Легион встречает Конец Времен.

      Мы смотрим вверх на людишек со смесью завистливой жадности и презрительной ненависти. Мы возмущаемся их собственническим правлением поверхностью, и насмешливо глумимся над их неспособностью заметить наше владычество над подвалами и канализациями их городов-муравейников! Но мои собратья так же слепы, как и они. Точно так же, как и мы с жадностью смотрим на людишек, другие глубинные существа взирают на нас с такими же мыслями.             Веллакрафт, опальный Техноколдун.

***

      Скача и завывая, звероподобные жители леса с ненавистью насмехались над мягкокожими, стоящими наверху и защищенными стенами и батареями артиллерии. Лишенные каких-либо моральных барьеров, зверолюди использовали самые непристойные и унизительные жесты, какие могли только себе представить, поскольку их кровь кипела как от трусости людского скота, так и от их собственного абсолютного бессилия (хотя никто из них не смел признаться в этом вслух), когда дело доходило до нападения на укрепления.       Где-то тысячью метрами ниже Повелитель Теней вел свою свиту через древние коридоры, что были построены еще до рождения расы людей из материалов в царстве, не относящемуся к этому миру. Демон шел через древнейшие залы с уверенностью того, кто однажды уже вел свои армии через эти места. Однако его последователи следовали за ним не так уверенно, переполненные вневременным величием этого места и изо всех сил пытались преодолеть гнетущую атмосферу туннелей. Ведь, хотя строители этих мест давно уже были мертвы, отголоски их присутствия все еще ощущались тут. Рыком, в котором была совершенно не скрытая угроза, демон заставил своих последователей поторопиться, дабы те не отстали — фатальная идея в этих потерянных во времени туннелях.       А еще километром ниже из земли вырвался вращающийся наконечник землеройной машины, зеленый камень на ее конце разгонял темноту. Когда машина полностью прорыла достаточно крупную дыру из образованного лаза в следующий миг полезло полчище мохнатых двуногих хвостатых, чьи дергающиеся движения выдавали, кем они являлись: Повелители Подземелья — Скавены. Как только основной поток иссяк, еще одна небольшая группа вылезла из дыры: они взволнованно осмотрелись, после чего торопливо выключили бур. И только тогда из дыры показался лидер этой экспедиции — лорд Змееклинок, мастер-ассасин клана Эшин.       Разумеется, бурильные машины не были тем средством, которым Змееклинок предпочитал добираться до своих целей. Хитрые устройства клана Скайр создавали слишком много шума для тех, кто привык действовать тихо. Тем не менее... уникальный характер этой миссии, данной их заказчиком, делал обычные методы проникновения невозможными, особенно учитывая короткие сроки запроса. В результате скрытность была вынужденно принесена в жертву.       Тем не менее, хотя он и готов был пожертвовать немного скрытностью ради миссии, но... это было слишком. Бурильные машины Скайра были такие шумные, как и сотни гонгов в восточных храмах. О, клан Скайр, конечно же, утверждал, что переданные ими машины самые тихие из всех, «изумительное чудо, способное копать сквозь землю так же тихо, как Бегущий по Водостокам Эшина бежит по траве!» И после чего продали им это за тысячу жетонов варп-камня!       О, Змееклинок теперь с нетерпением ждал того момента, когда он после операции вырвет лживые языки из ртов этих инженеров. С пользой для дела, конечно же, ведь ни один профессионал не оставит техноколдуна живым дольше, чем это нужно для дела. Змееклинок чувствовал, что яды, которыми он пропитал их сиденья, доставили им немало боли, пронзая исковерканные тела. Тем не менее, если бы Змееклинок знал тогда то, что он знает сейчас, то он бы выбрал яды куда более болезненные.       —Никто посторонний не должен знать об этой миссии, — сказало ему вышестоящее начальство. — Никто за пределами клана Эшина.       Змееклинок, конечно же, с готовностью повиновался, ведь, как и положено скавену, он испытывал только презрение к тем, кто был вне его клана. Они были медленными, нескоординированными, недисциплинированными инструментами, которых следовало использовать по необходимости, а затем выбрасывать. Такова была судьба многих высокостоящих членов Моулдера и Скайра, и такова будет судьба мастера-формировщика и техноколдуна, которые сопровождали когти Эшина, после этой экспедиции.       Змееклинок огляделся: его зоркие глаза осматривали место прибытия, и на мгновение они едва не расширились до выпучивания от изумления, прежде чем он взял над собой контроль благодаря жестоким тренировкам в скрытых убежищах Дальнего Востока. Ведь в конце концов любая демонстрация слабости перед другими скавенами могла стать фатальной. Он заставил свои глаза сузиться, анализируя пещеру размером с город, в которой он сейчас находился.       Пустая, темная, жутковатая, и, что было невозможно, покрытая снегом пещера была испещрена блестящими сталактитами на потолке, а внизу попадались каменные изваяния, в которых едва различимо узнавались волки. На стенах были фрески, которые даже привыкшему к темноте зрению Змееклинка было сложно разглядеть — видимо, они пришли в негодность со временем. Но некоторые сохранились достаточно хорошо, чтобы скавены смогли различить сцены поклонения людей существу, выглядящему как помесь человека и волка. На еще одной фреске изображались людишки, выглядящие как помесь современного человечества и дварфов, встречающиеся с теми, кто могли быть только лягушками с юга. Интересная информация, ведь эти существа редко покидали свои джунгли в Люстрии.       