Твоя награда - смерть.

      Оставив заметно исправившегося в поведении парня под присмотром друзей, Гермиона на мгновение почувствовала непереборимое желание использовать ограничитель перемещений, но постеснялась своего намерения. «Саша не выкинет очередного фокуса, потому что заметно намерение мне понравиться. Куда уж больше, балбес». Гермиона помогла Дафне парой советов в выборе сладких блюд и пообещала всё-всё объяснить в присутствии младшей сестрички-занозы-везде. Аналогичный ответ получил слегка разозлённый Гарри Поттер. Друг подключил к расспросам Дафну, и на протяжении получаса Гермиона уверенно отражала хитроумные попытки выведать правду раньше именинницы. Предвкушая сюрприз для Астории, девушка откровенно веселилась, раздразнивая любопытство «следователей» до предела. «Подождите на общих основаниях, скоро всё узнаете» — повторила она сто первый раз и пошла искать свою крайне нестабильную судьбу.       Из гостиной доносился смех, поэтому Гермиона направилась в сторону источника развлечения. В помещении она увидела довольную… саму себя и Гарри Поттера, точно оставшегося с Дафной. — Что здесь происходит? — спросила Гермиона, — кто взял мою внешность? Дожидаясь ответа притихшей компании, она оглянулась по сторонам — не наблюдалось самого дорогого человека. Неясные подозрения ещё только начали формироваться, как заговорила она-двойник: — Ничего серьёзного, наша коварная подруга. Сегодня мой праздник, и захотелось слегка подшутить над твоим мальчиком. — Астория? — сдерживаясь от закипающей злости, Гермиона уточнила личность шутницы. — Вот видишь, ты сразу про всё догадалась, а этот… твой…       Пренебрежительные интонации в голосе подруге взбесили Гермиону, но внешне она выглядела хладнокровной. — Что ты ему сказала? — предельно медленно произнесла она. — Всего лишь объявила Гарри Поттера женихом Гермионы Грейнджер. Правда же это смешно? У тебя помолвка после новогодних праздников! Цени мою заботу!       Волна ужаса, гнева, ярости, смешанной с отчаянным страхом, захлестнула разум девушки. Предметы мебели ощутимо задрожали, портьеры на окнах заколыхались, люстра под потолком моргнула светом и взорвалась стеклянным дождём — неконтролируемая магия Гермионы набирала силу. Кто-то парализовал её и, падая, девушка лишилась чувств. Очнувшись от забытья, она рассмотрела взволнованные лица сестёр, Гарри и Конрада Гринграсса. — Прости-прости-прости, я ничего не знала, — Астория кинулась обнимать лежащую на кровати девушку. — дед всё показал в Омуте и… дура я… прости, прости… мы его сейчас же разыщем… прости…       Раскаяние недавно веселящейся именинницы пролилось на щеку Гермионы каплями слез. Она остерегалась заговорить, чтобы присутствовавшие в комнате друзья не услышали отчаяния. Уголки глаз наполнялись влагой, страх закручивал желудок в тугой узел, мозг пылал огнём страшного предчувствия, но Гермиона молчала. «Он способен завершить прерванную попытку, потому что считает меня потерянной навсегда. Теперь его никто не сдерживает — исчезнет бесследно, уверенный в полнейшем бреде одной идиотки. И я ничем не лучше! Почему не сказала сразу «мне нужен только ты», если не решилась на полноценное признание. Доигралась? Сделала всё по-своему? Хорошо получилось? Где его искать? В эту минуту он может пересекать пролив или покупать оружие, или пойти дорогой наёмников, или раствориться на просторах своей огромной страны. Всё так хорошо складывалось и вот-вот мы должны сказать главные слова, а получилось… снова разлука. Я не найду его, потому что он, не приведи Господи, уже мертв. Нет-нет-нет, так неправильно! Саша ещё живой, просто он потерялся в отчаянии, как и я сейчас. Хватит отлёживать задницу, ещё не всё потеряно».       Гермиона поднялась на ноги пошатываясь, выпила укрепляющее зелье, предложенное лордом. Намерение искать пропавшего вызвало шквал протеста со стороны Гарри и Дафны. Надёжные друзья предложили разделить зоны поисков: друг берёт на себя Хогсмид, подруга Диагон-аллею, Гермиона вернётся домой и пройдётся по окрестностям.       «Отличившуюся» сверх всякой меры Асторию из поисковой партии негласно исключили, но младшая из присутствующих проявила упрямый норов: — Праздник отменяется, — заявила именинница, — сначала вернём мой сюрприз. Не буду отмечать день рождения, пока не разыщем Сашу. — Нет, ты остаёшься здесь, — равнодушно заметила Гермиона, отказываясь от такой помощницы, — твои выходки дорого обходятся. — Гермиона, пожалуйста-пожалуйста, — взмолилась Астория, — возьми меня с собой! Я же с ума сойду в ожидании! Он может просто не поверить тебе! Подумай! У меня найдется аргумент, который заставит парня для начала задуматься. Пожалуйста, Гермиона! Я же ничего не знала!       Новая порция слёз и намёк Астории пошатнули уверенность Гермионы. Кивнув в знак согласия, она сразу же выставила условия: — Смотришь и молчишь, иначе… — Уже одеваюсь, — выкрикнула неисправимая Астория не дослушав до конца. — Хорошо, что она идёт с вами, Гермиона, — произнёс лорд Гринграсс, — так будет лучше для всех, потому что я не удержу её даже цепями. Энергичный характер виновницы торжества и грандиозной проблемы всем известен, поэтому друзья молчаливо согласились. Чтобы исключить малейший риск для здоровья Гермионы, переживающей сейчас эмоционально сильнейший стресс, лорд выдал всем порт-ключи до нужных мест.       Волшебное средство перемещения доставило девушек на задний двор дома Грейнджер. — Глупо искать здесь, — отметила первую ошибку в плане друзей Гермиона, — он уходит из мира магии и обрывает все контакты с прошлым. Искать нужно в Лондоне, я чувствую это, но город большой. Ощущение верного направления не работает — используем мозги. Вспоминая короткое совместное прошлое, она пришла к выводу о том, что в трудные минуты люди подсознательно ищут поддержку в знакомой обстановке. «Что он рассказывал о своем здешнем пребывании? Какой-то военный ему помогал… капрал, кажется. И друзья его, бандиты. Вспомнила! Марк… Дерек… Филипп… наглый Марк, точно! Марк Хук! Зацепки слабенькие, но это надёжнее, чем поиск по площадям. Предчувствие подсказывает — он где-то там, среди привычного окружения. На длительную задержку не стоит рассчитывать, уже утром он исчезнет. Дурак! И я — дура! Двигаться нужно, а не мыслями растекаться».       Обхватив Асторию, она аппарировала на Диагон-аллею, сконцентрировавшись максимально и собрав все силы, при этом страх удалось взять под контроль. Увещевания по поводу опасности для здоровья Гермиона проигнорировала, и, на её счастье, обошлось без расщепов. Экономия времени получилось солидной, что позволило быстро найти паб, возле которого в прошлом она видела друзей бандитов. В самом заведении нужных обличий девушка не обнаружила. «На такую удачу не надеялась, но остаётся обслуживающий персонал и завсегдатаи паба». Итогом длительного расспроса бармена она осталась недовольна, потому что всезнающий работник предпочёл играть в молчание. Отношение изменилось на предельно угодливое, сразу после того, как Астория небрежно выложила на стойку купюру с пятидесяти фунтовой королевой. Бармен задумался, наверное, для приличия и спустя половину минуты выдал сведения, которые не стоили ничего.       