Твоя награда - смерть.

– Гермиона! Прекрати дрыхнуть! – Астория сменила амплуа язвы на роль садистки, немилосердно вырывая свою добычу из царства снов.       Изучившая привычку младшей сестры получать желаемое всеми подручными средствами, Гермиона открыла веки, вымученно поглядев на зловредную особу и хриплым голосом спросила: – Девушка, как ваша совесть позволяет издеваться над измученным человеком? – Тебя поздравил с победой Джейк, – вопросы, касающиеся совести, Астория всегда заносила в категорию риторических и говорила о том, что волнует её в первую очередь. – Вы там уговаривали Волдеморта убиться, а здесь Джейк захватил школу! Говорила же тебе: оставайся, у меня предчувствие. Вдвоём мы сумели бы его схватить, а так... Ты сражалась в первых рядах рядом с Гарри и Дафной, тем временем меня усыпили, словно дитя неразумное. И как он догадался? Вернётся – научит меня этому трюку. Твой парень грубый, неотёсанный варвар! Тащил меня, как мешок на плече! Неужели трудно нести девушку на руках? Я ему это припомню… и тебе влетит за компанию…       Несерьёзные возмущения названной сестры проходили мимо сознания Гермионы, услышавшей самое важное – Джейк живой. Во время утренней атаки на лагерь Волдеморта она хотела найти парня и после победы три часа бродила среди тел погибших волшебников и магических существ. По её расчетам, базировавшимся на анализе прошедшего дня, Джейк должен находиться поблизости от Тёмного лорда, поэтому… «Самая глупая ученица снова облажалась, – Гермиона кивала словам Астории, думая о своём, – потому что прогнозирует поведение человека исходя из ошибочных данных. Сколько ещё потребуется пинков под зад, чтобы осознать – мой парень совершенно непредсказуем. Я разминулась с ним из-за собственной гордыни и стремления ни в чём не уступать парням. Навоевалась? Показала всем, какая сильная волшебница? Понравились кишки, дерьмо и оторванные конечности? Доказала? Что? Кому? Переспорив Гарри, умолявшего меня остаться, я бросила Джейка на произвол судьбы, как и три года назад. Астория правильно обзывает гусыней безголовой, потому забочусь исключительно своими желаниями. Джейк умеет постоять за себя, а столкнись мы на поле боя… превратились бы в застывшие мишени. Я не учусь на собственных ошибках, наоборот – старательно их умножаю, идиотка». Воспоминания о недавних событиях отвлекли девушку.       Утро, ставшее окончательным триумфом Гарри Поттера и его товарищей, принесло долгожданный мир на землю магической Англии. Блуждающую среди погибших Гермиону разыскала Дафна и отвела в замок. Девушки устали и отмахнулись от Астории, желая быстрее где-нибудь прилечь. Идеально подходила Тайная комната, но ходячий ключ занимался совсем другими проблемами. Изнурённые сражением девушки по молчаливому соглашению выбрали местом отдыха спальню Астории, надеясь на то, что там никто не станет искать.       Взглянув на прикроватные часы, Гермиона покачала головой: непоседливая заноза позволила отдохнуть всего лишь пять часов. Ночь перед атакой выдалась нервной и бессонной, поимка Джейка требовала плана, составленного на свежие мозги, но, кажется, Асторию не волнуют такие мелочи. В утверждениях, относящихся к Гринграсс-младшей, девушка ошиблась сильно, потому что Асторию заботило только одно – «когда начнём ловить Джейка». Усталость, эйфорию от победы язва не признавала, громогласно требуя от сестёр шевелить задницами, пока кое-то не исчез. Под таким агрессивным давлением Гермиона и Дафна предпочли одеться и… выслушали патронус Гарри. Друг передал строжайший запрет на преследование ушедшего отряда, указав, что полностью разделяет такое решение лорда Гринграсса. Против воли деда младшая внучка всегда опасалась выступать открыто, но возмутиться недальновидностью она смогла, прошипев: «Чудесно», заваливаясь на освободившуюся кровать.       