Unknown victims of Charlie Manson

Все время, пока Сьюзан в уборной выворачивало наизнанку, Кэтрин без единой капли недовольства стояла рядом с дверью в туалет, подпирая спиной стену и иногда задавая Сьюзан через дверь рандомные вопросы, никак не касавшиеся «Семьи», дабы узнать её получше. Таким образом она, как любой другой нормальный психолог, пыталась сообразить как ей общаться с ней в дальнейшем: быть для нее лучшей подругой или вывести их общение на более доверительный уровень? Модель поведения Лютсингер зависела от многих факторов, но самое важное для Китти сейчас состояло в том, что узнать чего же не хватало этой замученной девчонке, которая до сих пор вела себя как колючий ежик, в любой момент готовый выпустить свои иголки, если Кэтрин где-то оступится или где-то ошибется. На первый взгляд показавшаяся ей обычным, недовольным жизнью из-за юношеского максимализма, подростком Сьюзан в действительности оказалась человеком, который для ненависти к своей жизни имел веские причины, и все из них были довольно вескими, но даже после более или менее детального описания её жизни до Чарли, Кэтрин все равно не видела реально серьезных причин для того, чтобы молодая девчонка, даже толком не пожившая в своё удовольствие, так активно торопилась на тот свет. Кэтрин, в какой-то степени, с детства была оптимистично настроенным человеком и считала, что из каждой ситуации есть хотя бы какой-то запасной выход, но говорить об этом Аткинс она побоялась, просто продолжая стараться выпытывать у нее новые подробности её жизни, порой тоже отвечая на её вопросы, дабы не вызвать у девушки сомнений в своих мирных намерениях. Родители Кэтрин, по её словам, родом из Нью-Йорка были обычными и среднестатистическими людьми: отец её работал архитектором, а мать была дизайнером, и дочь свою они явно очень любили, что вызывало в Сьюзан легкие уколы зависти к такой жизни, но в общем и целом Кэтрин оказалась веселой, активной и не такой избалованной жизнью девушкой, и Сьюзан она даже нравилась, в отличии от большинства других населявших ранчо индивидов, с которыми даже поговорить-то было не о чем. За пару проведенных Кэтрин лет в старших классах, она, черт возьми, уже успела переделать кучу вещей, о которых Сьюзан либо мечтала молча, либо даже мечтать не могла. Сейчас ей было крайне интересно расспросить о некотором получше, поэтому она поспешила выйти из туалета, собрав волосы в аккуратный хвост и выдыхая с облегчением от ощущения какой-то легкости и расслабленности. Так или иначе Кэтрин оказалась права и после того, как она отдала все, что было лишним в её организме, ей стало немного легче передвигаться, и это не могло её не радовать, да и головокружение прошло, что тоже стало несомненным плюсом для Сьюзан, уставшей от того, что перед её глазами все дико плыло, порой даже раздваиваясь, как в своеобразной матрице. Лучше на душе ей, конечно, от этого всего не стало, зато её хотя бы по разным сторонам уже не шатало и на том спасибо, а то это было совсем погано. — Тот парень, Бобби, ведь не сдаст меня Мэнсону? — все еще неуверенным тоном переспросила у Кэтрин она, бесшумно выходя из туалета и тихонько прикрывая за тобой дверь. — Я слишком многим рискую рассказывая вам о том, что он тут творит! — Тебе не о чем волноваться, Сэди, я гарантирую, что он очень понимающий человек и войдет в своё положение… — с полной уверенностью в голосе отозвалась она, положив руку на худенькое плечико Аткинс. — Он не будет тебя выдавать, мы сами тут лишь ради того, чтобы вытащить его друга отсюда… — Не называй меня Сэди, пожалуйста… Эту кличку мне дал он, я ненавижу её так же сильно, как и его самого, — ровным и спокойным голосом отрезала Сьюзан, мотнув головой и с отвращением кривя губы. — Меня зовут Сьюзан, Кэтти. Сьюзан Дениз Аткинс. В смысле вытащить друга? Кто его друг?! Не успела Кэтрин и рта раскрыть, как входная дверь вновь открылась, и в её проеме моментально показалась недовольная физиономия Бобби Босолейла, во всех красках показывающая то, что он сейчас имел крайне неприятный разговор с кем-то из «Семьи». — Спасибо, что довела! За все спасибо, — фыркнув, бросил куда-то в темноту парень, получше закрывая дверь и только после