Чонгука эксцентричностью не удивить!

Бантаны волновались — впервые они принимали участие в мероприятии такого уровня. У них за плечами была хуева гора азиатских премий, куда они ходили как на работу — уже не нервничали даже. Был Биллборд и куча промоушена, когда они были в Америке. А вот теперь им предстояло побывать на самой престижной премии в области музыки. И не просто побывать, да ебалами поторговать, а пройтись по одной из красных дорожек и даже премию вручить. Это такая ответственность! Все были немного на нервах, но мемберы понимали — основной пиздец придется пережить Намджуну и его языку (английскому). Только Нам заебался за всех отдуваться и заставил вызубрить несколько фраз каждого. Аэропорт и перелет прошел как нельзя замечательно — БигХит принял максимально возможные меры безопасности и Бантаны даже в самолет попали без проблем. И видос записали, находясь в относительно безопасных местах касательно друг друга. А потом ребята разбились на парочки, мимимишно засыпая в обнимку. Чонгук, как обычно, отдал Тэхену свою подушечку, лег рядом, только уснуть не смог — любовался на посапывающего Тэхена весь перелет, любуясь совершенным профилем. Америка встретила их суетой и волнением подготовки, финальными примерками, гундежом менеджеров и прочими привычными вещами. На утро перед Grammy участники собрались на общий завтрак, чтобы все обсудить и перестать нервничать. Особенно нервничали за Юнги и его любовь к премиям, вдруг их дизайнеры не возьмут лучшую обложку? Но, вопреки ожиданиям, Сахарок проснулся бодрым, веселым и помогал официантам разносить тарелки. — Эко его кроет, — прошелестел Тэхен сонно. — Вы еще не видели, как он с утра пытался свергнуть поваров из их ресторанной кухни и приготовить завтрак самостоятельно. — Так, сладкие мои, вам тут папочка покушать принес! — Шуга пританцовывая шел с подносом под ахуевшие лица охуевших официантов, у которых вообще-то хлеб забрать пытаются. Намджун, понимая, что ему снова придется прикрывать всех этих ленивых опездолов, не желающих учить такой простенький английский язык, тоже нервничал. Составлял в голове сложные слова, которые почему-то в голове говорили голосом Фиби из сериала Друзья. Репетировал речи и зачем-то про себя читал репчик на английском, голосом Фиби опять же. Чимин очень нервничал. Он с утра словил волну «я толстый, у меня прыщ и мне нечего надеть». На все доводы, что он худой, красивый, прыщ виден только ему и вопрос с одеждой решат дизайнеры, Чимин просто куксился и придумывал новый аргумент, что с ним сегодня не так. Он даже Намджуна попросил поддержать его на самой премии, чтобы Чимин не решил картинно упасть в обморок от собственных переживаний. Тэхен, конечно, места себе не находил — представлял, как всякие звездульки будут на его парня вешаться и тереться всяким. Этим же западным артисткам стыд неведом — выкатят свои фары, обтянут, оголят, бампера на показ выставят и ходят, хорошеньких миленьких ЧонЧонгуков соблазняют. И Тэхен сорвался с места в номер — срочно позировать перед зеркалом и думать как всем сученькам показать, чей бампер тут самый сочный. Чтобы его личный Чонгук смотрел только на него и его бампер, конечно! Хосок вообще просто сидел и жевал свой завтрак. Мистер Джей в Америке включался в нужный момент и сейчас он целиком и полностью доверился в руки своего второго я. Шуга подкладывал ему еду, приговаривая, что все должны быть сытыми и довольными, а Надежда всея бантан тайком подкидывала ее остальным участникам, заряжая позитивной энергией, придавая силу земли. Джин был расстроен, зол и вообще на грани отказа от участия — ему не нравилась его прическа, настроение с утра было мерзким и вообще его тошнило. То ли перелет блядский, то ли самолетная еда, то ли нервы, то ли подушку любимую летательную пора постирать. Джин ебнул пару селфаков, решил, что даже косплея рыбу-каплю он прекрасен и продолжил ковыряться в тарелке Намджуна, выбирая кусочки еды покрасивее. Чонгук вообще золотой макне, поэтому он не нервничал. Он просто НЕЕБИЧЕСКИ нервничал. Потому что «опять они будут говорить на своем этом эльфийском, а я его не понимаю». Потому что «будут всякие трогать моего Тэхена. Уведут еще!». Потому что «ааа!!! Она ко мне прижимается и у нее есть сиськи!!!» и еще куча разных потому что… Но он смотрит на своих старших хенов и понимает — если они смогут пережить премию, Чонгук что, рыжий что ли? Ну, возможно, где-то там пробегал грузин какой, но точно не рыжий. За завтраком больше всех нервничает их менеджер Седжин. Он единственный будет с ними все время, включая закулисья, и ему придется решать все вопросы. А это стресс. Нужно еще пару десятков раз напомнить вигукам, чтобы не вигучились и назначить дежурного воспитателя. Нужно поддержать лидера. Нужно попросить Хосока подержаться за ручки с Юнги — Сахарочек любит держаться за ручки, а Хосоку не сложно. Надо дать пизды стилистам Джина, что расстроили малыша. Надо пообещать Чимину, что его посадят на беспрыщевую диету. Надо Тэхену отнести поесть, хотя, судя по тому, как макне пиздит еду у всех — сами справятся. Надо. Просто. Пережить. Этот. День. В итоге премия переживается и вручается без запинок. Интервью даются Намджуном на ура и голос Фиби, наконец, замолкает. Чимин со всеми журналистами обнимается и забывает про прыщ и поныть, что он толстый. Хосок ака мистер Джей ебет всех взглядом. Джин просто не отсвечивает, молча несет красоту в этот мир. Чонгук старается не показать, как ему страшно, и у него это даже почти получается. Юнги искренне веселится и кайфует от премии и плевать ему на дизайнерскую награду, которую они не получили. А Тэхен демонстрирует свою шикарную задницу, от чего у макне запланирован ивент с набегом на номер Тэ.