Выход из игры идейной вдохновительницы незамедлительных поисков Джейка позволил девушкам спокойно разойтись по своим надобностям. Гермиона, при всём желании лететь-бежать-аппарировать на поиски неизвестно куда, но бежать, собрала волю в кулак и отправилась в медкрыло помогать мадам Помфри. Она проходила по коридору и повсюду натыкалась на следы недавнего боя: обломки доспехов, шляпы и мантии волшебников, выбоины в стенах, пятна крови. «Ты пробивался по этому маршруту, Джейк, я знаю, сердцем чувствую. Хогвартс ты захватил, но затем отступил, пощадив защитников, но кое-что не сходится. Отрубленную ногу сволочи Крама… одобряю. Болгарский супер-перец только выиграет в итоге – аэродинамические свойства его тела улучшатся, потому что уменьшится площадь сопротивления воздуху. Игрокам в квиддич вообще ноги не нужны, только две руки и жопа, которой они думают. Ты же, Джейк, квиддич не признавал и соображал всегда нестандартно в критических ситуациях. Дураком тебя не назовёшь, иногда от злости можно, поэтому ставим себя на твоё место… У тебя на руках раненые и цейтнот на принятие взвешенного решения. Аппарировать отсюда нельзя, раненые ограничивают мобильность, ты не успеваешь вывести отряд, приближаются враги, ты обязательно выберешь… и получается… Ты оставил неспособных передвигаться самостоятельно волшебников где-то в школе, не забыв наложить иллюзию пустого помещения, ещё и дверь, наверное, оставил открытой. Где искать твоих… коллег? Кто знает нашу школу лучше всех? Нет, не Гарри с его картой, а незаметные труженики эльфы».       Гермиона развернулась и пошла туда, где живут и работают самые информированные существа – на кухню. По пути отправила патронус лорду со своими размышлениями, как очень компетентному человеку в подобных вопросах. Подтверждение логичности своего решения девушка получила от эльфов, уже имевших приказ всячески содействовать мисс Грейнджер. Ушастые следопыты справились с задачей за время, которое девушка потратила на поедание пирога. – Мисс Грейнджер, мы нашли пятерых нехороших волшебников, – докладывал неизвестный эльф, – они в классе под иллюзией на шестом этаже.       «Все правильно, Джейк, спрятал людей не на верхних этажах, потому что там искали в первую очередь. Неплохой ход, но теперь я вынуждена позаботиться о своих врагах, даже проигравших. Положить их в одну комнату с защитниками, аналогично приговорить к смерти. Обозленные собственными утратами люди разорвут твоих раненых на части, невзирая на степень виновности. А среди Пожирателей оставались и Трейси Дэвис, и Блейз Забини, снабжавшие нас информацией».       Гермиона попросила эльфа показать точное место пребывания нехороших волшебников и, спустя десять минут, зашла в класс. Иллюзия слетела по щелчку пальцев помощника, открыв девушке неумело перевязанных, брошенных на волю случая недавних врагов или напуганных возможной расправой несчастных жертв чужих амбиций. В одном из раненых она опознала Блейза, бледного, испачканного, совсем непохожего на себя прежнего, высокомерного слизеринца. Никто из лежащих не схватился за палочку, никто не выкрикнул оскорблений – все понимали зависимое положение и смирились. – Какая насмешка высших сил, – мягко заговорила Гермиона, – вы стремились уничтожить таких как я, а сейчас целиком попали в мою власть. Открыть ваше убежище не трудно и никто меня не упрекнет, но до следующего утра никто из вас не доживёт – такие же раненые, правда, они победители, попросту задушат своих врагов. Поэтому предлагаю сделку: я займусь вашим лечением, а взамен получаю сведения о том, куда Дискейн увёл остальных. Такой подход понятен, мальчики и девочки? Или пригласить других слушателей? – Мы ничего не знаем, Грейнджер, – ответила девушка, отрывая кусок мантии, – нас не посвящали в планы. Затащили сюда и сказали: «Сдайтесь кому-то из профессоров». Можешь не верить, но это правда, а если найдешь «Веритасерум» – сама убедишься.       