этого выдыхая с облегчением. — Господь свидетель: эта Мэри Бруннер-полнейший неадекват! Вообще не удивляет меня теперь тот факт, что она жена этого поехавшего Чарли… — Ой, нашел с кем пообщаться, — холодно шикнула ему в ответ Сьюзан, усевшись на кровать с полуприкрытыми глазами. — Она тут одна из самых лояльных к Чарли людей. Это Мэри меня сдала своему мужику! Отправила отдохнуть в милое место и выдала ему, куда я пошла. Она уже давно стала частью «Чарли», и теперь в этой среде растворяюсь и я, несмотря на то, что все еще не хочу этого. Ты, видно, и есть тот самый Бобби? Я-Сьюзан Аткинс, то имечко, «Сэди», пусть останется лично для него. Приятно познакомиться с кем-то адекватным, ребята. — Да, ты права, Сьюзан, меня зовут Бобби. Бобби Босолейл, чисто для друзей, а так моё полное имя Роберт Кеннет Босолейл, но я все же надеюсь на то, что мы с тобой подружимся, и моё полное имя нам не понадобится… — мгновенно сменив нервное выражение лица на спокойную и уравновешенную улыбку, пробормотал Аткинс в ответ Бобби, пожимая ей руку. — Я вижу что вы, девушки, уже познакомились, пока я там блуждал во тьме тех коридоров… Люди у вас в «Семье», конечно, неприветливые. — Люди, — небрежно хмыкнув, продолжила парировать ему Сьюзан, передернув плечами из-за холодного ветра, проникшего в помещение через приоткрытое окно. — Я бы назвала их, как и себя саму, лишь тенями людей. А себя саму еще и в прямом смысле. — В смысле? — непонимающе переспросил у девушки Бобби, присаживаясь с правой стороны Аткинс, дабы еще раз разглядеть её. — Ты выглядишь вполне себе живой, пусть и немного помятой. — Ага, вот только мой папа-алкаш так не считает… — со вздохом отозвалась Сьюзан, нервно облизнув свои губы. — Он признал меня мертвой месяц или пару назад, взял на опознание брата, который не видел меня лет с четырнадцати и признал факт моей смерти даже толком не проведя экспертизы. Вот такие у меня родные… Родителей, увы, не выбирают, хотя порой жаль. Выслушав девушку, Бобби тут же перевел на Сьюзан шокированный взгляд и похлопал глазами, дабы осознать все то, что она им сейчас сказала, но в голове такое не укладывалось, хоть ты тресни! Родные родители признали мертвой ЖИВУЮ дочку… Это как вообще? Что за дичь? — Прости, Сьюзан, родители?! — Бобби мотнул головой. — Что за ужас такой? — Не родители, Бобби, а папаша. Наша с братьями мама умерла когда мне еще тринадцать было, от рака. Я так по ней скучала, что начала употреблять галлюциногены, чтобы у меня была возможность еще хотя бы раз её увидеть, — со вздохом отрезала Сьюзан, снова облизнув свои губы одним нервным движением языка. — Мы тогда жили в маленьком городке Калифорнии, и я училась в школе, а после уроков ходила в христианский кружок. Все, вроде, было хорошо, но в один прекрасный момент, примерно через месяц после смерти моей мамы, ко мне после уроков подошел один паренек, примерно моего возраста, и предложил мне таблетку ЛСД со словами, что это поможет мне, и я взяла её. Я тогда была разбита, ничего вообще не хотелось, а отец тогда как раз запил, вот я и решила пустить свою жизнь по пизде. Подумала, что хуже быть уже не может, а оказалось, что может. Через несколько лет мы переехали в Лос-Банос, и отец даже одно время работал, а потом нашел себе какую-то маразоту и снова вернулся к бутылке, только вот бухать он начал уже вместе с новой пассией. Старший брат ушел сразу после похорон мамы, поэтому когда отец снова начал бухать уже на новом месте, я оказалась единственной в нашей семье, кто хотя бы как-то работал. Я содержала родителей, брата и себя саму, работая в стрип-клубе, и на одном из таких вечеров меня встретил один мужчина по имени Скотт. Он показался мне хорошим, надежным и милым, правда он был раза в два старше меня, но я слишком сильно хотела сбежать из той среды, в которой мы с моим шести летним братишкой жили уже несколько лет как, поэтому когда он предложил жить вместе, то я сразу согласилась. Проблемы появились почти сразу: оказалось, что он был продавцом наркотиков, и после начала нашего сожительства он использовал меня как живой контейнер. Я была в шоке, когда меня сильно избили четыре здоровенных мужика, но я все равно не ушла от него, дура