Unknown victims of Charlie Manson

Ждать загулявшегося товарища в их кампусе было еще более скучно, чем тайком приглядывать за ним его подружкой, но делать было нечего, и Стивен, со вздохом, нехотя уселся за учебники, не видя больше ничего такого, чем он бы смог заняться, пока Уотсон, наконец-то, не зарулит сюда, дабы забрать таблетки для подмены наркоты. Все равно ему нужно было готовиться к завтрашним занятиям, иначе математичка живого места от него не оставит, хотя, признаться честно, порой Стиву казалось, что эта упрямая тетка тупо ненавидела весь их поток, и именно поэтому участь превращения в лужицу после её уроков по-любому ждала их всех, скопом, а не только одного Стива. Да, правду говорили их с Уотсоном общие знакомые, которые уже выпустились из этого сумасшедшего дома: по сравнению с их старой школой учителя тут были адски лютыми и двинутыми! Полнейшие задроты на своих предметах, и никакого веселья с ними нет. Из всех учителей его устраивал только отец Кэрри и то только потому, что он всегда нес на уроках какую-то жесткую дичь, в которую верили, по личному мнению Стива, лишь маленькие дети да безумные фанатики. Все эти возвышенные философские разговоры были слишком заковыристыми для прямого и рационально мыслящего парня, но там хотя бы можно было поржать вполголоса от души, особо, когда учитель не видел этого всего! Безудержным весельем это, конечно же, назвать тоже было нельзя, но на остальных предметах вообще царила тоска и скука смертная, которые не разогнал бы никто, и ходить на них Стиву уже во всю адски не хотелось, но выбора у него не было, ведь он уже поступил сюда, чтобы друга не бросать одного с кучей незнакомых ему людей. Все это значило лишь то, что впереди его ждали несколько лет мук и тоски, хотя, после того, как он вспоминал о том, что подвигло его пойти на такие жертвы, Стив быстро переставал жалеть себя встряхиваясь и возвращаясь в норму. Правда, самому Уотсону знать об этом было совершенно необязательно, иначе он взбесится из-за того, что Стив поехал в колледж не из-за того, что хотел большего развития, а чтобы стать его нянькой. Чарльз бы парнем свободолюбивым и контроль его не устраивал, но Стивен слишком хорошо его знал и оставить его одного он просто не мог, и это было не только из принципа или его паранойи. Несмотря на весь свой уверенный в себе и достаточно приличный вид, внутри у Уотсона хранилась целая куча нюансов, которые не позволяли Стиву оставить друга без контроля надолго, и о большинстве из этих нюансов не знали даже его родители, которых Чарльз, без сомнения, любил. Любил и оберегал от любого стресса, при них и их знакомых всегда старательно показывая себя исключительно приличным и хорошим парнем. Нет, Стивен, конечно, не отрицал того факта, что из всех его порой отбитых наглухо друзей и прочих знакомых, с которыми он общался наряду с Уотсоном, именно Чарльз являлся самым адекватным, рассудительным и мозговитым, но и сущим ангелом его назвать тоже было нельзя! Частенько, во время своих размышлений о их давнишней дружбе, Стиву на ум тут же приходило воспоминание об одном из самых ярких примеров горячности Чарли, который тогда даже грозил ему вполне себе реальным тюремным сроком, если бы не Стив и понимание его родителей. Уотсон тогда был еще совсем юным и весьма наивным мальчишкой и, как частенько бывает с молодыми людьми из-за элементарной неопытности, он подумал, что в первый раз влюбился в девчонку, которая была чуть старше его самого. Дамочка оказалась знатной вертихвосткой, и Стивен её сразу же невзлюбил, но разве послушал его этот наивняк, который иногда смотрел на нее так, как верующие и разные ненормальные религиозные фанатики смотрят на иконы с изображениями ликов Святых? Конечно же НЕТ! Он продолжал восхищаться девчонкой, взирая на нее, как на Мадонну, и они даже чуть было не перестали общаться по причине того, что Уотсон почти полностью потерял свою волю, но ровно через день после их ссоры Уотсон попал в одну крайне неприятную для