Ошибка твоей родословной

      — Я убью его.       Первая произнесенная мной фраза за последние два часа пропитана злостью. Кажется, что каждый звук, слетающий с губ, сочится ядом и вот-вот прожжет ковер, в который вбиваются каблуки ботинок по пути в башню. Говорить не хочется. Хочется занять чем-то руки, лишь бы не свернуть кому-нибудь шею, оттого с силой впиваюсь ногтями в собственную кожу, пока решительно прохожу через гостиную к лестнице. Наверняка останутся ссадины, ну да пусть. Одна капля сока рыжелистника — и никаких проблем.       Жаль, так нельзя в жизни.       В комнате народу прибавилось. Помимо спрятанной за пологом Ди на своих кроватях обнаружились вернувшиеся Алисия и Анджи, они-то и обернулись на мою брошенную в воздух реплику. Улыбка, сверкавшая на губах Спинет всего миг, при взгляде на меня моментально угасла.       — Кого убьешь?       Закономерный вопрос. Рывком скинутое на стул пальто послужило для неё агрессивным ответом со смыслом «не лезь, пока до тебя не добралась». Жест, красноречивый для всех. Но нам, гриффиндорцам, законы не писаны. Дождавшись, когда я плюхнусь на покрывало и примусь стаскивать обувь, сокурсница повернулась на своей кровати в мою сторону и продолжила мысль. Моё молчание её не смутило.       — Что-то случилось, Тель? Мы с Анджи, — кивок на лучшую подругу, — не стали спрашивать сразу, но, знаешь ли, это никуда не годится.       — Ты сама не своя с самого завтрака, и потом, вы с Дианой так быстро ушли с поля! Мы только хотели поздороваться, как вас будто ветром сдуло! — поддержала Джонсон. Сразу две пары внимательных глаз воззрились на меня в ожидании объяснений. Какие мы проницательные. И причина, конечно, не в том, что мои глаза скоро начнут метать молнии и сожгут к Моргане спальню. Вот только отвечать нет никакого желания. Расправившись с ботинками, я не глядя сунула ноги в школьные балетки и коротко отозвалась:       — Погода промозглая. Не хотели простужаться.       Погода и правда мерзкая. Если с утра нам мешал лишь ветер, то к моменту, когда я, оставив вырубившуюся Шейк забываться тревожным сном, вылетела подышать воздухом и сорвать злость на листве путем её поджигания, с неба рухнули тонны ледяной воды.       В голове параллельно этому крутились всего несколько слов, въевшихся в мозг огненной печатью — «отшила», «послал», «позорище». От каждого из них дыхание сбивалось всё сильнее, мне пришлось приложить все усилия, чтобы не выдать желание швырнуть их причину с башни и смотреть, как тупое тело летит к земле. Ненавижу, когда поступают подло. Ненавижу, когда трогают моё. Не-на-ви-жу.       Кто-то почувствовал мнимую вседозволенность, и какова вероятность, что он имеет на это право? Верно, её нет. Всего лишь самовлюбленный мальчишка, возомнивший себя гуру отношений. Был бы жалок, если бы не так отвратителен. Тьфу, флоббер-червь.       Причина истерики Ди, поведанная-таки подругой в перерывах между воем в подушку и глотанием слёз, доходила до меня долго. В голове всё не укладывалось, что кто-то из друзей Уизли, гриффиндорец по мнению «всеведущей» Шляпы, способен поступить как последний гад. Ещё тяжелее было видеть тому подтверждение - дрожащая, буквально скулящая у меня на коленях подруга утратила последние капли того света, который не теряла никогда. И это страшно. Страшно, когда человек, готовый осветить путь каждому, больше не чувствует в себе сил даже на себя. И стыдится того, в чем нет вины. И вины в чем? Проклятый флоббер-червь впервые узнал, что людям не всегда отвечают взаимностью, и обвинил во всех смертных грехах. Полил грязью самого светлого и открытого человека. Диану! Хуже только то, что свидетелями сцены стали близнецы. Вот перед кем она точно не хотела терять лицо и перед кем оказалась облита словесными помоями вперемешку с ложью.       Позор перед лучшими друзьями, один вид которых приводил Диану в неописуемый трепет, стал самой страшной карой для хрупкой девичьей психики. Её трясло. Она и подумать не хотела, какого мнения о ней Уизли, но была уверена, что теперь их дружбе конец.       Пришлось сдержать прекрасные порывы души разделаться с подлецом на глазах у всех, дабы не расстраивать Ди ещё сильнее. А после, дождавшись, когда переживания гриффиндорки утихнут и сменятся тревожным сном, покинуть замок и собраться с мыслями. Иначе велик шанс схватиться за палочку в неподходящий момент. Вот как сейчас.       — Да-а, погода — кошмар-р, — поддержала Алисия. — А нам ещё Вуд тренировку обещал на выходных, представляешь? Будет же ещё хуже! Опять превратимся в сосульки, если не потеплеет!       — Зачем только тренироваться, если соревнования из-за Турнира отменили, — подхватила её мысль Анджи. — Лучше бы сходили в Хогсмид, посидели… Нет, придётся тащиться на поле к этому Вуду! А если бы не он, девчонки, пошли бы в «Сладкое королевство»?       Мне стало смешно. Мерлин, проблема века! Нервный смешок чуть не сорвался с губ, я отвернулась, сделав вид, будто увлечена расчесыванием волос, сама то и дело поглядывая на задвинутый полог соседней кровати. Спит. И пусть. Нечего ей сейчас делать в этой реальности, только расстройство одно.       — Для поддержания формы, думаю. Если не будешь заниматься круглый год, твои мышцы превратятся в жалкую красную тряпочку.       