была, что уж тут скрывать? Полная дура… А потом он начал меня бить просто так, без всякой причины, потому что ему хотелось и все… На следующий день он извинялся, и я жила с ним, потому что мне больше было некуда податься, и к отцу с мачехой я тоже возвращаться не хотела, но в тот вечер, когда я все-таки сбежала, мне стало резко наплевать на своё отношение к своей семье. Тогда, днем, он меня избил из-за ревности и заявился только под вечер бухой и с заявлением, что мне нужно снова поработать на него. Как он сказал-отработать его подарки, а мне даже подумать о повторении того, что произошло тогда, страшно было! Я столько читала о том, что люди, занимающиеся таким бизнесом, чаще всего умирают, что мне даже бухой папаша показался не такой уж плохой инициативой. Я кое-как вырвалась и прибежала домой, а потом началась привычная рутина, когда ты живешь с родителями, которые бухают почти непросыхая… Неторопливый рассказ Сьюзан Аткинс все больше и больше обрастал деталями, в которые Босолейлу, привыкшему к нормальным отношениям дома, было крайне сложно поверить, но перебивать он её он все равно не решался, слушая ее и мысленно отмечая некоторые подробности из её биографии, дабы потом перепроверить это через одного из его знакомых, который, по скромному мнению Бобби, знал все и обо всех. Без доверия тут выжить будет нереально, но и слепо верить всем тут на слово он тоже не собирался, уж так он был устроен. Доверяй, но проверяй! — Извини, что перебиваю, но ты сначала сказала что Мэри сдала тебя Мэнсону, — тихонько покашляв в кулак, пробормотала Кэтрин, обрывая рассказ Аткинс о том, чем тут промышляет Чарли на моменте, когда она начала рассказывать о их кражах. — Что тогда случилось? — Он её изнасиловал. И не просто изнасиловал, а притащил с собой в то место всех парней, которые только есть у нас в коммуне сейчас… — глухо отозвалась невесть откуда появившаяся в комнате кареглазая девчонка лет семнадцати на вид, с сочувствием смотря на все еще сидящую в том же месте Аткинс сверху вниз. — Мы все слышали, но помочь так никто и не решился. В большинстве своем тут все боятся Чарли, без исключений особых, хотя о Мэри Бруннер и Клеме я бы так не сказала. Извините, что я так вероломно вас троих подслушала, но я тоже больше не могу быть тут с ним! Вы разрешите мне быть с вами? Появление этой девушки было весьма неожиданным, но после этого Сьюзан, которой было тяжело даже просто вспоминать о той ночи группового изнасилования, смогла-таки выдохнуть с облегчением от одной мысли о том, что ей не придется пересказывать все лично, лишь кивнув новой в их беседе девушке головой, дабы молча подтвердить её слова. — Стоп, стоп, стоп! — нервно рассмеявшись, отозвался Бобби, поднимая руки повыше. — Он собрал ВСЕХ? Стив… Он там тоже был?! — Стив? О ком ты? — непонимающе переспросила у Бобби незнакомка, присаживаясь рядом со Сьюзан и Китти. — У нас тут уже два Стива… — Стивен Гроган… Он мой друг и причина того, что мы вообще сюда пришли. Стивен Гроган. Одно имя Клема, произнесенное Бобби с таким спокойным лицом, уже заставило Сьюзан вскочить на ноги, а уж последовавшая за этим фраза «Он мой друг» так вообще заставила Аткинс в один прыжок оказаться рядом с дверью, хватаясь за её ручку, дабы выйти. Как знала она, что зря решилась рассказать! Зря, зря, очень зря! — Хэй, Сьюзи, ты куда? Стой! — еле успев догнать её у самой двери, на выдохе окликнул её Бобби. — Тебе нечего бояться, просто скажи… — НЕТ! Я не имела понятия о том, кто твой друг! Зря я все рассказала, он будет в ярости, а потом ещё и Мэнсону меня сдаст! — Тебе нечего бояться, я не Стив и уж тем более не ваш Чарли Мэнсон… — быстро перебил её Бобби, насилу вернув напуганную девчонку на её место. — Расскажи всё, Сьюзан, я должен знать, насколько сильно он тут увяз! — Хочешь правду?! Боюсь, она тебе не понравится, Босолейл! — с долей горечи в голосе ответила ему Сьюзан, вдохнув поглубже. — Твой друг-правая рука Чарли, он нестабилен в плане психики, жесток и совершенно не дружит со своей головой. Да, он был там в ту ночь! Они пустили меня по кругу, и Клем изнасиловал меня вторым, сразу после Мэнсона. Я кричала и кричала, умоляла их отпустить меня, а они только