Особых надежд легко получить сведения Гермиона не питала, всего лишь хотелось верить в желание Джейка оставить след. А парень поступил как всегда – сплошные тайны и ноль подсказок. Отодвинув розыск беглеца на второе место (искать запретили неспроста) в списке приоритетов, девушка занялась лечением свежеприобретённых пациентов.       «Как бы сильно не рвалось мое сердце за тобой, а всё нужно подчиниться приказу. За несколько дней все поостынут, нормально подумают и уровень озлобленности уменьшится. Выясним, кто с тобой ушёл, а затем… пройдёмся по адресам родственников. В одиночку ты сможешь хорошо спрятаться, не сомневаюсь, но десятки неподготовленных волшебников связали тебя по рукам и ногам. Ты не уйдешь из магического мира, не бросишь горе-товарищей, потому что не способен на такое. Подождём, и голод выгонит из укрытия, вы где-то засветитесь, а дальше дело сдвинется с мёртвой точки».       Поочередно наложив диагностирующие чары на каждого из страдальцев, Гермиона столкнулась с новой напастью: раненым требуются зелья, которых не хватает своим. Восстановив иллюзию и пообещав беднягам вернуться, девушка отправилась просить помощи у человека, прошедшего настоящую войну. Лорд Гринграсс в это время находился в кабинете директора школа и внимательно выслушал просьбу. Домовой эльф получил указание доставить всё через пару минут. – Я израсходовал неприкосновенный запас, поэтому не рассчитывайте на дальнейшую щедрость, – угрюмо произнёс Конрад Гринграсс, выставляя девушку за дверь, – способы поимки кое-кого обсудим позже.       Лорд получил заслуженную благодарность и Гермиона вернулась на шестой этаж. Обрабатывая раны, она ловила себя на мысли, что её благодетель вполне способен соврать, но внутренний голос сразу задал вопрос: «А как ты поступила бы на его месте?», тем самым подавляя соблазн обратиться ещё с одной просьбой.       Остаток дня девушка провела в трудах и хлопотах, помогая раненым с обеих сторон. Празднование победы над Волдемортом отложили на время, необходимое для выздоровления основной массы пострадавших и предания земле погибших. Такое предложение внёс на рассмотрение не распущенного штаба Гарри Поттер, получив единогласную поддержку. Про все события, происходящие за пределами медкрыла, Гермиону извещала вездесущая младшая Гринграсс. Вечером, собравшись в комнате Дафны, уставшие девушки подвели итоги дня и войны в целом. Количество знакомых, погибших защищая Хогвартс, озвучила Астория: – С нашей стороны ушли к Мерлину около двухсот человек, не учитывая раненых, которые умрут этой ночью. Точно знаю, что от «Авады» погиб мальчик с Рейвенкло, а кто именно, сказать затрудняюсь. Кто-то из братьев Криви также… ушёл. У слизеринцев… погибли Нотт, Креб, Гойл, Эйвери, МакНейр и Булстроуд. Старшего хорька взяли в плен, младшего привела мамочка в министерство час назад, чтобы сдаться аврорам. Трейси умничка, раскрутила женские дни в серьезную болезнь и благополучно провалялась в Мунго, учитесь, как правильно… С Блейзом всё понятно, и остались…       Дослушать, что или кто остались, Гермиона не сумела – сон отключил уставшее тело. За последние месяцы девушка практически не помнила своих сновидений, но, проснувшись среди ночи, длительное время не могла понять того, где же она находиться. Отчётливый сон настолько сильно врезался в память, что дезориентировал сознание. Приснился Джейк, идущий по темно-серой пустыне, не оборачиваясь и не откликаясь на её слова. «Я уже мёртв, Грейнджер, тебе лучше смириться и отпустить меня. Я мёртв… мёртв… клятва выполнена… ты будешь жить… отпусти меня» – слышался голос Джейка, удалявшегося в сгущающуюся тьму. И в темноте комнаты казалось, что она видит силуэт парня.       