Он обшарил глазами пещеру, наблюдая лишь камни и ни одного заметного входа. Это, конечно, любопытно, но аналитический ум Змееклинка признал, что подобные двери со временем должны были обрушиться. Или, возможно, проходы просто запечатали снаружи?       В этот момент ему в лицо подул ветер. Это было невозможно, ведь он был глубоко под землей в запечатанной пещере. Впрочем ему не надо было использовать магическое зрение, чтобы понять, что это место было наполнено магией.       И в самом центре пещеры в воздухе парил шар. Он был размером с Крысоогра, и мягко парил на ветру вверх и вниз, словно на морских волнах. Это было единственным заметным элементом пещеры, и явно являлось целью Змееклинка. Существовала ли когда-либо более очевидная цель? Существовал ли когда-либо более очевидный приз?       Существовала ли когда-либо более очевидная ловушка?       Вокруг него земля начала двигаться, когда другие когти начала прибывать в пещеру. Одни пробились сюда, используя те же буровые машины, при помощи которых сюда добрался Змееклинок. Другие же добрались с помощью массивных Роющих Бегемотов клана Моулдера, которые были похожи на кротов — если бы существовали такие огромные кроты, испускающие пастями пар, «улучшенные» дополнительными конечностями.       Змееклинок покачал головой от лицезрения безумия других кланов. Серьезно, какой цели может служить пришивание четырех дюжин человеческих ног в дополнение уже имеющихся у крота? Он и так хорошо копает.       Пока другие клановые стаи прибывали, Змееклинок мыслями вернулся к тому, с чего вообще началась эта миссия.       Для неискушенного взгляда контракт казался достаточно простым. Когти Эшина, удачливым числом 13, должны были прокопать путь глубоко под человеческий город в пещеру, которая до этого момента была скрыта от крысолюдов. Оттуда они должны были украсть магический артефакт, а затем доставить его заказчику. То, что недоразвитые тупые людишки сумели что-то спрятать под землей от скавенов, казалось абсурдным для владык подземного мира, однако наниматель был слишком впечатляющим, чтобы его слова отвергли.       Это был самец-людишка, высокий и одетый в черное, излучающий такое величие, что даже начальников Змееклинка проняло. Ассасин Эшина вспомнил, что вожди клана чуть ли не на колени падали перед незнакомцем, словно он был самим владыкой Снееком! Они относились к людишке с таким же вниманием, как и крысоогр к своей грядущей трапезе.       Конечно, они не могли разглядеть в людишке того, кем он был на самом деле. А вот Змееклинок мог. Фактически, он единственный из тогда присутствующих это мог, ведь он был одной из темных легенд, которую только шепотом передают друг другу в клане Эшин, и с подозрением обсуждают среди других, при полном отрицании Эшином всех обвинений. Он был колдуном, в течение долгих годов обучавшийся на Дальнем Востоке в скрытых додзе Ниппона и Катая, изучая кантрипы и заклинания теней у старых седых гроссмейстеров и сломанных людишек-волшебников. Змееклинок мог легко распознать запах магии, а когда он увидел нанимателя Эшина, то тот настолько сильно ею пах, что ассасин сильно засомневался, действительно ли тот из людишек...       Змееклинок огляделся и насчитал десять. Десять когтей, с предводителями, достаточно услужливыми на его вкус. Хорошо знакомый с этой отличительной чертой культуры Скавенов, Змееклинок проигнорировал их полные лести доклады, вместо этого пересчитав клановые стаи. «Что-то не так», — подумал про себя ассасин Эшина. Несмотря на все их лизоблюдство, Змееклинок знал, что подчиненные ему бегущие-со-смертью предадут его при малейшей возможности, если он ослабит контроль над ними, и донесут о полном провале вышестоящим.       — Техноколдун! — внезапно сказал Змееклинок, очень громко, потому что надо было перекричать все еще работающую буровую машину, которую помощники из клана Скайр все еще пытались выключить. — Запускай свое пищащее устройство. Найди-разыщи когти пять, девять и тринадцать!       Техноколдун Скайра, старая седая крыса по имени Скиззлекоб, который, казалось, был немного подслеповат, поклонился и выкрикнул в ответ, тоже стараясь перекричать чертову буровую машину:       — Да-да, великий! Для Пискуна нужно тело с хорошими ушами, чтобы слышать. Мой слуга, Среч, будет слышать-слушать для меня!       Среч, который, как догадывался Змееклинок, был подчиненным, который пострадал из-за своих слишком непомерных амбиций (собственно, как и многие другие скавены), неохотно двинулся к пищащему устройству, странному механизму, состоящему из кучи проводов, исходящих из большой коробкоподобной машины, к которой было прикреплено круглое устройство, которое Техноколдун называл «Пискун». Видимо, оно позволяло слышать издалека звуки-слова.       