Dirty gold

      Сквозь звон в ушах, отдающий болезненной пульсацией в виски, в сознание набатом бил смысл кроваво-красной, растекшейся надписи, выведенной на школьном шкафчике Элизабет.       «Катись в ад, змеиная шлюха!»       Ядовитые смешки собравшейся толпы, словно отравленные, острые стрелы, летели прямо в спину. Взгляды, презрительные, холодные, изучали побледневшее лицо девушки. Её не стесняясь фотографировали, ослепляя яркими вспышками, подпитываясь её реакцией. Из толпы громко выкрикивали оскорбления, и с каждым метким словом Бетти чувствовала, как раскалывается на части, подобно невидимой короне, что опала со светлой макушки драгоценными осколками к её ногам. Она силилась ухватиться за жалкие остатки, но издевательские, язвительные комментарии людей, что ещё неделю назад её боялись, провожали завистливыми взглядами и немо восхищались её красотой, вдребезги крошили гордость, силу, самолюбие.       Она потянулась к кривоватым буквам, поджимая губы, чтобы глупо не разреветься у всех на глазах, но быстро одернула руку, сжимая её в кулак, ногтями впиваясь в мягкую кожу ладони. Медленно обернулась, натыкаясь на самодовольную ухмылку Реджи, на прямой, полный ненависти взгляд Шерил и на сожаление и растерянность Вероники, которая нервно теребила края своего фиолетового платья, сжимаясь от разразившегося, восторженного гула зрителей. Бывшие друзья, с кем она делила секреты, кого любила с самого детства, расположились в первом ряду, наслаждаясь представлением, устроенным собственноручно. В главной роли — бывшая королева, клейменая засохшей кровью, изгнанная с позором на всю школу, как того хотел Мантла. — Вы что устроили? — неожиданно вмешался Арчи, пробираясь сквозь толпу наблюдающих, но был перехвачен Лодж за руку. — Реджи, это уже перебор! — Не лезь, рыжик. Или хочешь к ней присоединиться? Подстилка отброса заслужила, — зло усмехнулся футболист, не сводя безумного взгляда с бывшей подруги. — Бетти, — позвал Эндрюс, послушно занимая почетное место рядом с Вероникой, не в силах вырваться из её крепкой хватки. — Отвали, Арчи, — отрезала Купер, просверливая парня многозначительным взглядом. Не хватало втянуть его в свои разборки с Реджи. Это только её ошибки, за которые поплатится каждый, кто посмеет за неё вступиться. — Очень красиво, мудак! — пренебрежительно выплюнула она, возвращая своё внимание зачинщику всего происходящего.       Элизабет шагнула навстречу Реджи, сопя от злости и бессилия. Наглая улыбка парня била в самое сердце, и ярость быстро распалялась из маленькой искорки в настоящее пламя, грозящее спалить её изнутри. Отвращение застыло тягучим комом в горле, и она не могла нормально вдохнуть напряжённый воздух, со стойким железным запахом крови, её сладковатых духов и горького проигрыша, свидетели которого продолжали стекаться из разных концов светлого коридора. — И где же твой защитник, Купер? — сквозь зубы процедил Реджи, угрожающе надвигаясь на девушку, стеной вырастая перед ней, источая разрушительную злобу и решительность. — Думала, что предательство сойдёт тебе с рук? — Я тебя не предавала, — повысила голос Бетти, борясь с накатывающими едкими слезами. Тут же осеклась, проглатывая глупые оправдания, не желая подпитывать свидетелей, что неустанно снимали на свои телефоны разразившийся скандал. — Ты жалкая, грязная сука, — с наслаждением протянул Мантла, наклоняя голову и скалясь, замечая лихорадочный блеск изумрудных глаз. — Я тебя уничтожу. — ненависть, исходящая от парня, тяжёлым грузом оседала на плечах девушки. Она старалась скрыть дрожь пальцев, с трудом выдерживая хищный взгляд Реджи, пошатываясь на высоких каблуках от пристального внимания толпы. — Жаль, — выдавила она, до боли в скулах стискивая зубы. — Жаль, что Джонс не отрезал твой поганый язык, когда была возможность.       