Бывшие подельники Джейка Дискейна загремели в тюрьму зимой девяносто пятого года за торговлю наркотиками. «Твой прогноз на заключение для кого-то исполнился, — сокрушалась Гермиона, покинув паб, — в остальном… я упекла тебя в Азкабан, а сейчас вообще потеряла». Ничего не сказав, она вышла из паба. — Мисс, подождите, пожалуйста, — послышался слегка заплетающийся голос.       Осторожно прикрыв за собой дверь, к девушкам подошёл заметно пьяный мужчина. — Джонатан слегка не в теме, он живёт в хорошем районе, но я кое-что знаю, самое свежее…       Просящие нотки в голосе и незаконченное предложение подсказывали — бесплатно только Саша всем делится. Двадцать фунтов она пообещала отдать почитателю Бахуса, если информация окажется стоящей. — Ищите в Хакнее, юго-западного внутреннего Лондона, в любом пабе вам скажут адрес Марка Хука. Он вышел из тюрьмы досрочно неделю назад. Об этом здесь никто не знает, Марк ещё отслеживается дома. Мои сведения… — Да-да, — оборвала его Гермиона, — возьмите деньги.       Из сводок криминогенной обстановки по столице Англии она знала упомянутый район с его мрачной репутацией. Таксист согласился ехать в Хакней только после залога равного стоимости проезда, но девушку не остановила потенциальная опасность. Удача сопутствовала поискам: первые встреченные девицы, раскрашенные до безобразия, подсказали адрес «чистеньким пташкам».       Не реагируя на свист парней и вполне недвусмысленные предложения оттянуться, Гермиона вместе с явно напуганной Асторией скорым шагом добралась до нужной многоэтажки. Подъём на лифте исключили — в тесной кабине они становятся уязвимыми, а поход по лестнице оставляет простор для адекватного отпора вероятной угрозе.       Преодоление двенадцати этажей потребовало всего лишь пяти минут и возмущённого сопения Астории. После третьего длинного звонка в квартиру 107–4 дверь открыла пожилая женщина. — Здравствуйте, — вежливо заговорила Гермиона, — извините за беспокойство, мне очень сильно нужно поговорить с Марком. — Чудеса, она ещё и воспитана, — вымученно улыбнулась женщина, приглашая жестом войти, — Марк во второй комнате справа.       Разговор с недавним арестантам сначала не заладился, Марк вообще не горел желанием что-то рассказывать. Гермиона подробно напомнила ему встречу с Джейком Дискейном, и это сработало. — Вспомнил! — парень хлопнул ладонью по колену, — Мы тогда грузили закинутого Фила, а вы гуляли. Ты подросла и похорошела, Джейк выбрал классную девушку. — Спасибо, Марк, но я здесь не для того, чтобы выслушивать комплименты. — Не дурак, мисс, но ничем помочь не смогу, Джейка видел тогда с тобой. Ходили слухи, что парень связался с террористами, в чём я сомневаюсь. В нашей банде он всегда отличался хорошим соображением, и за ним не числилось склонности к жестокости, а политические лозунги пацана раздражали. Никогда не поверю, что Джейк повёлся на идейную хрень, он… — Джейк Дискейн погиб, — остановила парня Гермиона, жаждущая услышать совсем другое, — в начале сентября этого года. Послушай, Марк, он говорил, что жил у капрала, но я забыла фамилию. Я хочу кое-что узнать от этого капрала на память про Джейка. — Хейти, — приглушенно сказал Марк, подкуривая сигарету, — живёт в шести милях на восток. Вот дерьмо! Фил загнулся от передоза, Дерек повесился в камере, Джейк тоже сыграл в ящик, остался я один. Видать, это знак свыше — лёгкие деньги на чужой беде ведут в могилу. — Ты можешь записать мне адрес капрала Хейти? — попросила она, чувствуя как время неумолимо уходит.       Марк докурил сигарету и криво ухмыльнулся: — Уже темнеет, красавицы, и там, куда вы спешите, вступили в силу иные законы. Я пройду, но вам… — Мы сумеем за себя постоять, — Астория всё же высказалась, — давай адрес. — Если цыпам нравится жёсткий секс — ничего не имею против. Сомневаюсь, что вы пройдёте половину пути, дурочки. Здешние банды насчитывают под тридцать-сорок рыл и сомнут вас обязательно. В лучшем случае: очнитесь утром, затраханные толпой во все щели или таких чистеньких девочек заберут в логово, подсадят на иглу и продолжат пользовать уже по обоюдному согласию. Идиотки! После наступления темноты сюда заходят только с полицейским спецназом. — Мне очень нужно! — взмолилась Гермиона, — время поджимает. Утром всё может измениться в худшую сторону. — Риск принесёт тебе, про себя молчу, неисправимые проблемы, — подала голос разума Астория, — потому что, вляпавшись в дерьмо, мы гарантированно всё и навсегда теряем. — Умный ребёнок, — ехидно отметил Марк, — тему просекла влёт. Приходите в семь утра, красавицы, лично проведу вас. За ночь народ нагуляется и утром, с моей помощью, всё выгорит. Договорились? — Да, — вынужденная отступить перед непреодолимым, Гермиона ответила достаточно резко. — Характер покажешь своему мужу, — Марк не оставил интонацию безнаказанной, — сейчас сиди и не дёргайся. Здесь другой мир! Ты не знаешь, что происходит в этом районе по ночам, а норов показываешь. Кто-то другой сейчас бы просто выставил вас за дверь и забыл, потому что гордячек у нас ломают быстро, ты же явно напрашиваешься. На память о хорошем парне Дискейне помогу вам завтра и сейчас постараюсь вывести. — Мы выберемся сами, — Гермиона не стерпела хамского, по её мнению, поведения, — утром жди.       Провожая девушек до двери, Марк всё же не удержался от колкости: — Характер у тебя пострашнее замашек самого жестокого надзирателя. — Зависит от обстоятельств, — вместо прощания сказала Гермиона.       На лестничной площадке между этажами девушки, предварительно сговорившись, аппарировали прямо в комнату Гермионы. Родительский дом порадовал очередным сюрпризом в исполнении младшей Гринграсс. Достойная ученица, теперь уже Саши Редера, ответила на вопрос, заданный мамой: «Где парня потеряла?» так, что Гермиона простила мисс Длинный язык. — Мисс Грейнджер, — заговорила Астория, — сегодня я совершила поступок, который навечно ляжет позорным пятном на мою репутацию и репутацию семьи Гринграсс. В мире, где я живу, такие действия позволяют себе только отъявленные стервы. Я незаслуженно обвинила Гермиону в двуличии, в нечестности, во всех грехах и как последняя дура обманула парня, которого она вернула фактически из небытия. Вы — мама и вам также больно, как и дочери, я… прошу… прощения за всю боль, вам причинённую.       