Молчание за спиной не предвещает ничего хорошего. Обернувшись через плечо, вопросительно выгнула бровь. Вид насупившейся девушки стал мне ответом. Ах да, от меня ведь наверняка ждали поддержки… Жаль, но лимит исчерпан ещё с утра. Придётся им попрекать капитана команды вдвоём. С этой мыслью я вернулась к волосам. Грубые зубчики расчески до боли задели кожу головы, заставив тихо зашипеть, но руки действовали словно отдельно. За неимением других вариантов злость вылилась в резких движениях руки, что едва не стоило мне уха. Тишина в спальне продлилась удивительно долго. Ровно до момента, когда моя уличная одежда сменилась школьной, а я сама села поверх одеяла, приготовившись заняться конспектами.       — Вообще-то, мы хотели поговорить не только об этом, — осторожно начала Алис, быстро переглянувшись с подругой. Ну, что там ещё? — Мы… в общем… Все видели, что ты спасла Малфоя.       — Счастлива, что у всех хорошее зрение. Ешьте больше морковки.       — Но это неправильно, Тель! — в голосе девушки всколыхнулось недовольство пополам с презрением по отношению к гусёнышу. — Ничего бы плохого не случилось, если бы Грюм немного потрепал этого заносчивого мальчишку. Всем от этого стало бы только легче.       Вот он. Истинно «гриффиндорский» подход — для спасения невинных надо раздобыть стопку справок о том, заслуживают ли они этого. Чем больше здесь учусь, тем больше поражаюсь.       Вдох-выдох.       — Дорогая, — я нарочито медленно повернулась в её сторону. — Дорогая, у не-магов есть удивительная наука — психология. Поведение изучает. Очень надеюсь, что у тебя в сумочке завалялся диплом психолога, потому как иначе какого Мерлина ты судишь меня по моим поступкам и указываешь, что делать?       Видит Мерлин, лучше меня сейчас не злить. Вдох-выдох. Как же хочется сорваться, но воспитание!.. Вместо того, чтобы наговорить гадостей, о которых впоследствии буду жалеть, тяжело дышу, пытаясь усмирить вновь всколыхнувшийся гнев. Не на однокурсницу, она-то под руку лезет, но на флоббер-червя с завышенной самооценкой. И на весь мир заодно. Секунду Алис растерянно хлопала глазами, явно не ожидая услышать в моём тоне раздражение в свою сторону, потому не нашла ничего лучше, чем возмущенно воскликнуть:       — Но ты одна из нас! Ты не можешь помогать слизеринцу, мы с ним враги. Война со Слизерином такая же истина, как голубое небо!       — Тогда я не такая, как вы! — я также повысила тон, реагируя на её давление. Не хватало мне ещё оправдываться. И каков аргумент — принадлежность одной группке лиц! Ха, Шляпа так же могла отправить меня на Когтевран с братом, и не было бы никаких «нас». Рот однокурсницы ошарашенно захлопнулся.       — Разумеется, не такая, — вклинилась молчавшая до того Анджи, закатив глаза и скривив губы. Будто перед ней глупые дети. — Ты новенькая, вот в чём проблема. Никто из здешних кната ломаного не даст за слизеринскую задницу, и это взаимно! Ты спасла хорька, и что? Ждешь благодарности? Конечно! Этот белобрысый придурок при случае размажет тебя по стенке вместе со своими дружками, вот твоё «спасибо»! — Сжатый кулак с силой ударил по подушке. Взгляд волшебницы стал жестче, словно она не понаслышке знала, о чём говорит. — Если ты ещё не поняла, змеи полные отморозки. Дамблдор будет рассказывать тебе сказочки о дружбе факульте-е-етов, о том, как мы все равны, но на деле это всё бред. Думаешь, между нашими факультетами недомолвки? Нет, Тель, — и снова взгляд глаза в глаза, — это война.       Не слишком ли громкие слова?       — Ты правда не понимаешь? — выдох сквозь зубы. Выбившаяся из прически прядь некстати упала на глаза, разрывая зрительный контакт, и была немедленно убрана за ухо. — Я помогла ему. Помогла, потому что вы все как стадо баранов стояли и смотрели, и никто, повторяю — никто не мог гарантировать, что Грюм бы его не покалечил!       — Не покалечил бы, конечно, он же учитель! — вспыхнула девушка. На смуглом лице отразилась глубочайшая степень упрямства.       — Он — мракоборец, работающий с преступниками!       — Значит, Малфою там самое место!       Где-то за спиной что-то упало. Оторвавшись от нахмуренной Джонсон, что сказала, кажется, больше, чем хотела, и растерявшейся от её напора Спинет, я резко обернулась на звук. Шея мгновенно отозвалась ноющей болью, но на неё плевать. Из-за полога собственной кровати на нас троих глядели выразительные синие глаза.       — Вы все непроходимые идиотки, — сразу выдала Ди, одним движением откинув полог и спрыгнув на пол. После чего сложила руки на груди и решительно тряхнула головой. Мне осталось подивиться непонятно откуда взявшемуся у неё рвению. — Анджи, — она ткнула в сторону Анжелины, — хватит кудахтать, голова трещит. Ей-богу, нашли из-за чего на Тель нападать, ну, сделала и сделала. Этот хлыщ теперь будет ей только должен… Тель! — преисполненный осуждения вперемешку с сожалением взор устремлен на меня. — Ты… а, Мерлиновы кальсоны, давай сделаем вид, что этого не было! Помянем Малфоя, ему теперь от Грюма огребать до конца своих дней. Такое точно не пройдет мимо.       — Если только папочка не вступится, — хмыкнула Алисия.       — Не вступится, у этого старика кулак помощней будет, ещё и старшему змею задаст, — воинственно потрясла кулачком Диана, и наши однокурсницы рассмеялись. Я тоже натянула улыбку, постепенно успокаивая участившееся сердцебиение и разжимая ладонь, незаметно в порыве чувств вцепившуюся в покрывало.       