Чонгука эксцентричностью не удивить!

Чимин отчаянно грустил — он послал на хуй Юнги. И не на свой собственный, как бывает, а прямо послал в пешее эротическое путешествие. И вроде бы правильно все сделал, но грусть-тоска поселилась в душе. Звонить Тэхену Чимин не стал — у вигуков медовый месяц, не надо им мешать. Звонить Намджуну побоялся — даст пиздюлей и не поддержит. Зато ему позвонили его друзья из танцевальной студии, в которой он занимался, — пригласили в Париж. А Чимин внезапно подумал — ну не сидеть же в общежитии, сопли на кулак наматывая? Надо рвать! Билеты сразу же купил, чемодан за рекордные полчаса собрал, такси в аэропорт заказал. Главное теперь — улизнуть от своего менеджера так, чтобы его, бедолагу, не уволили (Чимин правда-правда своего менеджера любил и уважал и совсем не хотел, чтобы тот пострадал). В самолете Чимин передумал кучу всего — начиная от того, что Юнги надо отпустить, заканчивая тем, что шепелявый хен сам приползет и предложит руку, сердце и совместных детей (ну, понимал он, что бред, но помечтать никто же не мешал). Потом Чимин встретился с друзьями и закрутилось-завертелось — сначала выпили за встречу, потом — за дружбу, затем — за танцы… В первые сутки они бухали, как черти — выпивали, отрубались, похмелялись, сильно выпивали, отрубались… А потом Чимин поведал всем свою историю, рассказал, как влюбился в Юнги, как отдавался не только в постели, но и эмоционально. Друзья поведение Шуги осудили, да в клуб за приключениями отправиться предложили. Чимин отказывался, как мог, минуты 1,5, не меньше. А потом представил, как Юнги там бухает где-нибудь, и согласился. В клубе было многолюдно, но никто его не узнал, за автографами не подходил и Чимин расслабился (или расслабление пришло после пятого шота текилы — так и осталось загадкой). После еще порции шотов захотелось вдруг попиздеть с кем-то, кто не корейский друг. Попиздеть в парижском клубе оказалось задачей сложной — английский у Чимина закончился на уровне «хэллоу», но вот он услышал родную речь. В клубе оказалась компания студентов, которые говорили вполне себе понятно, с ними-то прибухонький Чимин и познакомился. В процессе бухача обе компании перезнакомились, смешались и весело проводили время. Насколько весело, Чимин узнал утром от менеджера, который разбудил его звонком и обещаниями оторвать яйца. Чимин сначала решал, от чего именно ему сдохнуть немедленно — от похмелья или от воплей менеджера, который кричал про какое-то видео, которое уже ходит по интернету. Пока Чимин пил аспиринчик и рыскал в поисках злосчастного видео, ему написал Юнги, скинул ссылку на ТО САМОЕ видео, в котором Чимин просто приятно проводит время, и попросил ни о чем не беспокоиться. Это было первое сообщение от Юнги за все это время и то было строго по делу. Видео в твиттере Юнги увидел одним из первых — после исчезновения Чимина он спал хуево, ел хуево, музыка тоже хуевой выходила, вот и шарился по интернетам. Утром сразу же отправился в здание БигХит к самому ПД-ниму на аудиенцию. Разговор вышел потным, громким и в итоге завершился усталым «ладно, не будем мы Чимина твоего трогать, только не матерись тут». На фразе «твоего Чимина» Юнги заулыбался десневой улыбкой и поспешил выпорхнуть из кабинета счастливой птахой. В аэропорту Чимина встречали двое менеджеров и… Юнги? Тэхен? Чонгук? Хосок? Джин с намджуньим веером? — Вы… Вы чего не отдыхаете? — Чимин смутился и недолго решал — кинуться обниматься или начать оправдываться. — Я… Я так виноват… — Дадада, мы обязательно послушаем, но только после того, как обнимемся! — на весь аэропорт завопил Джин и первый бросился обнимать Чимина. К обнимающейся парочке кинулись все, стараясь обнять Чимина посильнее. Потому что они — семья, они — родные друг другу люди и они готовы бросить все дела, чтобы поддержать друг друга.