Женская половина семьи Грейнджер оценила по достоинству раскаяние девушки, ранее употреблявшей слово «Простите» исключительно в язвительной форме. Поступок Астории никто не оправдывал, но милосердные сердца приняли слова покаяния. Девушка рассказала, как подговорила Трейси сыграть роль Гарри Поттера, как специально подобрала убийственные доводы, чтобы стереть с лиц Саши и Гермионы счастливые выражения. Вопрос «Зачем ты это сделала?» вынудил до этого момента смотрящую прямо в глаза Асторию опустить голову. Свой «подвиг» она объяснила местью за погибшего Джейка Дискейна: — Не прошло и пары месяцев, как ты приводишь в мой дом незнакомого симпатичного парня, про которого никогда не рассказывала — я взбесилась от такого обмана. Подумала, что ты совсем не относилась к Джейку так, как иногда показывала и решила наказать за двуличие. Оказалось — наказала всех, будто идеальная слизеринка. Гермиона, я не ожидала, что когда-нибудь скажу подобное, но вынуждена признать: ты и Дафна умнее меня. Сдержанности мне недостаёт или я слишком поверила в своё превосходство, не знаю, и всё же, не вздумай проболтаться сестре, она и так во всём меня превосходит.       До позднего вечера Шарлотта Грейнджер успокаивала откровенно нервничающих девушек. Гермиона наблюдала, как материнская забота и участие умиротворённо влияет на всегда язвительную названую сестру. Обыкновенные ласковые слова мамы преображали Асторию: пропадала вечная настороженность, черты лица заметно смягчались, глаза заблестели искренним сожалением о своём поступке. «Маска язвы скрывает добрую, слегка безалаберную душу Астории, которой всегда требовалась материнская любовь. Лишённая эмоциональной составляющей семьи, которую в большей мере обеспечивает мама, девочка выросла, как и положено вырасти воспитанной мужчиной». Переговорив все болезненные темы, женская половина спустилась в гостиную, поужинала и разошлась по комнатам, не забыв настроить сразу четыре будильника.       Сон упорно избегал сознания Гермионы, устав бездумно ворочаться в постели, она встала. Включив настольную лампу, девушка попробовала отвлечься книгой, но проверенное средство оказалось бессильным перед гнетущими душу мыслями. Книжка вернулась на полку, лампа выключилась, и Гермиона подошла к окну, непостижимым образом надеясь, что парень вернётся вопреки всякой логике. Она понимала: на его месте сама бы сбежала и всё же мысленно умоляла: «Подожди, не спеши, задержись, ты же меня не бросишь?! Где бы ты сейчас не находился — услышь моё сердце! Ты нужен мне! Мы не выживем по отдельности! Ты — моя судьба, Саша, и ты это знаешь! Господи, за какие грехи ты нас караешь? За что?».       Слезинки медленно вытекли из уголка смотрящих в ночь глаз застывшей Гермионы. За окном царила темнота, в которой островками света стояли уличные фонари. Такими же светлыми пятнами в душе девушки светились воспоминания, короткие и совсем не многочисленные. Она перебрала в памяти последние совместно проведенные с Сашей дни, когда парень находился всегда рядом, в одной кровати. — Не спишь? — от двери прозвучал шёпот Астории, — Можно войти? Мои сновидения объявили забастовку и твои, по всей видимости, их поддерживают.       Полуночная посетительница подошла к Гермионе. Длительное время они простояли в молчании, разглядывая ночную улицу, словно часовые на посту. — Гермиона, я должна признаться, — не поворачивая головы, произнесла Астория, — в том, что всегда сильно тебе завидовала. — Мне? — переспросила Гермиона, — Чему завидовать? — Твоим отношениям с Дж… с Сашей. — Астория, мы даже не целовались! — Подожди, не злись, выслушай для начала, потому что моя голова треснет от стыда. Твой приход с чужим для нас парнем не просто меня взбесил, нет, причина ещё и в застарелой зависти. Сегодня думала: «Вот сучка, тело Джейка жрут черви, а она быстро нашла утешение. Её чувства оказались сплошным враньем, потому что слишком мало прошло времени, на которое можно списать многое. Стоит, улыбается, радуется, а Джейк мёртв! Устрою этой лживой засранке достойный прием, чтобы навсегда запомнила мой день рождения». Как видишь, устроила, идиотка. В качестве оправдания могу сказать, что причиной таких сверхпоспешных действий послужило общение с одной гриффиндоркой, но это слабое утешение, никакое. Продолжим исповедь: твой парень давно мне нравится, спокойно, Грейнджер, говорю без всякого романтического подтекста. Не скрою, вначале глупые мысли проскакивали в голове, но кое-кто видел только Гермиону, и стало понятным, что весь его мир — это одна, иногда занудная гриффиндорка. Вы ещё только присматривались, а я уже видела, чем всё закончится. Сильнее всего моя зависть вспыхнула, не поверишь, после сегодняшнего просмотра Омута памяти. Дед показал только рассказ Джейка про иную реальность, его настоящее имя, но мне хватило и этого — у тебя самые невероятные отношения, которые можно вообразить. Парень пошёл в тюрьму для твоего спасения, подвергся страшным мучениям, воевал на стороне врага, но продолжал оберегать чью-то худющую задницу. Ещё в конце сентября я расколола Дафну и узнала, что ты умерла весной, но Джейк шагнул за тобой, угрожая уничтожить весь мир. Про договор со Смертью и как Джейк, — извини, нелегко привыкнуть к новому имени, — умер, чтобы ты продолжила жить, тоже знаю. А твой беспрецедентный самоотверженный, лишенный всякой надежды переход в чужую реальность? На первый взгляд ничего героического ты не совершила, но так подумают только кретины. Его душа могла уйти с Джейком, он вообще ничего не помнит про наш мир, и чтобы ты тогда делала? Вдруг ты не сумела вернуться назад? Вопросы, как и опасности в этом деле, возникают дюжинами, но ты пошла за своим сердцем. Рискнула своей жизнью, родителями и победила. Если ваши отношения — не самое настоящее, выстраданное чувство, тогда его просто не существует в жизни. Прости, если можешь, я всё испортила.       Гермиона приобняла замолчавшую вредительницу и положила свою голову ей на плечо, показывая таким жестом своё отношение к просьбе. — Романтично всё выглядит со стороны, — Гермионе так же захотелось высказаться, — до того момента, когда всё не испытаешь на себе. У всех первое свидание, поцелуи, объятия, а для нас… Азкабан, ожидание наперекор разуму и встреча, на которой мы едва не убили друг друга. Саша подарил мне цветы вчера, позавчера, а до этого… сдирал кожу с рыжего ублюдка для моего же спасения. Мы вполне обошлись бы и без потрясений. Здесь нечему завидовать, Астория, потому что лучше жить спокойно, чем так мучиться. Сейчас я чувствую, как его душа корчится от боли и безмолвного крика. Он курит в этот момент — у меня горький привкус во рту, не спит, как и мы, наверное, выбирает дорогу, которая уведет его далеко от волшебного мира, от всех нас. Знаю, как ему сейчас больно, и от этого знания душу рвёт на куски противоречивых желаний. Сильные эмоции с его стороны я ощущаю достаточно отчётливо, поэтому очень надеюсь, что и мои эмоции пробьются через отчаяние. Наши отношения, в случае, если я его найду, придётся отстраивать и начинать с чистой страницы — Саша ещё долго продолжит опасаться подвоха с моей стороны. — Я всё ему объясню, он должен понять… — Ты плохо его знаешь, Астория, впрочем, я недалеко ушла, посмотришь сама на реакцию. В лучшем случае — выслушает и затаится внутри себя, потому что его доверие ко мне умирает в эти минуты. Понадобится не одна неделя для того, чтобы он успокоился, перестал бояться очередного удара в спину. Это в твоих глупых фильмах героиня бежит навстречу парню, бросается на шею, зацеловывает, плачет или он делает всё то же самое, и они превращаются в счастливую пару, словно кто-то незримый наложил на обоих «Империус». В жизни мы так не поступаем, потому что заранее уверены — не сработает. Я смогла бы так сделать — это легко, но Саша в первые секунды запутается окончательно, возможно, разозлиться на меня и тогда взыграет гордость. Он всегда поступал мягко выражаясь, своеобразно, но после таких моих эскапад может послать… совсем не в библиотеку, а значительно дальше. Почему-то так получилось, что в наших отношениях постоянно доминирует страх: я боюсь за него, он за меня, каждый из нас страшится завтрашнего дня. Леди Судьба даёт нам часы, дни счастья, после чего наступают годы беспросветной тоски. Вот и сегодня я стою в начале пути, который снова поведёт меня на поиски, грозящие длиться десятилетиями.       