And Everything Is Fine

— ...и я считаю, что нужно немедленно ходатайствовать о вынесении запретительного судебного приказа. Честно говоря, в данной ситуации это необходимо сделать в обязательном порядке, потому что это значительно поможет нам с бракоразводным процессом. Особенно, если он отказывается сотрудничать. Чимин переворачивается, пытаясь понять, кому принадлежат голоса, доносящиеся из кухни. Он слышит, о чём идёт речь, но всё равно не может разобраться, о чём разговор, потому что он только что проснулся.   — Что ж, ты слышал те сообщения, — это точно Намджун. Несмотря на то, что старший старается говорить тихо, его хорошо слышно. Однако личность второго человека осталась неизвестной.   — Да, он определенно не собирается сотрудничать, — глубокий вздох. — Я бы заблокировал его номер, если бы ты не сделал этого до меня. У нас достаточно данных — я уже получил копии, так что ты можешь всё удалить.   — Я сперва собирался поговорить об этом с Чимином, — ох, речь идёт о нём... и Тэмине.   Чимин садится, выпутывая свои ноги из одеяла, спускает их на пол и погружает пальцы в мягкий ворс ковра. Он теребит подол футболки, совершенно не зная, что ему делать, но продолжает слушать. Чимин не хочет думать об этом сейчас. Его горло всё ещё болит из-за вчерашней истерики. Он даже не представляет, что бы случилось, если бы Намджун не решил пораньше прийти домой. Чимин ничего не может с собой поделать, но чувствует вину из-за того, что взваливает всё это на старшего и совсем не заботится о себе, но больше всего из-за того, что он так сильно нуждается в Намджуне.   (И он знает о чувствах Намджуна. Это несправедливо по отношению к нему.)   — Хорошо, лучше бы Чимин-ши самому принимать решения — я уверен в том, что все аргументы Тэмина будут крутиться вокруг твоего вмешательства. Он скажет, что именно ты втянул Чимина во всё это, и если он каким-то способом сможет доказать свои слова, то у суда будут все основания отклонить оба иска.   — Я ни во что его не втягиваю! - возмущается мужчина, и Чимин буквально видит перед глазами его искаженное болью лицо, будто Намджун очень переживает о том, что своими действиями принуждает младшего к чему-то. Типичный Намджун, которому всегда важно согласие Чимина на все его действия — и не важно, собирается ли он просто сделать ему чай или помочь переодеться ко сну.   — Мы оба понимаем это, но закон знает только то, что можно доказать, не взирая на тот факт, правда это или нет.   — Для адвоката у тебя слишком циничный взгляд на судебную систему, — легко смеётся Намджун, хотя веселья в его голосе не наблюдается — Чимин уверен, что мужчина хмурится. Не отдавая отчёт в своих действиях, младший подходит к двери спальни и кладёт руку на ручку для того, чтобы открыть её. Полоска света пробивается сквозь щель, но она недостаточно широкая для того, чтобы что-то увидеть.   - Вовсе нет, тебе следует послушать моих коллег, — он издаёт смешок, — или Юнги-хёна. — Само собой.   Чимин случайно надавливает на дверь, и та тихонько открывается. Раздаётся громкий скрип, и младший замирает, надеясь на то, что его не заметили. Он не хочет присоединяться к подобному разговору, говорить о судебных исках, процедурах, разводе, запретительных ордерах. Чимин не желает даже думать об этом. Он не... Он просто не готов сейчас к этому.   — Мин?   — Хён, — Чимин покидает безопасную территорию спальни, крайне смущенный из-за того, что его подловили на подслушивании, и сразу же жалеет об этом, когда вспоминает, что он до сих пор не переоделся со вчерашнего дня, поэтому он ужасно выглядит - его лицо опухло от сна, волосы в полнейшем беспорядке — а ведь в квартире находится человек, который впервые увидит его. — Доброе утро, Мин, — улыбается Намджун, смущенно потирая затылок. — Только что проснулся?   — Да, — врёт Чимин, надеясь, что этого разговора удастся избежать. Он переводит взгляд на другого мужчину, всё ещё сидящего за столом с кружкой в руках и огромными глазами рассматривающего младшего.   — Эм, это Ким Тэхён, — представляет его Намджун. — Он — соулмейт Юнги-хёна. Эм, ты помнишь, как я рассказывал тебе о Юнги, да?   — Да, я помню, — кивает младший и кланяется. — Я — Пак Чимин, очень приятно познакомиться.   Гость торопливо выбирается из-за стола и кланяется в ответ, пожимая руку. — Мне-то как приятно! У Тэхёна глубокий голос который совершенно не сочетается с его мальчишеским лицом. Также, он по росту почти догоняет Намджуна. Чимину немного не по себе из-за дорогого костюма мужчины (это Гуччи?), стильно уложенных светлых волос, тяжелых серебряных сережек и уверенности, волнами исходящей от Тэхёна. Всё в нём буквально кричит о стройности и элегантности — длинные ноги, изящные пальцы — ему бы в модели идти. Тэхён кажется таким крутым, холодным и совершенно недосягаемым.   Однако всё впечатление рушится, когда мужчина ярко улыбается.   Есть что-то такое в этой квадратной улыбке, что напоминает Чимину собаку, которая преданно и взволнованно смотрит на окружающих её людей и ждёт от них любви и заботы — это сравнение очень подходит Тэхёну. Чимин понимает, что мужчина относится к тому типу людей, которые уже после нескольких минут знакомства ведут себя так, словно ты их старый друг. — Ты на несколько месяцев старше меня, да? Я могу звать тебя хёном? — Тэхён буквально вибрирует от энергии, раскачиваясь с пятки на носок.   Вместо чая он пьёт горячий шоколад с двумя штучками маршмеллоу, которые, к слову, Намджун вылавливает из его кружки и съедает. Тэхён демонстративно дуется, на что старший закатывает глаза и даёт ему взамен печенье — по ним сразу видно, что они хорошие друзья. Хотя Чимин может и ошибаться — возможно, они так хорошо ладят лишь после нескольких разговоров, и парень бы не удивился, если бы это было так, потому что, как выяснилось, Тэхён любит говорить о себе — он стремится похвастаться своей собакой и на протяжении целых десять минут показывает Чимину её фотографии.   Тэхён относится к тому типу людей, которые подавляют других своей энергией, но наравне с этим он способен поднять настроение, заставляет почувствовать себя дома и заражает своей мотивацией.   В конце концов Чимин извиняется и удаляется обратно в спальню для того, чтобы привести себя в порядок, пока Намджун готовит завтрак. Когда он возвращается за стол, то видит, что мужчины снова погрузились в серьёзный разговор, просматривая пачку документов.   — Для чего всё это? — Чимин не хочет ходить вокруг да около и спрашивает в лоб, жестом указывая на бумаги и вытирая влажные волосы полотенцем.   Мужчины переглядываются. — Тэхён — адвокат, — наконец отвечает Намджун. — Моя специализация — семейное право, — уточняет Тэхён. — Развод, усыновление, защита детей и прочие вещи. — Оу, — развод. — Я просил у него совета насчёт... — Намджун запинается, пытаясь подобрать нужные слова, — насчёт всей этой ситуации с Тэмином... как... эм, я имею в виду, если ты хочешь развестись — просто интересовался, что лучше сделать... он предложил помочь. — Тебе не нужно принимать такие тяжелые решения сейчас, просто мы с хёном решили обсудить все возможные варианты в твоей ситуации. У тебя достаточно оснований для того, чтобы подать на развод, даже если Тэмин решит отклонить заявку — а я подозреваю, что именно так он и поступит. Также вполне возможно ходатайствовать о судебном запрете в отношении него или даже предъявить ему уголовное обвинение. Конечно же, всё зависит от того, хочешь ли ты этого, — Тэхён полностью изменил манеру своего