Я вновь прошла по мосту к главному входу купален, и ничто не могло выдать моего очередного слома. Спокойное дыхание, твёрдый взгляд, уверенность и безразличие внутри, — кто бы поверил описавшему такую Тихиро Огино? Прислушиваясь к мерному постукиванию подошвы, я доводила до конца мысль о Рюити, которого все равно больше не могла называть Безликим. Люди редко меняются, ками, видимо, — тем более. Сначала он хотел купить моё расположение золотом, потом перешёл на более изощрённые валюты — доверие и сочувствие. Я глупо поступила, поверив ему, но что было — то было. Я снова осталась одна, но это не казалось мне преградой. С приветливой улыбкой возвратив Анияку одолженные гэта, я поняла, что мне удастся обхитрить всех. Никто не будет ожидать от малютки Сэн такой наглой лжи, которую я собиралась вывалить на своих старых друзей. Странно, но я даже не испытывала стыда, разве что только перед дедушкой Камази, но я знала, что он не будет на меня злиться.
О мёртвых не принято говорить плохо, наверное, и дуться на них тоже не принято.
Я остановилась посреди коридора и огляделась, пытаясь понять, как мне найти Рин, но она нашла меня сама, окликнув меня, когда быстро сбегала с лестницы:
— Сэн… прости, Тихиро… я как раз отправилась искать тебя! Бо-сама только что вернулся, он ждёт вас с Безликим.
Только что? Но ведь прошло куда больше времени, чем нам обещала Дзэниба. Ночь уже медленно шла к концу, и небо начинало светлеть.
— Почему он вернулся так поздно? — удивлённо спросила я.
Рин пожала плечами:
— Не трогай начальство, и оно не будет трогать тебя. Такое моё главное правило. Пойдём, я провожу тебя… но погоди, где твой дружок?
Девушка подозрительно посмотрела за мою спину, будто Рюити спрятался там, вспомнив своё первое появление в купальнях. Я спокойно ответила:
— Мы с ним немного повздорили, я даже позвала Анияку-сана, чтобы он помог мне прогнать его.
— Да? Чего это вы? — беспокойно поинтересовалась Рин. Я махнула рукой:
— Ерунда, если честно. Слово за слово, вот и сцепились. Хорошо, что он никуда не ушёл, только сделал вид. Мы быстро помирились, но сейчас он всё равно не здесь: решил проведать свой старый дом, где они жили с Дзэнибой.
— Нашёл же время! — недовольно воскликнула Рин, раздраженно выдохнув, — ты тоже хороша, зачем его отпустила?
— Он же не цепной пёс, чтобы держать его около себя, — холодно заметила я, — мы договорились встретиться там. Я спрошу у Бо, как мне быстрее добраться до Шестой станции.
Я второй раз за ночь увидела Рин испуганной. Что-то дрогнуло во мне: может, переборщила с тоном? Но тут же я одёрнула саму себя: «Ну уж нет, Огино. Играть так играть».
— Прости, если я тебя обидела, — неуверенно сказала Рин, — просто мне показалось странным, что твой Безликий-телохранитель так внезапно оставил тебя.
— Всё нормально, правда, — вздохнула я, — мы договорились об этой его отлучке еще по дороге. Слушай, я всё-таки дойду до Бо. Он занимает кабинет Юбабы?
— Да, я провожу тебя, — повторила Рин, но я покачала головой.
— У тебя и без этого много дел. Я помню дорогу. Спасибо тебе, Рин-сан.
Я прошла мимо управляющей купальнями к лифту, чувствуя на себе её взгляд. Очень удачно, что мы с ней провели тот малоприятный для меня разговор: им вполне закономерно объяснялось всё моё поведение. Треххвостый кицунэ со светло-рыжей шерстью, ожидавший лифта, буквально шарахнулся в сторону, когда я встала рядом с ним, сбив с ног двух юна. Девушки подняли визг и вступили друг с другом в нервную перепалку, не решаясь обвинять гостя. Я зашла в лифт и потянула за рычаг.