него и его репутации историю из-за этой юной мисс, и родителям звонить из полицейского участка он постеснялся. Единственным человеком, имя которого сходу пришло ему тогда на ум, был Стив, и он пересилил гордость, быстро набрав номер друга. И Стив, не задумываясь, ломанулся к нему, наплевав на всю свою обиду, ибо разве можно обижаться на наивных придурков дольше двадцати минут, тем более, если этот наивный придурок тебе как брат, которого у Стива никогда не было?! Приехав в участок за рекордные для него пятнадцать минут, Стив, как водится, обругал Уотсона всеми словами, которые только смог вспомнить, аки мамочка, папочка и брат вместе взятые, после чего вызвонил своих родителей и попросил их помочь этому идиоту от Бога, при этом не сообщая ничего его семье, и милое семейство Уотсонов действительно до сих пор были не в курсе, что их чадо вполне могло формально пойти по этапу из-за какой-то шестнадцатилетней девчонки! С того момента прошло уже больше пяти лет, и Чарльз стал куда серьезнее относиться к тем, кому он доверял, но Стив все равно опасался повторения подобной ситуации, и тот самый сон, который несколько недель назад добровольно описал ему Уотсон, вновь заставлял мурашки бежать по его спине, хотя больше не из-за его существования, а из-за того, что говоря о той девушке, которая ему приснилась, в глазах его сдержанного и достаточно скуповатого на эмоции друга промелькнул тот самый огонек, который не предвещал ничего хорошего для него. Стив мог сколько угодно не верить во всякие вещие сны, судьбу и прочие магические и паранормальные примочки, зато он знал наперед, что если Уотсон таки когда-нибудь найдет ту, в которую влюбится по-настоящему, он может потерять голову окончательно, а это будет чревато для всех людей. Именно поэтому он и поперся сюда, в данный момент бездумно втыкая в книгу с примерами, которых упорно не понимал. И покой вот черт людям сдалась эта углубленная математика?! В жизни же вполне хватало и обычной для полного сумасшествия. Мысли об этом уже грозили увести парня в еще более дремучие дебри, но он вовремя остановился, словно через вату услышав тихий стук в дверь. — Уотсон, это ты, что ли? Ну, загуляли же вы! Я уже начинаю чувствовать себя как твоя ревнивая жена… — мысленно поблагодарив всех Богов за то, что ему не дали скатиться в жесткий депресняк, с ухмылкой пробормотал Стив, но, поймав краем глаза отражение настенных часов в зеркале, осекся, отмечая про себя, что Уотсон просто не смог бы дойти до сюда так быстро! Его быть тут не может еще максимум минут пятнадцать или двадцать. «Сэнди что ли решила проведать его, дабы убедиться, что он не сдох от скуки» — подумал про себя Стив и без задней мысли открыл дверь, никого за ней не увидев. — Ну и чего?! Что за приколы-то такие? — громко и в какой-то степени даже бесстрашно прикрикнул в полутьму длинного коридора парень, тут же пнув ногой какой-то маленький мягкий предмет, моментально отлетевший к стене с глухим звуком. «Что это за хрень?!» — первое же опасливое предположение незамедлительно подтвердилось, стоило только пареньку поднять с пола то, что он, не задумываясь, пнул ногой в темноте коридора. Нечто похожее на обычный пакет с чем-то мягким внутри, ну, конечно же, Стив был не пальцем деланный и понимал, на что именно намекал тот, кто и положил это под их дверь. Было вполне логично, что это не настоящие наркотики, подбрасывать столь дорогой товар никто бы просто так не стал, но Стива все равно прошиб холодный пот от страха, и он невольно откинул его обратно на пол, сообразив, что это тоже можно будет использовать против Кэрри и Алекса с его компашкой только после того, как заметил на их двери красноречивую записочку «Только суньтесь!». «Надо показать все Сэнди! Срочно!» — быстро промелькнула у него в голове мысль, и он снова поднял пакет с пола, со всех ног бросаясь в женскую спальную вместе с «вещдоком» и запиской в руках. Ни минуты, черт возьми, без опасных приключений уже не проходит! Просто с ума сойти…