Кажись цветком и будь змеей под ним. Шеспир «Макбет»
Мать всегда говорила, что главное искусство девушки заключается в воспитании сердца, чтобы по приказу оно переставало любить. Я бы куда надежнее научила сердце не бояться, потому что за любовью к человеку всегда приходит он — страх потерять. Особенно когда человек всего лишь учится на седьмом курсе простой школы чародейства, а всего через день его ждет встреча один на один с огнедышащим драконом. Так что я многое отдала бы за умение вовремя заткнуть панику в себе, мешающую здраво мыслить и путающуюся под ногами в самый ответственный момент. Вернее, все моменты на ближайший день стали для нас с Седриком ответственными. Пошли мои третьи сутки без сна, однако я до последнего отмахивалась от мольбы Дианы поспать хоть немного. Не могла. Попыталась, отогревшись тем вечером тёплым одеялом и мыслями о мести Малфою, но вместо всего возможного проснулась позже встревоженной и еще более убитой. Нервы во сне подбрасывали совсем неприглядные картины будущего. Это злило и выводило из равновесия. Поэтому я решила не спать вовсе. Это почти получилось, слава зельям и старым проверенным рецептам! Чем ночью занимался Диггори осталось загадкой, но сильно сомневаюсь, что он бросил затею с изучением всей библиотеки в сжатые сроки. Важен каждый дюйм любого из существующих сочинений. — Еще раз, почему ты вылила те два зелья? — Ди сидела на кровати у окна, болтая ногами над холодным полом и глядя на то, как я старательно вливаю переливающуюся жидкость в небольшую колбочку. Не отрываясь от процесса, мотнула ей головой. — Они не подходили. То ли соседки видели мое состояние и не хотели спорить, то ли волнение за Гарри и обсуждение свежих сплетен затмило всё остальное, но мне без лишних слов разрешили возиться с котлом прямо в спальне на подоконнике. — Но они такие же, — голос подруги наполнился сомнением. Скосив на неё глаза, успела заметить сложенные домиком бровки. — Что те синие, что это. Только трясешься ты над этим больше. — Оттенок синего должен быть как темнеющее небо, а не лужа, отражающая это небо. Те недостаточно концентрированы… — Кап. Последняя капля упала в колбу, на горлышко немедленно опустилась крышка. Фух, хоть третье по счету зелье вышло подходящим. Я еще раз подняла стекляшку к глазам, всмотрелась в переливы жидкости, полностью заполнившей сосуд. Не «Превосходно», конечно, но что-то вроде «Выше ожидаемого». Могла бы лучше. — И я бы не тряслась так над зельем, если хоть кто-то в этой чертовой школе думал о безопасности чемпионов хоть одной извилиной. Всё этом замке на мне! — А еще на толпе фанаток Крама, — Шейк совершенно по-кошачьи фыркнула, сдувая с лица непослушную светлую прядку. — Утром погулять не выйдешь, чтобы не наткнуться на этого парня… их энергией можно зарядить столько заклинаний, что на защитный купол на замком точно хватит. Ну, — она вдруг смутилась, — так Фред говорит. — Впервые в жизни настолько согласна с Уизли, — даже сама удивилась, как непринужденно это прозвучало. Ни капли колкости в сторону одного из близнецов. Когда колба у отрытого настежь окна начала понемногу остывать, я открыла свой чемоданчик и пристроила её в кармашек к другим, почти идентичным. Это получилось не с первой попытки. Руки уже дрожали от перенапряжения и усталости. — Фух… так, ладно, сейчас немного посидим и пойдем в библиотеку… Я точно положила все? Одна, две… ну, что ты так странно смотришь? — Ты так и не поговорила с братом? — А так заметно? — Ты за утро трижды по косой дуге обошла его пиджак, как будто он проклят, — искренне вздохнула гриффиндорка и посмотрела на меня своими печальными сонными глазами, словно это могло меня разжалобить. — Да? — я покосилась в сторону, где на одном из стульев уже с месяц болтается нелюбимый пиджак Эригона. А нелюбимым он стал тогда же, когда и попал ко мне в руки — после случайно пролитой на него доброй порции моих духов. Духи были экспериментальные, крепкие, и отстирываться категорически не желали. Эр тогда чуть не убил меня за испорченную вещь. Спасла только спешно увеличенная дистанция. — Ты не хочешь поговорить, объясниться? — Зачем? — Ну, — Диане явно нелегко давались эти слова, но она всей душой старалась, — я просто помню, как тяжело было, когда мы с рыжиками не разговаривали. У меня же кроме них никого никогда не было, ой, то есть, еще появилась ты… но это неважно. Я тогда тоже думала, что делаю правильно, видеть их не хотела, а оказалось, что только сама себе проблем надумала, помнишь? А представь, если бы мы тогда по правде разругались? Вместо ответа я села на свою кровать и зачем-то посмотрела себе под ноги, словно лакированные туфельки могли хоть что-то сказать. Доля истины в словах подруги была: мы с Эром, равно как и Шейк со своими Уизли, почти единственные друг у друга близкие люди. Он мой, я — его. Семья. Поссориться и перестать общаться для нас значит то же, что самостоятельно поджечь мост под собственными ногами. Вот только… — Ты не понимаешь, это другое, — кашлянула, отрываясь от рассматривания обуви. Кхм. — И вообще, нам сейчас не до этого. Пусть возится с кем хочет, не мне ставить на путь истинный великовозрастного свина. Да и не ссорились мы так, как ты с Уизли. Тем временем руки уже порхали над чемоданчиком, привычно и уверенно раскладывая ингредиенты по местам. Полынь, настойка мандрагоры, корень мандрагоры, желтоглазка… Мерлин. Взгляд невольно обратился к будильнику, заставив зашипеть и начать ускоряться. — Да? А со стороны выглядело жутко. Ты еще была в таком состоянии, я думала, вы прирежете друг друга на месте. — Диана тоже принялась собираться и сгребла в сумку все книги, которые брала с собой из библиотеки. Судя по поджатым губам, вес знаний получился немалый. Со вздохом я повернулась к зеркалу. Зря. Бодрящее зелье чудесно справлялось с внутренним настроем, сомневаться не приходилось, что еще полдня я буду готова сворачивать горы. Пудра и прочие штучки, аккуратные стрелки в уголках глаз и вишневая помада скрывали усталость, да и в целом внешний вид почти не отличался от обычного. Однако взгляд человека, третьи сутки держащегося исключительно на зельях и кофеине, говорил сам за себя. Как там сказал Эригон? На мертвеца похожа? — Да, просто… это бессмысленно. Мой брат вовсе не дурак, хотя иногда ведет себя как безмозглый флоббер-червь. — Не сговариваясь, мы двинулись к выходу. Быстрыми шагами по лестнице в гостиную, тихим шорохом по красному ковру, мимо галдящих гриффиндорцев. Занятия по понятным причинам отменили, поэтому большая часть народа оккупировала диванчики и кресла у камина, яблоку негде упасть. Походя кивнув Алис и Анджи, я продолжила, старательно вспоминая короткий путь в библиотеку. — Видишь ли, не бывает простой истины, у каждого она своя. Штука только в том, сходимся мы в этом или нет. Сейчас наши истины противоположно разошлись, но это не значит, что кто-то из нас туп, просто… мы с ним во многом расходимся, на самом деле. Даже слишком