Мы с девчонками переглянулись. Извиняться не хотелось никому, секунду назад мы готовы были доказывать свою правоту до посинения, а теперь, под влиянием нависшей над нами Шейк, эмоции несколько поутихли. М-да, неудобно получилось. Нашла на ком злость срывать… Мантикоре понятно: у всех в замке свои счеты с учениками, Джонсон тоже явно не с потолка свои убеждения брала… Но ущемленное самолюбие прямо скалится на окружающих.       — Ну, в общем-то, это было довольно смело, — признала Анджи спустя секунды молчания. Нерешительно, точно борясь с внутренним несогласием, она перегнулась через разделяющее наши кровати пространство и протянула ладонь. — Не думала, что девчонка из Штатов выскочит против мракоборца. Ты молодец. Только не повторяй подвиги слишком часто, не то змеи в обморок упадут от такого незаслуженного внимания, окей?       — Против Грюма — ни ногой, — хмыкнула в подтверждение и без колебаний пожала руку, скрепляя перемирие. — Ты тоже ничего. Прости, я и правда, кажется, ни капли не понимаю в межфакультетских войнах. У вас тут свои заморочки.       — Диана тебе всё объяснит, если не столкнешься с кем-то в тёмном коридоре раньше, — Алисия ободряюще улыбнулась.       — И почему я уже сочувствую этому «кому-то»… — ни к кому не обращаясь, протянула Ди. Губы сами собой растянулись в широкой улыбке. Я тоже сочувствую.       Непостижимы лабиринты женского разума. Только-только мы могли схватиться за палочки, а спустя минуты уже все вместе принялись обсуждать случившееся в холле как старую историю. Так легко говорить о ней, когда каждая реплика сопровождается понимающими взглядами, вовсе не агрессией. Девушки быстро приняли происходящее и сумели тактично закрыть на него глаза с помощью всемогущей Дианы, тогда как я решила для себя больше держаться в стороне. Частые ссоры приводят к печальным последствиям, мне же на роду написано быть максимально очаровательной, дабы не наживать неприятности проявлением характера. Явно довольная произведенным эффектом, Ди радостно пересела ко мне, захватив мою же подушку в плен. На бледных щеках дополнением к покрасневшим глазам зажегся легкий румянец. Взгляд голубых глаз утратил былой отблеск душевных терзаний. Разговор зашел в мирное русло. Никто более не упоминал мою причастность к спасению Драко и вообще не затрагивал тему Слизерина, и без змей беседа приняла оттенок приятный и спокойный, даже дружеский.       Ускользнуть из спальни на вечерний променад удалось лишь спустя час с небольшим. К тому времени на улице окончательно стемнело, и из окон, мимо которых лежал мой путь, на меня глядела тьма. Звездам так и не удалось пробиться сквозь толщу туч, потому тьма была тягучей и беспросветной. Мне осталось только усмехнуться направлению своих мыслей, когда в голову пришло сравнение с чёрными дырами космоса. Теми, что затягивают в себя всё сущее…       Мысли пугают, но вместе с тем непостижимым образом успокаивают. Никто меня никуда не затянет. Жизнь не стоит на месте, и я спешу вместе с ней, только пока не знаю: куда и зачем. Вспышка гнева всколыхнула на поверхность весь круговорот эмоций, последующее же примирение слегка остудило мой пыл, дав взглянуть на ситуацию трезво. Чёртов Ли Джордан. Не сойдут, ой, не сойдут ему с рук резкие слова, каким бы любимцем публики он ни был, это уж точно. И пусть Диану сейчас волнуют лишь отношения с близнецами, меня её чувства не обманут. Смущение и стыд пройдут со временем, а вот молва и вседозволенность одного идиота могут сыграть плохую шутку с этим невинным, невидящим всей картины человеком. Повезло ей, что есть я. Что-нибудь обязательно случится, что-то плохое, но никак нас не компрометирующее… Что-то, чтобы мерзкий червяк на коленях приполз за прощением.       Ух, вдох-выдох…       Мысли сменяют друг друга, как в калейдоскопе, я одновременно думаю обо всем и ни о чём, поэтому искренне удивляюсь, когда сталкиваюсь нос к носом с… Седриком? Что он делает возле нашей башни? Или я?.. О, Мерлин. Подземелья?!       — …какао? — словно издалека слышится голос парня, пока я заторможенно пытаюсь прокрутить в голове маршрут, которым неосознанно добралась практически до кухни, даже не поняв этого.       — Я… что? — смысл слов доходит с трудом. Пуффендуец, совсем не смущенный моим потерянным видом, с лёгкой улыбкой кивнул подбородком на поворот, за которым, если мне не изменяет память, расположился проход на кухню. Оу.       — Говорю: не ожидал встретить тебя в таком месте. Виной всему любовь к сладкому, или это я на тебя плохо влияю?       Ах, это.       — Ну-у… — я задумчиво почесала ноготком кончик носа, изобразив размышление. — Если смотреть со стороны профессора Макгонагалл, твой пример губителен! Познакомить приличную, следящую за фигурой леди с кухней и безграничными запасами сладкого, это же… это же…       — Серьёзный проступок, требующий срочных мер? — хитрый взгляд из-под ресниц вкупе с «виноватой» улыбкой вызвал тихий смех. Я закивала, со всей напускной серьёзностью прижав ладони к груди:       — Срочных дисциплинарных взысканий! Немыслимо!       — Могу откупиться свежим печеньем, — засмеялся Диггори, отчего на щеках зажглись умилительные ямочки. Надо же, не замечала раньше… Миг душевного подъёма был дьявольски прерван. Я буквально услышала, как бьются на осколки звенящие между нами смешинки при звуке открывающегося прохода. В следующие секунды откуда-то из соседнего ответвления показалась шумная стайка первокурсников. Дети пронеслись мимо со звонким хихиканьем со скоростью света, однако момент был безнадежно испорчен. Снова серые будни, снова злость на комментатора, снова окунуться в проблемы. Обожаю.       