Реджи рыкнул и со всей силы пихнул Элизабет в грудь. Она едва устояла на ногах, хватаясь за приоткрытую дверцу соседнего шкафчика и влетая спиной в металлическую поверхность. Лопатки обожгло от удара, и Бетти замерла от ужаса, скользя тонкими каблуками по начищенному полу. Мантла в мгновение оказался рядом. С размаху впечатал мощный кулак в опасной близости от головы Элизабет, и она в страхе зажмурилась, закрываясь руками в слабой защите. — Лучше бы тебе заткнуться, тварь. Иначе я помогу, — прошипел он прямо Элизабет на ухо, неприятно обжигая дыханием бледную щеку. Она попыталась отстраниться, но Реджи перекрыл пути отступления, уперев ладони по обе стороны от её головы, нависая над ней, заставляя дрожать от страха, обиды и злости. Беспомощная.       Никто не дёрнулся с места. Гул голосов на мгновение стих, и все замерли в ожидании, не предпринимая попыток помочь своей однокласснице. Элизабет вжималась в шкафчик, кожей чувствуя холод и острый металлический шов, впивающийся в её спину от сильного давления. — Тебя ждёт ад в этой школе. Лучше забирай документы и проваливай, — продолжал угрожать Мантла. — Теперь не такая смелая, сучка? — приторно протянула Шерил, сверкая удовлетворением, устраивая руку на плечо Реджи. Она сделала глоток любимого апельсинового сока из бутылки, не отрывая смеющегося взгляда от напуганной Элизабет.       Бетти не чувствовала, как несколько слезинок непрошено скатились по щекам, оседая на подрагивающих губах соленым отчаянием. Она физически ощущала ненависть бывших друзей, их презрение проникало под роскошное платье, прямо под кожу, ударяя по натянутым нервам высоковольтным разрядом, прожигая грудь нарастающей паникой. Она в ловушке.       Реджи опустил одну руку, позволяя Шерил приблизиться к Элизабет, и она небрежным жестом смахнула аккуратный светлый локон с её лица. Ярко-алые губы скривились в победоносной ухмылке, в глазах отчётливо читалось злорадство, которым бывшая подруга медленно упивалась, пробуя на вкус сладкую месть. — Я знаю, что это ты сожгла мою тачку. Я не пошла к копам только потому, что Хэл попросил меня об этом. — имя отца легко слетело с её уст, и Бетти передернуло. — Как бы я не старалась, он все ещё беспокоится о тебе. Но, знаешь, я не сильно расстроилась. Ведь твой папуля пообещал мне новую машину. — Блоссом приблизилась к лицу девушки, острым ноготком касаясь её подбородка. Купер дёрнулась, но Реджи предусмотрительно сжал её локоть, впиваясь пальцами до синяков. — Хочешь открою секрет? Он очень хорош в постели.       Элизабет словно пронзило раскалённым копьем. Кровавая пелена застелила глаза, и она, сбросив руку Реджи, кинулась на Шерил, хватаясь за тонкую ткань её красной блузки, вырывая несколько пуговиц с груди. — Держи её, — взвизгнула Блоссом, закрывая руками обнажившуюся грудь и отпрыгивая в сторону. Мантла среагировал быстро и зажал вырывающуюся девушку в крепких тисках своих рук, болезненно вдавливая её хрупкое тело в шкафчик. Элизабет повисла на его руках, несвязно крича и ударяясь затылком о металлическую поверхность позади себя. Впивалась ногтями в сжимающие её руки, задыхаясь от ярости и обиды, но сил не хватало, и уже через несколько секунд лёгкие сдавило от недостатка кислорода. — Отпусти меня, сволочь! — Успокойся, истеричка, — рассмеялся Реджи, не сдерживая порыва и выкручивая тонкое запястье.       Незнакомый парень выглянул из-за широкой спины футболиста, тыкая своим телефоном прямо в лицо давящейся слезами Бетти. Она уворачивалась, но он продолжал снимать, ослепляя её вспышкой, восторженно улыбаясь. — Сними-ка и это, — зло приказала Шерил, и в следующее мгновение Купер ощутила, как липкая жидкость потекла по уложенным волосам, пропитывая пряди насквозь, струясь по лицу на шею и грудь. — Нравится, стерва? — Блоссом опустошила бутылку с соком и сделала шаг назад, брезгливо поднимая руки, чтобы не испачкаться. Собравшаяся толпа весело загудела, хлопая и свистя в поддержку безжалостным издевательствам.       Мантла ослабил давление рук, и Элизабет смогла выбраться, утирая лицо и часто моргая. Сок попал в глаза и нос, и она закашлялась, чувствуя, как стягивает кожу от сладкой жидкости. Не прекращающийся смех резал слух, превращаясь в шумовую завесу, нависающую над ней, придавливающую к полу.       Она не сразу расслышала грубый мужской голос, прогремевший неожиданно и громко, прерывая поток брани и оскорблений. — Вы охуели? Разошлись на хрен! Эй, Купер. Ты как?       