иногда. — Но если вы всё понимаете, почему просто не поговорите? — удивилась Ди. Я усмехнулась. Если бы всё было так просто, мы с братом никогда бы не ссорились, но ведь так неинтересно? — Тут дело в другом, — усмешка вышла натянутой, — обычно разумные люди понимают это, обсуждают вместе и находят компромисс. Но! Я сейчас даже не знаю, кто из нас вообще адекватен. Поэтому я всё еще дуюсь на него, а он строит эгоиста. Всю жизнь играет, так что ему не привыкать. — То есть, мне ждать, когда вам надоест? Тель, не хочу ничего такого говорить, но вы с Седриком пытаетесь провернуть что-то, к чему подготовиться за день нельзя! Помощь Эригона была бы очень кстати сейчас. Я остановилась перед дверьми библиотеки. — Ди, ты слышала этого наглого типа. Он нашел более ценного чемпиона — более ценного, чем мой! Что ты предлагаешь, в ноги ему упасть? В жизни не опущусь до того, чтобы вымаливать у него помощь. Мы поговорим, как только оба будем в состоянии это сделать. А с Седриком мы сами разберемся, не маленькие. В этот момент я сама не поняла, лгу ей или себе. Конечно, Мерлин, конечно с умом Эра всё пошло бы куда быстрее! Поддержка брата никогда не бывает лишней. Но пока используем другие доступные ресурсы. С этой уверенностью я толкнула большие деревянные двери, вступая в царство пыли и старых страниц, с ней же решительно пересекла большую часть библиотеки, нырнула в следующий книжный ряд… Она испарилась ровно в тот момент, когда взгляд упал на изможденное лицо Диггори. Вопрос о том, чем он занимался всю эту ночь, отпал сам собой. Переглянувшись с Дианой, я уже привычно уместила свои вещи на место рядом с Седом. Подруга зашуршала пергаментами с другой стороны стола, так что вскоре из-за бесконечных гор книг замелькала только светлая макушка. — Ты хоть немного спал? — вместо приветствия спросила, присаживаясь по левую руку от старосты и подгребая к себе еще вчера отложенную литературу. С подозрительным шорохом стопка опасно зашаталась в моих руках. Пуффендуец оторвался от страницы, из которой что-то выписывал. — Если полчаса за столом считается, то да, я отлично выспался, — он попытался улыбнуться, потирая щеку. На той краснел чуть заметный след от стола. На усталом лице отразились все муки бессонной тревожной ночи. — Доброе утро. — Доброе-доброе, Сед. Пытаться просить тебя отдохнуть бессмысленно, да? — Кажется, я точь-в-точь повторила слова Дианы. Судя по тихому фырканью по ту сторону стола, мой прокол не остался незамеченным. Поймав сомнение в глазах старосты, я с полуулыбкой покачала головой и, довольная своей проницательностью, потянулась к чемоданчику с зельями. — Ты собираешься заставить меня выпить снотворное? — тихо хохотнул Сед, вызывая у меня уже искреннюю улыбку. — Предупреждаю, тогда тебе придется одной столкнуться со званием «книжного червя» и пересказать это всё. — Это было бы слишком большой жертвой. Но тут есть кое-что получше… — По велению палочки в воздух стали выплывать разные колбочки, но ему я выдала самую маленькую. — Я тут немного подготовилась. Смотри, это для бодрости. Только его бы чем-нибудь закусить, вкус специфический… хм. Тогда подождем немного до завтрака и стащим немного булочек. — А ты подготовилась. — Не только у тебя была бессонная ночь. Дальше… это на завтра, видишь, оно чуть поблескивает? Через сутки будет достаточно выдержано и станет насыщеннее. Даст заряд бодрости примерно на два часа, думаю, этого должно хватить. А вот это для ясности ума, выпьешь перед самым началом, хорошо? — Ограбила Снейпа? — Сед удивленно покрутил в руках одно из моих творений. — Эй, мои ингредиенты намного качественнее, между прочим! — Я искренне возмутилась. Впрочем, мне пришлось быстро взять себя в руки, потому что на дне, тщательно прикрытый разными мешочками, притаился самый главный пузырек. Зелье в нем было приготовлено мной еще очень давно и предполагало особый случай. — И остался… — Феликс?! — Не успел пузырек блеснуть на солнце, как Диана едва ли через стол не перегнулась, во все глаза глядя на меня. Я пожала плечами, ощущая на себе взгляды сразу двух пар глаз, невозмутимо поправила складки мантии. Что такого в нашей маленькой хитрости, если она сохранит целую жизнь? Пустяк, честно. Куда тяжелее думать о том, что мы перебрали практически все варианты и ничего не нашли, тогда как Феликс Фелицис даёт хоть какой-то шанс выйти из этого испытания победителем. — Почему нет? Пришлось проштудировать парочку учебников, но зато мы можем быть уверены, что вкупе с экстрактом багульника его не распознает ни один… — Тель, стой, — осторожно, но твердо остановил меня Диггори прежде, чем я протянула ему самую настоящую удачу. Рука, перехваченная его пальцами, замерла в воздухе. — Я не хочу использовать зелье удачи на Турнире. Это нечестно по отношению к самому себе и остальным участникам. Он… он отказывается? Правда? Отказывается от удачи в опасном испытании, когда победа буквально принесена ему на блюдечке? На секунду все слова вылетели из головы, я лишь сидела и растерянно моргала, уставившись на друга как на сумасшедшего. — Скажи, что это была неудачная шутка, и ты не собираешься рисковать тогда, когда можно значительно снизить риски, — мой голос прозвучал оскорбленно. В ответ семикурсник покачал головой. — Чем больше полагаешься на удачу, тем меньше на себя. С самого начала я хотел посмотреть, на что способен сам, без волшебных эффектов. — Свободная ладонь без задней мысли взметнулась и прижалась ко лбу пуффендуйского старосты. Губы Седрика дрогнули в улыбке. — Я не заболел, но, если хочешь, можешь привести сюда мадам Помфри. — Запомни, ты сам на это согласился, никто за язык не тянул. — Тель, всё хорошо. Помфри? А что, это идея. Если его признают невменяемым, можно рассчитывать, что к драконам попросту не пустят… Залетевшая в голову мысль быстро испарилась под давлением совести. Нет, так с ним поступать нельзя. Это же Седрик. — Но надо же что-то делать! — почти вскричала, но в последний момент прикусила язык, только тихо взволнованно прошептав. — Не могу сидеть и наблюдать, когда можно столько всего сварить по такому случаю. Дай мне сделать хоть что-то, у нас есть еще целые сутки! Я закусила губу, отнимая ладонь от лица волшебника, — при мысли о собственной беспомощности стало тошно. И злобно. Торчвуд. Чистокровная наследница рода, студентка факультета Птицы-Гром и Гриффиндора ничего не может противопоставить самому нечестному турниру магического мира! Ничего! Никто не должен так рисковать своей жизнью даже за миллионы галлеонов и минуты славы, а особенно он. Единственный честный человек на всю округу. — Именно поэтому ты здесь. Без вашей с Дианой помощи я бы возился дольше, — как ни в чем не бывало остудил Диггори, словно уговаривал отказаться от списывания на контрольной или чего-то столь же мелкого. Меня словно под душ запихнули. Всё желание спорить разом улетучилось под его взглядом. Вот как у него это получается? Я вижу в каждой черточке его лица, в