Чонгука эксцентричностью не удивить!

За десять лет (плюс-минус) существования друг с другом мемберы видели, кажется, все. Они видели плачущего от безысходности Хосока (ровно один раз, когда он покидал группу и никто не хотел бы видеть это снова). Они видели тверкающего и крутящегося на шесте в стриптиз-клубе Юнги (у Джина до сих пор сохранилось это видео). Они видели Джуна, который никак не мог запомнить несколько фраз на английском (не потому что фразы были сложные, просто думал тогда Лидер о чем-то своем). Они видели Чимина, который путался в собственных ногах и не мог нормально танцевать (он просто стер себе ногу и пытался не показывать, что ему вотпрямщас больно). Они видели влюбленного Чонгука, который хвостиком таскался за Тэхеном и смотрел совершенно влюбленными глазами (Чонгука, который сильный и независимый и не любил обнимашки). Они видели рэпующего Джина (при этом Юнги восхищенно хвалил его после, предлагал место в реп-лайне). Они видели больного Тэхена, который капризничал и отказывался принимать лекарства (Тэхен вообще по жизни с мемберами покладистый и не капризный). Казалось бы, ничего не могло их удивить, но Джин смог. — Парни, я поживу у вас пару дней? — Намджун стоял на пороге квартиры вигуков, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Что случилось, хен? — обеспокоенно спросил Чонгук, впуская Лидера в квартиру. — Я не знаю, — вздохнул Намджун, стягивая кроссовки. — Джин сошел с ума. Я со студии домой приехал, а в меня полетела тарелка, а потом — еще. Джин бьет посуду. Ты только вслушайся — Джин. Бьет. Посуду. Джин, не я. — Ты его обидел? — Тэхен вывалился из ванной. Он все слышал, просто одевался медленно. — Нет, я ничего не делал. Ну, может, слегка увлекся написанием лирики и чуть дольше обычного проторчал в студии. Ну, может слегка сильно дольше. — Ты его предупредил? — подозрительно сощурил глаза Тэхен. — Да, позвонил, предупредил, — Намджун взял свою спортивную сумку, из которой торчали вещи. — Даже смс писал, что скучаю. Даже селки скидывал, какие мы с Минни заебанные. Вы мне гостевую спальню выделите, или в гостиной оставите? — Спальню, к… конечно, — Чонгук от возмущения даже заикаться начал. Да чтобы они, да чтобы Намджуна, да чтобы в гостиной поселили. — А почему вещи как попало сложены и из сумки торчат? — Тэхен потыкал своим дрочным пальцем на сумку Намджуна, а Чонгук завис. Не мог не зависать, глядя на эти пальцы, которые хотелось облизать. — Ну, Джинни как сорвался в спальню, так все и побросал мне в сумку, — обиженно пробубнил Намджун. — А потом — попросил меня убираться в ебеня — в мою комнату в общежитии. А я не хочу в общежитие один, — губы предательски задрожали. — Гукки, ты приводи в чувства нашего любименького хена, помоги вещи в сумке разложить аккуратно, по цветам, ну как ты обычно делаешь, — Тэхен решительно направился в их комнату. — Почему в сумке, Тэ — непонимающе поморгал Чонгук. — Потому что я сейчас поеду к Джину и все улажу, — сверкнул квадратной улыбкой Тэхен. — Ничего ты не уладишь, — Намджун обессиленно вздохнул. — Все я смогу, — проорал Тэхен уже из спальни, активно шебурша одеждой в шкафу. К Джину Тэхен доехал быстро — пробок было мало, любопытство подстегнуло к хулиганству на дороге. — Джин, открывай, winter bear пришел! — Тэхен колотил в дверь уже минут пять как. — Нет, блять, ты мне откроешь! Или я выбью дверь. — Тишина. — Я блять ща журналистов из Naver выпишу, чтобы они написали про тебя статью, что ты не ворлдвайдхэндсом! — Тишина. — Джинни, ну открой, я же за тебя переживаю. — У меня посуда битая тут повсюду, — всхлипнула дверь голосом Джина. — Я помогу убрать, — Тэхен прислонился к двери, стараясь говорить как можно увереннее. — Заходи, — Джин открыл дверь. — Да, ну и видок, — Тэхен зашел, сразу прошел на кухню и прихуел — везде разбитая посуда, разбитый заплаканный Джин завершал картину. — Сейчас я все уберу, — засуетился хен, пытаясь спрятать лицо. — Джинни, — Тэхен подошел к самому старому хену и обнял. — Не надо прятаться, плакать — это нормально. Ты его к кому приревновал? — Откуда ты… — Джин отстранился, смотря Тэхену в глаза. — Джинни, ну во-первых, я это переживал миллион хулиярдов раз с Чонгуком. Во-вторых, Джунни сказал, что был на студии с Чимином. Ну и в третьих — посуда. — При чем тут посуда? — прихуел Джин. — Это приступ пассивной агрессии, ты не знал, что делать, вот и перебил ее всю, — Тэхен понимающе улыбнулся. — Ну и не забывай, что я почти дипломированный ревнолог, я избавил от ревности своего парня. — Сам довел до белочки, сам и избавил, — выдохнул Джин устало. — Ну так что, к Минни приревновал? — Тэхен обнял Джина, садясь рядом прямо на пол. — Да не могу я, — Джин положил голову на плечо своего тонсена и устало прикрыл глаза. — Как Юнги уехал, Чимин ни на шаг от Джунни не отлипает. Он к нам даже без стеснения ночевать приходит. — Только когда сваливает от нас с Чонгуком, — хмуро сказал Тэ и принялся гладить старшего по голове. — Ему труднее всех нас вместе взятых. Представь, что твоего Намджуна вдруг телепортируют в другой город без возможности увидеться, потому что у него реабилитация и всем запретили? — Ужас какой, — поморщился Джин, — даже представлять не хочу. — Ну вот, а у него такое случилось. И Чонгук тоже в первое время бесился, когда Чимин начал к нам приезжать и оставаться. А потом как-то увидел, что он плачет втихаря. И угомонился, беситься перестал. Спасибо Намджуну, который периодически брал огонь, то есть Чимина, на себя и уволакивал его от нас, чтобы мы могли личной жизнью потрахаться. — Блять, вот я дебил, — хлюпнул носом Джин. — Собирайся, сегодня у нас переночуете, — Тэхен взял лицо старшего в чашу рук и подул на глаза, чтобы тот переставал уже хныкать. — Вызови свою уборщицу, пускай до завтра тут все очистит. А мы с Гукки вам новую посуду подарим. — А что я Намджуну скажу? — внезапно смутился старшенький. — Что ты дебил, конечно, — хихикнул Тэхен, поднимаясь. — Ну и что ты приревновал, тоже можешь сказать. В отношениях главное — честность и доверие. — А Чимин? — нахмурил брови Джин. — Приедет к вам тоже? — А сегодня он — проблема Хосока, тот написал, что Минни весь день таскал его по магазинам и вечером у них ужин. Так что ночевать он будет у Наденьки. У вас с Наму как раз будет свободное время все обсудить. А у нас — нацеловаться, — мечтательно закатил глаза Тэхен.