Атмосфера так быстро рушится от одного неверного чиха.       Вероятно, Седрик тоже это почувствовал. Взъерошив пятерней волосы, он задал-таки самый ожидаемый вопрос:       — Как Драко?       Спроси что попроще. Кто-нибудь вообще может говорить не о Малфое? Будто на нём клин сошелся. Мерлин видит, сотню раз пожалела, что ввязалась в эту миссию спасения хорьков!       — Не знаю, спроси у его друзей.       — А вы разве не?..       — Что? — я моргнула. — Н-нет, разумеется, с чего бы?       — Значит, мне показалось, — пожал плечами староста. — Ты так быстро всё провернула, никто не успел толком среагировать… Молодец, что вступилась за Драко. — И, будто мне шока от похвалы мало, Седрик сделал шаг вперёд, сокращая между нами расстояние. Тихо, почти шепотом произнесенные слова возле самого уха отзываются волной мурашек; не знаю, от горячего ли дыхания на щеке или признания моей правоты самим пуффендуйцем. — Грюм не имел права наказывать ученика заклинанием. Это прописано в кодексе. Слышал, Макгонагалл была в бешенстве.       — Вся эту ситуация утром, — неосознанно сама перешла на шепот, не смея поднять взгляд на столь близкие сейчас карие глаза, и от досады поджала губы. Слова дались с трудом. — Судачить будут.       — Пускай судачат. Мне кажется, это было смело.       Его слова отдают теплом в душе, и я облизываю пересохшие губы. Хочется возразить, помотать головой, что это было ни черта не смело, только безрассудно, и что я уже жалею, но фраза так и остается несказанной. Мига, когда глаза поднялись на уровень просвета в конце коридора, хватило, чтобы узнать возникшую вдалеке Пэнси Паркинсон. Кашлянув, неловко отступила, махнув рукой в воздухе наподобие прощания.       — Я пойду, — еле улыбнулась я Седрику. — Диана наверняка заждалась, мы собирались разобрать работу по зельям…       — Конечно, — как всегда понимающе кивнул молодой человек, выпрямляясь и засовывая руки в карманы щегольским жестом. — Иди. Был рад повидаться.       — Я тоже, — не покривила я душой, поскольку встреча с ним привнесла в мои мысли хоть какую-то стабильность. Приятно, оказывается, встретить человека, который не бросается тебя осуждать вместо приветствия!       Эхо шагов впереди стремительно приближалось. Ещё раз коротко помахав, поспешила покинуть подземелья, пока её змейшество не увидела лишнего. Не сбежала — стратегически отступила.       И мне это почти удалось. Почти. Я успела добраться до лестницы и уже занесла ногу над ступенью, но чья-то рука настойчиво схватила за локоть, разворачивая на сто восемьдесят градусов. Слова возмущения готовы были сорваться с языка, да так и застыли в горле, когда я оказалась прямо в омуте серых глаз.       — Ты шла ко мне? — не дал опомниться Драко. — И передумала? Неужели я настолько жалок в твоих глазах?       В голосе злость. Моргнув, я сосредоточилась на его лице. Аристократичный профиль явно видал лучшие времена. Под глазами, что сейчас пристально и с затаённой горечью всматривались в мои, пролегли тени. Пряди взъерошенных волос выбились из прически и падали на переносицу. Он быстро дышал, будто ему пришлось бежать или очень быстро идти. За мной? Весь облик молодого человека застыл в ожидании моих слов.       — Ч-что?.. — растерялись от неожиданности все слова. Глупо хлопнув глазами, я открыла и закрыла рот, ошарашенная исходящим от парня плохо скрытым волнением. И злостью. Маска равнодушного аристократа затрещала по швам. Он ждал, с тревогой ждал приговора из моих уст, униженный, растерянный и ненавидящий весь мир за несправедливое обращение с ним. Всё старающийся этого не показать.       Отпустив мою руку, Драко сделал шаг назад, обведя быстрым взглядом помещение вокруг нас. В любой момент здесь мог пройти кто-то из учеников.       — Ты… — он запнулся. — Ты была там утром. Ты видела, как этот старикан…       Ах. Он про утренний инцидент.       — Драко, слушай…       — Хотел сказать, ты не должна была этого видеть. Старик застал меня врасплох, иначе мы бы говорили по-другому.       Каждое слово, произнесенное надтреснутым шепотом, будто самая страшная тайна, давалось ему большими усилиями. Я буквально видела, как бегают серые глаза, глядя куда угодно, кроме моего лица, но к нему же неизменно возвращаясь. Ставлю все свои фамильные ценности на то, что этому слизеринскому принцу впервой приходилось подбирать слова и оправдываться, и это было так… странно. Неправильно. Всё внутри завопило, что надо срочно исправить это допущение, вернуть всё на круги своя. Не хочу видеть испуганного Малфоя. Не хочу!       — Аккуратнее с выражениями, — выдала я вместо всего возможного. Резко вскинувшись, Драко с искренним непониманием вгляделся в мои глаза, ища что-то и не находя. Хмыкнув, я как можно беспечней пожала плечами и, подняв руку, смахнула с его плеча невидимую пылинку. — Не понимаю, о чём ты. Я ничего не видела. Ничего страшного не произошло.       — Грюм…       — Грюм? Тот самый, который поднимает палочку на собственных учеников вопреки правилам? — я замерла лишь на миг. Дьявольская улыбка сама собой скользнула по губам, я подняла, наконец, взгляд и посмотрела прямо на него. — Он поплатится, как только твой отец узнает. Мои родители тебя поддержат. Подлость возбраняется в цивилизованном обществе. — И, чтобы окончательно добить бедолагу, чуть подумав, дополнила куда мягче: — Я шла, чтобы напомнить, что ты как-то обещал мне кофе. Если твоё предложение ещё в силе… следующий вечер абсолютно свободен для тебя.       