Зачем я рвалась в мир, где меня так боятся? Внезапно в памяти всплыли наши школьные обеды с Хаку, Хироко и Тоси, когда я теряла нить разговора, думая лишь о том, чтобы у меня не забирали моего зеленоглазого друга. Я всё испортила, я доверилась не тому… и вот я снова поднималась в кабинет, где однажды у меня отняли моё имя. Ноги сами несли меня из одного лифта в другой, а глаза почти не замечали косящихся в мою сторону ками. До верхнего этажа я добралась без приключений. Забавно, я ведь даже не спросила, каким стал Бо. «Что ж, скоро узнаю», — подумала я, медленно шагая к двери кабинета хозяина купален. Коридор оставался точно таким же, каким я его запомнила: огромные роскошные вазы стояли на своих местах, пол, выложенный мраморными плитами, тоже не стал теплее. Всё, как тогда, только я стала совсем другой… хотя и нисколько не поумнела с десяти лет.
«Послушай, очень дорогой мне человек сильно ранен. Мне нужно скорее идти».
Я посмотрела на свою руку, давно забывшую кровь Хаку, и не смогла сдержать неожиданной улыбки. Подумать только, через сколько мы уже прошли вместе… ранения и домашние задания по английскому, спасения моей никчемной жизни, первое свидание. Я чувствовала себя обязанной перед ним, как ни перед кем другим. Меня поняла бы, пожалуй, только Хироко. Моя милая, добрая сэмпай.
— Что, не сидится тебе в твоём мире?
Я вздрогнула, услышав знакомый низкий женский голос. Юбаба? Но как?..
— И ведь опять хотела зайти без стука, да, невежа?
Голос шел от красной двери, а точнее… разумеется! Со мной разговаривала золочёная лупоглазая голова с большим крючковатым носом, беспокойно стукающаяся о дверь. Оправдываться перед элементом декора (даже разумным) мне не очень-то хотелось, поэтому я просто поклонилась голове с извинениями. Это её, судя по всему, немного тронуло.
— Я так и думала, что рано или поздно ты сюда вернёшься, девочка. Жаль, что мы не сможем как следует потолковать: моей магии не хватает на больше, чем десять минут в день, а я уже поговорила с сыном.
Так это правда была Юбаба! От осознания этого я растерялась впервые с момента, как вытерла последние слёзы и встала с холодной земли неподалеку от входа в цветник. Я абсолютно не понимала, что ей говорить. Сожалеть о её смерти? Яростно кричать на неё за проклятие, которое она обрушила на Хаку? Просить совета и помощи? Всё это казалось безумно глупым, поэтому я просто молчала.
— Если ты ждёшь моих извинений, то зря ждёшь, — выпалила золочёная голова, крутящая глазами в разные стороны.
Я пожала плечами и поправила волосы:
— Пустите меня, пожалуйста, внутрь. Мне нужно поговорить с Бо, — наконец, заговорила я.
— С ГОСПОДИНОМ БО! — взвизгнула голова. — Имей уважение!
— Дверь-то откроете? — вздохнула я. Неживые глаза остановились и несколько секунд неотрывно следили за мной.
— Наглая девчонка, — протянула моя странная собеседница с уважением, — далеко пошла бы, если бы осталась здесь. Проходи.
Двери наконец-то распахнулись, а за ними медленно отворились и четыре других. Я машинально поблагодарила голову и начала продвигаться внутрь длинного коридора. Было приятно идти по нему своими ногами, а не безвольно лететь.
— Эй, девочка!
Я обернулась. Вытаращенные золотые глаза снова начали неистово вращаться, но голос Юбабы звучал чуть ли не кротко:
— Если тебе удастся помочь дракону, передай, что в случившемся виноват не только он.