поведения, разговаривая с Чимином, как с клиентом, хотя его неуёмная энергия никуда не делась — мужчина перенаправил её в профессиональное русло. Его тон серьёзный, а слова тщательно продуманы. — Я не могу позволить себе это, — тихо отзывается Чимин. Это не главная причина, по которой он хочет отказаться от услуг мужчины, однако это самая простая мысль среди остальных, крутящихся у него в голове, поэтому он озвучивает именно её. — У меня нет денег. Помолчав, Чимин поворачивается к Намджуну: — Я не позволю тебе платить за меня. Ты не можешь... то есть, не должен- — Я делаю это бесплатно, —прерывает его Тэхён, — так что тебе не нужно беспокоиться о деньгах. — Почему? Мы едва знакомы, ты совсем не знаешь меня. Мужчина пожимает плечами. — Нет, но я знаю Намджун-хёна. Я часто берусь за дела, связанные с квирками, это... это моя страсть. — Не хочу показаться грубым, но я все равно не понимаю, зачем тебе это. У тебя же есть соулмейт, и вы счастливы вместе. Тэхён замолкает и на его лице расцветает грустная улыбка. — У меня была старшая сестра, у которой отношения были... запутанными, если можно так сказать. Он любил её — по правде говоря, тут не было его вины — но его чувства были невзаимными, однако моя сестра оставалась с ним и мучала их обоих, потому что у неё даже в мыслях не было о том, чтобы бросить его. Она довольно долго тащила этот груз на себе. Так что, я думаю, что скорее всего мною двигают личные мотивы... хотя я действительно просто хочу помогать людям. — Прости, — Тэхёну незачем, заканчивать эту историю, Чимин и так прекрасно понял, чем всё закончилось. — Я не хотел обидеть тебя. — Все в порядке. Самое важное —сейчас ты в безопасности, — лицо мужчины снова озарила широкая улыбка. — Тебе нужно понять, что такие ситуации случаются гораздо чаще, чем ты думаешь. Большинство людей совершено не осознают этого. — Точно, — Чимин переминается с ноги на ногу от неловкости, пальцы впиваются в рукава свитера, и он начинает дрожать — никак не может избавиться от этой привычки. — Спасибо.  — Ладно, мне уже нужно идти, — кажется, что Тэхён заметил состояние младшего. — Юнги-хён ждёт меня. Точнее, я должен вытащить его из студии и накормить, иначе он просидит там весь день. Мужчина посмеивается и собирает документы, разложенные на столе, и засовывает большую часть к себе в дипломат, протягивая остальные Чимину. Тот просто смотрит на них отсутствующим взглядом, поэтому они перекочевывают к Намджуну. — Обязательно позвоните мне, когда Чимин примет решение. — Хорошо, — Намджун кладёт свободную руку ему на спину. — Спасибо за помощь, Тэ. — Пустяки. Это меньшее, что я могу для вас сделать, хён, — они обнимаются, и затем Тэхён поворачивается к Чимину, который протягивает ему руку. Мужчина хватается за неё и притягивает его к себе, обхватывая руками. — Позаботься о себе, Чимин-хён. Звони, если что-нибудь понадобится, хорошо? Я оставил свой номер у тебя в телефоне. — Хорошо, спасибо. — И ещё я прислал тебе несколько полезных ссылок на группы поддержки, — добавляет мужчина. — Что бы ты не решил в итоге, просто подумай об этом. Многим людям помогло. — Спасибо, — кивает Чимин, чувствуя себя онемевшим. Слишком много всего навалилось за один раз. — Я подумаю об этом. Тэхён дарит ему еще одну квадратную улыбку и уходит, сразу же хватаясь за телефон и тараторя что-то в трубку. Его голос слышен до тех пор, пока за ним не закрывается входная дверь. Чимин вздыхает — он только начинает осознавать, насколько утомительной была для него эта беседа. Всё, что он хочет сделать — это свернуться калачиком и спрятаться куда-нибудь на несколько часов. Он забивается в угол дивана и включает телевизор, бездумно листая каналы. Ему кажется, что всё снова выходит из-под контроля. Знакомое