Ложь во благо. Непередаваемое выражение лица слизеринца запомнится мне навсегда. Не знаю, удалось ли мне хоть немного сбавить его убитый настрой, показался ли облегченный выдох, но атмосфера вокруг явно перестала быть такой мрачной. Неверящий взгляд был мне ответом.       Стоило собраться уйти, взор зацепился за три фигуры в арке. Ручные пёсики Малфоя. Мысль пришла моментально.       — И, Драко, — он подался вперёд, — маленький дружеский совет: сменил бы ты свиту. Защитники из этих увальней никудышные, девчонка лучше справится.       Мои слова настолько застали его врасплох, что он не сразу понял смысл, растерянно обернувшись на парочку телохранителей и прожигающую нас нехорошим взглядом Паркинсон. Я же, больше ничего не говоря, устремилась вверх по лестнице к светлому людному этажу, оставляя за гордо выпрямленной спиной свет слизеринца.       Хватит на сегодня многозначительных разговоров. Я сделала всё, что должна была.

***

      Покидать Хогвартс ночью было непривычно. В час, когда факелы едва освещают путь в подземелье, и любой волшебник давно спит в своей тёплой постели, последнее, что хочет разумная девушка — это прогулка с главным врагом своего факультета. Осенью. В незнакомом месте и смутной уверенности в безопасности мероприятия. Что будет, если нас хватятся? Если кто-то заметит нас бодрствующими и поднимет шум? Мы не сможем это объяснить! Однако, как показало начало учебного года, на здравомыслии мне давно пора ставить точку.       Утепляясь в спальне под сонным взглядом высунувшейся из-за полога Ди, которая на прощанье пробормотала лишь многозначительное «заставь его подавиться самым крепким кофе», я буквально чувствовала себя маленькой девочкой на первом свидании. Волнение подобно ночному прибою накатывало раз за разом, стоило на миг оторваться от сборов и допустить нехорошие мысли, стремившиеся тут же атаковать незащищенную психику красочными образами того, что и как с нами сделают, если поймают. Если что-то пойдет не так. Перспектива остаться наедине со слизеринским принцем пугала и будоражила одновременно, я словно бы даже ждала этого, но как-то неуверенно, боязливо. Это чувство невозможно было описать словами, я сама толком не осознала, почему до последнего старалась оттянуть свой выход, безостановочно поправляя идеально уложенные в локоны волосы и прокручивая в пальцах пуговку пальто. Вопрос только в том, что это не свидание. Из рук всё валилось, косметика не хотела ровно ложиться на лицо, я злилась и шипела сквозь зубы, но терпела. Зато, покончив со сборами, смогла оценить своё отражение по достоинству, насколько позволял царивший в спальне сумрак. Клетчатое светлое пальто, кремовый шарф с кисточками и ботиночки на каблуке… мило и со вкусом, надеюсь, ноги не переломаю.       Быстрый взгляд на часы. Пора.       Малфой ждал, как и раньше, у входа в гостиную Слизерина. Никого поблизости не было, лишь портреты в рамках дремали на своих местах в этом укромном уголке подземелья. Приближаясь от подножья каменной лестницы, невольно с приятным удивлением обнаружила одну крохотную, но вызвавшую легкую улыбку деталь: непонятным образом мы с Драко выбрали одну цветовую гамму. Забавно.       — Вечер добрый. Я не опоздала?       — Я сам освободился десять минут назад. Улаживал некоторые моменты с нашими друзьями: Блейз возьмёт на себя прикрытие, если потребуется. — Со значением сообщил парень, вероятно, намекая на свою сообразительность в решении подобных вопросов. Вот как. Любопытно, сам Забини выставил свою кандидатуру на роль возможной жертвы, или лидер не оставил верному соратнику выбора?       — Разве у него не будет проблем из-за нас? — Считаю, некрасиво было бы не проявить толику деланного волнения за «нашего друга». За прошедший месяц активный молодой человек предпринял как минимум три замеченные мной попытки втереться к нам с Эром в доверие, всячески показывая готовность сотрудничать и задабривая вкусностями и — конкретно Эригона — сигаретами… которые мы бессовестно потом забрасывали в дальний угол.       — Он хотел быть полезным, я не нашел причин отказать,  — легко отозвался Малфой. Тон с хорошо заметным пренебрежением сказал больше, чем его владелец. — Позволишь?       Движением истинного джентльмена волшебник подал мне руку, едва ощутимо сжав вложенные в предложенную ладонь пальчики. Сделав вид, будто поправляю прическу, глянула на него из-под ресниц. Белоснежное в полумраке коридора аристократичное лицо выражало всё те же уважение и доброжелательность. Прибавилось лишь учтивости. Приняв мой взгляд за сомнение, Драко поспешил заверить:       — Мой домовик перенесет нас в нужное место и заберет оттуда по первому моему зову. Он выдрессирован выполнять приказы. Проблем не возникнет.       Их и не возникло.       Уже спустя какие-то минуты каблучки звонко цокнули об асфальт, оповещая всю парковую аллею о прибытии необычных гостей. Отойдя на шаг, когда худенькая ручка существа отпустила мои пальцы, я с любопытством огляделась по сторонам. Какой-то городской парк, каких много в округе поместья и, насколько могу судить по оброненным когда парнем словам, Малфой-мэнора. Широкие дорожки в тёплом свете фонарей, деревянные скамейки с кованными спинками, на которые отбрасывают тень разлапистые ели и шелестящие листвой клёны. После несмолкающего гомона Хогвартса тишина отозвалась приятным теплом в груди, с плеч словно спал невидимый груз. Никогда не любила шум. Ни единой живой души, кроме нас, что обычно для столь позднего времени. Я бы удивилась, встреться нам ночной прохожий.       