Печальный голос Гермионы звучал в тишине комнаты, и каждое слово несло в себе отчётливую печаль измученной души. Астория не перебивала, не успокаивала, не пыталась шутить, всего лишь внимательно слушала. Монолог грусти замер после того, как послышалось невероятное для самой стойкой из сестёр. За всё время Астория никогда не позволяла себе плакать навзрыд, даже сцена истязаний Джейка-Саши вызвала обыкновенные слёзы сочувствия. В эту ночь Гермиона впервые увидела насколько внешне сильная подруга переживает за её счастье. Через секунду возле окна стояли две рыдающие девушки.       Выплакав горечь сердец, Гермиона с Асторией ещё длительное время продолжали с надеждой вглядываться в ночной мир за окном. Ближе к трём часам после полуночи девушки легли в кровать хозяйки комнаты, спустя минуты они уснули.       «Я ведь только что прилегла» — сквозь сонную тяжесть подумала Гермиона, услышав мелодию будильника. Сладко спящую подругу посторонние звуки не тревожили, поэтому пришлось её расшевелить. За рекордно короткие сроки девушки собрались, выпили на дорогу по стакану сока (мама не выпускала из дома без этого) и аппарировали в многоэтажку Хакнея. Назначенное время наступало через две четверти часа, но кого это волновало.       На удивление Гермионы, доброволец в провожатые уже хлебал кофе. После коротких, вежливых приветствий все отправились к очень востребованному капралу. Следы ночных развлечений встречались по дороге: разбитые бутылки, использованные шприцы, окровавленная одежда, бездумные лица пьяных и дюжины пребывающих в наркотическом раю людей. На счастье Астории, искомая квартира располагалась на шестом этаже, из-за чего подъём произошёл в щадящем режиме.       Гермиона подходила к двери, теряя все заготовленные слова — нервы напряглись гитарной струной, сердце застучало с удвоенным темпом. Последовала серия нажатий на дверной звонок, но отклика не слышалось. Марк разрешил проблему по-своему — грохнул несколько раз кулаком в дверь, затем ударил дважды ногой.       Вежливость по-хакнейски возымела действие — злющий мужчина открыл дверь, удерживая правую руку за спиной. — Хук! Ты дебил? — поприветствовал капрал парня, — Какого хера припёрся в такую рань? Негде перепихнуться? Точка эвакуируется — возвращаюсь на службу, мать твою. — Остынь, ирландец, здесь девочки, живущие в мире без нашей грязи. — Мне насрать, где кто живёт! Валите отсюда на хер! — Капрал, — не отступал Марк, — сбавь обороты, они рискнули своими жопами, чтобы узнать кое-что про Джейка Дискейна. Ты же помнишь четвертого засранца из моей бывшей банды? — Заходите, идиоты, — уступил такому «дипломатическому подходу» мужчина.       Помещение встречало Гермиону тишиной, и девушка заходила, сжавшись от предчувствия непоправимого. «Мы опоздали, он ушёл в то время, когда кое-кто отслеживал зад на мягкой постельке. Что теперь делать? Ждать чуда? Забьется в такую дыру, из которой и черти его не достанут, потому что кое-кто чужая невеста. Может быть, мисс Я-знаю-всё соизволит вспомнить, кого и где учили скрываться от магического поиска? Авроры не сумели поймать парня, когда у него на шее висели три с лишним дюжины тормозов, но сейчас-то руки развязаны с моей помощью. На Асторию всё сваливать — верх самообмана, потому что причина внутри Гермионы Грейнджер, и называется она гордыня».       Мысли проскочили в сознании за доли секунд, которые понадобились для беглого осмотра нищей и пустой квартиры отставного военного. Связующая нить надежды оборвалась — Саша исчез из её жизни. Гермиона осторожно присела на старое кресло, закрыла глаза и отрицательно закачала головой, отказываясь принять очевидный факт. Названая сестра подошла, приобняла её, молчаливо стараясь поддержать в трудную минуту. — Вот дерьмо! — от крика Марка девушки вздрогнули, — Ирландец, твоя рука… она, мать твою, здоровая! Позавчера ты выглядел, как всегда, а сегодня… Хейти, что за хрень с тобой произошла? Загнал душу дьяволу? Дай адресок — свою заложу. — Заткнись, Хук, — ответил хозяин квартиры, — твоя извилина в тюряге стала совсем короткой. С дьяволом не заключают сделок, придурок английский. — А рука? — напирал Марк, позабыв про свидетельниц, и зачем он вообще сюда пришёл, — Такое под силу только, твою мать, дьяволу или волшебству, но магии, как ты знаешь, не существует в этом грёбанном мире.       Мужчина ничего не ответил, всего лишь презрительно выдохнул, показывая тем самым своё отношение к нападкам. На вопросы отреагировала Гермиона, инстинктивно почувствовав возможность получить хотя бы намёк, подсказку: — Мистер Хейти, скажите, к вам заходил неизвестный парень, предложивший помощь от имени Джейка Дискейна? Среднего роста, короткая стрижка, ближе к армейскому ёжику, глаза темно-карие, даже чёрные, если уменьшается свет. Сэр, мне очень нужно знать! Он появлялся здесь! Куда он ушёл? Мистер Хейти, умоляю вас, скажите правду! Ему сейчас паскуднее, чем мне, но я всё исправлю! Сэр, пожалуйста… — Девочка, забудь его, — прервал эмоциональную, на грани истерики тираду капрал, — парень, которого ты знала, мёртв. — Что? Нет-нет-нет! — закричала Гермиона. — Выслушай сначала: он мёртв душой, не телом. Ты упомянула глаза — мне вспомнился Ближний восток. Я никак не врубался, откуда знакомый взгляд? Пацан ещё сопляк, но глаза пустые, как бы стеклянные, словно у трупа. Точно также смотрели парни из спецотрядов разведки: ни интереса, ни страха, ни радости — вообще ничего. Таких солдат отбирают для операций, которых не показывают по ящику, потому что после них не остаётся никого живого. Женщины, дети, старики, младенцы — все отправляются в рай. Один из этих парней как-то по пьяни сболтнул: «Каждый из нас потерял нечто дорогое, смысл жизни, цель, путеводную звезду, поэтому насрать на весь мир и на самих себя, мы уже в аду. Срок нашей жизни исчисляется месяцами, и неудачникам достаётся год или два». Позже я узнал, что этих парней накрыла наша авиация вместе с деревней, которую они обработали. Всё поняла? — Он не такой, я справлюсь… — Сумасшедшая! Ему поможет только могила, и сейчас он туда