каждом вздохе буквально осязаемое напряжение, знаю, что он боится не меньше других, что он никогда не видел себя борцом с опасными существами. Но вместе с тем он умудряется оставаться всё тем же пуффендуйцем и еще меня успокаивать. Я взглянула на друга, который, кажется, мучается от этого не меньше, и не смогла отогнать мысль, что зря только навожу панику. Отвлекаю. Страх — опасное чувство, его слишком сложно искоренить, зато распространяется он как самый живучий сорняк. — Хорошо, тогда у нас еще есть варианты, — коротко выдохнула, набираясь решимости. — Продолжаем работать? Если раньше мне казалось, что выйти на отличный табель успеваемости будет катастрофически сложно, то это были еще цветочки. Видит Мерлин, искать непонятно что в огромной старинной библиотеке — вот настоящая катастрофа. Атмосфера всеобщей сосредоточенности давила, время текло непозволительно медленно, будто растягиваясь древесной смолой. Столь же липкой. Время от времени я отрывалась от чтения и поднимала взгляд сперва на шуршащую Диану, затем на Седрика, чей внешний вид начал серьезно вызывать опасения. На счастье, ближе к завтраку к нам присоединились друзья старосты, и общими усилиями нам удалось уговорить его сходить хотя бы поесть. Всё же питаться одной пылью не самая умная идея, на такое способен только занудный Перси. По дороге я продолжала усиленно обдумывать план возможных действий по защите от драконьего огня, даже в Большом зале вспомнила о еде не сразу. Правда, тут о нас позаботились близнецы, подкинувшие нам на тарелки по шлепку овсянки. Хотя мне тут же пришлось отбиваться от шуточек Уизли, но куда без них. Всего полчаса отдыха с чашкой самого сладкого чая — сладкого, потому Ди решила поднять нам обеим настроение, — и мы всей не очень дружной компанией вновь закопались в пыльные учебники. Я была уверена, что Шейк хватит ненадолго. Хотя бы потому, что она занялась этим только ради нашей дружбы, но при этом продолжала болеть за Гарри Поттера. Дышать пылью в плохо проветриваемом помещении, ломая глаза над мелким шрифтом бесконечных страниц и без того мало кому улыбалось, а уж без мотивации… Однако Диана держалась. Пыхтела, потягивалась после долгого сидения в одной скрюченной позе и держалась. Мне же оставалось обмахиваться каким-то жалким буклетом с рекламой драконьего питомника и изредка посматривать в сторону Диггори. Просто так было легче — знать, что вот он, здесь, в порядке. То и дело кто-то из нас высказывал идею. — А если у него заслезятся глаза? Такое же с ними бывает? Еще заклинание такое… Коню… Коньюкти… — Хм, нет, у него защитная пленка на глазах. Видишь? Лучшая реклама для линз. А если наложить на себя огнеупорное? — Снизит риск, но это не отменяет большой шипастый хвост. Если дракон взбесится, на одном огненном дыхании не остановится. Хотя хвост можно перевязать, что думаете? И снова усиленный поиск. Масса идей, сотни самых странных мыслей и предположений и сутки до первого испытания. — Не находишь, что ваши встречи стали… заметными? — взволнованно шепнула Диана в момент, когда Седрик отошел к подоконнику, где уже скопилась груда прочитанных книг. Те всем видом угрожали вот-вот обрушиться нам на головы, но мы, как уверенные в своем бессмертии и слишком занятые личности, успешно угрозам не поддавались. Чуть повернув голову к подруге, я перевернула страницу своего талмуда. — О чем ты? — Я только сейчас об этом подумала. Вы же раньше просто так почти не виделись, всегда вроде как не при делах, — горячо зашептала Шейк, покосившись на пуффендуйца, — а теперь всё время вместе. Только дурак не заметит. — И? Я упустила момент, когда двум друзьям с разных факультетов запретили приближаться друг к другу ближе, чем на два метра? — Нет, но… если увидит Малфой? — Мы одновременно оглянулись на проход. Жизнь в библиотеке кипела даже перед началом турнира, мимо всё время сновали студенты и гости школы. Я невольно поежилась, представив, что всё это время за нами мог наблюдать кто-то из слизеринских прихвостней. Брр. — М-да, об этом я не подумала. Твои предложения? Голубые глаза удивленно округлились, став похожи на две монеты. — Предложения? Я бы предложила заниматься этим в другом месте, но мы обе знаем, что не потащим это всё в гостиную, а ты, — девушка поморщилась, — так и не рассказала ему ничего. На это я не нашлась, чем ответить, и с еще более мрачным настроением уткнулась в трансфигурацию повышенной сложности. Если и были между нами разногласия, так это на тему того, чтобы по-человечески поговорить с Седриком о волнующих вещах и перестать прятать глаза, когда речь заходит о слизеринцах. Обычно отходчивая и мягкая, здесь Диана проявила невиданную стойкость. Надо рассказать ему всё или хотя бы малую часть, ибо пока он знает только тот факт, что со Слизерином у меня сложно. Если не вдаваться в детали, сложно у меня вообще всё, как-то так уж получилось. И она права, но… я боюсь. Сложно признать, однако каждый раз, принимая решение поделиться проблемами, я словно натыкаюсь на невидимую стену и начинаю страшно переживать. Что он скажет? Наверняка не выскажет этого вслух, но разочаруется и не захочет больше со мной общаться. Кому понравится, если скажу, что мне нужно в скором времени выйти за Драко Малфоя? Да мне самой не нравится! — Значит, буду решать проблему по мере поступления. — Самоубийца, — выдохнула Ди и вернулась на свое место. — Тоже тебя люблю. Вернулся Седрик. Под его вопросительным взглядом я постаралась придать лицу спокойствия и улыбнулась, несмотря на то, что слова Дианы нашли в душе благодатную почву. Что-то в моей стратегии надо определенно менять. Но пока — Турнир.***
— А я тебе говорю, что ослеплять дракона — самая дурацкая идея! Это только из предложенных, думать не хочу, сколько еще было невысказанных. Он же метаться начнет и передавит всех к мерлиновой бабушке! — Я бросила свой чемоданчик на кровать и сама забралась на неё с ногами, не переставая вслух возмущаться. После гнетущей тишины библиотеки и трёх чашек кофе сдерживать эмоции стало в разы сложнее, вечер выдался насыщенным. Радости не добавляли присоединившиеся после обеда друзья Седрика, которые на деле лишь мешались. — Давай, что там еще было? Подрезать когти, заклеить пасть гигантской ириской? — Тель, это Пуффендуй, они думают в силу своего добродушия, — мягко напомнила Ди, входя в спальню вслед за мной и закрывая дверь. Шум гостиной остался далеко внизу. — Но ведь не тупости! Седрик тоже там учится, но он достаточно умен, это сложно не признать. Значит, дело в личностных качествах или их отсутствии. Эр, кстати, как-то сказал, что идея деления на факультеты уходит исключительно в сторону духа соперничества, и на самом деле разницы в нас нет. — Как это нет? — подавилась воздухом гриффиндорка. — Он что, считает нас с Малфоем одинаковыми? Ну, знаешь, на это можно и обидеться, и… погоди, ты только что назвала Седрика умным? Я запнулась, сама от себя не ожидая. Попробовала сформулировать что-то, отдаленно