За изучением местности упустила из виду момент, когда в руках вернувшего взгляду твёрдую уверенность Драко появились два стакана. Однако знакомый сливочный аромат заставил оторваться от лицезрения природы и принять из протянутой руки чуть дымящийся напиток, взвивающий в холодный осенний воздух едва заметное облачко пара. Бреве. Мой любимый бреве. Вечер определенно начал налаживаться. Домовой эльф мгновенно исчез под короткое «прочь», махнув ушами в воздухе. Я успела только удивленно ресницами хлопнуть, когда мы остались одни посреди залитой теплым фонарным светом аллеи, инстинктивно отступив на шаг, и лишь после этого подняла взгляд на слизеринца.       — Бреве, — слегка растерянно проговорила, согревая успевшие озябнуть пальцы о теплую поверхность. — Откуда?       Признаться, моё капризное требование парка и именно этого напитка было продиктовано по большей части минутным любопытством и даже элементарным желанием по-детски отыграться за обиду Дианы, и если учесть первое пожелание для него ничего не стоит, то второе… Не думала, что и впрямь запомнит.       — Нашел мастера в Вильнюсе, — небрежно отозвался аристократ, лениво махнув рукой в воздухе. — Нравится?       Мне достаточно было лишь слегка пригубить напиток, чтобы на мгновение прикрыть глаза и уже в следующую секунду блаженно улыбнуться, выдавая собственные эмоции с потрохами. Кофе был просто чудесен.       Когда я вновь подняла глаза на Драко, то столкнулась с его чуть задумчивым, странным взглядом. Который, впрочем, был быстро скрыт за учтивой ответной улыбкой.       — Восхитительно, — честно призналась я, не увидев смысла скрывать очевидное. — Как тебе удалось? Найти бариста, знающего толк в настоящем бреве… Почти невозможно, я знаю, о чём говорю.       — Значит, у меня был стимул совершить невозможное, — как само собой разумеющееся заключил Малфой. На том и поставили точку, хотя в другом настроении я бы непременно развила эту тему. Однако не стала, лишь благодарно кивнула и с удовольствием вдохнула сливочный аромат. Слишком хорошо, да и мой спутник уже подставил локоть, предлагая пройтись. Почему бы и нет?       Парк и правда оказался укромным местечком для двух волшебников. Ни запоздалых путников, ни ночных зверей нам не встретилось, зато землю застлал пришедший с озера туман. Воздух наполнился влажностью с нотками кофе и еловых веток. Тьма приятно окутала, скрывая от возможных свидетелей ночной прогулки, что было только на руку. Драко талантливо поддерживал непринужденный разговор, пока я с упоением рассматривала влажные листья под ногами, рыжие фонари и спинки скамеек с выписанными на них инициалами влюбленных парочек. Полагаю, мой интерес ко всему незнакомому, принадлежащему не-магам был непонятен парню, но к его чести он ни разу не попытался меня отвлечь, дав сполна насладиться погодой и окружающим миром. Малфой сдерживал свои наблюдения на этот счет, хоть и с трудом. Всё-таки была в нём вспыльчивость и стремление высказаться. Желание оповестить о важности своего мнения. Это проглядывало и раньше, в деталях, вроде того, как неосознанно любовно поглаживают волшебную палочку длинные пальцы, или хищного взгляда на окружающих, в том числе на меня. Слабость аристократа — жажда признания.       А я… я впервые была наедине с новым местом, впервые увидела что-то британское за пределами особняка! Пусть вокруг были лишь деревья да переплетение парковых дорожек, я всё никак не могла унять дрожи волнения в руках и то и дело с любопытством замирала, глядя на отражения в лужах, игру света… Смешавшийся с хвоей кофейный аромат слегка кружил голову, наполняя изнутри чувством томительного ожидания чего-то хорошего… Пока мой взгляд случайно не зацепился за часы на высоком железном столбе.       Час ночи.       Диана давно спит.       С мыслью о подруге пришло другое воспоминание, от которого руки сами собой сжались в кулаки. Я до боли стиснула стакан бреве, лишь мельком отметив собственные пальцы, вцепившиеся в рукав Малфоя. Уверена, мой переменившийся взгляд вкупе с поджатыми губами сказали слизеринцу достаточно, потому как в следующий миг моё запястье, стиснувшее ткань, накрыла прохладная рука; Драко устремил взор вдаль, но слова его точно были обращены ко мне:       — Я не хотел заводить этот разговор в Хогвартсе. Всюду снуют эти мелкие…       — Дети? — высказала предположение.       — Люди. Ненавижу лишние уши, все вечно путаются под ногами.       Вот как. Растерянно качнув головой, заставляя себя вынырнуть из невеселых мыслей, я уже осознаннее взглянула на своего спутника, что как бы предостерегающе сжал мою руку. Это заставило бы меня напрячься, не смотри я уже в задумчивый слизеринский профиль с толикой непонимания и ожидая худшего. На меня он не смотрел. Серые, сейчас темнее грозовых туч глаза были устремлены к развилке впереди. Хотя всё остальное время он изображал очаровательного юношу, хоть маска и норовила слететь.       — Не притворяйся, роль милашки тебе не подходит, — сказала я, когда молчание затянулось. Вернее, на деле длилось оно всего несколько секунд, но напряженному как струна разуму мгновения показались вечностью. И сморозила первое, пришедшее в голову.       — Так заметно? — теперь внимание Драко оказалось полностью приковано ко мне. Любопытно, что любого другого человека подобный поворот бы смутил. Но не его. Пожав плечами, я картинно поправила шарфик и только после этого непринужденно пояснила, подняв глаза на собеседника.       — Ну, ты сегодня весь такой романтично-серьёзный, просто герой из книги. — Удивительно было наблюдать, как светлые брови медленно поползли вверх. — А складка на лбу, когда хмуришься, выбивается из картины. Тебе не идет образ белого и пушистого, в отличие от этого пальто. Не надо масок хоть сейчас, идеальность не к лицу.       — Пальто? — неизвестно чему усмехнулся парень, взглянув на меня из-под ресниц. Ох, какой взгляд… — Какой комплимент. Нечасто их раздаешь, не так ли?       — Никогда, — фыркнула. Да я и этот не собиралась, оно само как-то. Ложью было бы не признать, что Драко поразительно идут белоснежные тона с толикой чёрных деталей, придающих облику контрастность. Высоко поднятый от ветра ворот пальто придает некой строгости. В сумраке ночи выглядит воистину эстетично. Настоящий аристократ. И молчать об этом своего рода преступление, и моё внутреннее «я», воспитанное матерью в любви к идеальному, в некотором роде трепещет при виде подобного. Мне показалось, или тонкие губы дрогнули в проницательной улыбке? Несколько секунд приходится простоять, борясь с внутренним волнением, после чего я таки решаюсь уточнить. — Так о чём мы не могли поговорить в школе?       Ответа пришлось ждать долго. Прежде чем заговорить, Малфой обвёл посерьезневшим взором пустующий парк.       — Твоей подруге было нехорошо в последние дни. Нет-нет, я не следил, просто это очевидно, — он запнулся, — если наблюдать за вами. В коридорах. Иногда. Какие-то проблемы?       Дожили. Вот уж не думала, что буду обсуждать это со слизеринцем.       — Никаких. — Голос предательски дрогнул. — Никаких, кроме одного идиота со слишком длинным языком.       — Да? Я мог бы решить проблему, — с намеком протянул парень. — Несчастный случай, особенно если он хорошо спланирован, быстро вставляет мозги на место.       Наслышана, наслышана.       — Напомнить тебе, что я — Торчвуд? — невесело улыбнувшись одними уголками губ, я многозначительно постучала ноготком по стакану с остатками кофе. — Могу заверить, что с обидчиками справляюсь не хуже. Годы практики. Этот флоббер-червь ходячий уже потенциальный труп… фигурально, разумеется.       — Любишь контроль? — и взгляд такой изучающий. Ха. Нет.       — Зарвавшихся мальчишек не люблю.       Перестав изучать профиль Малфоя, в котором сейчас ничего, кроме уважения и понимающей усмешки не цепляло, я приспустила шарф. Разлитое по телу тепло от напитка создало иллюзию жара снаружи. Уже завтра я могу снова слечь с простудой, но сегодня — свобода мыслям и свежему воздуху. Глубоко вдохнув, постаралась унять участившееся сердцебиение. Злость — прекрасное чувство, только своевременно и в малых дозах. Здесь же у нас увеселительное мероприятие, потому улыбаемся и строим глазки, Этель! Практиковать запрещенные на недалеких индивидуумах будем позже.       Что бы я ни сказала, возможность пожаловаться слизеринскому принцу и получить помощь даже в таком деле, как маленькая внутренняя война, приятно согрела душу. Как лишняя монетка в кошельке, которой ты никогда не воспользуешься, но в случае необходимости она есть. Просто милый бонус к проживанию в Хогвартсе.       — Стоит заказать бедняжке венок? — ехидно осведомился Драко, проследив за моими попытками заполучить побольше воздуха.       — Что? Ах, нет, не заморачивайся. Мы не враги с ним. Пока что. Хотя, — я делано нахмурилась, — такими темпами он и впрямь найдет себе проблемы. Язычок придется укоротить.       И это не пустые слова. Точно знаю, Эр года два назад активно изучал методику пыток, и что-то про язык там было. Моя просьба и его знания — прямая дорога в ад персонально для Ли Джордана…       Жаль, не хватит духу воспользоваться. Придётся по старинке. Но об этом потом.       — Как твоя подруга? — меж тем продолжил Малфой. Я мельком покосилась в его сторону в ожидании увидеть по меньшей мере лживую заботу или неприкрытое равнодушие, однако приятно удивилась некоторой заинтересованности. — Не вникал в подробности вашего дурного настроения, но то, что причина в ней, очевидно. Что-то мне подсказывает, будь проблемы у тебя, Хогвартс бы оплакивал одного бесследно пропавшего.       — Может, спросишь её сам? Ей бы не помешало сильное плечо сейчас, — с трудом сдержала смешок. Хотела бы я видеть лицо Дианы, если к ней и впрямь нагрянет главный враг с букетом цветов! Главное — запастись заранее нюхательной солью.       — Как-нибудь в другой раз, — повел плечами Драко. — Сейчас у неё есть ты. Должно быть достаточно.       Ну разумеется. С губ некстати сорвался вздох.       — Иногда одной поддержки подруги недостаточно… Кстати, — я встрепенулась, когда в голове мелькнула новая мысль. — На этот раз слизеринцы даже не при чем. Должна отметить, это чудный результат в свете последних событий. Спасибо.       Лицо молодого человека окаменело. Он будто сейчас, как и я, вспомнил тайный разговор наедине во время приёма. Обещание, на выполнение которого надеяться не приходилось. Моргнув, он склонил голову набок, медленно произнеся:       — Это было несложно, я контролирую их. Обращайся.       