смеялись и все. Это произошло около недели назад, и сегодня утром я решилась сбежать. Меня поймал твой дружок и еще один местный псих, Брюс Уайт около моста Золотые Ворота. А потом они затащили меня под мост и избили. Вот почему Чарли перенес встречу с тобой на восемь, ему необходимо было привести меня в порядок, потому что Клем предупредил, что ты не любишь, когда кто-либо бьет и издевается над девушками. А в завершении моих сегодняшних «приключений» этот чертов выродок, Чарли Мэнсон, сжег мои документы в камине! Вот такой вот был денек у меня сегодня! Узнав такие подробности о друге, Бобби, снова как он щелчку пальцев, впал в дикую ярость, даже несмотря на то, что он только десять минут назад смог успокоиться по-человечески. Недавняя легкость во взгляде и его общее поведение, внушившее Сьюзан доверие, мгновенно сменились на жесткость и некую прохладность, которые, конечно, не касались её лично, но все же опять напугали и без того бледную девчонку, дав ей установку вжаться в стену за её спиной, чтобы уйти от возможного удара, обязательно последовавшего бы за таким грозным видом, если бы перед ней сейчас сидел бы Чарли Мэнсон. В этом человеке словно бы сосуществовало два абсолютно разных стороны, и черт знает с какой ты столкнешься в следующий момент: только минуту назад он улыбался тебе, а сейчас уже был готов прибить любого, кто только под руку попадет, и этим всем он был чертовски похож на Чарли Мэнсона, прямо как близнец! Может быть, в борьбе против опостылевшего Мэнсона такая похожесть и была Бобби на руку, но Аткинс она испугала до усрачки, ведь она прекрасно знала, что в таком состоянии люди просто не могут сдержать в узде свою агрессию. И она была как никогда права в своих опасениях-Бобби действительно не мог держать себя в руках и последнее, о чем он думал-так это о том, что он может кого-то пугать. Да, он всегда бесился, когда кто-либо применял физическое насилие в отношении женщин, детей, животных или еще кого-либо другого, кто был физически слабее своего оппонента! Знание таких деталей лишь добавляло масла в огонь, а тот факт, что это в данный момент напрямую касалось его друга, был для парня последней каплей, заставляя его внутренне трястись от негодования и злости на Грогана и себя самого. Как он мог не увидеть это в Грогане раньше? Бобби знал Стива большую половину своей сознательной жизни, и он был ОБЯЗАН увидеть в нем столь опасные наклонности! Почему же он не замечал этого? Ведь такие вещи просто так, по щелчку, не проявляются. Это точно должно было сидеть в нем изначально, но Босолейл был слишком слепым, чтобы взять и полностью проанализировать поведение собственного друга. Понимание того, насколько глупым он, оказывается, был раньше, его разочаровывало, причем ДИКО! — Хэй, Бобби! Земля вызывает Бобби! Если ты не перестанешь реагировать так резко на все, что слышишь, то мы ничего хорошего не добьемся! — сдержанно осадила его Кэтрин, и через несколько минут Босолейл все-таки на силу вспомнил о том, где он находится, кивая головой в ответ своей девушке с мягкой полуулыбкой. — Да, Китти права, надо соображать, как действовать дальше… — деловито хлопнув в ладоши, отозвался Бобби, встав в полный рост. — А с Гроганом я разберусь сам, Сьюзан… Да так, что он даже дышать рядом с тобой в следующий раз побоится! — А если он расскажет Чарли? — вновь опасливо вскинувшись, пролепетала Сьюзан, хватая Бобби за запястье. — Мне попадет, а самое плохое состоит в том, что Мэнсон знает где находится мой братик! — Не бойся, он мой давний друг, и я знаю, какие именно рычаги влияния использовать на нём, чтобы он вообще никому не пожаловался, — с самодовольной ухмылкой выдал ей Бобби и, наконец-таки обратив внимание на незнакомку, сидевшую вместе с ними, согласно кивнул, протянув ей руку в знак знакомства. — Конечно же ты можешь быть с нами, мы с Кэтрин будем только рады. Я Бобби, а мою девушку зовут Кэтрин Лютсингер, мы постараемся помочь вам всем, чем только сможем. — А я Рут, ребята… Рут Энн Мурхаус и у меня тоже есть чего рассказать вам о Чарли… Я появилась в «Семье» чуть раньше, чем Сьюзан, недели за четыре, и я думаю, что вы заслушаетесь подробностями о некоторых его методах!