Утренний будильник в исполнении неунывающей Астории поднял всех, не взирая на заслуги и душевные переживания. Старшие девушки попробовали усмирить бушующий вулкан энергии мольбами про усталость, но потерпели позорное… как-бы ничью. Бессердечная особа пообещала, что уже уходит, а затем устроила локальное наводнение в кроватях своих «ленивых сестричек» использовав «Агуаменти». Визги, угрозы, крики «на высококультурном французском» только раззадоривали ходячее стихийное бедствие, успевшее заблаговременно изъять палочки любительниц спать в «такое прекрасное утро». Взбодрённые дальше некуда «ласковым» подъемом, девушки рванулись наказать обидчицу и напоролись… – Вы собрались в таком виде показаться в гостиной? – ухмыляясь самым наглейшим образом, Астория рукой указала на особенности женской фигуры неудачниц-мстительниц.       Промокшие насквозь пижамы отчётливо показывали всем желающим, что под одеждой скрываются тела молодых красивых девушек с положенным природой набором выпуклостей. Удар по внешности оказался сокрушительным: Дафна потянула за собой мокрую Гермиону, обещая сестре все кары небесные. Спустя час, позавтракав в Большом зале, намерения «влупить заразе» растаяли под лавиной неотложных забот.       Гермиона отдавалась работе с ранеными всей душой, стараясь таким способом заглушить тревогу за человека, которого уже объявили в розыск. Во второй половине дня состоялись похороны погибших, кого не забрали родственники, и Гарри Поттер, провожая девушек до слизеринской гостиной, неожиданно заметил: – Мы поменялись с Джейком местами: месяц назад он ловил нас, а теперь сам в бегах и значится разыскиваемым лицом номер один. Процесс реабилитации нельзя запустить немедленно, потому что, согласно закону, требуется подпись пострадавшего от произвола авроров. Недавно мы прятались по лесам, а сейчас он где-то мерзнет, и как уговорить нашего друга подписать бумаги… убейте, но не понимаю.       Кроме проблемы с Джейком, перед самой Гермионой возникла дилемма: подать иск на Молли Уизли, гарантированно упрятывая суку в Азкабан или простить мать, потерявшую сына. Сестры и особенно Гарри настаивали на придании гласности чудовищных замыслов Уизли, указывая на то, что в мире волшебства нельзя прощать подобное отношение к себе. Друзья упрашивали выбросить из головы маггловские принципы всепрощения и человеколюбия, но Гермиона предпочла проявить милосердие к женщине и без того раздавленной утратой.       Гарри бессовестно использовал запрещённый метод, сказав: «Джейк тебя вообще не поймёт», и все же девушка осталась непреклонной в своей доброте. Возможно, причина милосердия крылась в том, что она насмотрелась страданий на десяток жизней вперёд, поэтому ограничилась демонстративным игнорированием попыток Молли извиниться. Отказ Гермионы наказать двуличную тварь усугубил незаметный для посторонних раскол между друзьями. Полностью закрывшись от всех, уставая до предела в медкрыле, она постоянно думала про Джейка. Волшебный замок постепенно восстанавливался, а в душе Гермионы лежали руины призрачных надежд.       