Наверное, иначе Юбаба и не смогла бы извиниться, но меня не задобрила эта внезапность. Я просто кивнула и продолжила путь по коридору, глядя по сторонам. Меньше всего на свете мне хотелось говорить с отголоском той, что причинила мне столько бед.
Бо явно не был готов менять интерьеры своей падкой на роскошь матушки. На богатых стенах, оформленных в стиле барокко, по-прежнему висели портреты Юбабы в разных возрастах. Коллекция высоких ваз, в которых могла скрыться целая армия, почему-то вызывала у меня смех, до того она казалась нелепой и странной. Конечно, у всех свои слабости… но не вазы же.
Дорога до кабинета казалась мне нескончаемой: что уж говорить, в прошлый раз я потратила на неё куда меньше времени. К последней двери я уже чуть ли не бежала, так мне хотелось как можно быстрее покинуть вычурные коридоры. Я осторожно постучалась, пытаясь успокоить сбившееся дыхание, и приготовилась ждать, как очередное колдовство впустит меня в кабинет хозяина купален Абурая. Однако передо мной распахнул дверь хозяин собственной персоной.
Непроизвольно я сделала шаг назад перед его… величием. Кажется, малыш Бо стал ещё выше и в то же время ощутимо похудел. От признаков гиподинамии и лишнего веса не осталось и следа: передо мной стоял ребёнок лет восьми, почти трёхметровый, но вполне нормальной комплекции, одетый в красный костюм кэйкоги*. Видимо, активный образ жизни на самом деле увлёк сына Юбабы. Его большую голову покрывал короткий ёжик жёстких чёрных волос. Тёмные глаза, казавшиеся больше, чем раньше, из-за щёк, наоборот ставших существенно меньше, смотрели на меня с какой-то серьёзной радостью. Он совсем не походил на мать и тётку.
— Рад видеть тебя, Тихиро, спустя столько лет.
Моё настоящее имя? Вот уж удивил.
— Взаимно, Бо-сама, — с поклоном ответила я. Сын Юбабы поморщился и стал чуть больше похож на капризного малыша, боящегося крови и бактерий, которого я когда-то впервые увидела.
— К чему этот официоз? Обойдёмся и без него. Проходи, нам есть что обсудить.
Бо отступил в сторону, пропуская меня в кабинет. Я с удивлением отметила, что стены больше не тряслись от каждого движения мальчика-великана, и прошла вперёд. На мгновение мне показалось, что Юбаба всё же выйдет из какой-нибудь двери, а я должна буду снова упрашивать её дать мне работу в купальнях. Но то время ушло. Обстановка кабинета, в отличие от остальных помещений на верхнем этаже, изменилась: комната стала лучше освещена и казалась ещё больше и просторнее из-за того, что из неё были убраны большинство украшений, ковры и тяжелые шторы. Лишь портрет Юбабы никуда не делся, и ещё относительно молодая ведьма надменно смотрела с него на каждого посетителя кабинета.
Пока я осматривала изменившийся интерьер, Бо закрыл дверь и направился к огромному письменному столу, который явно не поместился бы в мою комнату.
— Проходи, садись сюда, — мальчик махнул рукой, и от стены к столу медленно начало плыть кресло с высокой спинкой. Во время этого «путешествия» оно чуть подпрыгнуло, будто перескакивая через кочку, и с него одна за другой свалились три несимпатичные головы. Я от неожиданности отпрянула, потому что одна из них прокатилась мне прямо под ноги. Наши взгляды встретились, и меня бросило в жар: я вспомнила сон, где в моих ногах лежала совсем другая голова. Существо тут же глупо моргнуло и с ритмичным ойканьем начало прыгать в сторону своих двойников, которые подскакивали с такими же звуками.
— Да уймитесь вы, — устало потирая переносицу, негромко сказал Бо, отчего все три головы перестали прыгать и так и остались стоять, моргая, как семафоры.