направился, твою мать! Из-за куска… все проблемы мужиков! Валите нахер отсюда! Найди себе добропорядочного мальчика, нарожай детей, а этого забудь! Он — зверь, безжалостный, мёртвый зверь. Проваливайте! Чего расселись? — Скажите, куда он… направляется, — Гермиона говорила медленно, сдерживая злость на безмозглого солдафона, — впрочем, я легко получу нужное и без вашего участия, но в таком случае ваша рука вернётся в исходное состояние. Мои способности в этом плане превосходят всё, что он сделал. Итак, сэр…       Обстановка в комнате незаметно накалилась: Астория оказалась позади парня, готовая достать палочку из предплечной кобуры, Гермиона демонстративно стояла в пол-оборота к Марку, положив ладонь на свою волшебную помощницу. Зачатки интеллекта у бывшего солдата проснулись вовремя или же он видел аналог палочки у Саши, что вылилось в спокойную фразу: — Вербовочный пункт на Флит-стрит, мисс, но вы опоздали — пацан подпишет контракт через час. — Он принадлежит мне. — выдохнула Гермиона, — Её величество подберёт себе другого солдата и, спасибо, мистер Хейти.       Слегка ошеломленные дерзким напором мужчины остались обсуждать странности женской психологии, а девушки покинули квартиру и аппарировали на Диагон-алею, чтобы оттуда быстрее попасть в нужную точку Лондона.       Из «Дырявого котла» Гермиона выбегала не оглядываясь на Асторию — предстояло поймать такси и уговорить водителя не опоздать. Двое таксистов оказались занудами, прикрывающимися законопослушностью, и недавняя поборница дисциплины во всём, подняла ставку гонорара до месячного заработка. Магия денег подействовала лучше слов. Минутой спустя коренной лондонец легко нарушал правила дорожного движения, предварительно указав сумму штрафа, которую леди оплатит ему по приезду.       Машина взвизгнула шинами по асфальту напротив вербовочного пункта ровно в восемь двадцать две, и такое время поездки являлось приемлемым по сравнению с законными вариантами. Гермиона сунула в ладонь таксиста количество фунтов, явно больше запрошенного, не удосужившись пересчитать купюры — время дороже денег.       Выскочив из машины, она побежала через проезжую часть, едва не угодив под автобус. Входная дверь оказалось на расстоянии пары ярдов, когда кто-то притормозил её бег, схватив за локоть. — Минуту внимания, Грейнджер, — обвинительным тоном проговорила Астория, — остановись и приведи себя в порядок. — Всё нормально, — раздражённо откликнулась Гермиона, выдирая локоть из цепких пальцев Гринграсс. — Гермиона! — крикнула Астория, — Сейчас ты ведёшь себя в точности, как твой парень — напролом, без капли воображения, не заботясь собственной шкурой. Автобус разминулся с твоей глупой задницей буквально в дюйме, я видела! Наверное, ты хочешь, чтобы Саша увидел чью-то окровавленную тушку и раскаялся? В чём? Перед кем? Перед умирающей дурой? И кто из нас насмотрелся сериалов? Сдохнешь — влеплю дураку «Империус» и через пару лет женю на себе. — Хорошо, — прищурив глаза от совсем не ревности, уступила Гермиона, — что предлагаешь? — Сейчас ты взволнована, из-за этого не сумеешь задействовать свой ум в полной мере, эмоции давят. Я возьму на себя переговоры с военными, как более уравновешенная на данный момент. Найдём беглеца, и ты снова выступаешь первым номером.       В словах подруги Гермиона услышала болезненную, но всё же правду, поэтому кивнула в знак согласия. — Идеальный способ всегда срабатывает, — сказала Астория весьма странную фразу.       Девушки переступили порог вербовочного пункта и оказались во владении, где господствовал дух милитаризма. Всевозможные виды вооружений привлекали взгляд с настенных фотографий, а под ними плата по контракту каждого из родов войск. «Тысяча двести фунтов за месяц для простого пехотинца как-то скромно, — проанализировала военные перспективы Гермиона, — при такой экономности в британской армии будут служить в основном выходцы из наших вчерашних колоний, для которых главное — своя религия, своя семья и возможность устроиться в благоприятной стране. С такими защитниками лет через пятьдесят потомки крестоносцев, бесстрашных мореплавателей превратятся в граждан низшего сорта или рабов». — Леди желают послужить Её величеству? — спрашивала улыбающаяся девица в военной форме, — Мы предложим вам самые подходящие условия.       Гермиона ещё только начала подбирать правильную форму поведения, когда прозвучал тихий голос подруги. — «Конфундус», — вылетело из уст Астории, воровато оглянувшейся по сторонам, — сколько желающих послужить заходило до нашего появления? — Один парень, — безразлично ответила девица. — Его фамилия Редер? — Да, наверное. — Где он? — Кабинет 9-си, налево по коридору. — Отлично! Идите в дамскую комнату и займитесь… своей внешностью до обеда.       Жертва «уравновешенной девушки» ушла, и Гермиона вопросительно взглянула на образец слизеринского хитроумия и выдержки. — Общение с гриффиндорцами, — развела руки в стороны Астория, обожающая перекладывать вину за свои выходки на плечи Дафны, а в отсутствие сестры…       «Саша, а за ним мы разбудили монстра, — думала Гермиона, шагая за сверхэнергичной подругой, — мы, особенно я, ещё порыдаем. Вреднющая сестрица вообще не признаёт авторитетов старших, впрочем, я — сама не эталон благоразумия». Внутреннее побуждение вести себя культурно покинуло мозг перед кабинетом 9-си. «Улучшим метод Астории и поступим по-слизерински» — без стука открыла дверь Гермиона и первой вошла. Офицер не успел раскрыть рот, удивлённый таким бесцеремонным вторжением, когда она бросила на чашу весов убойный аргумент для нормальных мужчин. — Доброе утро, сэр, здесь находится парень, с которым мне очень срочно требуется поговорить. Трусливо удрать в армию он всегда успеет, но перед этим… Я беременна, сэр.       Направление взгляда офицера сместилась в левую сторону от девушки, затем последовал вопрос: — Разберитесь со своими проблемами самостоятельно, мистер Редер, или вы уже подписали контракт?       Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Гермиона увидела сидящего за столом в углу кабинета парня, безразлично смотрящего перед собой. «Состояние, аналогичное тому, что видела в лесу Дин, но тогда из тебя вытряхнул душу, а сейчас всё намного страшнее. Астория! Сучка языкастая! Что же ты натворила».       Упомянутая в мыслях особа почему-то не спешила использовать свой разрушительный инструмент в созидательных целях. — Саша, пожалуйста, выслушай меня, — заговорила Гермиона, в очередной раз растеряв заготовленные стройные логичные слова, — произошла… чудовищная глупость, ошибка. Меня там… Астория зараза… ох, нам лучше поговорить вне этого помещения, сам понимаешь. Бери свой чёртов контракт и пошли на улицу. Если не убедит всё, что узнаешь, вернёшься. Я не стану ничего предпринимать, обещаю, всего лишь выслушай. — Сэр? — парень встал по стойке «смирно» и обратился к офицеру, игнорируя девушек, — разрешите покинуть территорию на четверть часа для устранения недоразумений. — Идите, молодой человек, надеюсь, найдёте приемлемое для всех решение, потому что в армейском будущем вас не минуют офицерские погоны, награды, деньги, почёт и уважение.       