чувство паники разрастается в горле — стены будто начинают давить со всех сторон, лишая его воздуха — Чимин чувствует себя в ловушке. Может быть, во всём виноват он. Конечно, сейчас вся ответственность лежит на нём — именно он должен разобраться с этим, но, господи, он совершенно не представляет, что ему теперь делать! Теперь всё зависит от него, нужно столько всего сделать и справиться со всем, что на него навалилось. Что если ничего не получится, и суд встанет на сторону Тэмина, что если- Что он вообще делает? Он вообще хочет этого? Неужели он и правда думает о разводе и запретительном ордере, из-за которых он потеряет связь с человеком, с которым прожил больше двадцати лет, будучи уверенным в том, что они будут вместе всегда? Неужели он так просто сбегает и сдаётся, толком не разобравшись в сложившейся ситуации? Может, ему следует попытаться всё исправить и вернуть их отношения — получится ли у него? Что ему делать? У Чимина так много вопросов и так мало ответов. У него же ничего нет — он не может продолжать полностью полагаться на других людей, он не может, не должен — что ему теперь делать? Чёрт.   — Мин? — Намджун присаживается рядом с ним и протягивает чай. — Всё хорошо?   Горло Чимина сжимается, глаза начинает жечь — ему нельзя плакать — в груди становится тесно, но он кивает и берёт протянутую кружку, поспешно отпивая из неё дымящуюся жидкость, и обжигает язык. Он всё еще чувствует, будто балансирует на краю, однако стремительно растущая паника отступает. — Ты, эм... может, ты хочешь поговорить? Чимин не отвечает и делает ещё один глоток чая, фокусируясь на собственном дыхании. Намджун вздыхает и хватается рукой за голову. — Извини, ты не был готов к этому. Мне следовало сначала спросить. — Хён, я... — вдох, выдох. — Ты просто пытался помочь, всё в порядке. — Нет, нет, я просто... мне нужно было, чтобы ты... я... — он разочарованно стонет. — Я не хочу втягивать тебя в это. Мне не хочется, чтобы ты думал, будто я заставляю тебя! И... и может быть... может быть, я слишком много позволяю себе.... или.... просто прошло слишком мало времени. Меньше двух недель! Возможно, я действительно лезу не в своё дело, я просто... я просто хочу помочь тебе. Я хотел, чтобы ты знал, что у тебя есть возможность выбраться из этой ситуации, что ты не один, что я поддержу тебя, независимо от того, что ты выберешь! Намджун снова вздыхает, раздосадованно ероша свои волосы: — И я надеюсь, что ты понимаешь, что я не... я не... — Я всё понимаю, хён, — Чимин тянется к нему берёт за руку и сжимает её. Он правда понимает. — Я обещаю, что ты не заставляешь меня и, боже, даже если и так, может быть это то, что мне нужно. Я просто не знаю, как мне поступить. Я сбегаю от всего. К тому же, я слишком долго пользуюсь твоим гостеприимством- — Ни за что, Мин, — мужчина решитаельно обрывает его. — Ты можешь оставаться у меня столько, сколько тебе нужно, хорошо? — Ладно, я понял, — младший нервно улыбается. — Спасибо. Прости, от меня одни проблемы. — Тебе не нужно благодарить меня и уж тем более извиняться — ты ни в чем не виноват, — Намджун аккуратно касается лица Чимина, чтобы тот посмотрел на него. — Ты через многое прошёл, так что неудивительно, что ты находишься сейчас в таком состоянии — честно говоря, я считаю, что ты отлично справляешься. — Ты мне льстишь, — он смеётся в ответ, смущенно и растерянно глядя на старшего — в груди становится тесно из-за внезапной похвалы. — Я серьёзно, Мин, — Намджун убирает волосы, спадающие на глаза парня. Ему стоит подстричься. — Ты должен помнить, что именно ты оказался в этой ситуации жертвой, так что ты не должен чувствовать себя виноватым. Ты очень смелый. — Всё, что я делаю — это сплю и плачу. — Ты бросил своего