Я осторожно прошла к столу, который был высотой мне по подбородок, и села в кресло. Оно тут же вытянулось вверх, так, что я могла бы удобно положить локти на стол, если бы захотела. Бо быстро просматривал какие-то бумаги, будто забыв про меня. Я обернулась и снова посмотрела на три головы, смирно притихшие за моей спиной.
— При Юбабе они так себя не вели, — задумчиво сказала я.
Бо кивнул:
— Маме было не до них, а Касира тоже хотят, чтобы с ними разговаривали.
— Кто они такие? — с интересом спросила я, всё ещё смотря на некрасивые зелёные лица.
Мальчик очень по-деловому собрал все бумаги в стопку, постучал ими об стол, выравнивая, и сложил всё в ящик.
— Касира? Три воина, служившие моему отцу. Он прислал их сюда, когда я родился. Мама должна была отдать им меня, чтобы моим воспитанием занимался отец, но, по рассказам Камази-сана, у самураев не осталось ни единого шанса после того, как один из них грубо ответил матушке. После этого они существенно уменьшились в росте и умственных способностях, отец больше не изъявлял желания пойти на контакт с мамой, а я остался здесь. Всё же, думаю, у нас есть более серьезные темы для разговоров, Тихиро.
Я пораженно слушала, как лилась речь Бо, и не могла смириться с тем, что этот серьезный молодой человек (мне стало трудно звать его просто мальчиком) когда-то чуть не сломал мне руку, а потом навзрыд плакал оттого, что я не захотела с ним играть.
— Что? Прости… да, ты, конечно, прав, — я глубоко вздохнула и наконец спросила о том, что давно беспокоило меня больше всего на свете, — есть новости про Хаку?
— Да, — без обиняков сказал Бо, от чего моё сердце сжалось, словно оказалось в клещах, — из-за этого я и задержался.
— Что-то случилось? — упавшим голосом спросила я. Бо в ответ лишь покачал головой:
— Нет, просто Хаку видели над одним из соседних городов. К сожалению, я не успел застать его, иначе это существенно бы всё облегчило. Местные жители мало того, что не смогли ничем помочь, так еще и бросали в него копья.
Я так сильно сжала руки в кулаки, что на ладонях, вероятно, остались следы от ногтей.
— Он ранен? — с трудом произнесла я, не в силах поднять голову и посмотреть на реакцию Бо.
— Не думаю, — в голосе Бо проскользнули тёплые нотки, — я не нашёл поблизости крови. В том, что на Хаку напали, есть и плюс, как бы это странно ни звучало. Он наверняка направился в своё убежище, поэтому вам скорее следует двинуться в путь. Где Безликий?
Его резкие переходы от рассуждений и объяснений к конкретным вопросам сбивали с толку, но в то же время не давали расслабиться. Я заставила себя поднять голову и спокойно сказать, глядя Бо в глаза:
— Он отправился в свой старый дом. Мы договорились, что я как-нибудь доберусь до него, когда ты дашь мне луччолу и кровь Хаку.
Бо нахмурился и недоверчиво спросил меня:
— Он оставил тебя, хотя клялся всеми богами, что будет денно и нощно охранять тебя? Чья это была идея?
Я не моргнула и глазом, отвечая Бо-саме:
— Моя. Рюити очень хотел посетить место, где был так счастлив. Я решила, что ему нужно это сделать. Кто знает, что ждет нас завтра. Рюити согласился со мной: ведь здесь мне не грозит никакая опасность. Здесь есть Рин, дедушка Камази, да и Анияку с Титияку не дадут меня в обиду.
Бо пристально посмотрел на меня. Я была готова и к тому, что мои мысли будут читать, поэтому подумала о Рюити, с тоской смотревшим туда, где за деревьями скрывался небольшой дом Дзэнибы, а после этого прогнала в голове диалог, который успела придумать в темноте рядом с цветами. Я была сильна в составлении фраз, которые никогда не звучали наяву: всё же я долгие годы была влюблена в того, кого не надеялась увидеть в этой жизни.