похожее одновременно на оправдание и защиту, но Диана уже преодолела разделяющее нас пространство и очутилась напротив, не сводя с меня хитрого взгляда. Стало неловко. — Закрыли тему. — Нет, не закрыли, Тель. — Ди, хватит… — я попыталась сделать занятый вид, потянувшись к учебнику на тумбочке. — Не закрыли, потому что это уже для всех очевидно, кроме тебя! — неожиданно настойчиво повторила Шейк, перехватив мои ладони и крепко сжав в своих. Аккуратные бровки сложились домиком, когда она заговорила. — Почему тебе так сложно признать, что ты считаешь Седрика хорошим? И умным. Это же просто комплимент, ты мне всё время что-то хорошее говоришь. А он вообще завтра идет биться с драконом, пока ты прячешься в раковину как улитка, Тель. — Не мели ерунду, какая еще улитка? — Самая обыкновенная трусливая улитка! Я сначала думала, что ты боишься его… — Почему я должна его бояться? — буркнула, поджав губы. — …но вы так мило проводите время вместе, что это было бы странно. И Седрик просто замечательный, я бы в жизни не поверила, что он может тебя обидеть или разочаровать. — Она смущенно запнулась. — Ну, кроме того случая… ладно, забыли. При виде такой смущающейся подруги, миллиметр за миллиметром подбирающей слова, моё возмущение сдулось воздушным шариком. Тело пробрала невольная дрожь, волнению надо было куда-то выплескиваться, но вместо того, что закричать, я подскочила и начала кругами ходить по комнате. Ди проследила за мной на удивление серьёзными глазами. Невольно подумалось, что всё настолько кошмарно, что сегодня все до безобразия серьезны. Даже Диггори, который всегда казался мне лучиком света в темном царстве, таким добродушным и почти беззаботным. Всегда верящим в лучшее. Но не теперь. — Всё не так просто. Нельзя просто так взять и кинуться человеку на шею с восторженным визгом, понимаешь? — внутри клокотало что-то большое и напуганное. Я сбилась с шага. Сильно захотелось обнять себя руками и вернуться в кровать, но заставила себя остановиться посреди комнаты, чувствуя, как попросту выдыхаюсь. — Но почему? — искренне спросило это чудо, проделывающее подобное с Уизли на регулярной основе. Губы дрогнули. — Потому что есть этикет, определенные правила! Нельзя так просто… и… — Можно, — она за мгновение оказалась рядом и потянула на своё одеяло, мягко приобнимая меня за плечи. Теплая ладошка осторожно погладила волосам, словно нерадивое дитя, которое приходится успокаивать. — А вам обоим нужно просто поговорить… Как простые смертные люди без всех этих аристократических заморочек, слышишь? Может, это прозвучит странно, но ты всё еще обычная девушка, а он симпатичный молодой человек. У вас и в возрасте разница небольшая, считай, вообще нет. — И когда ты стала такой умной? Начиталась своих журналов. — Тихо фыркнула, вместо сопротивления благодарно укладываясь на её плечо и утыкаясь в распущенные волосы. Не видела, но почувствовала, как волшебница улыбнулась. — Тогда, когда поняла, что придется расхлебывать кашу за вас двоих. Никогда бы не подумала, что буду учить саму Этель-самую-крутую-Торчвуд, как общаться с парнями! — Никогда бы не подумала, что меня будет отчитывать Диана-краснею-при-виде-Фреда-Шейк, — я не осталась в долгу, вывернувшись и показав ей язык. Подруга рассмеялась и с ногами забралась на одеяло, устраивая и меня, и себя поудобнее. Ушки с серёжками-звёздочками порозовели. — Вот, что и требовалось доказать. — Мы не обо мне сейчас говорим… и вообще! — она встрепенулась. — Если вы оба никак не соберетесь, то мы с рыжиками запрем вас в отдельной комнате, пока не удосужитесь спокойно поговорить. Вам обоим это нужно. А то, как вы сегодня всё время переглядывались, не заметил только слепой. Хорошо, что с вами была только я. — Да я понимаю, что нужно, Ди, — я всплеснула руками и едва не смахнула с тумбочки стопку учебников. Черт. — Каждый раз об этом думаю, но, какая бы мысль в голову ни приходила, одна будет глупее предыдущей. Что я ему скажу? — Расскажи с начала. — С какого? О, Седрик, — мой взгляд уперся в стену с гобеленом, словно староста находился прямо напротив, — знаешь, всё это время я мечусь между тобой и одним чокнутым самовлюбленным придурком. По достижении совершеннолетия я должна срочно выйти замуж, а моим мужем должен стать небезызвестный тебе Драко Малфой. Вот только замуж я не хочу, воспитывали меня неправильно. Зато усердно, поэтому и отказаться не могу, иначе меня убьют или, что еще хуже, вычеркнут из рода. Но у меня есть план, как отшить слизеринца. По нему я должна строить влюбленную в него дуру, а ему не нравится, что я общаюсь с тобой. Из-за этого план может провалиться. Нам надо бы прекратить общение хотя бы на время, но в таком случае меня просто разорвет от обиды и чувства собственности, поэтому я совершенно запуталась и… и Моргана знает, что там надо еще говорить! В наступившей тишине мой звенящий голос прозвучал слишком отчаянно. Выдохнув, я подперла голову руками и уставилась в пол, стараясь не замечать бешено колотящееся сердце. Ну вот. Я это сказала. Вслух, да еще и при свидетелях. Потолок еще не спешит рушиться? — Ну… звучало сильно. — после долгой паузы пробормотала подруга, явно не ожидавшая, что я выплесну это вот так вот сразу. — Всё слишком сложно. Не помню, когда с привязанностью было легко, но это что-то совсем за гранью. — Я поежилась и прижала колени к груди. — И самое… странное, знаешь, я не должна так говорить. Не должна! Я веду себя как ужасная дочь, родителям не понравится ни то, что делаю сейчас, ни то, чем занималась всю осень. Всё, что мы делали вместе, все-все прогулки, и… Мать убьет меня за одни только эти слова! Но… всё равно то время ни на что бы не променяла, даже отработки. А этот турнир просто выбил меня из равновесия. Знаешь, одно дело понимать, что у вас еще много времени, а другое — проснуться с мыслью, что он идет к драконам, а ты остаешься. И ничего не можешь для него сделать. Ничегошеньки! Он даже от Феликса отказался! Мерлин, — ладонь с силой хлопнула по тумбочке, мигом отозвавшись секундной болью, — да я готова суп сварить из этих драконов, если из-за этого отменят турнир! Теплые пальцы осторожно погладили по плечу, отчего невольно сгорбилась еще сильнее. Что я несу… Мысли, месяцы формировавшиеся расплывчатыми образами, хлынули целым болезненным потоком. Всё, что скрывала, в чем разубеждала себя — выплескивалось наружу, сметая личные границы и хрупкое воспитание. Ди протянула мне ладонь, и я дрожащей рукой переплела наши пальцы, цепляясь за неё морально. — Твою пламенную речь мы еще подкорректируем, в остальном ты не так уж и не права. Хотя бы это будет честно. Седрик дурак, если не оценит этот жест. Честно…</i> — Девчонки, заходить уже можно? — Мы обе подскочили как ужаленные. Из-за двери просунулась голова Анджелины и с любопытством оглядела спальню. — А когда-то было нельзя? — первой из нас среагировала Диана, мило заулыбавшись соседке по комнате. При необходимости она умеет строить