Чонгука эксцентричностью не удивить!

Исторически так сложилось, что в их бантанообщаге сформировались три пары. Намджун и Джин встречались уже прилично, но не жили вместе — так, приходили друг к другу на подружить организмами, поэтому их вещи были размазаны по обеим комнатам. Джун, бывало, носился из комнаты в комнату, пытаясь найти очередную пропавшую вещичку. Джин на такую хуйню только хмыкал и шел переворачивать обе комнаты, помогая в поисках. Искомая вещь находилась где-нибудь в рандомном неожиданном месте, Джун потом дико извинялся и обещал больше никогда ничего не терять. Апогеем пиздеца стала потерянная смазка, которую эта парочка искала часа два, но нашел ее Чимин в ванной, почистив ей зубы, не глядя. В тот раз над ними ржали все дружно и долго подъебывали Чимина. В сексе эта парочка всегда была тихой. Никто не мог точно сказать — а они ебутся вообще в принципе? Джин был скромным и стеснялся заниматься ЭТИМ громко, а Намджун, как правило, тихо матерился в подушку. И только когда они оставались совсем наедине, Намджун позволял себе материться громко. И с тех пор, как у них случился нижний Джин, Намджун охуевал от высоких мелодичных стонов своего парня, когда лидер был снизу, он такого ни разу не слышал. Случалось, что хотелось совсем грязно, громко и развязно, тогда они уединялись в квартире Джина, чтобы никому не мешать. При мемберах эта парочка никогда не нежничала — все, что происходило между ними — происходило за надежно закрытой дверью. Так обоим было комфортно. Юнги и Чимин вообще не встречались. Чимин спал и видел, как Сахарочек встает на одно колено, протягивает ему букет цветов (Чимин вообще цветы обожает) и предлагает встречаться. Юнги спал и видел — ни в коем случае никаких обязательств, а то брак, дети, старость, импотенция. Так и продолжали они свои эти странные отношения — пьяненькие липли друг к другу, трахались на студии Юнги, снимали номера в рандомных отелях, но ни-ни в общежитии. Хотя Юнги где-то сильно в душе хотелось обязательств, и он даже пару раз с похмелья честно задумывался — а не связать ли себя отношениями с Чимином. А Чимину это все нравилось, потому что никакой рутины и все их отношения — это как хождение по минному полю — то ли мина ебанет под ногой, то ли Шуга выебет внезапно. При мемберах они никогда ни-ни… Пока не появлялось бухлишко и Шуга не допивался до состояния «люблю вас всех, а тебя, мой боттом, чуть больше». Тогда Сахарочек за Чимином ухаживал и вообще вел себя, как приличный кавалер — за жопу почти не мацал и почти не рассказывал, в какой позе сегодня разложит стремительно краснеющего Чимина. Вигуки как-то сразу съехались. Комната Тэхена осталась комнатой для ссор, куда кто-то из них уходил спать, когда посрались и не помирились сразу. Вещички все сразу же перенеслись к Чонгуку. Но ему это нравилось — потому что его Тэхен, даже если ночевал у себя и ходил надутым, все равно шел за вещами к нему в шкаф, а там поймать хена не составляло труда, как не составляло труда упасть на колени и сосать прощения. Вещички Танни валялись по всей комнате, Чонгук-чистюля их собирал и читал псу нотации, что хорошие приличные собакены себя так не ведут. Только вот Танни чаще всего ночевал у хенов, потому что у Чонгука с Тэхеном любовь и гормоны, а трахаться при детях — такое себе решение. Сексом они занимались часто, много и громко. Тэхен не мог контролировать свои стоны во время секса, а Чонгук так кайфовал от голоса старшего, что не считал, что имеет право это искусство чем-то глушить. Тэхен сходил с ума от высоких постанываний Чонгука и считал, что их голоса идеально сочетаются. Иногда бывали такие горячие ночи, что они будили всю общагу и половину Сеула, но все как-то понимающе к этому относились — молодые-горячие-влюбленные. При старших парочка старалась не отсвечивать, только старалась не особо хорошо — кто-то то и дело заставал их целующимися. Пару раз они даже занимались любовью в общей гостиной, страх быть застигнутыми здорово еборил адреналин в кровь (к счастью, их ни разу никто не заставал, ну, или делал вид, что НЕТ, как Чимин, который ночью пошел наушники искать). На пьянках они вообще отлипнуть друг от друга не могли — пьяненький Чонгук ухаживал за Тэхеном, как за маленьким ребенком, а пьяненький Тэхен просто прилипал к Чонгуку коалой. И только двое парней чувствовали себя в общежитии в полном комфорте — Хосок часто брал Танни к себе и вел с ним задушевные разговоры, рассуждая о гетеросексуальности и убеждая пса, что бабы — это хорошо.