У меня оставались опасения, что мой обман раскроется, но я спрятала их как можно глубже. В этом мне помогло единственное оставшееся желание: я очень хотела снова взглянуть в зелёные глаза, пусть и драконьи. После исполнения этой странной больной мечты я не видела будущего, но знала, что пойду на всё, чтобы добиться своего. И я поняла, что выиграла этот бой, когда мой собеседник кивнул, чуть пожав плечами:
— Думаю, на самом деле он просто решил избежать встречи со мной: это очень в его духе. Ладно, пусть так. К сожалению, мы и так много времени потратили на болтовню. Мне нужно найти луччолу и кровь Хаку, а также привести в надлежащий порядок ваше средство перемещения. Надеюсь, что я быстро справлюсь. Светает, — Бо бросил короткий взгляд в сторону незашторенного окна, — меня ждёт тётя. Можешь пока спуститься к Камази-сану, если хочешь.
— Нет, я, пожалуй, тут посижу, — быстро сказала я, с ужасом подумав, сколько времени я потрачу на дорогу туда и обратно. Бо, раскусив мой страх, только усмехнулся:
— У меня здесь есть лифт, ведущий прямо ко входу в котельную. Честно говоря, я думал, что Рин проведет тебя к нему.
Мне стало неловко и перед Бо, и перед Рин, которая явно хотела сделать именно это, а я ей не позволила из-за своей… гордости? обиды? Я уже мало понимала, что происходило внутри меня, я запуталась в своих же чувствах и в том, что хотела скрыть, подавить или же, наоборот, выставить вперёд. Поняв, что пауза затягивается, я улыбнулась, как могла, правдоподобно и попросила Бо:
— Не мог бы ты помочь мне спуститься с этого трона и проводить меня до твоего нового лифта?
Бо улыбнулся, я почувствовала, как кресло медленно опустилось вниз, и спустилась на пол. Хозяин купален Абурая тоже покинул своё необъятное кресло и степенно прошагал в сторону своей бывшей комнаты. Теперь же там был огромный лифт, достойный габаритов почтенного господина Бо. Проходя мимо присмиревших Касира, я без прежнего страха посмотрела в их глупые глаза и представила, что когда-то эти три мужчины были, вероятно, выше Бо. Возможно, они были хорошими воинами, умными и талантливыми. У них была семья, их любили женщины. Они были друг у друга. Всё, кроме последнего, у них отняла вспыльчивая Юбаба. Ведьма лишила неисчислимое количество ками, людей, великанов стольких вещей… Я могла лишь надеяться на то, что Бо не пришло в голову прочесть мои мысли в тот момент.
— Мне жаль вас, — тихо сказала я, обращаясь к каждой из трех голов. Те даже не ойкнули, робея перед Бо.
***
Когда я снова зашла в котельную, дед Камази уже не занимался чудесами совмещения нескольких дел и явно собирался завершать работу. Малыши сусуватари тоже перестали сновать туда-сюда и по одному осторожно прятались в норки. Я постучала по одному из выдвижных деревянных ящиков для хранения ингредиентов для настоев, чтобы привлечь к себе внимание. Камази-сан тут же повернулся в мою сторону и улыбнулся:
— А, Тихиро… где парня потеряла?
— Он отправился проведать старый дом Дзэнибы, — в третий раз эта ложь звучала так просто и убедительно, что я почти что сама в неё поверила.
— Вот как? Дзэниба всё мечтает туда вернуться. Надеюсь, что он не сильно запущен без её магии.
— Рюити как раз это и проверит, — улыбнулась я, — устали, дедушка?
Камази-сан действительно выглядел неважно, насколько можно было судить по его непроницаемому лицу: даже усы будто повисли без сил.