рожицы не хуже меня. Джонсон фыркнула, окончательно ввалилась внутрь и впустила Алисию. Я еще пыталась взять себя в руки, поэтому лишь слегка натянула улыбку. Мы здесь просто болтаем. — Даже не знаю, вы в гостиной выглядели… мм, скажем так, слегка не в себе. Проскочили наверх, даже Фреда с Джорджем не заметили. Мы подумали, что вас надо оставить одних. — Всё не хуже, чем обычно, — я пожала плечами. Переместившись на свою кровать и сев так, чтобы видеть сразу всех, доброжелательно продолжила, только ноготками впилась в одеяло. — У всех легкий мандраж, вот и бесимся. Вообще, слышали, у Слизерина утром сняли баллы за драку с учениками Каркарова? То ли девочек было так легко сбить с мысли, то ли они позволили это из вежливости, но тема моментально перешла на обсуждение Дурмстранга. Алис принялась по сотому кругу восхищаться нашим рыжим гостем, вызывая во мне смутное подозрение о его личности, Анджи поддержала её в желании познакомиться с иностранцами. Ди постоянно поглядывала на меня, а я… чувствовала, что сегодня меня не спасет никакой кофе.***
А вот час икс я едва не проспала. — Напомни мне не пить столько бодрящего зелья в сутки, — простонала я, с трудом игнорируя тупую давящую боль во всей черепной коробке. Выплыть из сна нормально не получилось даже после того, как Диана подняла меня с кровати и потащила к гардеробу, чуть не ткнув лицом в многочисленные вешалки. Весь организм, не получавший дозу отдыха целых три дня и впервые до него дорвавшийся, ныл и скулил по покинутой теплому одеялу и хотя бы минутке с закрытыми глазами. — Как будто ты меня послушаешь, — фыркнула Ди. Она уже была одета в симпатичный джинсовый сарафан и выглядела донельзя миленько, несмотря на внутренний мандраж. Он был почти не заметен, но дрожащие руки и волнение в голубых глазах говорили сами за себя. Преувеличенно бодро подруга закопалась в мои вещи, через минуту вынырнув с теплым вязаным платьем в руках и блестках на лице. — Ди, я всегда знала, что ты фея, — я закашлялась, попытавшись зевнуть и не рассмеяться. Какая-то из моих кофт отлично постаралась. Шейк непонимающе схватилась за лицо, повернулась к зеркалу. — Эй, я же только накрасилась, что такое! Ну вот, теперь мне так идти? — Почему нет? Ты говорила, что девочка из Когтеврана… Луна?.. ходит так и ничего. Считай, поддерживаешь Поттера всеми силами, можем еще в цвет Гриффиндора тебя раскрасить. Тихое «хи-хик» в её исполнении превратилось в смех, Ди широко улыбнулась и еще довольнее впихнула мне вешалку. Точно, надо же собираться. Сил на себя почти не было, только на нервы, поэтому макияжем и прической занялась магия. Зато она и ускорила сборы, после которых мы быстро скатились лестнице в гостиную. Блестки не убрали. В школе было не протолкнуться. Все словно разом выбрались из самых потаенных уголков, чтобы с шумом обсуждать предстоящее испытание. Мы с трудом протолкнулись к выходу из гостиной, где народ активно подбадривал Поттера. Нырнули в людской поток, тут же уносясь к Большому залу в громкой живой волне студентов. Я едва успевала перебирать ногами, вцепившись в руку уверенно лавирующей Дианы и молясь Мерлину, чтобы нас случайно не скинуло с движущихся лестниц. Это было бы слишком для утра Турнира. Мир просто сошел с ума. Не хотела этого, но слух невольно улавливал веселые фразочки об испытаниях. Весело… им весело! Как можно радоваться тому, что кому-то придется рисковать? Расслабленные бездумные идиоты. Не пройдя и половины пути, я уже чувствовала, как взамен сонливости в груди поднимается опустошающая злость: то, что чемпионы столкнутся с реальной опасностью, для этих просто развлечение! Почитайте книги или сходите в цирк, если вам так нечего делать. Пустить бы к драконам Каркарова или того же Грюма… — Тель, осторожнее, — встревоженно шепнула Ди, — ты сейчас в девчонок «Круциатус» кинешь! — Я само спокойствие, — сдержанно улыбнулась, сжимая в ответ её ладонь. Вдох-выдох, Этель. Они лишь не понимают, как это всё серьезно. Они не знают. Глупо тратить силы на дураков. Сил мне хватило, чтобы вести себя непринужденно и улыбаться в ответ на шутки близнецов. Но ощущение злости и страха одновременно, словно я животное в клетке, только растет. Почему нельзя отказаться? Почему нельзя настоять на использовании Феликс Фелицис?.. Честность. Такие все честные, а страшно за них, словно это меня поведут сражаться с драконом. Покончив с растерзанным пирожным, я первой подскочила из-за стола. С трудом удалось удержаться, чтобы с деланным спокойствием пройти по Большому залу на подгибающихся ногах и мимолетно с приветливой улыбкой покивать знакомым. Ничего страшного не происходит. Улыбается и машем. Вон, блондинистая вейла почти не нервни… в этот момент чемпионка Шармбатона повернулась в мою сторону, и я увидела всю гамму чувств на симпатичном личике. Ан нет, боится. Это утешает. Из зала вышла, отчаянно стараясь держать себя в руках. Не злиться. Не паниковать. Я, Мерлин видит, само спокойствие и радушие… чтоб организаторы подавились. — Этель, тебя Драко ищет. — И надо же именно сейчас встретить Забини! Коротко прошипев проклятие сквозь зубы, медленно повернулась на каблуках к слизеринцу. Тот остановился посреди коридора и сделал приглашающий жест рукой, махнув в сторону спуска к подземельям. — Что-то стряслось, Блейз? — встревоженно нахмурилась, подходя к нему. Сдержалась, чтобы не оглянуться. Где Диана? Она выйдет и не найдет меня, а на стадионе её будет сложно выловить в толпе. Опять эти разговоры по душам рушат все планы. — Да почти ничего, — как-то странно ухмыльнулся парень, — Драко желает поболтать, вот и всё. Давно ты к нам не заходила, не соскучилась? Раньше часто заглядывала. — Всё ещё стараюсь быть лучшей, это отнимает время. Сам понимаешь. — Я очаровательно улыбнулась. — Но после этого испытания обязательно встретимся. Мм, мы с Эригоном как раз обещали вам вместе выпить, не так ли? Блейз одобрительно рассмеялся. Показалось даже, что хотел похлопать по плечу, даже приподнял руку, но в последний момент сдержался. Правильно. — Как учеба? — вместо этого он продолжил диалог на дружелюбной ноте. — Тону в море конспектов и эссе, — я неопределенно пожала плечами. Странно об этом думать, но сейчас учеба — последнее, что может меня интересовать, и виной тому миллион мелких и крупных проблем. К одной из них меня и ведут. — Не то чтобы это стало неожиданностью, но количество свободного времени стремительно близится к нулю. Я бы предпочла практику, нежели бездумное выскабливание заученных строчек. — Могу тебя понять. Мы с Драко считаем, что все профессора боятся давать настоящие знания — это политика старикашки, возомнившего, что теории хватит для полноценной жизни. — Умные опасны, недалеким не хватит навыков понять, когда их дурят? И тем более противостоять этому. — Подобное не раз всплывало в обсуждении политики разных школ, родители часто говорили об этом, поэтому высказывание слизеринца не вызвало во мне ни капли сопротивления. Очевидная