Газетные статьи девушка не читала, подсознательно опасаясь узнать страшные новости, как уже случалось. Друзья смотрели с жалостью и пониманием, но от этого становилось хуже. Ощущение собственного бессилия, неспособности чем-то помочь Джейку, превращало каждый новый день в пытку. Невольные пленники-пациенты уверенно выздоравливали, не забывая постоянно благодарить свою спасительницу. «Эх, свалились на мою голову… Нет, захотела блеснуть способностью просчитать действия Джейка… Сейчас бы плюнуть на все доводы разума и отправиться на поиски. Я помогаю вам, а кто поможет ему? Кто вытащит из кровавого болота?» – крутилась навязчивая мысль после очередной перевязки недавних врагов.       В один из вечеров мадам Помфри, закончив со своими пациентами, занялась добровольной помощницей. Вердикт колдомедика прозвучал в какой-то мере ожидаемым: сильнейшее нервное истощение организма Гермионы Грейнджер. Мадам Помфри запретила девушке приближаться к медкрылу, очень настойчиво попросив ограничить (обойтись вообще без магии) использование волшебства. – Продолжите сжигать себя, и в одно прекрасное утро ваши друзья найдут холодный труп, мисс Грейнджер. Вашими подопечными, понимаете, о ком говорю, займусь с утра. Идите, Гермиона, идите и отдыхайте, но лучше всего – выберете себе место подальше от всего этого, вытягивающего из вас последние силы. Вы будущая мама и такие нагрузки повредят в будущем – не заботитесь о себе, так подумайте о детях. – Спасибо, мадам Помфри, я последую вашим указаниям в точности, – согласилась Гермиона, понимая, что ей желают только хорошего.       Укладываясь в постель, она пообещала себе завтра же покинуть Хогвартс на неделю, чтобы отдохнуть в родительском доме. Озвученное намерение сестрам, во время завтрака, встретило яростное сопротивление Астории: – Мы не отпустим тебя одну, даже не мечтай! У кого-то талант влипать в загребущие лапы Уизли и дома ты окажешься беззащитной! Я поеду с тобой! Мое решение не обговаривается! Только попробуй открыть рот, Грейнджер, рискни! Вернется Джейк, и что я ему скажу? Вчера Гермиона вышла замуж за Дебиллиуса, пылая самыми «настоящими» чувствами, замешанными руками позора магического мира. Не терпится сменить фамилию на Уизли? Ты… ты… я скажу без свидетелей, кто ты. – Гусыня? Курица безголовая? – забота Астории согрела сердце, пробудив способность иронизировать над своей… неразумностью. – Всё гораздо запущенней, – ответила за сестру Дафна, мягко улыбаясь. – Гермиона, в отличие от некоторых, – Астория прищурилась и посмотрела на «помощницу», – признаёт свои ошибки, исправляется, а ты… жадина! Забрала больше трети честно заработанных денег! Вот как я буду охранять, рисковать жизнью и желудком без финансовых резервов? У меня не осталось даже кната на мороженое! Я требую половину, большую всех, заметьте мною заработанных, средств. Жадина, деньги отдай.       Несправедливо обделённая дележом, Астория доставала сестру при каждом удобном случае, но у старшей имелся годами выработанный иммунитет. Брачная аферистка отказывалась признавать раздел честным и требовала увеличить её долю. Дафна проговорилась как-то: «Сестричка у нас избалована дедом, обучена Джейком облапошивать людей, и развращена мордредовым телевизором. Она упряма до ужаса и не признаёт других мнений, кроме своего. Если Астории что-то или кто-то нужен – она этого добивается, а позже спрашивает: «И зачем я это сделала?». Тебе волноваться не стоит, потому что для Джейка, прости за грубость, солнце встаёт из твоей задницы и парень не замечает других особей женского пола».       