Девушка подняла взгляд, неосознанно хватаясь за крепкое плечо Свит Пи, с трудом различая черты его смуглого, сурового лица. Она громко всхлипывала, судорожно зачёсывая слипшиеся волосы со лба, прижимаясь к телу парня в поисках защиты. Он бережно поддержал её под локоть, помогая сохранить равновесие, взволнованно всматриваясь в затуманенные от слез глаза. — А вот и подмога, — рассмеялся Реджи. — С ним ты тоже трахаешься?       Стивен проигнорировал брошенную в спину дерзость, мягко подталкивая Элизабет в сторону туалета. Она вцепилась в его руку мертвой хваткой, аккуратно делая шаг за шагом, уже не в силах остановить бесконтрольный поток слез. — Иди, умойся. Я разберусь. — Нет. Они… Они… — заикалась Купер, мотая головой из стороны в сторону. — Уебок сраный, — выругался Стив. — Иди в туалет. Я тебе помогу, хорошо? — словно ребёнку, мягко и вкрадчиво прошептал он. Его голос, на фоне не стихающих в голове смешков, казался единственный ориентиром, и действовал успокаивающе. Она заставила себя глубоко вдохнуть, кивнула и разжала онемевшие от напряжения пальцы на его плече.       Только когда зашарпанная дверь в женский туалет звучно хлопнула за её спиной, укрывая перепачканную, раздавленную и униженную девушку от обезумевшей толпы, она смогла выпрямить спину и поднять взгляд. Из грязного зеркала на неё смотрела жалкая пародия на всеми любимую Элизабет Купер. Дрожащая, заплаканная и облитая соком, она стояла посередине пустого туалета, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Тушь растеклась тонкими дорожками, и Бетти размазала её по лицу тыльной стороной ладони. Включила холодную воду, подставила руки освежающей струе, а затем несколько раз умылась, желая смыть с себя следы позора. — Все хорошо, — прошептала она своему испуганному отражению. — Ты сильная. Все в порядке. — досчитала до десяти и снова умылась, чувствуя, как прохладная вода приятно успокаивает разгоряченную кожу. За пределами своего вынужденного укрытия, она слышала громкие крики, различая из мешанины голосов хрипловатый баритон своего спасителя. На мгновение подумала о том, как благодарна судьбе за отсутствие змеиного короля — он не должен был видеть её такой.       Грудь болезненно жгло, словно кто-то пробил сплетение рёбер и оставил там сквозную дыру. Перед глазами застыла беспощадная улыбка Шерил, смеющийся, безжалостный взгляд Реджи, испуганное лицо Вероники, которая не участвовала в травле, но и не стремилась ей помочь. На запястье остались следы от пальцев Реджи, затылок ныл от грубого соприкосновения с шкафчиком, и всего на секунду Бетти показалось, что все произошедшее просто не может быть правдой. Столько жестокости, безнаказанной жестокости, зверского желания причинить целый спектр боли — унизить, ударить, сравнять с землёй.       Погрузившись в беспокойный поток своих мыслей, рассматривая своё мрачное отражение, которое, вторя толпе, словно усмехалось над несчастной девушкой, напоминая ей о слабостях, Бетти не услышала, как деревянная дверь тихонько приоткрылась, и темноволосая девушка нерешительно нарушила её тяжёлое одиночество. — Бетти?       Купер резко обернулась, хватаясь за скользкую раковину, чувствуя, как сердце в страхе дернулось и бешено заколотились о рёбра. Второго этапа она точно не выдержит.       Вероника, бледная, как полотно, прикрыла за собой дверь и замялась на пороге, виновато разглядывая подругу. — Чего тебе нужно? — процедила Элизабет, сдерживая порыв расцарапать лицо предательнице. — Я хотела… Прости. Я не знала, что Реджи устроит такое. Если бы я знала… — То, что? — взвилась Бетти, вынуждая Веронику опустить голову под её мрачным, тяжёлым взглядом. — Ты бы предупредила меня? Не смеши. Ты бы плюнула мне в лицо, прикажи тебе Мантла. Я ни за что не поверю в твою непричастность. — Би, я правда не хотела, чтобы они… — Заткнись! — выкрикнула Купер, и девушка опасливо сделала шаг к двери, хватаясь за ручку, чтобы в любой момент быстро сбежать. Бетти шагнула ей навстречу, посылая эхо от удара каблука по кафельным стенам помещения. — Не смей даже говорить со мной. Убирайся, — процедила, выговаривая каждую букву, наполняя её терзающей душу яростью. — Вали нахуй отсюда! — её болезненный крик разлетелся по открытым кабинкам, пугая Веронику. Она бросила на подругу болезненный взгляд и скрылась за дверью, оставляя Бетти наедине со своими отравляющими мыслями.       