вещь. Как всей свитой Малфоя, хотя вы же не считаете себя глупцами… — Точно. На удивление, мы не стали спускаться в подземелье, а зашли в свободный кабинет. Пыльный, в самом углу, он явно не пользовался популярностью у преподавателей. Ну и мерзость. Не скрыв недовольства, я достала палочку и очистила пространство перед доской, лишь после этого взглянув на Малфоя. Забини исполнил роль верного пажа и подозрительно быстро исчез за дверью. — Всё хорошо, Драко? — Палочка вернулась под мантию, а я сделала плавный шаг к слизеринцу, но была встречена стальным изучающим взглядом и замерла, не дойдя пары шагов. — Ты ничего не хочешь сказать, Этель? Я с тобой вообще говорить не хочу. — Например? — Смахнув пыль, опустилась на край парты и удивленно склонила голову на бок, взглянув из-под ресниц. Губы гусеныша скривились. — Птичка принесла новость, что кто-то проводит слишком много времени в компании одного пуффендуйского дурачка. — Он скользнул ко мне, вызывая излишне тягучим змеиным жестом навязчивое желание отклониться. — Почему? — Почему птичка несет чушь? Хм, вероятно, птичку стоит сменить. Переохладилась с такой-то погодой, бывает. — Этель. Ты знаешь, о ком я. Какого гоблина тебя потянуло на слабых и униженных, не расскажешь? Полоумных гриффиндорцев оказалось недостаточно? — Внутри всё сжалось от гримасы отвращения на его лице. Вдох. Никаких эмоций. Он сделал еще один шаг, оказываясь рядом. Выдох. Улыбка. — Слушай, я не делаю ничего противозаконного, просто, — мне удалось скрыть раздражение за опущенными ресницами, — все хотят помочь Хогвартсу выиграть, не так ли? Я использую всю доступную мне информацию. Поймав раздраженный взгляд слизеринца, медленно выдохнула. Он сделал шаг навстречу, оказываясь почти вплотную ко мне. Холодно, словно температура в коридоре резко опустилась на десяток градусов. — Что-то не замечал, чтобы другие так носились с помощью участникам. Или кому-то конкретному, — по голосу понятно, на кого он намекает. — Другие пищат от Поттера и слепо в него верят, у него целая команда поддержки. Смотреть тошно, как они с ним носятся. — Я намеренно перевела внимание на ненавистного хорьку избранного. О моей удачи сказал потемневший взгляд серых глаз. — Драко, я… — тонкими пальцами коснулась его запястья, невесомо провела ниже, с осторожностью разжимая сжатую в кулак ладонь. Ну же, злись на Поттера, не на меня. — При чем здесь золотой выскочка? — Не хочу, чтобы выиграл он, — и взгляд честный-честный, губу закусила, словно застыдившись своих слов. — Гарри без этого вечно на первых полосах газет, а так хочется, чтобы выиграл кто-то ещё… Кто-то из наших, неважно кто! Прошу, Драко, это только ради Хогвартса. Разве не здорово будет нам обоим, если в финале мы сможем сказать, что учились в школе-победителе? Сделаем этих феечек из Шармбатона. — Любимчику декана не с кем посоветоваться, кроме тебя? — Ты о пуффендуйцах? У меня язык не повернется назвать их хоть какой-то поддержкой, они же дальше своего носа не видят. Что я несу… К концу действа я стану противна самой себе. Тихий шелест мантии заставил взглянуть ему в глаза, вся моя бравая речь оборвалась на полуслове. Малфой встал прямо передо мной, и его пальцы жёстко подцепили мой подбородок, заставляя и не думать от него отворачиваться. Прошло секунд десять, за которые я успела запаниковать, но после он просто спокойно кивнул: — Хорошо. Хорошо?.. Не успела удивиться смене настроения, как он странной усмешкой заправил прядку мне за ухо и отступил. Ровно настолько, чтобы видеть шок на моем лице. Вдох-выдох. Это нехорошо, это очень нехорошо. — Вот и разобрались. — Голос даже не дрогнул, хотя я больше всего переживала, что он меня сдаст. Отчаянно захотелось вернуться в ванную и хорошенько потереть мылом щеку, где её коснулись пальцы волшебника. Медленно встав, поправила платье. — На будущее: я ничего не делаю просто так, но, если ты ищешь встречи, есть более уютные уголки в замке. А теперь мне нужно найти брата. Всего доброго, Драко. — До встречи, Этель. Я не сбегаю. Не сбегаю. Поворачиваюсь на каблуках и с гордой осанкой ухожу, мазнув распущенными волосами по его рубашке. Выдох… Уже за дверью дружелюбно обменялась шутками с Забини, а дальше кинулась к стадиону. Не удивлюсь, если все уже там. Но каков мерзавец! Ди правильно говорила, что уши и глаза у гусеныша повсюду. Стоит быть осторожнее, раз он не скрывает своего недовольства. Или поговорить с Седриком. Одни проблемы от этого турнира. До трибун добралась быстро. Пришлось повозиться, чтобы протиснуться повыше и найти взглядом знакомые лица. Да, вот Диана со своими рыцарями смеется чуть поодаль, рядом сокурсницы и пара когтевранцев. Почти беззаботные, надо же, словно ничего не происходит. Я не замечала ничего вокруг, пробираясь к друзьям и раз за разом возвращаясь вниманием к полю, где, по логике, вскоре должно было начаться испытание. Волосы лезли в глаза под порывами ветра. Шарфик кололся. Сердце колотилось о ребра. — Чемпионов повели к драконам, Бэгмен тоже там крутится. — Диана повернулась ко мне, как только Уизли чуть потеснились, чтобы открыть нам вид. Она поморщилась, потирая щеку с остатками несмывшихся блесток. — Эригон… кажется, я видела его там же, с Флёр. — Ничего удивительного. По-любому Делакур волнуется до ужаса, а он изображает жилетку для слёз. У него это прекрасно получается, универсальный способ втереться в доверие. Мол, он был с ней в трудную минуту… — Ревнуешь? — Я-то? Пфф, больно нужен он мне. Пусть вот ходит и мёрзнет там, пока мы греемся тут. — Я поджала губы и глянула на шатер, на который кивнула подруга. Никакой злости на брата не ощутила, словно успев смириться с его позицией, лишь слабо царапнула по сердцу обида. Царапнула и исчезла под давлением нарастающего напряжения. Поежившись, достала палочку и быстро наложила на нас с Дианой согревающее заклинание, чтобы после не отвлекаться на пронизывающий ветер. Раздался свисток. Комментатор — от волнения не заметила, кто это был — объявил Седрика первым участником. Вывели дракона. Сине-серого, страшного, опасно растопырившего крылья. — Только посмотрите, какая мощь! Как мощны её зубы! Шведский тупорылый дракон, дамы и господа! — Как ты? — А как выгляжу? — Как саламандра перед атакой. Тель, разожми пальцы, пока не переломила поручень! — Подумаешь, дракон, — бодро вступил Фред, пятерней взъерошив волосы на её макушке. Ди пискнула от неожиданности. — Я и пострашнее задания видел, скажи, Фордж? Нас как только не наказывали! — Да, у Филча фантазия — ух! А рожа такая, что этот тупой в сторонке курит! — Что до драконов, то ли дело отмывать десять котлов под прицелом палочки Снейпа! Вот это экстрим! — А это так, прогулка. Да Поттер зайдет к драконихе, как к себе домой. Нашли, из-за чего сопли распускать! Да мы вам по шоколадной лягушке купим, если Поттер всех сделает. — Напоминаю суть первого испытания наших участников! — надрывался комментатор. — Наши чу-у-удесные организаторы доставили