Забавно, но за то короткое время, которое они провели вместе, Змееклинок заметил, что техно-крыса Скиззлекоб, хотя и хвастался своим кланом и своими изобретениями, но похоже сам не хотел их использовать, если они не были связаны с оружием, вместо этого перекладывая эту задачу на своих слуг. Возможно, именно в этом была причина, почему инженер смог прожить достаточно долго, чтобы стать седым и старым?       Среч включил двигатель, от чего машина ожила, слегка светясь зеленым, пока Скиззлекоб крутил циферблаты, чтобы настроиться на частоту другого Пискуна. Пока Скайр занимался этим, Змееклинок приказал своим бегущим-со-смертью обследовать пещеру, но пока не приближаться к парящему шару.       Наконец-то сделав все проверки, инженер сумел таки настроить устройство на рабочую частоту. Среч нерешительно начал говорить в машину, однако похоже, что ответом ему была тишина. Помолчав, Среч повторил сказанное, на этот раз громче. На это раз ему пришел ответ, из Пискуна донесся голос, но все, что даже обладатель такого острого слуха, как Змееклинок, смогли услышать, это нерешительный писк, словно говорящий не хотел, чтобы его услышали. Однако Среч, как оператор, все расслышал, и у него не было желания давать своему хозяину повод разозлиться. Поэтому он повторил услышанное вслух.       — Задержка, ты сказал-сказал? Моулдерский зверь сошел с ума, говоришь-говоришь? Принято, коготь девять! Каковы будут приказы, о владыка смерти? — Среч повернулся к Змееклинку, когда говорил это.       Змееклинок склонялся к тому, чтобы приговорить коготь девять к казни за невыполнение его приказа. Однако благоразумие — и тот факт, что они были сейчас слишком далеко для этого — удержали его.       — Как далеко они? Они могут добраться-поспешить сюда?       Среч снова занялся устройством, передавая приказы вождя. Через несколько мгновений пришел пищащий ответ, из которого Змееклинок понял достаточно, чтобы уловить суть; у когтя девять не было возможности объединиться с остальными силами скавенов.       Змееклинок тут же сделал пометку в голове, чтобы он лично провел казни, когда вернется назад. Стараясь сдерживать свой гнев, он приказал Сречу найти коготь пять.       Скиззлекоб фыркнул, его металлическая маска исказило это в странный звук.       — Мясники Моулдера все испортили! Не эффективно-хорошо, как могучий Скайр... и Эшин, конечно же! — поспешно добавил Техноколдун, опасливо посматривая на Змееклинка.       Представитель от Моулдера в этой экспедиции Мастер-Формировщик Ретчет в ответ сердито поднялся со своего трона, расположенного на спинах четырех очень напряженных скавенских рабов. Напрягались они потому, что Мастер-Формировщик был, должно быть, самой жирной крысой, которую Змееклинок когда-либо видел. На самом деле ассасин даже не был уверен, что Ретчет скавен, а не просто особо умный крысоогр. В то время как большинство скавенов не проваливались в снег, будучи достаточно умелыми и легкими, Моулдер провалился... на целых полметра, что на мгновение взволновало толстого скавена. Потом, как следует разозлившись, скавен вылез и обрушил весь свой гнев на Скиззлекоба.       — Могучий Моулдер — самый-самый эффективный, умный и сильный из всех кланов... вместе с Эшином, конечно же! — И снова еще один скавен сделал это признание, хотя в этом случае мастер-формировщик был немного менее тонок в этом, его глаза на мгновение опустились на клинок, висящий на поясе Змееклинка. — Это все Скайр виноват! Сумасшедшие машины Скайра довели наше идеальное создание до безумия-безумия!       — Или, может быть, это случилось потому, что ты-ты не кормишь зверей? — бросил в ответ Скиззлекоб. — Не тренируешь их хорошо-хорошо? Глупые звери голодны, а потому едят-пожирают скавенускую плоть вместо врага!       — Безумец! Звери Моулдера прекрасно обучены! Звери Моулдера обучены есть-есть мясо с наших когтей... без поедания самих когтей! Хотя иногда у нас-нас не хватает еды для... — Ретчет решил опустить дальнейшее, но потом добавил. — Только потому что Скайр перекупает наши запасы рабов-мяса! — при этом мастер-формировщик внезапно обернулся, слово «раб», казалось, вызвало определенное желание у этого... существа? Змееклинок все еще не был уверен, что Ретчет скавен, с его габаритами он был слишком похож на крысоогра.       Скиззлекоб тут же воспользовался этим, чтобы нанести новый удар.       — У тебя было бы достаточно мяса, если бы не стал бы забирать все для себя-себя!       Мастер-формировщик, который уже начал душить одного из своих рабов, чтобы съесть его, в ярости повернулся к техноколдуну.       — Кто бы говорил-говорил! Как много рабов-мяса было потрачено впустую на бесполезные эксперименты с металлом? Сколько сгорело или взорвалось из-за плохо собранных безумных устройств-мусора? Вот почему... — в этот момент выражение чудовищного лица Ретчета стало хитрым и он перевел взгляд на Змееклинка. — Держу пари, именно из-за этого Пискун не может услышать-поговорить с когтем пять!       — Моулдер, тебе есть что сказать-сообщить? — Змееклинок говорил тихим, угрожающим шепотом, который давал всем понять, что веселье закончилось.       — Да-да, могучий повелитель смерти, великий мастер-убийца! Ваши возвышенные уши, совершенные для охоты в тишине, несомненно слышали большие подземные толчки, сотрясавшие наши туннели? Это, должно быть, взорвалось бесполезное устройство-мусор Скайра!       