— Да, есть немного. Но ничего, внученька, не в первый раз, — он поднял вверх все свои руки и с хрустом потянулся, — сейчас вздремну и буду как новенький! А ты как?
— Я? — мне безумно захотелось рассказать ему всё. Или хотя бы признаться во лжи и попросить за неё прощения. Но я просто пожала плечами и сказала, — чуть лучше после того, как всех вас снова увидела.
Я уселась на пол и обратилась к оставшимся на рабочем месте духам сажи:
— Скоро мне будет нужно уйти. Принесите, пожалуйста, мои обувь и куртку.
Сусуватари торопливо принялись за выполнение моей просьбы, и вскоре я снова воссоединилась со своими вещами. Из-за спины ко мне протянулась длинная рука Камази-сана, держащая миску с конфетками-звёздочками. Поблагодарив главного в котельной, я рассыпала лакомства перед собой. Какое-то время я просто бездумно смотрела, как маленькие ками радостно хватались за разноцветные конфетки, даже не стараясь набить ими животы в обход друзей. Дедушка Камази, видимо, наблюдал за мной, но я поняла это, только поднимаясь с пола.
— А ты изменилась, Тихиро.
Какой-то частью сознания я испугалась, что он всё же раскусил мою задумку, но когда Камази продолжил, я тихо выдохнула:
— Не стала хуже, я не это имею в виду. Просто повзрослела.
— Бо тоже повзрослел, — намерено меняя тему, сказала я. Дед Камази кивнул:
— Да. Он быстро учится и еще быстрее взрослеет, чему я страшно рад. Он будет сильным колдуном и хорошим хозяином для купален, так что очень хорошо, что ты встретилась ему тогда.
— Я? — поняв, что начала повторяться в реакциях, я усмехнулась, — почему я? Разве я чем-то помогла ему?
— Ещё как! — воскликнул дедушка, стуком кулака по колену добавляя веса своим словам, — кто показал ему внешний мир? Кто дал пример смелости и бескорыстного желания помочь? Ты дала ему больше, чем мать, оберегавшая с самого рождения. Потом-то, конечно, ей пришлось начать его обучение, чтобы сын насовсем не сбежал к Дзэнибе.
Я удивленно подняла брови. О таком влиянии на жизнь нынешнего хозяина купален Абурая я никогда не думала. Надо же…
— Ты очень сильная девочка, Тихиро, — продолжил Камази-сан, — я желаю тебе удачи. Передавай привет Хаку. Вы спасете его, я знаю.
Ком встал у меня в горле. Старый ками так верил в меня, как я не верила в саму себя. Я знала, что мне не спасти Хаку, но я не могла сказать этого дедушке. Вместо этого я снова залезла в рюкзак за своим блокнотом и аккуратно выдрала из него несколько листов с портретами самого истопника и малышей сусуватари.
— Возьмите, дедушка, на память, — сказала я, подходя чуть ближе к его рабочему месту.
Камази-сан взял листы и почти вплотную приблизил их к глазам, рассматривая.
— Вот это да-а-а, — протянул он с присвистом, — да ты настоящая художница. Забери меня Кагуцути**, да я отлично выгляжу на этом рисунке! Про этих малявок вообще молчу, они просто красавцы! Спасибо, Тихиро!
Я широко улыбнулась, глядя, как дедушка Камази пристраивает мои рисунки у себя на тумбочке, пытаясь сделать так, чтобы они не падали.
— Я рада, что вам понравилось. Вспоминайте меня… добрым словом, — голос подвел меня, чуть дрогнув. Камази-сан снова вытянул свою длинную руку и ласково погладил меня по голове.
— Всегда, — сказал он, опуская ладонь до моего плеча, чтобы дружески потрепать по нему, — ну, что ж, иди наверх. Долгие прощания нам ни к чему.
— Да, вы правы. Спасибо вам за всё, — я поклонилась дедушке Камази, который в ответ тоже склонил передо мной голову, вернулась за своими вещами, которые оставила на полу, и помахала сусуватари, наблюдавшим за нашим прощанием, — до свидания!