на территорию школы четырех драконов. О, драконихи-наседки! Как они будут защищать своё потомство! Им-то мы, ха-ха, не сказали, что подложили золотое яйцо к настоящим. Признаюсь, что сам бы ни в жизнь к ним не сунулся, но чемпионам всё должно быть ни по чем. Итак, задача: пробраться мимо дракона и забрать у него золотое яйцо! — Тель, ты только не нервничай, — пробормотала Диана скорее для себя, побелев после слов «защищать потомство». Я покосилась на неё и нервно уткнулась носом в шарф. Отобрать яйцо у матери! У дракона! Даже пройти мимо такого семейства считается подвигом, а уж покуситься на потомство… Самоубийство. В этот момент комментатор радостно заорал, послышался свисток, и из шатра твердой походкой вышел Седрик. Прямиком к загону со шведским тупорылым. Он выглядел, как истинный чемпион Турнира Трёх Волшебников. Отточенные движения, взмах палочки, отступление. Ещё. С первых минут мне стало понятно, что он выбрал один из продуманных нами способов — трансфигурацию, его конёк. Непонятно лишь, чего и во что. Зрители выли и кричали на каждую попытку подойти к дракону. Я не понимала, что орет усиленным голосом подоспевший Бэгмен, но отчетливо ощущала злость от его слов. Неужели непонятно, что этот цирк только отвлекает? — Ну… Еще чуть-чуть… мимо! Оо, господа, он идет на риск! Давай же! Эх! Умный ход — жаль, не сработал! Но мы не расстраиваемся, и смотрим, как он… Како-о-ой ход! Дракон не давался. Извивался, хлопал кожистыми крыльями и скалил зубы, как бешеный пёс. Толпа вздрагивала, когда длинная шея рывком вытягивалась в направлении волшебника — пасть щелкала в опасной близости от жертвы. Трасфигурированная из камня собака металась от ограждению к ограждению. Но он не жертва. Чемпион. Если бы только позволили, я бы не раздумывая кинулась прямо на поле к нему. Я бы отдала все деньги со своего счета, лишь бы ради них ему не пришлось рисковать собой… но не могла. Лишь неотрывно смотрела за четко отточенными движениями волшебника и одними губами впервые молилась всем богам разом. Всё, что могла сейчас — мысленно его поддерживать. Сила, с которой стиснула металл поручня, будто вытекала сквозь пальцы. На её место приходил морозящий душу холод в руках, затем во всем теле. — А он хорош. Внезапно коснувшаяся плеча рука заставила вскинуться и резко оглянуться, пальцы рефлекторно нащупали в кармане палочку. Но взгляд наткнулся на родные глаза. Фух. Губы дрогнули, выдав во мне легкую злость; ничего больше не говоря, Эригон встал сзади и осторожно притянул к своей груди, позволяя спрятаться и перестать столь заметно дрожать. — Чего пришел? — прошипела прежде, чем успела подумать. Легкий смешок остался единственным ответом потому, что Бэгмен вдруг заорал во всю мощь. Там, на поле, дракон отвлекся на собаку. Рывок! Подоспевший Сед метнулся к кладке и кинулся назад под вопли толпы, держа в руках золотое яйцо. Забрал! Он смог! Рев зрителей заглушил вопль дракона. Собака в панике умчалась за куст, дракониха развернулась… Эр перехватил меня прежде, чем я рванулась вперёд. Из зубастой пасти с ревом вырвалась струя огня; вспышка заставила парня пригнуться — волной прямо в его спину полетело пламя, в миг зажигая чемпионскую форму. Маги в черном тут же бросились успокаивать взбешенного зверя, вспыхнули заклинания. С губ сорвался не то вздох, не то всхлип. Я ногтями впилась в ледяную руку брата и, кажется, перестала дышать. — Дыши, жив твой мальчик-красавчик, — встряхнул меня Эригон. Если бы это всё решало! Я и сама видела, что Седрика потушили и повели в медицинский шатер. — Держи лицо, Моль, ты слышишь? Кто мне рассказывал, что ни капли не переживает? Он решительно развернул меня в своих руках, чтобы всмотреться в глаза. — Это называется «эффект дракона», — негромко вмешалась Диана из-за спины севшим голосом. Мы одновременно повернулись к гриффиндорке. Её шепот после случившегося почти сливался с общим шумом, а сама она прижалась к Фреду и побелела, как привидение. — Какой эффект? — Дракона. Тель в чем угодно признается, даже в чувствах, если угрожать драконом. — Я всё ещё здесь и всё слышу. — Я с трудом отвлеклась от объявления результатов. Эр над ухом насмешливо фыркнул, зато на бледном лице подруги дрогнуло подобие слабой улыбки. Испытания остальных чемпионов прошли словно мимо меня. Кто-то что-то делал, кто-то жестоко ошибался, что-то кричал об этом мистер Бэгмен. Крам сделал то, что ни раз обсуждалось нами в библиотеке — ослепил дракона и ожидаемо поплатился за это. Какой дурак внезапно лишит зрения огромную огнедышащую тушу? Флёр… на её испытании я встала вполоборота, чтобы видеть эмоции Эригона, но, к моему удивлению, на аристократичном лице не дрогнул ни один мускул. Неужели ему всё равно? Или дело лишь в том, что пострадала только юбка девушки? На Поттера уже не смотрела. Без сомнений, если его подготовкой занимались, ничего смертельно опасного случиться не может. — Хочешь уйти? — правильно понял мой хмурый вид Эр, когда я отошла от перил и покосилась на лестницу. Внутри боролось нежелание оставлять действо недосмотренным и стремление найти поскорее Седрика, потому что лично для меня исход был давно решен. — Мой чемпион уже выступил. — Я даже не обернулась, когда над полем прозвучало имя золотого мальчика и взревели трибуны. Эригон усмехнулся и явно собрался сказать что-то ядовитое, но я ловко сбросила его ладонь со своего плеча и раздраженно сообщила: — Оправдываться не собираюсь. А тебе не мешало бы навестить бедную вейлу и сказать, что идея выйти на бой с драконом в юбке просто ужасна. Каков ты кавалер, если не настоял, чтобы она переоделась в безопасное? Я нырнула в толпу раньше, чем он успел ответить. Почти вслепую и с неизменной извиняющейся полуулыбкой добралась до спуска, удачно не отдавив никому ноги. Почти бегом вниз, с колотящимся сердцем. К Хогвартсу, в больничное крыло. Чем дальше, тем скорее остывало ощущение тепла братских объятий и тем быстрее возвращалась дрожь во всем теле. Каблуки сапог скользили по влажной листве, редкие студенты на дороге чуть удивленно смотрели, как я быстрым шагом кинулась прочь от трибун. — Мисс Торчвуд, — округлила глаза декан Пуффендуя на меня, вынырнувшую из-за угла у двери в больничное крыло. Оу. Глупая, я совсем забыла, что Сед не может сейчас быть один после случившегося. Еще бы они оставили его одного после только что прошедшего испытания! Не удивлюсь, если скоро здесь будут журналисты. Затормозив так резко, что каблуки шаркнули по полу, остановилась в полуметре от преподавательницы. — Что-то случилось с мистером Поттером? Боюсь, Помфри сейчас занята другим… — Нет-нет, профессор, с Гарри всё в порядке, — волнение на моём лице скрылось под маской, я потупила взгляд и едва заметно поджала губы, дабы не показывать, как они дрожат. — Видите ли, я… — Думай, Этель, думай. — У меня ужасно болит голова, ничего не помогает. Может, у мадам Помфри найдется какая-нибудь настойка. — Ах, это, — взгляд женщины смягчился, — со