Я улыбнулась. Вышло неважно, во мне все ещё мешались злость и жалость вместе с благодарностью, однако искренне. Я уже хотела было перевести тему, когда мой спутник внезапно остановился и развернулся ко мне; в серых глазах мелькнуло какое-то непонятное чувство, от которого мурашки побежали по коже.       — Драко…       — К слову об обещании. Ты уже думала о планах на будущее? Планах родителей? — когда он заговорил, в голосе его прозвучала небывалая настойчивость. Намёк, что должна бы уже. Странная смена настроения, да ещё в какое русло. Ночь стремительно теряла свою прелесть. Поёжившись, попыталась отстраниться, но вдруг удержавшие руки не пустили.       Я стиснула зубы, когда Драко в порыве припал губами к моему запястью, в немом ожидании заглядывая в глаза. Казалось бы нежный жест показался омерзительным. Сердце заколотилось от плохого предчувствия. Даже сейчас Малфой выглядел как принц, сошедший со страниц злой сказки, вот только образ этот теперь пугал, а не очаровывал. Резкий переход с одной темы на другую значительно пошатнул едва сохранившееся в душе равновесие. Сглотнув, я отступила на шаг, придав тону максимальную отстраненность в попытке показать парню, что направление он выбрал неверное.       — Не очень, — только-только выпущенная из чужих рука спешно убрана в карман. — Мне, знаешь ли, есть ещё чем заняться помимо смутного будущего, которое и без меня выстроит матушка…       — Чем?       — Я ещё должна стать лучшей на курсе, — со значением пояснила. От меня не укрылось, что увеличение дистанции не осталось им не замечено, однако и уступать он не захотел. Что ему неймется? — В Ильверморни я была одной из выдающихся учениц факультета Птицы-Гром, будет тебе известно. Здесь же придется постараться, чтобы вернуть себе прежние результаты, потому сейчас всё внимание направлено на знания.       — Хочешь переплюнуть эту выскочку Грейнджер? — впервые в его голосе прозвучало нечто вроде ехидства в мою сторону. Мол, «ты реально хочешь этим заняться? Этим, а не более важными — семейными — делами?» Хмыкнув, я неопределенно пожала плечами. Переплюнуть Гермиону? Подружку Поттера? Не знаю. Это никогда не было моей задачей, но если она окажется достойной соперницей, то… это будет как минимум забавно.       — Гермиона умная девочка, так что было бы здорово, да. — Поверить не могу, что это происходит со мной. Я. Малфой. Ночной безлюдный парк в неизвестной местности. И мы обсуждаем Грейнджер? Правда?! Эта Британия определенно сводит меня с ума!       — И это единственное твое желание? — продолжил допытываться Драко.       — Ещё помочь Диане.       — И всё?       — А что ещё? — я резко отклонилась, когда он подался вперед, и раздраженно тряхнула головой. Волосы тяжёлой волной взметнулись в воздух и опали на плечи. — Что ты от меня ждешь? Какое признание? Меня волнует мое будущее в Хогвартсе, каждая крупица получаемых знаний должна пойти на пользу. Ты представить не можешь, как тяжело оказаться за сотни миль от родных знакомых мест, когда из знакомых остается только брат. Я словно себя восстанавливаю заново. Тревожит проблема близкого круга, с которыми приходится разбираться. На остальное найду время позже.       — Неужели тебе незнакомо сомнение? В том, что всем нужна твоя помощь, что эти оценки вообще чего-то стоят? Ты можешь попросить наших «друзей», они выполнят любое задание.       Выдох сквозь зубы. Спокойно.       — Мне непросто далось решение в начале. Я скорблю по возможным развитиям событий, от которых пришлось отказаться, но ум — единственное, что останется со мной в любом случае. Способность думать, чтобы это не делали за меня.       Ничего честнее ему в жизни не говорила. Сраженный моей уверенностью, он запнулся с невысказанным протестом на языке. На какие-то доли секунды признание заставило его задуматься, но едва ли настоящий смысл хоть на грамм дошел за запудренного мозга.       — Думать важно не в том случае, когда истина лежит перед глазами, — не утратил настойчивости аристократ, и в голосе его прорезалось то, что всегда отталкивало меня в друзьях семьи. Чертова уверенность в своей правоте. Слепая вера в свою исключительность.       — Если только истина верна и исключительна, — плохо сдерживая эмоции, процедила сквозь плотно сомкнутые губы. Вдох-выдох. — Что априори невозможно.       — Вести род к процветанию — первостепенная задача. Чтобы такие, как тот Блэк, не рушили вековое наследие своими грязными выходками. Как ты не понимаешь? — он впился взглядом в мое лицо. — Ты и я. Ради рода и собственного предназначения, вот что стоит твоего внимания, а не подражание заучке Грейнджер! С твоими данными глупость тратить жизни на книжки и дружбу с грязнокровками!       — Предназначение?.. — от его восклицания голова пошла кругом. — Это просто красивая фраза, какое она имеет значение к жизни?       — Мой отец уверен, что имеет. Я склонен ему верить. — Эти слова выбивают почву из-под ног. Кажется, я вот-вот упаду в обморок, оглушенная собственным сердцебиением и шквалом навалившихся эмоций. Должна признаться, я не сразу поняла, когда со вздохом схватилась за дерево, лишь только Драко шагнул ко мне. Взгляд рефлекторно вскинулся на него, но больше в его глазах нет упрямства и скрытого превосходства. Что-то иное, непонятное… — Подумай хорошо, Тель, — на пару тонов ниже проговорил Малфой. — Иногда надо позволить тому, кто знает лучше, вести. Позволить тому, кто знает…       Через секунду ладонь обжигает боль от скольжения по коре, но и это чувство обрывается с падении в темноту. Взор серых глаз перед лицом сменяется мраком.