Элизабет казалось, что, прежде, чем прозвенел звонок на первый урок, прошла целая мучительная вечность. Возня, голоса и шаги постепенно стихли, исчезая в кабинетах, и долгожданная тишина повисла в стенах школы. Она устроилась на широком подоконнике, сбросив неудобные туфли и поджав колени к груди. Задумчиво рассматривала футбольное поле, усыпанное золотыми мокрыми листьями, блуждая в мрачном лабиринте своих воспоминаний.       Если бы в это мгновение дверь забили гвоздями, навсегда заточая её в холодной комнате, она бы не возражала. Не могла себя заставить даже взглянуть в сторону выхода, нуждаясь в ощущении безопасности, которое дарил неуютный туалет, отделанный дешевой плиткой безвкусного голубого цвета. За его пределами её ждало нечто похуже кровавой надписи — богатая фантазия Реджи непременно найдёт выход и воплотит самые изощрённые способы заставить Купер пожалеть о собственном рождении.       Она сама махнула красной тряпкой. Позволила эмоциям захлестнуть её с головой. На что рассчитывала? На его защиту? Кто она для него: кукла, удовлетворяющая потребности? Забавная игрушка, которую он отправит в утиль, наигравшись? Ради таких не бросаются в бой. Таких используют и забывают.       Только после трёх уроков, когда школьники вновь растеклись по классам, отгуляв большую перемену, Купер осторожно выглянула в коридор. Убедившись, что её не поджидают за углом, она быстро покинула своё «убежище», схватила с пола сумочку, стараясь не смотреть на кричащую надпись, и двинулась к выходу, желая как можно скорее покинуть это злосчастное место. Бежать. Спрятаться в дорогом номере отеля, за семью замками, собрать себя по кускам и придумать план.       Входные двери открылись, и Купер ошеломлённо замерла, встречаясь взглядом со своим отцом, который, по стандарту облачённый в дорогой, строгий костюм, важно оглядел облупившиеся стены и, в сопровождении своего нового охранника, прошагал по коридору, навстречу дочери. — Папа? — удивилась Элизабет, предчувствуя очередной скандал.       Всего на долю секунды в его серьёзном взгляде мелькнуло волнение, свойственное родителю, ребёнок которого бесследно пропал из дома, но голубые глаза моментально потухли, наполняясь привычным холодом. Он убрал руки в карманы, выжидающе смотря на дочь, словно без единого сомнения в том, что она обессилено бросится ему на шею. И лишь на мгновение Элизабет действительно захотелось его обнять, ощутить родительское тепло, почувствовать себя нужной и любимой, но воспоминания о его грязном поступке быстро оттеснили сантименты, и отвращение наполнило каждую клеточку её измученного тела. — Какого черта ты здесь делаешь? — процедила она, закидывая тоненькую цепь сумочки на плечо и скрещивая руки на груди, словно защищаясь от прямого, строгого взгляда. — Что за вид, Элизабет? — равнодушно поинтересовался Хэл, осматривая слипшиеся от сока волосы, грязное платье и припухшее от слез лицо. — Твоя шлюха постаралась, — буркнула Бетти, пряча злость за натянутой маской спокойствия. — Бетти, — устало вздохнул мужчина. — Давай поедем домой и там поговорим. Элизабет возмущённо фыркнула, поражаясь непринуждённости отца. — Ты серьезно? Ты спишь с моей лучшей подругой! Я ни за что больше не вернусь домой. — Да что ты говоришь? — повысил голос Хэл. — И где ты жить собираешься? — А вот это не твоё дело, — отрезала девушка. — Меня от тебя тошнит, папочка. Забудь о моем существовании. Если мама закрывает глаза на твои похождения, то я не собираюсь. С этого момента у тебя нет дочери. — Бетти двинулась к выходу, больше не в силах выносить его присутствия, но высокий охранник, по кивку своего начальника, преградил ей путь. — Сделай одолжение, убери своего безмозглого качка. — Погуляла и хватит, — отмахнулся Мистер Купер, не обращая внимания на всю серьезность намерений своей дочери. — А теперь поедем домой. Твоя мать волнуется. — Да неужели? — съязвила Элизабет. — А она в курсе, кто твоя любовница? Как давно ты платишь Шерил за секс? — Не неси чушь, дорогая, — устало отмахнулся Хэл и неопределенным жестом отдал приказ молчаливому охраннику. — Выводи её. Мне надоел этот цирк.       