Скиззлекоб такую идею не принял:       — Нет-нет. Владыка Змееклинок в своем мудром превосходстве наверняка знает о надежности моего-моего клана! Машины Скайра совершенны; должно быть, это был Моулдер, кто погубил коготь пять!       Но на этот раз инженер сам себя выставил идиотом, чем Ретчет мигом и воспользовался:       — Мои звери не взрываются, техно-крыса!       — Нет-нет, тогда это был саботаж, да-да! Если устройство Скайра взорвалось... — похоже, Скиззлекоб неохотно признал это, — то только потому, что Моулдер саботировало его! Они жадные ненормальные, все-все до одного, завидующие и боящиеся моего-моего... нашего-нашего... — поспешно добавил Скиззлекоб, осторожно поглядывая на Змееклинка. — ...гения! Без их саботажа наша миссия уже должна была завершиться-завершиться!       — Твоя ложь ни к чему не приведет! Мудрый владыка Эшин видит ее насквозь!       Змееклинка начали раздражать их постоянные ссоры. Недисциплинированные, мелочные, близорукие. Признаки слабого клана, хотя они и считали себя могущественными. Именно поэтому только Эшин достоин править, а все прочие должны ему поклоняться. Ведь Скавены — владыки темных закоулков мира, и среди них наиболее сильны именно Эшин.       — Хватит подлизываться ко мне, тупица-мясо! Заткнитесь-замолчите оба! Оператор-крыса. — Он повернулся к Сречу. — Предположим, что коготь пять потерян из-за взрыва. Найти коготь тринадцать! И быстро-быстро!       Чуть ли не падая на колени от желания высказать свои полные неискренней лести оправдания, пара заткнулась, стоило только Змееклинку положить лапу на рукоять клинка. Удовлетворенный и пока еще не собирающийся их убивать, Змееклинок обратил свое внимание на бегущих-со-смертью, которые вернулись после поспешного исследования пещеры. Подумав, он подозвал к себе одного из них, того, кого звали Трахт, его номинального заместителя, и того, кого начальство Змееклинка серьезно рассматривало повысить до полноправного ассасина. Естественно это делало Трахта соперником Змееклинка, так как возвышение одного в скавенском царстве часто сопровождалось падением кого-то другого.       — Трахт, докладывай-говори. Нашли какие-нибудь ловушки-сюрпризы?       Нервничая, поскольку Змееклинок все еще держал когти на рукоятке своего клинка, убийца ответил тихим голосом, характерным для клана Эшин.       — Нет-нет, мой повелитель! И пещера, и вспомогательные пещеры чисты-открыты! Единственно примечательно, что мы нашли, это странный-непонятный замерзший труп на противоположном конце пещеры! Много трупов в этой пещере, мы нашли и людишек, и карликов... но есть и странные-неизвестные существа.       — Труп? — это немного задело любопытство Змееклинка, и ему стало интересно, почему Трахт решил упомянуть это. — Что за труп?       Позади них Среч с беспокойством возился с разговорной машиной, видимо из-за того, что Скиззлекоб навис над ним. Ретчет, теперь наконец-то оставленный в покое, начал жадно пожирать несчастного раба, причем заживо, и это уже был третий подобный прием пищи за последние четыре часа.       — У него разные половины, владыка Змееклинок! Разные! — Трахт говорил теперь взволнованно. — Нижняя часть четвероногая, а верхняя как у людишки. Не зверолюдишка, потому что все тело чешуйчатое!       Змееклинок знал, что такое описание совсем не исключает возможность принадлежности трупа к зверолюдишкам, ведь эта отвратительная раса была столь же разнообразна в своей разновидности, как и кланы скавенов. На Дальнем Востоке он видел людишко-моржей, людишко-лис и, что особо было страшно, людишко-кошек и людишко-змей! В тайной крепости-храме под большим городом людишек Вейцзинем он прочитал про существование куда более необычных существах, как людишко-крокодилы Южных Земель, людишко-акулы Великого Океана, и про несколько ужасных экспедиций, предпринятых скавенами на кошмарный континент, являющийся Южными Пустошами и про населяющих их УЖАСНЫХ (да-да, большими буквами) существ.       Впрочем, мысли об этом дали ему другой вариант ответа, хотя он сомневался, что Трахт знает про этих существ, ведь замечали их редко и только во время больших вторжений Хаоса с севера. Даже Змееклинок знал про них только благодаря тому, что, будучи достаточно высокопоставленным ассасином, он обязан был изучать яды и то, каких известных существ этого мира ими можно убить.       — Людишко-Шоггот? — спросил Змееклинок, но Трахт только покачал головой.       — Нет-нет, ученый господин! У этой штуки голова, как у ящериц Люстрии.       Так, а вот это было интересно. Змееклинок знал только одно существо, что было близко по описанию. Это было древнее создание — раса, которую согласно древним летописям, уже много столетий никто не видел. Их считали вымершими, но если Змееклинок притащит труп, то он сможет получить большую известность за его убийство, да еще и продать труп Моулдеру по огромной цене.       Как их там называли? Троаты? Коаты? Зоаты?       Трахт решил подержать его явное любопытство.       — Сходите посмотрите-посмотрите, о могучий владыка! Не нужно беспокоиться о других, Трахт позаботится, чтобы все подчинялись-следовали вашим приказам!       