Чонгука эксцентричностью не удивить!

Собрав яйца в кулак, Чонгук вернулся к номеру Тэхена и решил, что будет стучать, пока его охрана не выведет. Но ломиться не пришлось — Тэхен открыл сам. Выглядел он ужасно — опухшие глаза и нос, растрепанные волосы и жутко несчастный вид, от которого защемило в груди. — Хен, ты кое-что у нас забыл, — Чонгук протянул Тэхену их фотографию. — Нет, Гукки, это теперь твое, — тихо на выдохе произнес Тэхен. — Тэ, ты хочешь расстаться? Делай это хотя бы не письмом, не унижай меня… — Я… Я бы не смог сказать тебе всего этого, глядя в глаза, — Тэхен шмыгнул носом и впустил Чонгука в номер. — А теперь давай обсудим. Меня не устраивает такой вид расставаний, — Чонгук достал письмо и начал читать. Его волнение выдавали трясущиеся руки, из-за которых злосчастная бумага ходила ходуном. — Вот… Внимания… Концерты… — Чонгук перевел взгляд на Тэхена, который опустил голову и разглядывал свои пальцы, нервно перебирая ими. — Тэхен, не ты ли всегда пытался донести до меня одну простую вещь — я не должен липнуть и мешать тебе наслаждаться общением с твоими бесконечными друзьями? Не ты ли всегда говорил, что у меня должны быть свои собственные увлечения и цели? Я послушный у тебя, я старался сделать все так, как ты и просил — тоже завел друзей, начал жить хоть немного своей жизнью, чтобы дать больше свободы тебе. — Но ты… — Погоди, Тэ, давай дальше… — перебил его Чонгук. — Обнимаешь Чимина, обожаешь Намджуна, восхищаешься Рафинадием. Я тебе больше скажу! Я совершенно дичайше уважаю Джина, преклоняюсь перед талантом Хосока. И абсолютно на всех из нашей семерки я смотрю с любовью, потому что мы — семья. И только на тебя я смотрю так, что у меня сердце замирает и я перестаю дышать. Только на тебя я смотрю своими глазами-сердечками, не веришь мне — давай вместе смотреть записи с концертов. Когда даже с самым хмурым выражением лица из всех хмурых выражений лиц я вижу тебя, у меня улыбка сама по себе расцветает, потому что ты — мой личный сорт счастья. — Я… — Тэхен смотрит уже на Чонгука. — Тэ… Тут мое любимое… Когда мне нужно твое тепло, просто переводишь все в горизонтально-пихательную плоскость. Дааа, блять! Ну что я могу сделать, если мне тебя мало, всего мало. Я хочу чувствовать тебя всегда — 25/8. Я хочу забраться тебе под кожу и жить там. Я чувствую, что в моменты близости мы вместе, именно поэтому я хочу тебя. Всегда. Везде. Потому что хочу чувствовать, что мы принадлежим друг другу! — Гукки, — Тэхен залился краской и снова начал нервно перебирать пальцами. — Не перебивай, пожалуйста… Заботы… Курочка… Тэхен! Да я соблазнить тебя хотел! Типа посмотри как сексуально этот ебаный кусок этой ебаной курицы смотрится в моих потрясающих губах… Я куплю тебе всю курочку мира, Тэхен, неужели ты думаешь что я, блять, пожалел какой-то кусок еды? Я ради тебя есть перестану, хочешь? — Не хочу, — хлюпнул носом Тэхен. — А я перестану. Есть перестану. Улыбаться перестану. Потому что нахуя это все, — Чонгук обвел рукой номер, — без тебя? Ты же не думал, что можно так просто заставить себя полюбить, трахнуть, подарить надежду, а потом вжуть и расстаться? Нет, Ким Тэхен! Я никуда тебя не отпущу! Будь так любезен! Неси за меня и наши отношения ответственность, — Чонгук услышал тихие всхлипы и решил, что немного переборщил. — А если тебе что-то не нравится, — более ласковым тоном начал он, — то ты просто говори мне. Тэхен ревел, старательно сдерживая всхлипы. Чонгук не мог смотреть на такого несчастного Тэхена, поэтому просто придвинулся к Тэ и обнял его, уткнув лицом в свою грудь. — Я не буду спрашивать, вместе ли мы все еще, потому что вместе. Поэтому фотографию, пожалуйста, храни хорошо. Нам ее еще внукам показывать, — Чонгук отодвинул от себя Тэхена и заглянул ему в лицо. — Посмотри на меня… — Тэхен перевел мутный от слез взгляд на макне. — Ты понял? Мы вместе! — Да… — тихо прошелестел Тэхен и крупная слезинка скатилась по его щеке. — Ты же знаешь, что я весь твой, от кончиков волос, — Чонгук стянул панамку и, взяв руку Тэхена запустил ее в свои волосы, — до пальцев ног, — в подтверждение вытянул ногу и поиграл пальцами на ней. — А самое главное — все мои стратегически важные органы всецело твои, — Чонгук сначала положил руку старшего себе на пах, а потом перенес на бешено стучащее сердце. — Мой… — Тэхен посмотрел в глаза Чонгуку и снова начал рыдать. — Твой. Только твой Мин Чонгук. Ты же помнишь, что мы женаты? — Не напоминай об этой позорной странице в нашей биографии, — слабо улыбнулся Тэхен. — А теперь я отнесу своего парня в душ, вымою тебя как следует и потом, клянусь Богомом, выпорю тапком. А если увижу еще одно такое письмо — засуну тебе его в твою горизонтально-пихательную плоскость так глубоко, что ни один проктолог не достанет. Тэхен угукнул и обвил руками шею Чонгука, — Неси!