Запланированный уход-отпуск пришлось отложить ещё и по причине намеченного на вечер маленького дружеского празднования окончания войны. Дату официальных празднеств никто не назначал, но главным действующим лицам захотелось разбавить атмосферу нервного напряжения витавшую по Хогвартсу. Услышав от Гарри о предстоящем мероприятии, Гермиона категорически отказалась в нём участвовать. – Я не стану праздновать что-либо до того дня, пока Джейк не окажется сидящим возле меня, – заявила она Астории в ответ на пожелание «не глупить».       Телохранительница самозваная или мучительница на добровольных началах, в зависимости от поступков, добилась своего, поменяв тактику уговоров. Астория не просила, не язвила, она поступила в духе Джейка – надавила на совесть упёртой гриффиндорки. За час до начала негласного празднования Гермиона капитулировала. Смотреть на взирающую тоскливо и демонстративно вздыхающую, не отходящую ни на шаг Гринграсс-шантажистку оказалось тягостным занятием. – Как у тебя получается заставлять меня чувствовать себя виноватой? – удивлялась Гермиона, укладывая волосы перед зеркалом. – Опыт, моя упрямая подруга, – Астория улыбнулась и забрала расчёску из рук «ничего не понимающей в причёсках особы» – опыт незатихающей войны с моей недалекой сестрой. Я научилась получать нужное без волшебства, одним лишь своим несчастным видом. Дафна находит противоядие моим действиям, но я быстро, как сказали в моем любимом телевизоре, эволюционирую.       Милая болтовня отбросившей маску язвы девушки, приподняла настроение и в Большой зал Гермиона входила более-менее умиротворённой. Никто из собравшихся не блистал изысканными костюмами или платьями – всё это ещё впереди. Волшебники почистили одежду, обувь и выглядели вполне обыкновенными, без лоска, присущего официозу. Лорд Гринграсс шутливо передал школу в руки Минервы МакГонагалл, кратко поздравил всех присутствующих с тем, что они выжили, и предложил почтить минутой молчания всех погибших.       Гермиона поднималась, с трудом сдерживая слёзы. «Аластор Грюм погиб в бою с четырьмя Пожирателями, уложив навечно «Авадой» сумасшедшую Лестрейндж. Добряк профессор Люпин убит в поселении оборотней, отговаривая последних от союза с Волдемортом. Снейп, человек, которого нельзя называть профессором или преподавателем отдал свою жизнь, защищая северную стену. Фред Уизли умер под обломками рухнувшей башни. Салли Энн Перкс и Колин Криви скончались от ран во время утренней атаки. Знакомые и неизвестные, парни и девушки, мужчины и женщины, окончившие факультеты львов, воронов, барсуков и змей, мы вас не забудем».       Дань погибшим отдали, и волшебники занялись тем, для чего и собрались: выпить, кто чего пожелает, обсудить открывающиеся перспективы, серьёзно… поболтать. Вечеринка плавно набирала обороты, всё чаще слышался смех, окрики и Гермиона задумалась над тем, как бы незаметно улизнуть от своей сестры. Бокал шампанского, стоящий перед девушкой, остался таким же полным, чего нельзя сказать про получившую временную свободу Асторию, тянущуюся уже за вторым.       Кто-то из волшебников выходил на улицу, подышать раковыми палочками, кто-то молча поглощал спиртное – каждый расслаблялся, как умел. В нестройной какофонии звуков Гермиона различила голос человека, отсутствовавшего последние дни. «Уизел ни за что не пропустит дармовую обжираловку, а если и наливают бесплатно...» – прокомментировала появление рыжего сидящая напротив Натали Уайт.       Взяв свой бокал, Гермиона уполовинила его за один глоток, заливая спиртным закипающую злость на «героя», удравшего с поля боя. Его оправдания: «Мы побежали отбивать Хогвартс» обманули многих, но Астория показала в Омуте правду. По непонятным для Гермионы, сестёр и Гарри причинам, лорд Гринграсс попросил держать информацию засекреченной. Аргумент «не нужно наживать себе лишних врагов» выглядел неубедительно и странно. В числе трусов оказались родственники влиятельных особ магического мира и показания Астории, в случае обнародования, наносили колоссальный вред репутации, но опытный в политических интригах лорд предпочёл иной вариант.       