Комментария от Саши не последовало — вышел не произнеся ни слова, не оглядываясь, не заботясь правилами приличия. Остановился парень только после окрика Астории, ярой противницы бессмысленного передвижения: — Стой! Прекращай бегать… от нас, поворачивай свой впечатлительный зад в парк, там и поговорим.       На маленьком участке осеннего парка нашлось подходящее место, безлюдное в такое раннее время. Идущий впереди парень остановился напротив лавочки и постучал указательным пальцем по циферблату наручного хронометра. «Не спеши, ещё успеешь стать генералом, — несвоевременно проснулся сарказм Гермионы, — сразу после того, как я займу пост премьер-министра».       Всматриваясь в пустые глаза молчаливо стоящего парня, она не замечала даже искры намёка на интерес. Хотелось крикнуть: «Очнись! Тебя обманули! Я тебя…», но мешала Астория и понимание того, что в такой момент Саша просто не поверит, не услышит, воспримет всё, как попытку удержания. — Гермиона не говорила с тобой в доме моего деда, — признала Астория свой грех, — это сделала я… под оборотным зельем, а Трейси сыграла Гарри. Моя названая сестра Гермиона Грейнджер не выходит замуж, это моя выдумка, чтобы… отомстить за Джейка Дискейна. Я не знала, что всё время в теле Джейка, которого мы уважали, находился другой человек, но сегодня, вернее вчера, мне открыли часть правды о тебе. Саша, прошу прощения за… обман и подлость, мною совершённые. Моему поступку трудно подобрать оправдание, это понятно, но Гермиону тебе не в чем упрекнуть. В твоих мозгах сейчас, наверное, всё перепуталось, и ты думаешь, куда бы нас послать подальше. Саша, не вздумай выбрать самый лёгкий способ — я уже на таком… натворила беды. У вас двоих всё сложится идеально, если не уйдёшь в армию. Это же глупо! Гермиона ждала тебя, не верила в твою гибель, рискнула всем для твоего возвращения в наш мир. Очень прошу, задумайся над этим, не позволяй гордости уничтожить ваше счастье. — Саша, я совершила ошибку, признаю, — подхватила эстафету откровений Гермиона, — поэтому скажу сейчас: ты нужен мне всегда, особенно сейчас, я… — Понятно, — не позволил договорить парень, — нужно подумать, возвращайтесь к себе. Моё решение узнаете до конца дня.       Словно издеваясь, он достал сигарету, подкурил, глубоко затянулся и пошёл в направлении вербовочного пункта. Гермиона смотрела в спину уходящего парня, который держал в одной руке свернутые в трубочку бланки контракта, а в другой — раздражающую, вредную для здоровья палочку. «Что же ты делаешь, Саша? Ты же понял всё, мною сказанное, сам признавал, при этом поступаешь, как чёртов гордый придурок. Нечего здесь обдумывать, нечего, тугодум».       Она дёрнулась догнать невозможного упрямца, но остановилась на втором шаге. Неожиданно пришло понимание того, что с этим человеком сейчас бесполезно разговаривать — былое влияние потеряно. Какое решение он примет Гермиона не догадывалась, не чувствовала души парня, упертого, самостоятельного до абсурда и в то же время самого дорогого.       Простояв полчаса, ожидая несбыточного, она предложила Астории разойтись по домам, но подруга не отпустила её, мотивируя свой поступок желанием первой узнать, чем всё закончилось. На приглушенную фразу: «Один умник думает, другая умница может придумать себе нечто, а глупая Астория мучается за двоих, нет, за всех, и если вы не помиритесь — домой мне лучше не возвращаться» Гермиона отреагировала грустной полуулыбкой. Под аккомпанемент незатихающих раскаяний с попытками давление на жалость она нашла подходящее место для аппарации.       В ожидании, нервном и выматывающем, закончился день, наступил вечер, но парня не наблюдалось на пороге дома. Родители ничего не спрашивали, не подбадривали, понимая, что от несвоевременной заботы станет только хуже. Без четверти восьмого часа Гермиона не выдержала напряжения и вышла на улицу, надеясь увидеть идущего Сашу или услышать звук аппарации. Девушка обошла вокруг дома дважды и смирилась с неспособностью понять мужскую логику. «Какие слова тебе ещё требуются? Где ты бродишь? Обещанный день давно закончился, но ты шатаешься где-то, вместо того, чтобы прийти и нормально всё обсудить.       Водоворот вопросов-ответов, упрёков, сожалений затягивал Гермиону с каждой минутой всё сильнее. Она спорила с воображаемым Сашей, успокаивала мнимые страхи, оправдывала его и себя, незаметно скатываясь в панику. Годами отточенное мышление, сила воли, интуиция оказались парализованными двумя словами «он не вернётся». От такого вывода крик рвался из сердца, а душа… душа страдала, придавленная фактом. «Его ответ — уход по-английски, потому что не поверил двум идиоткам. Прекрасно! Чудно! Потеряла половину себя благодаря названной сестре и собственной глупости. Азкабан, сумасшедшая Лестрейндж, рыжие мрази оказались бессильными перед моей способностью всё портить».       Приписывая себе мыслимые и немыслимые прегрешения, она упустила момент, когда рядом объявилась Астория. — Может быть, он у нас? — прошептала подруга, — вернулся туда, где всё началось? Характер у него злопамятный вот и подговорил всех не присылать патронус. Аппарируем?       Анализ моральных качеств беглеца соответствовал действительности, поэтому Гермиона согласилась с предложением, подумав: «В бытность Дискейном ты всегда мстил обидчикам». Из-за повышенной нервозности она как-то упустила тот факт, что лично Гермиону Грейнджер парень не обидел, даже когда кто-то это заслуживал.       Дом Гринграсс не послужил подтверждением прогнозов, потому что Саша здесь не показывался. Для Гарри и Дафны оказалось неожиданным появление девушек без парня. Патронус с планом на день им посылали вчера, а сегодня… Астория безмолвно выслушала «плохой французский» от сестры. Громы и молнии словесные, на голову самой младшей и самой вредной, сменились на убеждения Гермионы, отчётливо выглядевшей подавленной. Дафна уверенно повторяла: «Он вернётся, но сначала отплатит», Гарри настаивал на: «Не делайте из парней придурков, нам также бывает хреново, и Саша не откажется от тебя, это же бред!». Друзья старались расшевелить, втянуть в разговор молчащую Гермиону, но, кроме печальных вздохов, ничего не добились.       Совершенно не вслушиваясь в смысл того, что ей говорят друзья, она смотрела на большие настенные часы. «Как ты себя чувствовал в дни, когда отсчитывал время своей жизни? Почему же теперь уже ты убиваешь меня? В чём моя вина? Боже, что за мысли лезут в голову, прямо шедевры. Обстоятельства такие, что всё против нас, даже друзья создают помехи, сами того не желая. Я вынуждена принять твой выбор в пользу армии как бы мне не хотелось обратного. Твою гибель моя душа услышит».       