А, вот к чему все это было, вот почему его подчиненный так хотел рассказать ему об этом. Он хотел, чтобы стоящий выше его член Эшина ушел! А затем, когда Змееклинок уйдет, он несомненно начнет нападение, чтобы забрать приз себе, чтобы потребовать награду, или, если его заместитель более смелый, попытается убить его, когда он будет один. Змееклинок едва не вздохнул. Это была тактика низших кланов — член Эшина должен был придумывать что-то поумнее!       — Нет-нет, я нужен здесь, лейтенант. Принеси труп сюда! Возьми несколько рабов себе в помощь.       Трахт, казалось, начал нервничать и оглядываться по сторонам, но потом заметил Ретчета, из полного рта которого сейчас торчала рука уже сожранного раба.       — Владыка, это легко сделать, но я беспокоюсь о мясоделе! Как бы он его не съел.       Змееклинок раздраженно дернул хвостом и закатил глаза.       — Не беспокойся о Ретчете, я...       Змееклинок не успел закончить, так как его мозг охватило инстинктивное чувство паники, и весь мех на шее встал дыбом. Хриплый вопль чистой агонии, самый жуткий из всех, что когда либо слышал ассасин, разрезал воздух, словно звон храмового гонга, по которому бьют в полночь. Только это было в тысячу раз хуже.       Перед ним Трахт отпрыгнул назад и выпустил мускус страха. Собственные железы Змееклинка сжались, но, используя каждую каплю самоконтроля, полученного через дисциплинированное воспитание в анклавах Дальнего Востока, он сумел справится со своими инстинктами и выхватить свой клинок из ножен. Забыв на мгновение, о позиции своего соперника, он развернулся и сразу определил источник звуков.       Это был Пискун, что создавал этот звук, звучащий так, что, насколько был уверен Змееклинок, не могло быть возможным. Перед устройством валялся Среч, из его ушей текла кровь, ведь он, как оператор устройства, принял психическую атаку в полную силу. Потом крики начали смешиваться с иными звуками — заунывными песнопениями, пропитанными чем-то необычным. Чем-то, сводящим с ума.       Змееклинок поднял свой меч, магия в лезвии засветилась и он бросился вперед, чтобы уничтожить устройство. Но прежде, чем он успел это сделать, раздался выстрел и Пискун взорвался. Скиззлекоб уничтожил из пистолета собственную машину.       На протяжении долгих мгновений была полная тишина, совершенно противоположная сводящему с ума шуму, что был тут несколько секунд назад. Никто не двигался — ни съежившиеся рабы-скавены, ни тяжело дышавшие крысы Скайра, ни замерзшие крысы Эшина, ни даже огромные крысоогры, хотя даже они выглядели встревоженными от услышанного. Единственным звуком, который нарушал тишину, был задыхающийся хрип Ретчета, который подавился, ведь крики начали раздаваться, когда его рот был полон еды.       Змееклинок наконец заговорил первым, его громкий голос был противоположностью его привычной манеры говорить шепотом, вместо этого отражая бушующий в его теле страх, который он изо всех сил пытался подавить.       — Техно-крыса! Что-что это было?       Скиззлекоб запыхтел, его разум сейчас явно был в другом месте. Рассерженный, но все же побаивающийся меча в руках ассасина, он бросил краткий взгляд на явно неспособного вместо него ответить оператора, после чего собравшись, начал пересказывать, что услышал.       — Я не знаю, мой владыка-хозяин! Среч связался с когтем тринадцать, но они были… безумны-сумасшедшие! Кричали, что за ними гонятся-преследуют. Мы много раз спрашивали, кто, они не отвечали, только повторяли «Мы копали слишком глубоко!» А потом начались крики.       Речет нагнулся вперед и, напрягшись, выплюнул из рта шар плоти, после чего начал глубоко дышать. Отдышавшись, он со страхом заговорил:       — Слухи были верны-правдивы! Глубинные Существа существуют!       Скиззлекоб презрительно засмеялся в ответ, его голос охрип от страха, что он пытался скрыть при помощи маски.       — Не сваливай на сказки проделки своего клана, Ретчет! Их явно преследовали какие-то существа, а кто еще мог это быть, кроме Моулдера?       Ретчет яростно затряс головой, его многочисленные подбородки качались в разные стороны.       — Нет-нет. Я не слышал звуки пожирания, и вы ведь тоже не слышали? — он оглянулся, и никто не стал это отрицать. Агония там была, но никаких звуков рвущейся плоти. Ретчет посмотрел на Змееклинка. — Моулдер копает глубоко, мой владыка. Возможно глубже, чем любой из кланов. На девятом круге Адской Ямы мы позволяем самым опасным нашим зверям бродить без присмотра, сражаться и поедать друг друга, дабы сделать их сильнее. Иногда происходят обвалы, открываются неизвестные нам пещеры и звери, бывает, забредают туда. Мы слышим потом их крики, даже на восьмом круге. Большинство из них никогда не возвращается, но на телах тех, что смогли, мы находим раны, которые никто не может объяснить!       Наступил еще один момент долгого молчания, все слушатели обдумывали слова Ретчета. Но у одного, правда, это вызвало только смех.       — Ты начитался слишком много Веллакрафта, идиот-дурак! — бросил в ответ с презрением Скиззлекоб. Заметив вопросительный взгляд Змееклинка, техноколдун поспешил объяснить. — Старый техноколдун, жил пару веков назад. Мы-мы высмеивали его, как сумасшедшего. Он написал много безумных вещей, в одной из которых была теория, что как и мы скрываемся под людишками, дабы однажды забрать себе их мир, так и точно так же другие существа — Глубинные он назвал их — жаждут Скавенгниля и Под-Империи, и однажды восстанут, дабы заявить о своем праве над ними, как и мы на территорию людишек! — Скиззлекоб перевел дыхание, после чего продолжил. — Мы объявили, что он идиот-мясо и изгнали-выгнали его в самое темное-глубокое место, которое он так боялся. Больше мы его не видели.       