Дыши легко

Макс ехал в метро и думал об Илье. Как сильно тот им увлекся. И это было… приятно. Он и раньше видел восхищение в глазах партнеров, но обычно только во время секса. Интересно, но во взгляде тех, кто претендовал на его личную жизнь, на него самого, никогда не было столько бескорыстного обожания. Скорее острое желание прибрать к рукам лакомый кусочек. На их фоне Илья казался теплым солнцем, которое греет, не требуя ничего взамен. И ебет. Макс легко улыбнулся, достал телефон и открыл диалог с Ильей. Последнее сообщение было от него. [17:40] Бля извини так тупо сегодня вышло. Надеюсь с тобой все норм Макс улыбнулся шире, вспоминая, как на прощание все-таки зажал Илью в раздевалке. Обвел ладонями грудные мышцы, пересчитал пальцами кубики пресса и прошелся по крепкой заднице. На этом моменте Илью натурально тряхнуло, и он полез целоваться. Но Макс не дался. Стоило только начать, и они даже не услышат, если кто-то войдет в раздевалку. Поэтому он только улыбнулся, потерся пахом о бедро Ильи и отстранился. Парень стоял, ошарашенно моргая, и не спускал с Макса глаз. Очаровательный. Макс улыбнулся, бросил «до встречи» и вышел из раздевалки. Сейчас он понял, что по времени они так и не договорились. [20:35] Давай завтра к 4 В ответ ему пришло «хорошо» и забавный стикер с котом в головном уборе американских матросов и надписью «так точно, капитан». Макс хмыкнул и широко улыбнулся. Осталось по-быстрому разобраться с вечеринкой. Или расслабиться и получать удовольствие. Макс думал, что приятнее было бы провести этот вечер дома, но он был готов дать ей шанс. Вечеринка оказалась… вполне. Любимая характеристика Стаса. Он называл что-то «вполне», легко пожимал плечами, и это значило «звезд с неба не хватает, но и давиться не придется». Так он характеризовал свою первую работу продавцом-консультантом в шоуруме, пока не выучился на сомелье и не устроился тем же консультантом, но в дорогой винный магазин. «Вполне» было жить четыре года в крохотной гостинке, пока он не смог позволить себе что-то больше двенадцати квадратов. «Вполне» были даже некоторые его бойфренды. Теперешний свой интерес Стас назвал «ахуетительным» и Макс, рассматривая стоящую в стороне фигуру, был полностью с ним согласен. Наташин голос в голове, который просыпался каждый раз, когда нужно было чему-то дать емкую характеристику, обозначил парня — мужчину? — как «обаятельное зверье». Он был огромным — настоящий папа медведь, на его фоне Илья выглядел бы безобидным мишуткой. Этот, впрочем, также не внушал опасений. Он стоял к ним вполоборота и с улыбкой беседовал с высокой коротко стриженной шатенкой и парнем с длинными светлыми волосами. Медведь был темноволосым, с густой щетиной, которая уже ближе к бороде, и приятной открытой улыбкой. И с прищуром глаз, который мог бы растопить даже ледяное сердце Кая. По крайней мере, один человек — Макс был в этом уверен — точно от него тёк. — Где ты его нашел? — Месяц ходит к нам за сырами, иногда покупает вино, — Стас, наконец, оторвал взгляд от бородача и посмотрел на Макса. — Последний раз разговорились, и оказалось, что у нас общий знакомый, который… — Как раз устраивает эту тусу. — Да. И мы вроде как договорились здесь встретиться. — Так он в курсе тебя? Зачем меня тогда позвал? — Да не знаю я, в курсе он или нет. Ты посмотри: где я, где он, и… — Ну все, понеслась. Если ты всегда на него так смотришь, то он в курсе, поверь. Кажется, ты вот-вот не выдержишь и поползешь к нему со словами «возьми меня, папочка». — Это ни черта не смешно, — вздернутая губа Стаса и наморщенный лоб говорили, что он одновременно злится и обижается, а если точнее — очень сильно волнуется и не знает, за какими эмоциями спрятаться, чтобы вернуть себе уверенность. — Эй, это не смешно. Это круто, что он видел реакцию и продолжал к тебе ходить. Не пойму, зачем так тянуть было, но сегодня мы — ты! — во всем разберешься. Ну, — Макс провел по