Чонгука эксцентричностью не удивить!

Чонгук влетел в комнату с воплями «ух, засажу!», только споткнулся о милую сонную мордашку своего хена. — Гукки, я немного устал, — Тэхен зевнул и, развязав и сбросив халат, нырнул в кроватку. — А я вот не устал вовсе! Внимание! Сейчас будет секс! — взорал Чонгук и принялся стягивать с себя одежду, только вот остановился на носках с покемонами, увидев растрепанную мокрую голову Тэхена, который явно хотел спать, но ради него — крепился, как мог, хоть и моргал медленнее обычного. Чонгук готов был просто пищать от умиления… Эта милая мордашка вызывала столько нежности, что про секс как-то забылось сразу. Захотелось заобнимать, заласкать, комфортить его полностью. Поэтому Чонгук просто зарылся в постель к Тэхену и начал покрывать его лицо поцелуями-бабочками, прижимаясь к нему всем телом. А Тэхен тихо хихикал, пытаясь поймать его губы своими. — Малыш, давай ты сейчас поспишь, а потом мы обязательно сделаем все, что захочешь. — Гукки, я так по тебе соскучился, — Тэхен прижался так, что между ними не осталось и сантиметра. — Я люблю тебя, мой самый красивый хен, давай ты немного поспишь? Я прослежу, чтобы тебя никто не беспокоил, — Чонгук укутал Тэхена в одеяло и поправил подушку. — Но ведь нам надо собраться, — уже засыпая, тихо-тихо шептал Тэхен. — Давай, десять минут поспишь и мы вместе соберемся, я вещи уже собрал, их только по чемоданам разложить надо и еще решить, какие очки ты с собой возьмешь, а то я в этом не понимаю… — Чонгук осекся, услышав тихое сопение рядом. Чонгук собрал свои яйца в кулак и встал, чтобы сложить чемоданы. Спать хотелось жутко, особенно рядом с теплым и таким безмерно милым Тэхеном, но вещи сами себя не сложат. Поковырявшись в Нарнии шкафу еще, он достал чемоданы и аккуратно, как только он умел, сложил одежду. Потом — всякое мыльно-рыльное, кучу уходовой косметики и всякие мелочи, вроде светящейся колонки, которую Тэхен любил. — Гукки, я Танни сдал, — в комнату заглянул Хосок и у него хватило ума не вопить чайкой, как он это делал обычно. — Спасибо, Наденька! А теперь сядь на чемодан Тэтэ, он не закрывается… Хосок прихихикнул потихонечку и примострячил свою тощую жопу на чемоданчик, пока Чонгук, пыхтя, его закрывал. — Я предупрежу оставшихся неспящих, что вы отдыхаете, — прошептал Хосок, прикрывая за собой дверь. Чонгук вздохнул, и пополз к своему мирно спящему парню в кроватку. Хотелось этого ахуенно красивого парня до жути, но видя это мирно спящее чудовище чудо, Чонгук решил, что будить ангелов — преступление. Снился Чонгуку отличный сон — он, весь такой красивый, стоит на сцене и ему вручают Оскар за лучшую мужскую роль. Он берет слово, благодарит своих родителей, своего прекрасного возлюбленного Ким Тэхена, зал взрывается аплодисментами, а потом, вдруг, на сцену выскакивает Ричард Гир, падает на колени, и, расстегнув его ширинку, начинает делать минет. При всем зале, при включенных камерах… Чонгук просыпается в холодном поту и чувствует, что минет ему действительно кто-то делает, погружая член в горячий рот. — Блять, Тэхен, — стонет макне с огромным облегчением, потому что внизу маячит знакомая макушка, а не какой-то там старый Ричард Гир. — Эфли минефт не идеф к Фэфену, фо Фефен идеф к минефу, — философски изрек старший, не выпуская член изо рта. — Божечки-кошечки, Тэхен, ты не представляешь, как я рад тебя видеть со своим членом во рту, — Макне откинул голову на подушку, наслаждаясь. Только полноценного секса в то утро у них так и не получилось — в комнату ворвался Чимин с воплями «Япония — страна вигуков» и помешал, зараза такая…