Пока Скиззлекоб продолжал обвинять Ретчета, стремясь доказать, что это была диверсия клана Моулдера, разум Змееклинка вернулся к тому, что он узнал во времена своего обучения.       Животные этого мира всегда очаровывали Змееклинка, и, будучи еще юным скавеном-адептом, помимо стандартного руководства по отравлениям он еще много чего прочел про них. Людишки, остроухие, карлики и еще многие другие существа. В одном древнем свитке, написанном Серым Провидцем, жившим во времена Нагаша, были записи про древние войны и расы, предшествующие скавенам. Империя червей. Людишкоподобные летучие мыши. Существа с глазами как у слепых рыб, но челюстями размером с их грудь. Империя Чихуи, где, по слухам, владычествовали насекомые.       Если судить по тому, что Змееклинок прочитал, то эти расы уже вымерли к тому моменту, когда Рогатая Крыса создал Скавенов, но в первые годы их цивилизации военачальники иногда рассказывали, что сражались с остатками странных рас и побеждали их. Большая часть, несомненно, была ложью, но по крайней мере в одном случае один из них принес странного гигантского жука в качестве доказательства.       Могли ли скавены просто загнать этих существ глубже под землю?       Это была неплохая тема для размышления, и он решил ею заняться... как-нибудь попозже, ведь это сейчас не имело отношения к его миссии. Он же не был из какого-то мелкого клана, легко отвлекающегося от цели! Поэтому он вернулся к выполнению задания.       Артефакт был единственным, что могло тут походить на цель миссии: парящая в воздухе сфера в четырехстах хвостах от их нынешней позиции. Яркая демонстрация надменности того, кто поместил его сюда, явно думая, что никто не додумается зарыться так глубоко под землю. Или, что более вероятно, очевидная приманка для неосторожных, пресловутая ловушка для мышей на случай появления потенциальных воров. Но если это приманка, то где ловушка?       — Довольно! — Змееклинок чуть ли не выкрикнул это, прерывая спорящих крыс из Моулдера и Скайра, которые уже были на грани того, чтобы взяться за оружие. Он указал на парящий шар, который, словно дразня их, левитировал в центре пещеры. — Получить-захватить шар! Споры оставьте на потом!       Трахт, видя, что его противник явно нашел общий язык с его повелителем (и, несомненно, рассматривает возможность получить хотя бы часть награды за эту миссию), сурово рявкнул приказ рабам, объявив, что первый, кто принесет шар Змееклинку, получит свободу.       Конечно, никто не собирался выполнять это обещание, но даже такая иллюзия свободы дала скавенам отчаянную надежду.       Сто двадцать рабов как один кинулись вперед отчаянной массой, каждый из них стремился стать первым, кто достигнет шара. Они прошли только метр по снегу, когда вес такого количества тел заставил их провалиться в нем. Другие поскальзывались на льду, теряли равновесие и падали перед своими товарищами, что крайне забавляло скавенских командиров, обладающих традиционным правом храбро командовать из тыла. Сам Змееклинок фыркнул, глядя, как один из рабов поскользнулся так, что упал под ноги другому рабу, заставив того упасть в кучу сломанных тел и костей. Но потом до скавенов вдруг дошло, что идти по горе мохнатых тел куда надежнее, чем по снегу и льду.       Конечно, такая гротескная прокладка пути стоила дорого, так как те упавшие скавены были раздавлены количеством идущих по ним — жертвоприношение ради одного-единственного твердого шага. Существовал ли более наглядный пример скавенского мышления, чем этот?       Когда скавены начали ближе подбираться к артефакту, их командиры начали замечать, что погода начала меняться. Ветра, что было невозможно в закрытом подземелье, начали дуть сильнее, чем ранее. Некоторых рабов опрокинуло силой порыва ветра и они уже не встали (потому что их товарищи были рады дополнительным опорам для их лап).       В тылу некоторые командиры и специалисты начали смущенно оглядываться по сторонам, в то время как те, кто оказался сообразительнее, инстинктивно поняли, что происходит.       — Магия, — прорычал Скиззлекоб, одной из лап включая расположенный у него за спиной варп-генератор, позволяющий техноколдуну самому воспроизводить заклинания его клана.       Когда рабам оставалось пройти последние пару десятков метров, снег с земли взвился в воздух, направляемый невидимой силой, и той же силой был обрушен обратно вниз. Затем снег закружился, приобретая форму, словно он был глиной, с которой работал гончар. Ему быстро были приданы волкоподобные формы, и, когда снежная завеса рассыпалась, глазам скавенов открылась дюжина ледяных волков — каждый размером с крысоогра и такой же свирепый.       