— До свидания, Тихиро, — ответил мне Камази-сан, которому вторили писком духи сажи.
Я вышла из котельной на плохо гнущихся ногах и почти рассердилась, увидев Рин, явно ждущую меня около лифта Бо. Всё же я, долго не думая, обулась, накинула куртку и подошла к ней. Управляющая купальнями, услышав мои шаги, вскинула голову и будто совсем не обратила внимания на то, что, обувшись, я грубо нарушила строгие правила.
— Бо-сама уже ждет тебя наверху, — сказала она. Я кивнула, не став спрашивать, почему я узнала об этом, уже стоя у лифта. Рин внезапно протянула мне что-то сокрытое в сжатой руке. Я недоуменно раскрыла ладонь, куда тут же упали холодные чётки, состоящие из крупных черных каменных бусин.
— Мне подарили их с обещанием, что они принесут удачу тому, кто их носит. Удача совсем не помешает тебе, Тихиро, в спасении Хаку. А после… подари их на ближайший праздник Тоси, пожалуйста.
Я машинально перебрала несколько бусин, прежде чем повесить их себе на шею и опустить под футболку. Камень приятно холодил кожу.
— Я всё сделаю, — сказала я, добавив про себя: «Если вернусь».
Рин улыбнулась. У неё были очень грустные глаза. Я всё еще держала в руках свой блокнот, поэтому почти не сомневалась, снова открывая его и последовательно вырывая оттуда все листы с рисунками, на которых не было Хаку. Рин, Анияку и Титияку, Лягушка, посетители купален, которых я успела запомнить, Хозяин рек… Оставив у себя только два изображения Бо и совместный портрет Дзэнибы и Юбабы, я протянула остальные Рин.
— Передай остальным.
Девушка осторожно взяла листы, будто от неловкого прикосновения они могли рассыпаться, а я убрала в рюкзак существенно похудевший скетчбук.
— Спасибо, Тихиро. И прости…
— Это ты меня прости, Рин-сан, — сказала я, поднимая голову и глядя старой подруге в глаза, — я не сужу тебя и понимаю. Надеюсь, ты будешь счастлива, потому что ты этого очень заслуживаешь.
— Я желаю этого и тебе, — негромко ответила Рин, давая мне руку. Я крепко пожала её, стараясь вложить в это прощальное рукопожатие не меньше любви, чем в приветственное объятие. Я знала, что мы больше никогда не увидимся. Знала это и Рин: я видела это в её тёмных глазах.
Свободной рукой бывшая Ринтаро Вада потянула за рычаг, и двери лифта открылись. Я отпустила её руку и зашла внутрь.
— Всё будет хорошо, Тихиро! — дрожащим голосом произнесла девушка.
— Да, — не веря этому, подтвердила я и потянула за следующий рычаг.
***
В кабинете Бо было прохладно из-за раскрытого настежь огромного окна. Сам хозяин купален стоял около стола, на котором тёплым светом горела небольшая зелёная с золотым орнаментом лампа. Сердце заныло в груди, когда, подойдя ближе, я увидела, что снизу вверх по тонкой трубке поднимается тёмно-красная густая жидкость.
— Она горит по принципу калильной лампы***. Это не я такой умный, а дед Камази, — сказал мне Бо, беря лампу со стола и протягивая мне. Только тогда я увидела, что на его плече сидела знакомая мне галка — приспешница Юбабы, но всё моё внимание было сконцентрировано на лампе. Я осторожно взяла её в руки. Она была лёгкой и, что странно, прохладной.
— Видишь стрелку? — я помотала головой, а потом тут же кивнула, нащупав её пальцами. Стрелка показывала на северо-восток… на местоположение Хаку, — следи за ней во время полёта. Ты сделаешь короткую остановку, чтобы подобрать Рюити, но слишком не задерживайся: я не могу ручаться, что лампа будет гореть больше шести часов. Надеюсь, что этого хватит.
