Дело случая

– В чем наша сила? – В памяти и чести. – В чем наша слабость? – В чести и памяти. (Вера Камша, Отблески Этерны – От войны до войны). 10 Арнарбрекк, провинция Фрамбуэза, 1703 год Почти все в доме-лазарете обходили Марка стороной: то, что он говорил не так бегло, как остальные, ничего не помнил о себе и сторонился людей, многих отталкивало. Мало кому есть дело до чужого горя и страдания, особенно в такие времена, когда люди безумно устали и ждут только одного – вернуться домой, к семье, начать восстанавливать разрушенный дом и запущенное хозяйство, отгоревать по потерям и начать жить заново. И только Алваро пытался помочь Марку, хоть чем-нибудь, в меру того, что знал и умел. Когда они вдвоем гуляли во дворе, Алваро расспрашивал Марка обо всяких мелочах, вроде растений и как за ними ухаживают садовники, домашних забот… О цветах, овощах и винах Марк говорил охотно, и приятель этому радовался: - Вот видишь, а ты говорил, что забыл всё на свете. Ты же помнишь, как выращивают виноград и делают вино. Может, ты из Увы? Я в этой провинции бывал, мой друг по военной школе оттуда. - Наверно… - Марк пожал плечами. - А знаешь, вполне возможно… хотя для южанина ты бледноват, - Алваро всматривался в его лицо, будто искал сходство с жителями той или иной провинции. – Глаза у тебя такие ярко-зеленые, обычно такие у очень сильных магов бывают. - Нет, вряд ли… мне трудно было учиться, - Марк отвел взгляд. Лоран часто говорил ему, что у него красивые глаза. Но вспоминать о любовнике было больно. Сам Марк считал себя самым обычным. Ну да, разве что, глаза редкого оттенка, а так… в Бельфлор у большинства парней и девушек были каштановые волосы, которые выгорали на солнце и приобретали золотистый или рыжеватый оттенок. И Марку всегда казалось, что Дени обаятельнее со своим курносым носом и веснушками, придающими задорный и милый вид. А «правильные» черты лица часто кажутся незаметными. - Так… давай попробуем от этого оттолкнуться. Ты защитник… кто тебя учил, когда?.. в школе для магов или уже на войне? Марк отступил на пару шагов, опираясь об ствол огромного дерева. - Прости, Алваро, не помню… трудно вспоминать. Голова болит. Тогда, переждав пару дней, Алваро попробовал пойти другим путем и, когда вечером сидел с Марком на скамье во дворе, рассказывал о себе самом, о детстве в небольшом городке в Гроселле, о своих родителях, старших братьях и сестрах. Вся его семья работала в ткацкой мастерской, но для младшего сына, подвижного, бойкого и умного не по годам мальчика, родные желали чего-то лучшего. Но в те годы лучшее предлагала только армия или храм. Алваро долго не хотел уезжать, упрашивал отца и маму не отправлять его к чужим людям, все-таки ему только-только исполнилось восемь лет, он редко бывал даже в других кварталах родного городка, не то, что где-то далеко. Он не мог представить себе, как оставил бы знакомые места и мальчишек, с которыми ходил в благотворительную школу и играл во дворе. Может, он так и не решился бы… да только в один вечер к маме пришла соседка и, рыдая, рассказала о несчастье, приключившемся в ее семье. Сын сеньоры Варгос сильно повредил руку в мастерской, и даже лекарь-маг говорил, что парень может остаться калекой на всю жизнь. Алваро было до слёз жаль Пепе Варгоса. Тот всегда охотно присматривал за своими младшими братьями и их приятелями, помогал мальчишкам делать уроки, вырезал из дерева забавные игрушки. Ну почему, почему такое несчастье случилось с таким добрым человеком?! Теперь Алваро понимал, почему отец так боится за него. И больше не стал отказываться уезжать в военную школу. Он хорошо учился, получил первый чин, до войны уже успел побывать в боях против разбойников на восточной границе. Приезжал время от времени домой, помогал семье, собирался со временем жениться на какой-нибудь хорошей, милой девушке… но всё рухнуло в один миг. - Весь наш квартал сгорел под магическим огнем, когда Эльбланко захватили солдаты маршала Крессе. Мне сказали потом, пожар пылал суток двое. Неужели все халфэ такие изверги?! – Алваро в ярости сжимал кулаки. Марк вздрогнул, вспомнив слова Лорана о том, что у Иорама самый сильный дар – магия огня. Что сказал бы Алваро, если бы узнал, что сейчас говорит с врагом? С любовником младшего Крессе… - А ты, Марко? – с сочувствием смотрел Алваро, заметив его страх. – Ты прямо побелел, как стена, когда я про Эльбланко сказал. - Н-ничего… это пройдет. Ты… ты всех родных тогда потерял?.. - Всех, - Алваро опустил голову. – Не знаю даже, что мне делать дальше. Конечно, может, мне еще дадут назначение… но если выйду в отставку, не могу я возвращаться домой. Моих уже никого нет в живых… парни соседские тоже пошли на войну, я и не знаю, кто где. Пепе погиб тогда, в пожаре… Марк молча сжал его ладонь в своей, хоть и чувствовал, что не имеет права утешать, не имеет права делить с Алваро воспоминания и горе. «Он мне доверяет, а я его обманываю, даже тем, что молчу!». 