Воздух огласили визги и крики, когда два первых ряда рабов отчаянно попытались развернуться и броситься назад, только чтобы их товарищи в задних рядах толкали их вперед. Возможно, эти рабы не знали об опасности впереди, хотя Змееклинок считал, что рабы прекрасно знали о волках, просто предпочли кинуть ледяным монстрам что-то мясное в пасть и совершить отчаянный рывок к артефакту, пока волки будут отвлечены.       Волки — элементальные монстры ярости и защитных инстинктов — кинулись вперед и, подобно Роковому Колесу, влетающему в стену щитов дварфов, смяли переднюю линию рабов, просто своей массой раздавив многих, после чего начали рвать вторую линию зубами и когтями. Лед рассекал плоть, словно наточенный нож шелк, каждым взмахом когтей отсекая конечности.       Змееклинок повернулся к Скиззлекобу, приказ уже был на губах, но техноколдун молча кивнул — он уже понял план. Он быстро отдал приказ сопровождающим экспедицию оружейным командам, и те потащились по снегу, стараясь не привлечь внимание занятых рабами волков.       Испуганные кровожадностью и свирепостью своего противника, скавенские рабы кинулись бежать в разные стороны. Некоторые бежали к казавшимся спасением основным скавенским силам, не зная об уже отданных приказах. Другие, более сообразительные, устремились в отдаленные концы пещеры, в то время как некоторые продолжили отчаянное сражение, кидаясь на волков с безумной свирепостью. Вскоре на каждом волке висело минимум по трое рабов, а за одного хватался целый десяток крысолюдов, которые в отчаянии грызли и царапали ледяную шкуру. В своем паническом безумии рабы не замечали, что их когти ломались, даже не поцарапав волков, в то время как их зубы трескались, словно они стеклом били по камню. Как они ни старались, но не могли повредить лед.       — Варп-огнеметы огонь-огонь! Покажите этим волкам, что случается, когда варп-пламя встречается со льдом-снегом!       Команды варп-огнеметчиков, занявшие свои позиции, подняли раструбы своего дьявольского оружия. Из жерла ударил поток зеленого жидкого пламени, который подобно лаве ударил по мешанине из меха и льда. Крики сменились жалкими писками, когда пламя зажарило множество рабов живьем, расплавляя глаза в глазницах, когда кожа стекала с плоти как расплавленный дым. Достойная жертва, по мнению Змееклинка, магическое благодаря варп-камню пламя преуспело там, где не справились рабы, практически превратив волков в пар. С триумфальной ухмылкой Змееклинок повернулся, чтобы отдать команду командиру клана Моулдер и своим собственным Бегущим-в-Ночи, общим числом около сорока бойцов.       — Вперед-выступайте, дети Рогатой Крысы! Вперед к победе! Захватите сферу, пока больше льда-холода не прибыло!       Все ринулись вперед, желая как выполнить его приказ, так и получить славу того, кто захватит артефакт. Змееклинок с удовольствием заметил, что его изящные бегущие-в-ночи Эшина заняли первое место в гонке, так как их отработанная ловкость и легкость тел позволяла им легко бежать по снегу и льду. Между тем крысоогры с каждым шагом проваливались на полметра, пока следующие за ними Моулдерские стаевые хозяева яростно гнали их вперед их плетьми.       Но, конечно же, клан Скайр был ближе всех, так как командам варп-огнеметчиков пришлось подобраться на пятьдесят метров к волкам, чтобы использовать свое смертоносное оружие. И действительно, клан Скайр двинулся вперед, им было проблематично передвигаться снегу из-за их оружия, но уже пройденное расстояние давало им преимущество. Конечно, даже если они первые получат артефакт, им все равно придется отдать его Эшину, неважно, каким образом (Змееклинок сжал рукоять клинка, ожидая возможности его применить), но у них все равно будет повод похвастаться перед другими.       А затем снова подули сильные ветра, отбрасывая многих скавенов назад. Сквозь завесу из снега и пара магическим зрением ассасин разглядел едва различимую людишкоподобную фигуру, окутанную льдом и громадную, как людишко-великан. Магическим зрением Змееклинок увидел, что присутствие гиганта пронизывало всю пещеру, от сталактитов до малейших снежных хлопьев. Инстинктивно Змееклинок понял, что магическая дуэль с подобным существом будет безумием высшего разряда.       Пар от сожженных волков закружился на месте с ослепительной скоростью, а затем затвердел и сжался в шар, из которого снова выросли ледяные волки. Возрожденные и ставшие еще более свирепыми, рычащие волки перепрыгнули через трупы скавенов-рабов (некоторые из которых все еще жалобно стонали) и кинулись на ближайшего врага — клан Скайр.       Оружейные расчеты, пойманные врасплох, как и Змееклинок, возрождением своих врагов, лихорадочно направили раструбы своих варп-огнеметов на несущихся на них животных. Они нажали на спусковые крючки... один раз, второй, а затем попытались пустить очередь. Ничего не случилось. Сопла и находящееся в контейнерах варп-топливо замерзло. В панике члены Скайра схватились за мечи — бесполезный жест, потому что, когда волки ворвались в их ряды, то разорвали их с такой же легкостью, как и до этого рабов. Ранг и принадлежность мало что значили для ледяных клыков волков бога зимы.       Змееклинок быстро придумал новый план и закричал своим бегущим-в-ночи.       — Отойдите за крысоогров! Пуская Моулдер-мясо примут удар, а затем прорвитесь вперед!       