Шампанское девушка допила и уже собралась уйти, когда Натали Уайт задала вопрос: – Грейнджер, сколько лет ты скрывала свою дружбу с Гринграсс? – Примерно три с половиной года, – алкоголь развязал язык всегда осторожной Гермионе. – Так, у нас получается, – слизеринка считала, загибая пальцы, – уже на четвертом курсе вы дружили. Интересно… у нас все думали, что Ледяная принцесса нацелилась исключительно на Поттера и не контактирует больше ни с кем из красных. Твой защитник на то время загремел в Азкабан, но оказывается… он подстраховался с помощью Гринграсс. Три года водили за нос всю школу и мир, одобряю, истинно слизеринский подход, а исполнение вообще бесподобно! Теперь понятно, откуда у тебя прорезались уверенность и спокойствие: сёстры натаскали, как правильно реагировать на различные ситуации по стандартам общества волшебников. Поначалу, что ты, что Поттер, выглядели дикарями в магазине чудес, но постепенно изменились. Наши девушки даже задумывались о том, что с Грейнджер желательно установить нормальные отношения, на перспективу, и Поттер не лишним будет… Мы думали, мямлили, а умные люди давно уже договорились! Вот заразы! Грейнджер, я тебя очень уважаю за такие действия… Слушай, бросай свой Гриффиндор и переходи на Слизерин. Ты можешь выставлять любые условия МакГонагалл. Не хочешь? – Нет, но спасибо за приглашение. – Пожалуйста! Я ничем не рискую сейчас, а вот наша Ледяная принцесса крупно подставлялась, находясь в твоей компании, потому что основная масса слизеринцев не одобрила бы такое… вызывающее поведение. И теперь семья Гринграсс получает огромное влияние благодаря умнице Дафне: дед командовал обороной замка, она сражалась получше многих, дружит с Гарри Поттером и Гермионой Грейнджер. Любопытно, а вы все представляли такие последствия вашей дружбы? – Нет, мы просто помогали друг другу, потому что хотели этого, – ответ Гермионы прозвучал незамедлительно. – Ты и Поттер может быть и «просто», но лорд Гринграсс… Польза для своей семьи у волшебников всегда имеет высший приоритет. Но если говорить честно – уж лучше Гринграсс, чем Уизли, так что ты сделала самый идеальный выбор из возможных. «Меня и Гарри свёл с Дафной человек, которого я не забываю ни на день, ни на минуту. Манипуляции Джейка, сейчас это уже очевидно, привели к тому, что его друзья оказались на вершине славы. Не удивлюсь, если он так и планировал, но я всё испортила. Сегодня мы — герои, победители, живые, а человек, заложивший основы нашего триумфа… убийца, предатель, командир последнего отряда Пожирателей смерти. Джейк перенёс немыслимые пытки, потерял память, всеми презираем и ненавидим, и всё же… продолжал спасать мою… меня неумную». – Натали, а что ты подумаешь, если я скажу следующее: дружбой с Гринграсс и многими своими достижениями мы с Гарри обязаны Джейку Дискейну. – Мерлин и Моргана, – отсалютовала бокалом собеседница, – тебе нельзя пить. Не упоминай этого чудовища и палача. Все в нашем мире знают, что он враг, а ты говоришь: чем-то ему обязана. Уизли вообще утверждает, что этот… Дискейн тебя изнасиловал в Малфой-мэноре и его мамочка пару недель тебя лечила. – Сволочь, тварь, – алкоголь спровоцировал Гермиону на несвойственные выражения, – трусливая мразь лжёт. Джейк спас меня в мэноре из лап Беллатрикс… Он схватил меня, Гарри, рыжего недоноска в лесу Дин и