Купер развернулась и попыталась сбежать в сторону туалета, но рослый мужчина в костюме подхватил её под руки, с нечеловеческой легкостью оттаскивая в сторону выхода. Девушка уперлась каблуками в скользкий пол, старательно пытаясь разжать пухлые, мужские пальцы, сцепленные под её грудью в крепкий замок. — Живо убрал свои руки, урод! — истошно закричала Бетти, в надежде, что кто-нибудь из преподавателей прервет урок и выйдет ей на помощь. Отец не захочет устраивать шоу, и она сбежит, но охранник ускорился и, несмотря на все усилия Элизабет, выволок её на крыльцо. — Прекрати вопить, Элизабет! — процедил Хэл, взбешенный истерикой непослушной дочери. Для него данная ситуация стала одной из — не впервой приходилось силой возвращать Бетти домой, но только на этот раз она не собиралась сдаваться. Охотнее согласилась бы на уличный шалаш, чем вернуться в ненавистный дом, где с виду все по-прежнему, где ложь пропитала воздух, но никому до этого и дела нет. Отец продолжает встречаться с молодой подружкой — мать старательно сохраняет хладнокровие, допиваясь до беспамятства. В доме не осталось места для Бетти, которая больше не могла смотреть в глаза обоим родителям. — Сука! — до хрипа крикнула Купер, извиваясь в руках мужчины, что невозмутимо тащил её к машине отца. Рыдания сковали грудь, слезы обжигали щеки, а злость рвалась наружу, но не находила выхода, разрывая её на части, заставляя беспомощно плакать и тянутся прочь.       Она изогнулась, чувствуя боль в не до конца заживших коленях, стянула туфлю, перехватила за подошву и с размаху ударила охранника каблуком в руку, оставляя неглубокую, но болезненную рану. Мужчина взревел и ослабил хватку, чем воспользовалась Бетти. Она, пошатываясь, отбежала в сторону, выставляя обувь, будто оружие, и пятясь назад.       Хэл удивленно уставился на дочь, которая выглядела, как совершенно обезумевшая. Она яростно утирала слезы, отмахиваясь туфлей от надвигающегося охранника, истерично крича и всхлипывая, не в силах успокоиться. Словно все эмоции, что копились долгие годы в закрытом ящике её души, в один миг прорвались сквозь ослабевшую защиту и вылились яростным, болезненным криком в пустоту. — Не надо, — приказал Мистер Купер, делая несколько осторожных шагов в сторону дочери. — Милая, все хорошо. — Не подходи, — сквозь слезы прокричала она, — Не смей ко мне подходить, сраный предатель! Я тебя ненавижу! Я так тебя ненавижу. — Элизабет, я знаю, это сложно принять, но…       Каждое слово, сказанное отцом, как он считал, в оправдание, больно впивалось в истерзанное сердце Элизабет, и она закрыла уши руками, не желая слушать пустых и ложных обещаний, которые последует за нелепыми оправданиями. Она замотала головой, сбрасывая вторую туфлю и отходя все дальше от некогда любимого отца. — Заткнись! Просто заткнись! Ты наплевал на маму. Ты наплевал на меня. Ты бросил нас ради этой малолетней потаскухи. Признайся ей. Мама заслуживает знать правду, — словно в бреду бормотала девушка, кутаясь в свое пальто, как в защитную броню, вздрагивая от осеннего холода асфальта. — А это уже не твое дело, — доброжелательный тон мгновенно сменился на враждебный. — Ты поедешь домой, и мне плевать на твои подростковые припадки.       Элизабет отрицательно покачала головой, расправляя плечи. Продолжала с силой сжимать свою обувь, внимательно всматриваясь в пустые глаза отца. Ни капли раскаяния, которое так отчаянно хотела увидеть Бетти. Черная бездна. — Ни за что. — Ты, видимо, забыла, на чьи деньги живешь? — взвился Мистер Купер, теряя остатки терпения. — Все твои шмотки, гулянки, тусовки оплачиваю я. Думаешь, я не знаю про твою тайную банковскую карту? Мне позвонили из банка в тот же день, как ты открыла счет. Я знаю, в каком отеле ты живешь, я отслеживаю каждую твою покупку. Я пытался быть демократичным, пытался закрывать глаза на твои выкрутасы, но я устал, Элизабет. Либо ты сейчас же садишься в эту чертову машину, либо я блокирую все счета. Все, до единого. Ты окажешься на улице, без копейки моих денег!       