Чонгука эксцентричностью не удивить!

Чонгук мелкий еще совсем. Но уже трейни. Он наблюдает за странным младшим хеном и не понимает его вот совсем. Он странный и творит какую-то дичь. Он ведь приковывает общее внимание, не прилагая абсолютно никаких усилий и крайне этим своим умением бесит макне. Но он зачем-то постоянно пытается подружиться. Чонгуку не нужны друзья, тем более такие — ушастые, носастые и странные. — Чонгукки, хочешь вкусняшку, я у менеджеров спер, — предлагает странный хен. — Сам жуй. Хотя нет, отломи мне кусочек. — Гукки, а давай украдем у Юнги сигареты и попробуем курить? — лезет к нему однажды. — Ой, ты ж меня потом первый и сдашь. — Гук, хочешь я расскажу тебе сказку и подоткну одеялко, чтобы спалось слаще? — ну вот опять пристал ушастый. — Фу, хен, ну ладно, накрой. «И почему Чонгука называют кроликом, а этого ушастого горшком — нет?» «Ну да, красивый, но странный чересчур.» И его взгляд в сторону хена меняется с непонимающе-раздраженного на безразличный. Проходит время и мысли меняются. Он слышит все тот же ласковый голос. — Гукки, хочешь мороженое, я тут из общаги сбежал и купил нам всем по рожку. — Да, но только если мы будем прятаться вместе с тобой, пиздюлей, если что, огребать будем тоже вместе! — Курить я тебе не предлагаю, ты слишком мелкий. — Я не мелкий, хен! — Гукки, тебя уложить? — Да, и обязательно поцеловать на ночь! «Если ли что-нибудь этот… как бы его хеном-то называть, выкинет завтра — поколочу, или нет.» «Странно, он не предложил мне ехать с ним в автобусе, я что, хуже Чимина? Надо Чимину подножку подставить завтра на репетиции, кстати.» И его взгляд меняется с безразличного на теплый. Проходит время и мысли меняются. Он слышит все тот же ласковый голос. — Чонгук, хочешь, я тебе вкусняшку притараканил. — Прости, Тэхен, но без тебя я ее есть не буду! Так что давай на балконе вместе ее слопаем? Через 10 минут? — Ты опять курил? Ох и надаю же я Юнги пиздюлей. — Все в порядке, хен, я честно-честно не курил, просто с Юнги рядом стоял. Надуло. — Гукки, тебя уложить? — Пожалуйста, хен и полежи со мной, пока я не усну. «Такой теплый и ламповый Тэ, как же с ним хорошо и уютно.» «Он же смотрит только на меня, да? Хотя Чимин опять вон его обнимает. Надо не забыть Чимину завтра задать бешеный темп на прогоне танца. Попляшет он у меня…» И его взгляд меняется с теплого на дружеский. Проходит время и мысли меняются. Он слышит все тот же ласковый голос. — Чонгук, ты на диете? Бедный мой большой мальчик, я купил тебе очень вкусных и низкокалорийных батончиков. — Тэ, давай мы съедим их завтра. Я тут втихаря от менеджеров мороженое тебе принес. Мне нельзя, но я с удовольствием посмотрю как ты его слопаешь. — ЧОНГУК! Ты опять позволил Юнги курить? Нам же пиздюлей отсыпят! — Тэ, я был на страже, не должно влететь так-то. Но если что, скажу, что я курил. — Гукки, тебя уложить? — Тэ, поцелуй меня? «Тэхен, смотри только на меня. Никакой Чимин никогда не встанет между нами.» «Тэхен, пожалуйста, смотри на меня с нежностью.» «Тэхен, попробуй меня полюбить, я правда-правда этого стою.» И его взгляд меняется с дружеского на глаза-сердечки, которыми он смотрит-смотрит-смотрит на своего самого любимого хена.