Бесполезно прождав два часа, Гермиона попросила всех не беспокоиться за её состояние, пообещав встретиться завтра, ровно в полдень, и покинула друзей. Родной дом встретил девушку тёмными окнами и мамой, не спящей в такое позднее время. — Дочь, кажется, у тебя проблемы, — тихо заговорила мама, выключая телевизор. — Да, — выдавила с трудом слова из себя Гермиона. — Признание ошибки уже радует, но объясняться будешь завтра. — Хорошо, — согласилась она непонятно с чем и направилась в свою комнату. — Тише ступай, у нас злой гость спит, которому кто-то будет долго рассказывать, где пропадала до полуночи.       Реплика мамы остановила Гермиону на половине пути. — Саша… здесь? — спросила она шёпотом. — А где ты ожидала его найти? Конечно, он спит здесь, как порядочный парень, в отличие от моей неизвестно где пропадающей дочки. Он не злился…       Гермиона не дослушала маму, потому что ноги сами понесли в комнату, которую занимал парень. Вспомнив, что Саша спит, она открыла дверь без предупреждающего стука. Величайший из нервотрёпщиков спокойно дрыхнул, подложив ладонь под щеку, словно человек, имеющий железную психику и совесть ангела.       Остатки самообладания покинули девушку. Прислонившись к косяку двери, практически бесшумно, Гермиона медленно уселась на всегда находящую неприятности часть тела. Она чувствовала себя эмоционально выжатой, морально разбитой и одновременно счастливой. Безмятежно спящий парень способен одним лишь присутствием поднять настроение, правда, перед этим кое-кто доводил и без того измученную девушку до состояния, близкого к истерике.       Размышления на пятой точке прервала мама, прошептавшая на ухо: «Иди спать, завтра выскажешь свои претензии». Гермиона поднялась, вышла из комнаты, закрыла дверь и выразительно посмотрела на маму, стыдясь задать наивный вопрос. Ласково, слегка иронично мама улыбнулась, обняла её и тихо сказала: — Ваши отношения только начинаются, но кто-то хочет, чтобы всё происходило идеально и без сложностей. Преграды, которые вы преодолели — ещё не самое трудное в жизни, предстоит узнать друг друга серьёзно, полностью достичь взаимопонимания. Отсутствие угроз для совместного будущего может привести к неожиданным выводам. Он ревнивый, необщительный, жадный, скучный, ленивый; она заботится исключительно развлечениями, собственной внешностью, карьерой и не умеет приготовить элементарный омлет. Заслуги прошлого утонут в сотнях мелких придирок, свойственных эгоистичным натурам. Мужчины менее склонны к словесному выражению чувств, но это не их сильные качества, поэтому не жди ежедневных признаний, впрочем, бывают исключения. Они запоминают слова, поступки и с годами просто не замечают наш возраст — помнит душа, а не клетки мозга. Если твои чувства не угаснут под напором мирных проблем — получишь своего мужчину. Я хочу посоветовать тебе не забывать прошлое, даже когда сильно этого захочется, потому что в жизни случаются разные ситуации. Уверена в том, что он — твоя судьба — не капризничай, не опускай руки, не бросай всё на самотёк. Всегда помни о том, что не существует людей без каких-то недостатков, и ты не безгрешна. Сумели не потеряться в неимоверных злоключениях, поэтому сможете построить отношения в мирное время. Запасайся терпением святых, и постепенно всё будет, так как ты захочешь. Гермиона, доченька, держи свои страхи под контролем, и со временем они вообще исчезнут, сама увидишь. Саша предан только тебе, но характер у парня своенравный, как у моей девочки. Ложись спать и не волнуйся, моя хорошая.       Увещевания мамы сработали эффективней снотворного зелья — измученная, затем успокоенная девушка уснула, неосознанно скопировав чью-то позу. Разбудило Гермиону тревожное чувство: «Сегодня нужно возвращаться в Хогвартс, но мы не готовы совершенно». Посмотрев на часы, она резко села в кровати — время перевалило за полдень. «Гадство сплошное, — накручивала она себя, пытаясь сразу вызвать патронус, бежать в ванную комнату и придумывать оправдание для друзей, — проспала всё на свете, как малолетка. Мерлин! Одежда для Саши! Учебные принадлежности не забыть — он обязательно постарается что-то посеять. И как мама умудряется собрать папу? Или я плохая… О чём я думаю? Дура! Помыться нужно для начала».       Уже из ванной она отправила патронус с извинениями, после чего закончила гигиенические процедуры в ускоренном темпе. Покончив с переодеванием и укрощением причёски, девушка побежала поднимать Сашу, но застала пустую комнату с аккуратно заправленной кроватью. На долю секунды в сознание уколол страх «всё приснилось», но победу одержала возрождающаяся уверенность.       Она спустилась в гостиную и получила подтверждение своей интуиции: вредитель нервной системы непринужденно общался с родителями. Саша поприветствовал её в своём лучшем стиле, назвав спящей красавицей, что само по себе вызвало улыбку. Воспользовавшись растерянностью Гермионы, парень перехватил инициативу: — Мы никуда не опаздываем, поэтому завтракай или обедай, иначе не сдвинусь с кресла. Народ подождёт нас, присылали сову, заразы, в семь утра, и я попросил всех не дёргаться до твоей команды. Лидерские качества лучше всего проявлять с полным желудком — мозг продуктивнее генерирует идеи.       Маленькая лесть, приправленная острой долей шантажа, принудили девушку безропотно подчиниться, но вид прямо кричал: «Делаю огромное одолжение». Плохо ориентирующийся в возросших способностях Гермионы маскировать истинные эмоции, парень мгновенно насторожился и до конца завтрака-обеда не проронил ни слова. Закончив с едой, она отказалась от идеи проявлять заботливость умудрённой девушки (на полный желудок расхотелось) по отношению к человеку, который вполне — иногда чрезмерно — самостоятелен.       Ближайшие минуты сборов показали правильность выбранной линии поведения, потому что свой багаж Саша приготовил. Укладывая его вещи в сумочку, Гермиона поймала себя на том, что излишне часто действует согласно устаревших стереотипов. Привычка управлять и наставлять мальчишек переросла в убежденность «они без меня пропадут» благодаря трём годам, проведённым в обществе рыжих сволочей. Возросшая самооценка, уважение к себе часто превращаются в самодовольство. Бедняга Гарри прочувствовал на собственной шкуре все плоды улучшенной Гермионы Грейнджер, и теперь потребуются осторожные действия с выражениями. «Друг у меня добрый, отходчивый, а парень… Мама верно заметила: узнать серьёзно, полностью достичь взаимопонимания, потому что для дальнейших отношений каждому из нас необходимо измениться в лучшую сторону. Очень сложным для меня выглядит ограничение от замашек диктатора по отношению к мужской половине, в противном случае — восстание или переворот неминуемы». Перед самым отбытием мама произнесла напутственную речь: — Не давите, не спешите продемонстрировать превосходство, учитесь уступать там, где замешана гордость и добьётесь большего чем, на первый взгляд, логичными требованиями. У вас впереди достаточно времени для устранения противоречий — без такого не обойдётся жизнь, поэтому делайте всё постепенно. Гермиона, Саша, надеюсь на ваше благоразумие. Гермиона ответила: «Хорошо», парень ограничился молчаливым кивком. Аппарировали в мэнор Гринграсс раздельно, но девушке показалось, что Саша хотел выполнить парное перемещение и почему-то сдержался.       