Бетти несколько секунд пораженно молчала, до конца не осознавая смысла сказанного, а затем громко рассмеялась. — Да пошел ты, — сквозь истеричный смех, выдавила она, демонстрируя отцу средний палец. — Пошел ты. Подавись своими деньгами. Я больше знать тебя не желаю.       Хэл тяжело вздохнул, просверливая дочь недоверчивым взглядом, уверенный в правильности своих действий. Не дождавшись от девушки ничего, кроме откровенного презрения, он махнул охраннику и, равнодушно развернувшись, двинулся в сторону своего автомобиля. — Про Джо также можешь забыть, — бросил напоследок и скрылся в салоне своей машины. ***       На город медленно опустились сумерки, скрывая изъяны уставшей природы в своей темноте. Холодный ветер качал деревья, сбрасывая пожелтевшие листья, гуляя по улицам, со свистом подталкивая хрупкую фигурку, одиноко бредущую по сырому асфальту. Девушка обнимала себя за плечи, с тихим стуком каблуков шагая в неизвестном направлении. Кашемировое пальто не спасало от пронизывающего вечернего холода, и она мелко дрожала, сильнее кутаясь в мягкую ткань. Она прятала заплаканное, раскрасневшееся лицо за копной безнадежно спутанных волос, отрешенным взглядом изучая гнилые листья, прилипшие к подошве туфель. Пару раз возле неё притормаживали автомобили, и водители предлагали подбросить, но Элизабет продолжала молча идти вперед, никак не реагируя на предложенную помощь.       Опустошение. Из неё словно по крупице высосали жизнь, выдавили из легких весь воздух, и она не чувствовала ничего, кроме мучительного холода. Колени дрожали, и несколько раз она порывалась просто плюхнуться на сырую землю парка, по которому бесцельно брела от самой школы. Просто упасть. Просто позволить себе упасть. Просто закрыть глаза и раствориться на земле, отдать ей все свои мысли, все чувства. Пару раз бралась за телефон, срываясь и набирая номер, но вовремя сбрасывала. Больше не выдержит грубости и оскорблений, которыми непременно разразится Джонс, как только поймет, зачем она позвонила. С ним она могла молчать, и сейчас ей меньше всего хотелось говорить, но в то же время ей было нужно нечто большее, чем способен предложить Джагхед. — Эй, принцесса, — услышала она знакомый голос, еле слышный за ревом мотоцикла. — Ты чего здесь забыла? — Стивен? — удивилась она, поворачивая голову в сторону дороги, отгороженной от пешеходных тропинок низким извилистым заборчиком. Парень прижался к обочине, заглушил мотор своего черного байка и зачесал растрепанные от ветра волосы, бросая на сжавшуюся девушку неопределенный взгляд. — Выглядишь паршиво, — поморщился он, и Бетти запахнула низ пальто, пряча разорванные колготки. — Спасибо, я и сама знаю, — устало ответила Купер, без тени фирменной язвительности. — У тебя есть сигареты? Я свои потеряла, — соврала она. Выкурила целую пачку на грязной лавочке за школой, прячась там после уезда отца.       Подошла поближе, и Свит Пи протянул ей открытую пачку. Она сжала губами толстую сигарету и слегка нагнулась, прикуривая от маленького огонька его зажигалки. Первая глубокая затяжка приятно обожгла легкие, и Элизабет прикрыла глаза, разбавляя холодный воздух табачным дымом. На удивление, появление парня слегка отвлекло её от грузных мыслей. — Давай подвезу до дома, — предложил Стивен, ногой выдвигая подножку, слегка выкручивая руль и устраиваясь локтем на лакированном баке. — У меня больше нет дома, — грустно усмехнулась Купер, смакуя крепкую сигарету. — Это как? — улыбнулся парень, пристально её рассматривая. — Отец заявился в школу. Выдвинул ультиматум. В итоге у меня теперь ни жилья, ни денег. Счета, скорее всего, уже заблокировали, а, значит, из отеля меня выселили. — Твой отец мудак, — просто отозвался парень, следуя примеру Бетти и закуривая сигарету. — Конченный, — поддержала Элизабет, впервые за день выдавливая искреннюю