волосам Стаса, будто что-то с них стряхивая, и слегка толкнул его плечом, — ты согласен? Стас улыбнулся и толкнулся в ответ. Макс тоже улыбался, краем глаза отмечая, что папа медведь заметил его жест с волосами и теперь направляется к ним. Проще простого. Кажется, его тоже основательно зацепило. — Ну тогда сейчас все устроим. Стас ответить не успел, потому что бородач появился в его поле зрения, с ходу протягивая Максу руку. — Кирилл. Макс назвал свое имя, выдерживая длящееся дольше обычного рукопожатие и не такой уже добрый прищур глаз. — Я Стаса друг. Кирилл кивнул и отпустил Максову руку. Стас покраснел. Это могло говорить о том, что он уловил промелькнувшее напряжение, и осознал, кто стал его центром, а также о том, что волноваться он стал еще сильнее. Хотя, возможно, он просто млел от близости с Кириллом. Тот практически притиснул его боком к барной стойке и положил руку на столешницу сзади него. Будто бы облокачиваясь, но едва ли этот жест можно было расценить как-то еще, кроме «этот парень со мной». — Мне он как раз рассказывал, как вы познакомились. — Больше сыров люблю только то, как о них рассказывает Стас. Удивительным образом ситуация, двигаясь все ближе к фарсу, становилась все более милой. Большой мишка защищает от коварного лиса полевку-мышку. Пока последняя строит планы, на каких поверхностях ее будут трахать в первую очередь. Макс улыбнулся, Кирилл еще ближе пододвинул руку, фактически обнимая Стаса. Тот издал нечто вроде всхлипа и, наконец, вспомнил, что умеет говорить. — Это Макс с Наташей уговорили обучение пройти. Хорошо, когда у тебя такие убедительные друзья. Макс подумал, что более очевидной фраза «мы с ним не трахаемся, он просто друг» могла быть, только если бы Стас сказал об этом буквально. Но Кирилл заметно расслабился и улыбнулся более приветливо. Руку убирать не стал и весь последующий разговор — о вине, сыре и работе Кирилла — Стас простоял с теми же алеющими щеками, лишь периодически вставляя реплики. И чаще всего невпопад. Оказалось, что Кирилл тоже спец по алкоголю — бармен с многолетним опытом и кучей наград. Последнее время больше обучает других и появляется только на ВИП-вечеринках. Слушать его было интересно, но разговор надо было прекращать — по красноте щек Стаса было понятно, что тому требовалась самая первая помощь, и Кириллу очевидно не терпелось ее оказать. Выцепив взглядом знакомое лицо, Макс сказал, что пойдет поздоровается, и оставил ребят одних. Его миссия на вечер была выполнена, можно было уезжать. Но разговор со знакомыми оказался неожиданно увлекательным, к нему присоединились еще пара человек, кто-то принес Максу новую порцию алкоголя. И он решил, что здесь и правда неплохо, и можно задержаться еще на пару часов.

***

Макс развалился в мягком кресле на широкой террасе в компании старины «Хендрикса». Тот плескался в стакане, и ломтик огурца глухо бился о стенки в такт покачиванию. Дорогущее пойло, а не лезет. Максу было и так хорошо. Это он и сказал Стасу и Кириллу, когда его позвали сыграть в покер. Попросил только намешать ему самое дорогое, что здесь есть — «чтоб было просто и вкусно», — и удалился на террасу. Покачивая в руке стакан с джин-тоником, Макс смотрел на панораму города и чувствовал наступающий внутри штиль. Без мыслей об Илье, работе, Стасе и его зверье. Одиночество никогда особо не тяготило его. Иногда зудело мыслью, что он мог бы не отталкивать своих партнеров, позволить их интересу прорасти и таким образом самому как-нибудь глубже в них погрузиться. Ему бы понравилось быть с кем-то вместе. Чувствовать двадцать четыре на семь, что его любят, им восторгаются и ценят. И он смог бы отдавать это взамен. Наверное, смог бы. Сейчас Макс не хотел думать о чем-то таком. Джин-тоник мягко плескался в стакане, и сам он качался на волнах внутреннего спокойствия. Пока его бесцеремонно не нарушили. У севшего в кресло рядом парня были длинные — ниже плеч — светлые волосы. Это Макс отметил краем глаза. Но когда он повернулся, чтобы рассмотреть его подробнее и посоветовать поискать другую компанию — для чего бы то ни было, то уперся взглядом в руки. И ничего не сказал. Только смотрел на закатанную до локтя рубашку и как от манжет до кисти тонкими беспорядочными ручейками спускается чернота. Как она заполняет собой всю тыльную сторону ладони, покрывает пальцы. Чернота не была однородной — она сияла, переливалась в свете ярких ламп. Будто небо в алмазах. Наверное, это была какая-то краска, пигмент, смешанный со слюдой. Или что-то такое — Макс не был знатоком бодиарта. Но выглядело это завораживающе красиво, особенно на такой изящной руке. Макс подумал на мгновение, что заработал новый фетиш. Проскользнул взглядом вверх и натолкнулся на светлые, льдистые — до неприятного — глаза. Смотреть в них было некомфортно, поэтому он стал рассматривать лицо: острые скулы, треугольный подбородок, прямой нос, густые брови и красивые губы. Макс предпочел смотреть на них, вместо глаз. — Красиво выглядит, — кивнул на руки. — Твой друг тоже оценил. — Знаешь Стаса? — Кира. А тот нас познакомил. И с тобой. Заочно. — Ясно. А тебя как зовут? Макс перестал раскачивать стакан с «Хендриксом» и наклонился поставить его рядом на пол. — Тебе обязательно знать имя человека, чтобы выебать его? Не ожидавший такого вопроса Макс на секунду замер в движении, но потом снова откинулся в кресле, широко улыбаясь. — Ну, я тебя ебать не собирался. Парень слегка наклонил голову, улыбаясь краем губ. Действительно, Макс, серьезно? Неужели ты не захотел бы его? — Знаешь, наверное, да, обязательно. — Зачем? — парень улыбнулся чуть шире. — Чтобы стонать это имя во время оргазма? Макс снова завис на секунду, а потом громко рассмеялся. — О нет, это странно. Особенно с незнакомцем. А имя, оно… — Макс вспомнил недавний разговор с Наташей, и широко улыбнулся, смотря прямо в льдистые глаза, — типа пропуска к хую. — Тогда, — парень тоже смотрел на Макса, — зови меня Джин. Макс покосился на стоящий рядом с креслом стакан. — Серьезно? Джин едва заметно пожал плечами, Макс хмыкнул. Он смотрел на парня и в ответном взгляде видел спокойную уверенность в том, что скоро произойдет. Джин был необычайно красив. И он был прав — от такого не отказываются. Наверное, с минуту они молча смотрели друг на друга, а потом Джин резко наклонился к Максу. — Давай, покажи мне звезды. Они могли поехать к кому-то из них домой или уединиться здесь — несколько отгороженных зон подходили идеально. Но Макс повел Джина к стеклянным перилам террасы подальше от выхода и окон. Их все еще могли увидеть, если бы кто-то вышел на площадку, но вечеринка была «для своих», поэтому максимум посоветовали бы «не заляпать здесь все». Джин послушно встал возле перил, положил на них ладони, а Макс подошел к нему вплотную сзади. Пахло от парня потрясающе — не тяжелым мужским парфюмом, но чем-то обволакивающим, затягивающим. Хотелось зарыться в волосы и дышать, пока не получится разобрать аромат на составляющие. Вместо этого Макс залез ладонью под рубашку, проходя по крепкому животу, а второй рукой начал расстегивать пуговицы. Но они плохо поддавались, поэтому пришлось сначала сосредоточиться на них. У Джина был подтянутый торс с легким рельефом мышц. Макс исследовал его обеими ладонями. То поднимался выше, проводя по шее, то опускался ниже, оглаживая бедра. Член Макса потирался о задницу Джина, а тот стоял молча, неподвижно — только грудная клетка задвигалась чаще и хватка на перилах стала крепче. Какая невероятная покорность. Макс ухмыльнулся и прошелся ладонями до самого паха, задержав их совсем близко. А потом поднял глаза на город. Ночь мерцала сотнями огоньков насколько хватало взгляда. Макс завис, рассматривая это великолепие, а потом подцепил одной рукой подбородок Джина, слегка его приподнимая. — Смотри. Отстранился и пошел к выходу. Пора было ехать домой.