Друзья сидели в той же гостиной, где кое-кто испортил всем настроение, не считая собственного праздника. Гермиона наблюдала со стороны за тем, как Саша весьма настороженно общался с Дафной и, особенно, с Асторией. «Подсознательно готовишься встретить очередную пакость на свою голову, это я чувствую и понимаю. В мире волшебства тебе достались только боль, мучения, разочарования, из-за чего твоя душа сейчас напугана. Я сделаю всё, чтобы ты успокоился и перестал смотреть на окружающих, как на источник потенциальной проблемы».       Тем временем Астория задала Саше вопрос по поводу вчерашнего внешнего вида, более подходящего оборванцу. Парень объяснил смену гардероба тем, что отдал одежду человеку, который в ней нуждался. — Меня никто не грабил, вернее, сам снял, отдал, — уточнил он, бросив отчего-то виноватый взгляд на Гермиону.       Щедрый жест парня не встретил понимания у собравшихся: подарить что-то беднякам позволяют себе исключительно богатые люди при условии, что вещи и не нужны, и такой поступок улучшит имидж, уменьшит налоги, вследствие чего возрастет прибыль. «Для нас, англичан, подобные действия выглядят, мягко говоря, безрассудными, для тебя же –нормальным поведением. Ох, уж эта ваша загадочная душа… И как вы собирались построить коммунизм с таким расточительством? Сам остался в рванье, а чужому отдал последнее и, вполне вероятно, деньги также подарил. Уму непостижимая щедрость! С таким отцом дети всегда останутся бедными. Вот и проблема нарисовалась: Саша не умеет рационально обращаться с финансами. Попробую учить — обидится, наверное, начну давить — пустая трата времени, объяснять — рискованно, болтун способен и меня переубедить». Обдумывая тактику спасения детей от нищеты, Гермиона не выпускала парня из поля зрения, чтобы вовремя пресечь всякие неприятности или авантюрные поползновения. Настороженность парня передалась и усилилась в сознании, подписывая страхи, повышая беспокойство. Пришелец из иной реальности обтекаемо отвечал на вопросы друзей, тем самым вызывая у Гермионы чувство облегчения.       Из посещения чужого мира будущего, прочитав все доступное про Эмму и Дэна, она узнала, кто занял вершину славы. Гордость за своё воплощение, надёжно спрятанная, присутствовала, но присущая душе доброта требовала не задирать нос, а лучше вообще обходить эту тему стороной. Неприятие Гарри Поттером личной популярности — известный факт всё же трудно спрогнозировать мужскую реакцию на потерю номера один.       Появившийся домовой эльф передал приглашение Гермионе и Саше посетить лорда Гринграсс в его кабинете. Досконально изучившая расположение помещений девушка провела спутника кратчайшим путём в нужное место. Парень с девушкой обменялись приветствиями с хозяином дома, утвердительно ответили на вопрос: «проблема устранена?», заняли предложенные кресла и приготовились слушать. Короткими фразами лорд поведал о том, что цветки «Последний свет» нашли покупателя на Ближнем востоке. Цепочка надёжных посредников обошлась в половину стоимости, но безопасность всегда обходится недёшево. Пятнадцать тысяч галеонов ушло на покрытие личных вложений в дело Конрада Гринграсса, остальные шестьдесят три достаются Александру Редеру.       Лорд заверил парня в том, что спасение старшей внучки от проклятия и младшей от позорного брака делает его родственником семьи не по крови, а по духу традиций освященных веками. Гермиона Грейнджер и Александр Редер с этого момента являются узаконенными наследниками фамилии Гринграсс, если основная линия прервётся. Изменившийся статус позволяет обоим защищать свои, а также близких, честь и достоинство, согласно кодексу старинных волшебных семей. Всякий, кто усомнится в чистоте крови мисс Грейнджер или мистера Редера становится врагом семьи безоговорочно. Смерть Волдеморта не устранила идеи превосходства крови, всего лишь временно приглушила, поэтому вхождение в семью предоставит всем дополнительную защиту, а в будущем облегчит жизнь детям.       «Учиться мне ещё и учиться, — размышляла девушка, — чтобы достигнуть высот ума мистера Гринграсса. Обеспечил свою семью сразу двумя сильными волшебниками и в то же время он нас возвысил. Гениальный ход, а если добавить сюда возможность брака моих детей с детьми Дафны и Астории без опасности близкородственных связей… получается очень сильный волшебный клан». Обретенные перспективы развития для себя и своих потомков она восприняла вполне спокойно. Решение лорда не выглядело подачкой или откупом — это элементарная человеческая порядочность. Конрад Гринграсс отблагодарил соответственно заслугам, не забыв усилить свою семью, и в этом нет ничего предосудительного.       Отвлекшись на анализ случившегося, Гермиона на минуту выпала из действительности, в которой произошли изменения. Как оказалось, Саша трижды предлагал ей распоряжаться полученным золотом. На возражение «это же твои деньги» парень ответил, лукаво ухмыляясь: — В моих карманах финансы или лежат бесполезным грузом или куда-то исчезают, поэтому лучше доверить всё девушке, которая лучше понимает денежные реалии жизни.       Благородный порыв отказаться от управления финансами (слишком лёгкая победа вызывает подозрения, и просто так он ничего не делает) столкнулся с намерениями безболезненно разрешить проблему благополучия в будущем. Гермиона приготовилась согласиться с предложением или должностью, когда последовало достаточно приятное замечание от лорда: — Очень мудрое решение, Александр, учитывая вашу личную неспособность правильно распоряжаться деньгами.       Комплимент умного человека пришёлся по душе, и она утвердительно кивнула, стараясь выглядеть солидно. Маленький отдельно стоящий мешочек с монетами переместился в карман Саши, (полностью игнорируя мнение ещё не оформившееся главной по финансам) на что пришлось закрыть глаза. «Тотальное ограничение расходов заведомо разрушительная тактика, потому что нельзя превращать парня в просителя, а самой становиться жадной стервой. Совместными усилиями мы подберём, найдём правильную форму расходования средств, и, что обнадёживает, он никогда не поучал никого, как тратить или зарабатывать деньги. Для меня это послужит своеобразным экзаменом, после которого (лишь бы не свалиться в крайности) последует корректировка и заключение: способна женщина хорошо управлять бюджетом или наша половина умеет только расходовать деньги, бестолково и бездарно».       Размышляя о насущном, Гермиона отстранённо слушала мужчин, обговаривающих способы связи на случай экстренных ситуаций не вмешиваясь. Лорд и Саша использовали в своём разговоре изрядное количество армейских терминов, зачастую употребляя слова из немецкого языка. Милитаристы закончили свои обсуждения, после чего хозяин дома пожелал всем спокойно закончить Хогвартс, тактично намекая на окончание встречи.