улыбку. — Ну, раз ты теперь официально бездомная, предлагаю напиться. Я угощаю. — Свит Пи кивнул на место за своей спиной. — Да ты просто супермен, — закатила глаза Купер. — И, кстати, не знаю, зачем ты вмешался, но… Спасибо. — Не за что, — усмехнулся Стивен. — Мы своих не бросаем, принцесса. Закон Змей. Слышал, как ты бесстрашно кинулась защищать Джонса, так что, считай, я возвращаю его должок. И не делай вид, что у тебя есть выбор. — Ладно, — согласилась Бетти, переступая через заборчик и скептично осматривая байк. — Только не гони. — Ничего не обещаю, — парень хитро улыбнулся, убрал подножку и завел байк, устраиваясь ближе к рулю и освобождая заднюю часть сиденья для девушки.       Она перекинула ногу и плюхнулась на холодную кожу, натягивая задравшееся платье на бедро пониже, застегивая единственную пуговицу пальто и нерешительно хватаясь за куртку водителя. Парень мягко сжал её запястье и протянул к своему животу, вынуждая прижаться ближе. — Лучше держись покрепче, — скомандовал Свит Пи, и Элизабет смущенно обняла его, сцепляя руки в крепкий замок на рельефном животе, чувствуя приятное тепло сквозь кожу змеиной куртки.       Стивен рванул ручку газа, выезжая на дорогу, и Купер закрыла глаза, устраивая ногу на подставке, прижимаясь щекой к зеленой изогнутой хищнице на его кожанке, облегченно выдыхая. *** — Что пить будешь, Купер? — недовольно поинтересовалась Тони, протирая пивные бокалы и вопросительно поглядывая на Стивена, который, поздоровавшись со Змеями, плюхнулся на высокий стул и перехватил у Топаз бутылку виски. — Что у тебя с волосами? — она наклонилась и прищурилась, на что Элизабет обреченно вздохнула и продемонстрировала слипшиеся от сахара локоны, кокетливо накручивая прядь на палец. — Укладка от Шерил Блоссом. Апельсиновый сок.       Тони удивленно повела бровью и предусмотрительно поставила перед девушкой чистый стакан, толкая его по глади барной стойки. Элизабет подставила его парню, и тот до краев наполнил его янтарной жидкостью, тихо подпевая громко играющей песне.       Некоторые Змеи увлеченно играли в бильярд, громко ругаясь и чокаясь пивными бутылками. Зрители игроков делали ставки и внимательно следили за исходом партии. В прошлый раз, когда Купер случайно оказалась здесь, атмосфера казалась более пугающей и опасной, то ли от того, что помещение было забито людьми до отказа, то ли от того, что она их ужасно боялась. Сегодня народу было значительно меньше, да и Бетти давно наплевала на свою безопасность, связавшись с их лидером. — За твой дерьмовый денек, — поднял тост Свит Пи, и Элизабет со звоном ударила о его бокал своим, тут же залпом выпивая содержимое. Горло обожгло, и желудок свело легкой тошнотой от голода, но вместе с тем она почувствовала, как мышцы наполняются необходимым теплом.       Она толкнула стакан обратно Стивену, и он снова наполнил его виски. — Ну, — начал парень, приблизившись к Элизабет так, чтобы она отчетливо слышала его сквозь оглушающий рок. — Расскажи, как ты так вляпалась. — Изначально выбрала не тех друзей, — пожала плечами Купер и сделала несколько небольших глотков. Напиться хотелось зверски, а вот бессознательно свалиться прямо под стул, на котором она сидела, в планы не входило, поэтому она сбавила обороты. — Богатые, избалованные козлы не умеют дружить, — добавила, с грустью и одновременно с облегчением осознавая, что она больше не входит в это число. Теперь она никто. Теперь ни с кем. Сама по себе. И от мысли об этом дышать становилось легче, словно с плеч исчез многотонный груз, который она взвалила на себя много лет назад. — Проще дружить, когда ничего нет, — усмехнулась Тони, доставая из-под стойки стакан и для себя. — Как у нас.       