дяде, — сдержанно улыбнулся Малфой и кивнул на закрывающий проход тюль. — Нехорошо заставлять родню волноваться. Я услышал тебя, если хочешь знать.       Мне одной почудился намёк в его словах?       — Хотелось бы верить, — вздохнула я, поднимаясь на ноги, как бы говоря, что разговор окончен.       — В любом случае, я не позволю никому навредить тебе. Ты же помнишь, что мы делаем с теми, кто нам мешает?       Помню. Даже слишком хорошо.       — Моль, время, — пришел на выручку Эр. Ойкнув, я рваным движением поправила брошку на платье и с виноватым лицом поспешила прочь. Что мне гусёныш, если дядя уезжает!       — И, Тель, — догнал меня в проходе голос слизеринца, — это не я рассказал отцу о твоих друзьях.       Быстро обернувшись, я кивнула ему, подтверждая, что приму во внимание, и выскользнула в зал. Как много обязательств и как мало сил…