11 Ходили слухи, что после победы большинству солдат разрешат вернуться по домам, в армии останутся только те, для кого служба и прежде была основным занятием. Некоторые офицеры говорили, что, может быть, самых лучших призовут в Халвлинг, на службу в корпусе проэмперадора. Марк долго не мог заснуть и часами ворочался в постели, думая о том, что теперь точно на него обратят внимания, будут пытаться выяснить, кто он… вдруг все же догадаются, что он халфэ?!.. Наверное, пропавших без вести ищут, полковые писари составляют списки имен и примет… Мысли и предположения изматывали настолько, что, когда Марк засыпал, снились ему кошмары. Он снова и снова переживал самые тяжелые и жестокие бои, видел людей, до смерти запытанных Лораном просто так, ради развлечения… а то, бывало, ему снилось, что Лоран насилует уже его – странно, ведь на самом деле у них всё происходило по взаимному желанию. Но во сне прикосновения причиняли боль, поцелуи больше напоминали укусы, тяжесть тела любовника была неприятна, Марку казалось, будто его давит каменная плита. Одной ночью он проснулся со стоном, задыхаясь и хрипя от страха. - Нет… не надо, нет, не тронь меня, я не хочу… - Марко?.. – мягко позвал его Алваро. – Марко, не бойся. Мы с тобой уже в безопасности. Война закончилась… Марк сидел на кровати, дрожа и кутаясь в одеяло. - Я разбудил тебя? Прости. Дурной сон приснился. - Бывает. Мне тоже снятся кошмары… - Алваро сел рядом с ним. – Снится, как мы с парнями проходили через деревню в Фрезе. Идем мы, а там одно пожарище. Горы трупов, и… животы вспороты, а кишки трансфигурированы в розы. Огромные такие розы, красные, лепестки будто бархатные, как настоящие, и даже капельки росы на них. Почему-то эти капельки меня совершенно убили. Капельки, … ! «Лоран…», - подумал Марк. – «Его работа». А вслух сказал: - Понимаю… я тоже это видел… - Послушай, Марко… я вот думал, что после войны будет… наверное, если ты так и не вспомнишь, откуда ты, тебя отправят в отставку, дадут пособие… может, ты поедешь со мной? Я-то продолжу служить, у меня будет жилье, будем и дальше жить под одной крышей. Всё-таки так нам обоим легче станет, я тебе помогу, ты мне. Ты в растениях хорошо разбираешься, может, найдешь работу в поместье или в монастыре. Если меня отправят туда, где у меня знакомые есть, я их попрошу похлопотать за тебя, - предложил Алваро. – Так всё и наладится. - Я не хочу быть тебе обузой! – быстро возразил Марк, ужаснувшись мысли навсегда остаться в Арнарбрекке. Как он тогда братьев найдет?! - Ну что ты. Какая же ты обуза? Руки-ноги целы, магического дара не лишился, знания кое-какие всё равно при тебе. Бывает и хуже. Я же вижу, ты переживаешь, что ты будешь делать без памяти и один, а мне позаботиться о тебе не в тягость, - спокойно уговаривал его Алваро. – У меня же нет никого, а так хоть вместе будем держаться. Может, в монастырь сходим, поспрашиваем монахов, вдруг знающие люди подскажут, что делать с твоей памятью и как найти твою семью. Можно подкопить денег и обратиться к иоаннитам. Они, конечно, дороговато берут… зато если считают, что дело не безнадежное и возьмутся, то всё сделают. - Тебе бы жениться, заботиться о жене, растить детей, а не нянчить, как ребенка, чужого человека… Алваро почему-то смутился от этих слов. - Знаешь, Марко, я о женитьбе думал потому, что мама этого хотела. Ей нужно было видеть, что все мы пристроены. А так, для себя… ладно, давай не будем об этом. - Не будем, - согласился Марк. Так они и сидели, молчали, и это было удивительно хорошо. Спокойно. Тепло. И, когда наконец их сморило сном, заснули рядом. Марк лежал, обняв Алваро и склонив голову ему на плечо. * После того разговора Альваро больше не затрагивал тему их будущего, и Марк был этому рад. Ведь какое у них может быть будущее?.. Да, это настоящий подарок судьбы, что они оказались рядом, когда у обоих не осталось никого близкого, не за что стало держаться. Но это всего лишь передышка перед новыми испытаниями, не более. Вскоре из Рошшадо – главного города провинции Фрамбуэза – пришла магическая почта с распоряжениями насчет расквартированных в Амбо полков. По этому приказу право на выход в отставку получали тяжело раненные и инвалиды, а также солдаты, призванные с мирных должностей в последние два года войны. Поскольку Марк «ничего о себе не помнил» и о знакомстве или родстве с ним никто еще не заявил, ему полагалось выйти в отставку с пособием пострадавшего во время войны. По сути, это значило, что он может идти на все четыре стороны, командование снимает с себя ответственность за его дальнейшую судьбу. Свободен!.. притом, четверть ежемесячного пособия ему выдали сразу. Сумма не солидная, но он предполагал, что может продержаться и добраться до Бельфлор, если будет путешествовать со странствующими монахами и останавливаться в монастырях или при церквях, подрабатывая за еду и ночлег. А там уж… должно как-нибудь наладится, может, в Бельфлор остался кто-то из соседей. Марк, правда, беспокоился о том, как сказать Алваро, что уезжает, как избежать расспросов, куда именно и не опасно ли будет выживать в одиночку. И… о расставании он думал со смутной тоской. Вдвоем им было так спокойно, так уютно… Нет, лучше уехать, придумать любой предлог, сказать, что решил остаться в монастыре, может, даже принять постриг… лучше так – тогда Алваро погрустит, пожалеет о том, что их дружба оказалась такой короткой, но хотя бы сохранит светлые воспоминания. И никогда не узнает, что доверял халфэ – врагу – любовнику того самого извращенца, создававшего розы посреди трупов.