всеми бывает. Проходи, но, должна предупредить, вряд ли тобой займутся в ближайшие полчаса. Там сейчас оказывают помощь участникам Турнира. Бедные Седрик и Виктор… — Ничего, я подожду внутри, если это никому не помешает, — я словно невзначай коснулась ладонью лба и поморщилась. Этого оказалось достаточно, чтобы вызвать сочувствие во взоре и быть допущенной за дверь. В нос ударил запах спирта и противоожоговой мази. В комнате было светло, как-то душно и чересчур бело. Сгрудившуюся возле Седрика толпу сложно было не заметить, и уж точно здесь лишней была не я. Несколько преподавателей и мадам Пофри, перебинтовывающая обожженную руку, почти заслоняли обзор, но Диггори обернулся на звук шагов. Взъерошенный, помятый, зато живой и почти невредимый. Задержав на нём взгляд, отвечая на молчаливое приветствие, я слово в слово повторила присутствующим легенду про больную голову и прошла к одиноко стоящему у ширмы стулу. За ширмой тоже что-то происходило, даже появилось секундное желание заглянуть в щелку, однако пришлось отмести эту затею — внимание сконцентрировалось на главном чемпионе Хогвартса и только на нём. Наверняка по ту сторону занимаются Крамом или Флёр, кого еще могло занести сюда? — Ваша голова подождёт еще немного, мисс Торчвуд? — окликнула мадам Пофри, когда с бинтами было покончено. Я вздрогнула, успев погрузиться в транс при взгляде на её уверенные действия. Женщина взволнованно посмотрела на ширму за моей спиной. — Я должна убедиться, что остальные пациенты выполняют мои указания. — Я подожду, — серьёзно кивнула. Боги, сколько можно? Просто оставьте нас наедине, это не так сложно. Вот, другие гости уже распрощались. Вряд ли напряжение отразилось на моём лице, но женщина будто бы ускорилась и почти сразу исчезла из поля зрения. Выдохнула. На выдохе пальцы отпустили пуговицу, которую всё время поправляла дрожащей рукой, и я стремительно скользнула к кровати. Мой встревоженный взгляд встретился с его, лукавым и усталым. Без лишних слов Седрик подвинулся, освобождая немного места на одеяле. — Ты не досмотрела Турнир? — вместо всего возможного спросил Диггори. Он хмыкнул, заметив, как я неосознанно осмотрела его с ног до головы, отмечая каждое повреждение. Форма чемпиона на нём уже сменилась просторной футболкой с символикой какой-то спортивной команды, чтобы не тревожить ожоги. С хаосом на голове, в большой футболкой и кружкой чего-то горячего он выглядел донельзя по-домашнему… его внешний вид успокаивал и одновременно вызывал желание пойти и свернуть шею организаторам, которые придумали опасное испытание. — Нет, — мотнула головой, опуская взгляд на кружку, — не бросать же тебя на съедение журналистам и медикам одного. Кто знает, что тебе подольют эти страшные люди. — Считаешь, восстанавливающий чай может быть страшнее дракона? — повеселевшим голосом спросил староста, на что настал уже мой через усмехаться. — Как зельевар тебе говорю — да. — Я принюхалась, чуть наклонившись к чаю. — Но здесь, да не обидится на меня эта чудесная женщина, столько лимонной настойки, что всё остальное просто не почувствуешь. Как ты это пьешь? — С большим самопожертвованием, — доверительно сообщил староста и отставил кружку. Улыбка на его губах дрогнула, но быстро вернулась своей более блеклой копией. — Что говорят? Какие результаты? — Говорят, что ты молодец! — преувеличенно весело начала, впрочем, дрогнувший голос выдал меня с потрохами. Неуютно поерзав, повела плечами и честно выдала: — И что я волновалась. Страшно стоять там, на трибунах, и не иметь возможности ничем помочь, даже если знаешь, что перед тобой талантливый волшебник… Очень. А результаты объявят в конце, пожалуй, уже объявили. — Значит, остается только ждать. — Он проговорил это так, словно констатировал факт и принимал его как данность. Плечи расслабились, здоровая рука взъерошила без того лохматые волосы. Сед чуть заметно поморщился, случайно задев повязку. — Ты в порядке? Если не считать руки… — Голоса за ширмой постоянно напоминали, что мы не одни. Приходилось говорить почти шепотом. Диггори бросил взгляд туда же, куда иногда косилась я — туда, где за плотной белой тканью мелькали силуэты. — Всё хорошо. — Чуть помедлив, ответил пуффендуец. Он явно подумал о том же, не вдаваясь в подробности при лишних ушах. — Если не говорить о том, что меня поджарил дракон. Кому такое расскажешь? — Всем своим преданным фанаткам, которые наверняка уже ждут за дверью. О, — я не успела поделиться мыслью, когда дверь вдруг распахнулась. В дверном проеме показалась пара парней в черно-желтом, за ними замелькали другие ученики. С губ сорвался смешок. — Ладно, это я неудачно пошутила. Здесь становится шумно. Мы можем встретиться позже? — Ты идешь на день рождения сокурсницы с Когтеврана? — моментально сориентировался Сед. Он уже кивнул подходящим друзьям, поэтому я встала и принялась собираться. День рождения? Ах, да. Где-то в кармане лежит приглашение для Эригона, на случай, если мы таки помиримся. Если не помиримся — отдам Патрику. — Впервые о ней слышу, но да. Ты тоже? — Я же староста, кто-то должен смотреть, чтобы пьяные тела дотащили до спален. Пойдешь? — На мой кивок друг улыбнулся. — Значит, встретимся там и будем танцевать, пока карета не превратится в тыкву. — Что? — Ничего. Эх, стоило попросить мадам Помфри, чтобы она проверила его на сотрясение. На секунду мне жутко захотелось узнать, к чему были его слова, но в эту минуту Седрик с лукавой усмешкой отвернулся и заговорил с друзьями, оставляя меня думать. Шутник. Уходить и правда пора. Голоса за ширмой стали громче, оповещая об окончании обхода — стоит поторопиться. Быстро попрощавшись со всеми разом, пока мне и впрямь не всучили какую-нибудь настойку, подхватила сумку и двинулась к выходу. Живой. Всё хорошо. Я уходила, слыша за спиной бурное обсуждение Турнира, веселый голос Седрика, а в груди оттаивали сковавшие кусочки льда. Он справился. В Хогвартсе кипела жизнь. С чемпионами или без, фанаты сами себе повод и праздник. За минут пятнадцать пути в башню меня трижды позвали отмечать окончание первого испытания в разных гостиных и разных компаниях. Сперва было мило, потом — после приглашения в Запретный лес на вечеринку среди кентавров — смешно. Праздник жизни с лихвой напомнил Чемпионат по квиддичу, разве что никто не носился с фигурками чемпионов — их заменили значки с именами и болгарский флаг. Я едва узнавала новые лица, вряд ли они вообще знали меня, но это не мешало шутить и зазывать выпить. Вот уж кто точно успел согреться. Мне оставалось посмеиваться и кивать, кивать… Уже спустя час никто из них не вспомнит моего имени, и мы вместе сделаем вид, что ничего не планировалось. С возвышенным настроением взлетела по лестнице к гостиной. Где-то здесь должна быть Ди и все остальные, а на тумбочке меня ждет целая шоколадка… Сердце пропустило удар, когда вдруг из тени выступила фигура брата. — Тель, у меня замечательная идея, от которой ты не сможешь отказаться.