отпустил, он… он…       Связно закончить Гермиона не сумела, потому что накатившая на сознание ярость потребовала выхода, совсем не словесного. Мишень для агрессии нашлась в нескольких ярдах: Рон Уизли, краснорожий от выпитого, скалясь во всю пасть, что-то втолковывал Браун и Патил. Пары́ спиртного ударили Гермионе по мозгу, снося ограничения и моральные запреты в пропасть клокочущего гнева. Расстояние до сволочи она преодолела за доли секунды и поступила согласно хорошо запомнившимся урокам. – Рыжий, – угрожающим тоном обратилась девушка к подлецу, – что за дебильные слухи ты распускаешь про меня и Джейка? Соскучился за доктором Дискейном? От чего меня лечила твоя сучка-мамаша? Ты видел, что происходило в камере мэнора? Свечку держал? А что творилось в «Ракушке» ты уже забыл? Лживый ублюдок, попробуй ещё раз произнести своим вонючим хлебалом фамилию «Дискейн» и я изуродую тебя окончательно.       Напоминание о негнущемся среднем пальце, «подарке» от Джейка, привело засранца в бешенство. Перед собравшимися послушать скандал волшебниками он вынужден ответить достойно, на что и провоцировала «героя» девушка. – Перси сказал, что они все уже… Дискейна поймают и отправят в Арку смерти, он палач… он… он пытал меня!       Удар носком туристического ботинка Гермионы в пах, прервал столь экспрессивный «честный» ответный пассаж рыжего, а кулак, врезавшийся в нос, усадил тело скота на жопу. – Я предупреждала – не поганить фамилию дерьмовой пастью, – прошипела Гермиона. – Один, два, три, – Симус зачем-то принялся отсчитывать, – семь, восемь и… девять, десять. Дамы и господа, у нас чистый нокаут, исполненный Гермионой Грейнджер.       Незамысловатая шутка Финнигана рассмешила выпившую изрядно толпу и, параллельно, привела в чувство поверженного на пол. Лаванда бросилась утирать сопли и побежавшую кровь из носа Уизела, а гордящаяся своим поступком Гермиона… великодушно последовала за взявшими её под руки сёстрами. Она понимала – удару не придадут должного значения: выпила лишнего, сорвала злость на первом, кто подвернулся под руку… – Дорогие мои сёстры, – на смену ненависти пришла вселенская доброта к ближнему, и Гермиона поспешила ею поделиться, пока храбрость бродит в мозгах, – метод затыкать пасть рыжему дебилу кулаком мне понравился. Я вас всех очень люблю! Пожалуйста, напомните завтра, что Маклаггену и… хорьку, и… всем муданцам, нужно хорошо отрихтовать рожи, врезать по наглым мордам… ногами удобнее… и руки не будут болеть.       Замечание Астории «кому-то нельзя пить» любительница устранять проблемы кулаками отказалась воспринимать на свой счёт. Зарядив рыжему в рыло, Гермиона испытала необыкновенное облегчение. «Проснусь и выбью козлу зубы, чтобы вообще..». Сопровождавшие подруги (Гермиону тянуло на подвиги) впервые увидели уравновешенную, выдержанную, дисциплинированную мисс Всезнайку в амплуа злобной фурии, способной вырубить здорового парня голой рукой. Поступок Гермионы вызвал у сестёр, привычных искать решения методами волшебства и интриг, чувство гордости и немного дружеской зависти. Просмотревшая сотни боёв профессиональных боксёров, исключительно для научного интереса, Астория Гринграсс поставила Уизела в категорию среднего тяжеловеса, а свою названую сестру в легкую нишу. – Гермиона, ты обязана научить меня такому удару, – укрывая рухнувшую на кровать победительницу по версии Хогвартса, повторяла Астория, – только на трезвую голову, потому что пить тебе очень не рекомендуется. Ух, как же классно ты ему зарядила!       Впервые за последние недели Гермиона Грейнджер заснула спокойно и самую малость счастливой. Ночь минула без сновидений с кошмаром, а утром..