Конечно, эти слова были произнесены при полной слышимости их этих самых представителей Моулдера. Ретчет громко зарычал (или это был его живот?), но тут же затих, когда ассасин Эшина покосился на него. Тем не менее, услуги Моулдера могут ему еще понадобится, поэтому, чтобы смягчить представителя клана, он быстро сказал ему:       — Вы получите компенсацию.       Затем он глазами нашел своих бегущих-со-смертью и отдал приказ:       — Захватить-взять артефакт любой ценой!       Ему все же не стоило беспокоится об отдаче последнего приказа, потому что бегущие-со-смертью — из желания произвести впечатление на вышестоящего или украсть славу себе (Циник внутри Змееклинка предполагал второе) — уже скользили через бойню.       Тем временем на линии фронта бегущие-в-ночи отошли за крысоогров, которые со звериной яростью с громовым звуком врезались в атакующих их волков. Впервые волки столкнулись с врагом, не уступающим им в массе и силе, в лице созданий Моулдера, представляющих из себя помесь скавенов и куда более ужасных созданий, бьющих по льду ударами с такой силой, что они могли бы и лошадь пополам разорвать, в то время как ледяные клыки и когти рвали в ответ кожу и мускулы. Тем не менее, Змееклинок подозревал, что крысоогры победят... если, конечно, волки не будут постоянно регенерировать свои раны, благодаря их таинственному покровителю, вливающему в них больше магии.       Следуя приказам своего командира, бегущие-в-ночи проскользнули между крысоограми и волками и кинулись к артефакту. Однако, даже обойдя волков, они не могли избежать внимания мага. Ветра, холодные, как северная метель, обрушивались с силой урагана, отбрасывая скавенов назад. Другие проваливались, когда снег или лед под ними внезапно нагревался и превращался в воду. Затем, когда крысы пытались выбраться из слякотной ямы, он снова замерзал, ловя их в ледяные ловушки.       Змееклинок сузил глаза, ища своих бегущих-со-смертью. Они тоже далеко не продвинулись. Один, пробиравшийся между сталактитами на потолке, коснулся маленькой сосульки и приморозил к ней руки. Пока скавен отчаянно пытался освободится, его ноги тоже были заморожены, а затем лед начал быстро распространяться по его нижним конечностям. Затем крошечные осколки льда над его животом внезапно выросли, насадив на себя агонизирующего агента Эшина. Другой проскользнул мимо волков со сверхъестественной ловкостью, когда пол внезапно превратился в лед. Его разорвали волки, когда он изо всех сил пытался не упасть на ставшей скользкой поверхности, в то время как волки, похоже, таких проблем совершенно не испытывали.       Обычная тактика скрытности тут была бесполезна. Оставался только один вариант — магия. Змееклинок надеялся, что невидимый вражеский заклинатель слишком занят, чтобы заметить применение техник Дальнего Востока. Он использует «Быстрый Скачок», самое базовое заклинание Эшина, чтобы телепортироваться к артефакту, а затем переместиться назад. Это действие также давало ему повод ликвидировать всех участников миссии, за исключением бегущих-со-смертью, ведь существование магов клана Эшин было тщательно охраняемым секретом, о котором позволено было знать только вышестоящим офицерам.       Однако, как только он собирался применить заклинание, его усы — воплощение его отточенных инстинктов — сильно дернулись. От тут же сменил цель заклинания, телепортируя вместо себя Тратча — своего главного соперника среди подчиненных (а значит, наименее ценного), к артефакту.       Или, точнее, попытавшись. В последнюю секунду что-то разрушило его заклинание — некое гигантское эфирное присутствие, затмевающее все, с чем Змееклинок до этого сталкивался, даже самых известных Серых Провидцев и Небесных Магов. Бегущий-со-смертью не появился возле артефакта, вместо этого он был слит с ледяной стеной в мешанину меха, конечностей и льда. Тратч, все еще живой, ужасно заверещал, в то время как Змееклинок почувствовал охватывающую его панику, с ужасом осознавая, что победа была невозможна.       Затем, пока он думал об отступлении, возле артефакта появилась фигура, оказавшаяся там при помощи странного круглого портала, через который можно было разглядеть звезды и темное небо. Это существо выглядело как людишка, но если оно и было им, то его тело так плотно было закутано в бинты, что колдун Эшина не мог быть в этом уверен. На мгновение Змееклинок предположил, что существо и было противостоящим ему колдуном, но тут же отмел это предположение, когда волки после секундного колебания, прекратили бой и яростно завывая, кинулись к новичку.       Однако они опоздали: размытым движением забинтованный людишка схватил артефакт и сиганул следом в свой портал, который тут же закрылся.       В тот самый момент Змееклинок понял три вещи:       Первое — наниматель, якобы-но-не-людишка, никак не ожидал, что скавены захватят артефакт.       Второе — возросшая сила завывающего ветра говорила только о богоподобной ярости, силу которой скавену лучше на себе не испытывать.       Третье — тактический анализ ситуации требовал от ассасина немедленного отступления, в то время как оставшимся силам предназначалось пожертвовать собой, чтобы Змееклинок смог спасти себя ради дальнейшего служения Царству Скавенов.       В конце концов, разве это не предназначение подчиненных — жертвовать собой ради вышестоящих и лучших?