Свит Пи согласно кивнул, перехватывая любопытный взгляд Бетти. — У нас есть этот бар, парочка старых байков и законы, которые мы чтим. — И много их? Законов, — спросила Элизабет, всем телом поворачиваясь к Стивену и закидывая ногу на ногу. — Не говори ей, — строго оборвала Топаз. — Эти законы только для своих. Джонсу не понравится, что ты привел её сюда. — Пусть идет в задницу. Не только ему сюда красоток водить. — Свит Пи подмигнул блондинке, на что Топаз раздраженно закатила глаза. — Давно вы дружите? С Джонсом? — Лет десять. Наши старики поднимались вместе, а мы болтались рядом. Джаг не собирался вступать в банду, но он Змей по крови, так что… — А что случилось с его отцом? — спросила Элизабет, жадно ловя каждое слово, отпивая по глотку из своего бокала. — Кто знает. Ему дали лет шестьдесят тюрьмы, но, говорят, он смог сбежать и скрыться. Лично я думаю, что его завалили, иначе вернулся бы уже. Врагов у него было достаточно. — Заткнись уже, — буркнула Топаз, укоризненно смотря на друга, и Стивен, поняв, что сболтнул лишнего, уткнулся в свой стакан.       Элизабет задумчиво нахмурилась, очерчивая пальчиком ребро дешевого бокала.       Почувствовав на себе тяжелый взгляд, она подняла голову, замечая Джагхеда наверху лестницы. Он стоял, облокотившись на перила, по обыкновению суровый и равнодушный. Появление Купер, казалось, его нисколько не волновало — он не среагировал на её поднятую в приветствии ладонь и через секунду исчез в темноте второго этажа. Бетти, быстро осушив бокал, поднялась со своего места и двинулась к лестнице, чувствуя острую необходимость его увидеть.       Поднялась наверх, проделывая тот же маршрут, что и в первый раз. Тогда её трясло от страха и злости, а сейчас не было ничего нужнее общества молчаливого Змея, который не скупился на оскорбления, но в то же время остался единственным, кому было плевать на её репутацию. Она остановилась у двери его кабинета. Хотела постучать, но передумала и вошла без предупреждения, заставая его за кипой бумаг, над которой он склонился, сосредоточенно сведя брови к переносице. Услышав её неуверенные шаги, Джагхед поднял взгляд, перекатывая карандаш между пальцев, на удивление спокойно реагируя на вторжение в его личное пространство.       Бетти тихо прикрыла за собой дверь, прошла к дивану, сбросила туфли и легла, устраиваясь головой на подлокотнике. Джонс повернулся в её сторону, немо требуя объяснений, но она уставилась в темный потолок, наплевав на собственные домыслы. — Мои волосы в долбанном апельсиновом соке. Меня презирает вся школа, и видео, где надо мной издевается Реджи уже, наверняка, распространили по интернету. Мой отец не чувствует своей вины и продолжает встречаться с Шерил. Он лишил меня денег, и теперь мне негде жить. У меня болит все тело, а голова готова взорваться от потока мыслей, поэтому можешь начинать орать. Мне все равно, — на одном дыхании выпалила Элизабет, рассматривая свои затекшие от каблуков ноги. — Мне больше некуда пойти, и тебе придется вышвырнуть меня отсюда силой, потому что сама я ни за что не уйду. — она повернула голову в сторону Джонса, смотря на него уверенно и твердо.       Он обнял спинку стула одной рукой, внимательно рассматривая её грустное лицо. Она приготовилась к гневной тираде, но он упорно молчал, и только его глаза, поблескивающие в тусклом свете лампы, выдавали толику понимания. — Рассчитываешь, что я тебя пожалею? — раздраженно буркнул Джагхед. — Обойдусь, — фыркнула Бетти, поворачиваясь к нему лицом, на бок, подкладывая ладонь под щеку. — Просто не будь козлом хотя бы сегодня. Это, официально, самый дерьмовый день в моей жизни.       Джагхед, вопреки всем её ожидания, просто вернулся к своему занятию, недовольно вздохнув. Она расслабилась и бездумно проследила за тем, как он сделал пометки карандашом, зачесав волнистую челку со лба пальцами. Мысли плавно скользили по сознанию, но не проникали вглубь, позволяя Элизабет почувствовать облегчение. Абсурдно, но она чувствовала, будто этот старый пыльный кабинет — единственное, самое безопасное место во всей вселенной.       Купер устало прикрыла глаза, прислушиваясь к тихому треску лампы и шуршанию бумаг, которые Джагхед перекладывал с места на место. Успокаивающий звук, медленно уносящий измученный разум в спасительный сон. — Больше он тебя не тронет, — уверенный шепот, где-то на задворках уплывающего сознания.       Элизабет неосознанно улыбнулась сквозь дрему, не зная, сон это или еще реальность, но без единого сомнения веря каждому слову…