Я всеми силами заставила себя думать о Безликом, а не о Хаку, на случай, если Бо захочет просканировать мои мысли.
— Как я пойму, что мы на месте? — спросила я. Бо пожал могучими плечами:
— Я никогда не пользовался луччолой. Могу предположить, что стрелка нагреется или начнет издавать какие-то звуки примерно за полкилометра до нужного места. Летите так низко, как только сможете: думаю, логово Хаку где-то рядом с водой… по понятным причинам.
— Хорошо, — сказала я, понимая, что ничего не хорошо, — но как мы полетим?
— А, да, — спохватившись, Бо снял со своего плеча галку, смотревшую на меня с неприкрытым любопытством, и легонько подбросил её в сторону окна. Она медленно (даже слишком медленно) опустилась на пол. Едва коснувшись половиц, галка вдруг преобразилась, увеличившись до размеров крупного лебедя. Что ж… это был малопривлекательный лебедь с тёмно-серым оперением, вытянутой шеей, клювом, напоминавшим клюв грифа, большими тёмными глазами и мощными короткими ногами. Однако я понимала, что выбирать мне не из чего.
— Не переживай. Цубамэ вас выдержит. Даже я с ней летаю… — с лёгким смешком проговорил Бо.
Я побоялась спрашивать, как это Цубамэ выдерживает такого седока. В этот момент я вспомнила о рисунках, которые хотела отдать Бо. Достав из кармана, я положила их на стол изображениями вниз.
— Это небольшой подарок на память, — сказала я и лишь после этого несмело подошла к птице. Она посмотрела на меня крупными красивыми глазами и добродушно моргнула: будто никогда не пыталась выследить меня, чтобы потом доставить к Юбабе. Бо приблизился к ней вслед за мной и помог мне усесться. Было ужасно неудобно: путешествие обещало бы быть захватывающим, если бы я не понимала, что меня ждёт в конце. Но я обхватила одной рукой птичью шею, а локтем другой уперлась в её спину, чтобы луччола была перед глазами. Пока я молилась всем богам, чтобы в пути не свалиться вниз, меняя затёкшие руки, Бо погладил свою птичку по некрасивой голове и сказал:
— Во всём слушайся Тихиро, а потом возвращайся прямиком к Дзэнибе. Я буду там.
— Как Дзэниба справляется без тебя? — спросила я с интересом, — тебя ведь уже долго нет.
— Я трачу меньше времени на переходы между мирами, чем потратили вы с Безликим. Человеку труднее совершать такие путешествия, — сказав это, Бо посмотрел на меня и глубоко поклонился.
— Я надеюсь на тебя и Рюити. Вы единственные, кто может помочь Хаку. Удачи.
— Спасибо, Бо. Я… мы постараемся не подвести вас.
Я тут же прокляла себя за дурацкую оговорку, но Бо её не заметил. Он отошел в сторону и хлопнул в ладоши. Цубамэ медленно подошла к окну. Я еще крепче обхватила её шею, приготовившись к долгому и неприятному взлёту, но птица на удивление легко подпрыгнула на невысокую перегородку и, пару раз взмахнув длинными крыльями, оторвалась от неё. Мы даже не ухнули вниз: Цубамэ летела очень мягко, будто не замечая ноши на спине, но в то же время быстро. Стрелка луччолы продолжала показывать влево, а мы двигались прямо, в сторону станции «Дно болота». Я подождала, пока мы достаточно далеко отлетим от купален Абурая, и наклонилась к голове птицы:
— Цубамэ! Планы изменились! Летим на северо-восток, влево!
Птица недовольно крякнула, но всё же послушно повернулась. Ей явно не хотелось нарушать приказ Бо-самы. Солнце уже выкатилось на небосвод: наступал третий день в мире духов. Приближался конец моего приключения.