соулмейта, Мин. Это очень храбрый поступок. И ты справляешься намного лучше, чем думаешь. — Просто, — Чимин всхлипывает, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. — Я не знаю, чего хочу. Я понимаю, что мне нужно принять решение, но я просто... я не могу. Не сегодня, это уж точно. Я... Он замолкает в смятении, не зная, стоит ли ему озвучить свои мысли. — Ну что? — мягко подталкивает его Намджун. — Ты можешь рассказать мне всё, что угодно, хорошо? — Это просто так трудно, — Чимин отворачивается от старшего, подпирая щеку рукой. — Я... я так долго любил его. До сих пор люблю. Я знаю, знаю, что не должен — он причинил мне боль... и он не... я просто не могу перестать его любить — это так трудно. У меня такое чувство, будто я привязан к нему. — Ты не должен, — настаивает Намджун. — Ты... ты не его собственность. — Да, наверное, это так. Я чувствую себя предателем, потому что бросил его. Может быть, мне не стоило этого делать. Я не должен был отталкивать его, нужно было хотя бы дать ему шанс на то, чтобы он попытался измениться. Ему... знаешь, ему нужна помощь... А ведь я — его соулмейт! Это же имеет большое значение... — Это никак не оправдывает его! Ты совсем не обязан следить за тем, что он получит помощь, Мин — ты не должен оставаться с ним, и не важно, что диктует общество или что говорит тебе он, понимаешь? Если закрыть глаза на многие вещи, тот факт, что он нарушил закон, остаётся неизменным. Он заслуживает наказания за то, что он сделал с тобой. Будет лучше, если он отсидит до того, как получит соответствующую помощь. — Он всего лишь ударил меня несколько раз. — Несколько раз? Мин! Достаточно одного! — воскликнул Намджун. — Мин, посмотри на меня. В первый раз, когда он поднял на тебя руку, он пересёк черту, которую никогда не должен был пересекать. Это намного, намного хуже того, если бы тебя избил совершенно незнакомый человек. Он предал твоё доверие и манипулировал тобой — я знаю, что тебе трудно говорить об этом, но неужели ты думаешь, что я не заметил того, как сильно ты похудел? Он контролировал твоё питание, это тоже абьюз! — Я... прости, я просто, — Чимин шмыгает носом и прячет своё лицо в ладонях, чтобы старший не увидел его слёзы. — Дерьмо, Мин, мне так жаль, — Намджун поспешно хватается за салфетки, лежащие на столике, и суёт их Чимину, выглядя при этом крайне виноватым. — Я не хотел повышать голос на тебя, я совсем не злюсь! Я просто... мне так больно смотреть на то, как ты страдаешь! Я... ты не заслуживаешь этого. — Я ненавижу Тэмина, но в то же время я боюсь за него — я не тупой, я знаю, что он... я просто... — Чимин вздыхает, его голос дрожит. — Я не могу ничего поделать со своими чувствами — даже если часть меня понимает, что мне не следует любить его. Я знаю, что вселенная способна совершить ошибку, и что связь срабатывает не всегда, но что делать с тем фактом, что мы предназначены друг для друга? Не должен ли я дать ему второй шанс? — Я не могу указывать тебе, что делать, — нерешительно начинает Намджун, боясь сказать что-то не то, — но я не хочу, чтобы ты пострадал ещё больше. Может быть, слишком самонадеянно с моей стороны сказать это, но... Даже если он сможет измениться и никогда больше не причинит тебе боли, ты должен спросить себя, заслуживает ли он тебя? Действительно ли он заслуживает второго шанса? Чимин ничего не отвечает. Всё это слишком для него. Он тянется к мужчине, утыкается головой ему в грудь и цепляется за его футболку, притягивая к себе ближе. Намджун обнимает младшего и начинает гладить его по спине. — Всё в порядке, Мин. Мы не должны говорить об этом сейчас. Не торопись и хорошо всё обдумай. Каким бы не было твоё решение, я всегда буду рядом. Ты знаешь это, да? — Да, хён, — шепчет Чимин, — знаю.