***
Этим же вечером… Семья спокойно ела и разговаривала о делах житейских. Костя рассказывал о том, что было бы круто на Новый год поехать к родителям Артёма в Харьков, а Козуб утверждал, что лучше поехать во Львов. — Хехе… — посмеивался Бочаров, но потом вспомнил про одну важную информацию, которую Костя и Артём хотели сказать Марку ещё вчера. — Тём, я должен кое-что сказать Марку. Ты же не против? — Нет, Кость. — Козуб сжал под столом кулак. — Марк, мы нашли твою маму. — черноволосый тяжело вздохнул. — И отца… — у светловолосого округлились глаза, а сам он замер. — Да, сынок, нашли. Твоя мать прошла курс лечения и уже не пьет, а отец вышел из тюрьмы и тоже стал нормальным человеком. Детей у них нет, кроме тебя. — Бочаров еле сдерживался, чтобы не расплакаться. Он положил свою ладонь поверх его. — Нет, уж! — Марк вырвал руку и со злобой посмотрел на отцов. — Если вы намекаете на то, чтобы я с ними встретился, то этому не бывать! — Марк, пойми, это твоя родня. — подал голос Артём. — Да?! А то, что они меня кинули в детском доме тебя не волнует?! — он начал возмущаться ещё больше. — Они даже не знали, что у меня СПИД! О чем ещё может идти речь?! Меня кинули, как последнего котенка, а ещё должен с ними встретиться?! — Марк начал жестикулировать руками, а с его глаз начали капать слёзы. — Вы мои самые родные люди… Как вы этого не понимаете?.. Марк резко встал со стула и поспешил в прихожую, чтобы одеть обувь. Артём и Костя тоже резко пошли вслед за ним и пытались его успокоить, но Марк ушёл, хлопнув дверью…***
Марку было больно вспоминать события этого вечера. Уж слишком он неправильно поступил. Они просто хотели, чтобы их сын знал о своей биологической родне, а он так резко на это отреагировал. Почему в жизни все складывается именно так? — Я не хочу говорить из-за чего мы поссорились, просто скажу, что я не понимал, как за одно предложение сделал им больно. — серые глаза начали наполняться слезами, а губы дрожать. — Знакомо. Я с братом поссорился. Мы всегда мирились быстро, но в этот раз как-то не срослось. — Женя пнул камешек, который был у него под ногами и его звук раздался эхом. — Так дело не пойдет. — Марк резко остановился. — Что? — Лейз с непонимаем посмотрел на друга. — Надо мириться с родными нам людьми как можно скорее, а то потом будет поздно. По себе знаю. — светлые волосы раздувал теплый ветерок. — Да, но… Я не могу просто взять и сказать: «Егор, давай помиримся?» — в голове начала образовываться каша. — Просто скажи это ему. Мне тоже надо извиниться перед ними… — Тогда, по домам? — Да, Жень, спасибо тебе за всё. — Марк подошёл к другу и крепко обнял. — Тебе не за что меня благодарить…***
Он тихо закрыл дверь и так же тихо снял кеды. Марк реально помог ему с ситуацией, хотя бы частично, но помог. Егор становится старше, забот у него больше и на брата у него почти у него не останется времени. Хотя, какие у него могут быть проблемы? Покурить с дружбанами особого труда не нужно, но иногда кажется, что старший и в правду хочет взяться за ум. Или это просто кажется? Женя тихо прошёл мимо комнаты матери и приоткрыл дверь в комнату Егора. Как всегда, не спит и втыкает в телефон. — Егор, поговорить надо… — шепнул Женя. — Да? — шатен оторвался от гаджета. — Ну, тогда заходи. — Я хотел извиниться. — Женя закрыл за собой дверь и начал говорить громче. — Прости, что так резко отреагировал на твои слова. Ты мне очень дорог и я не хочу, чтобы мы враждовали. — Да и я был ебланом. — Егор сел на край кровати. — Я не хотел задеть твоих чувств. Я понимаю что это твои первые отношения и всё такое… Кароче, я больше тебя доставать со своими тупыми шутками и если надо будет совет, то обязательно обращайся. — Правда?.. Женя не верил своим ушам. В первый раз он услышал столь долгое извинение от своего брата, тем более, такого искреннего. Младший просто пустил одинокую слезу, но не хотел показывать свои чувства на показ. — Иди сюда… — Егор протянул руки для объятий и Женя сразу укутался в его тепло, которое исходило из рук. — Слушай, может я у тебя в комнате заночую? — младший немного успокоился. — Ибо мама может услышать мои шаги, а я не хочу её тревожить. — Да, конечно. Футболку мою возьмёшь.***
— Ну, Кость, успокойся. — Артём пытался успокоить своего мужа, который уже во всю рыдал и ждал Марка. — Как тут успокоиться?! — он вытирал слёзы. — Он на звонки не отвечает и на сообщения тоже! Где он может быть, а?! — Это переходный возраст. Ты же педагог, должн понимать. — Козуб гладил его по спине. — Это я виноват! Зачем я только поднимал эту тему?! Заебало! — он резко встал и начал рыться в ящеках. Он курил редко, но только по какому-то поводу. Начал курить из-за тяжёлых причин. Смерть бабушки ещё долго оставалась на его душе отпечатком, и чтобы как-то убрать эту тоску внутри себя, он начал покрывать её сигаретным смогом. Боль не утихала и даже малейшее поднятие этой темы заставляло его закурить. И так каждый раз. Черноволосый наконец-то нашел в одном из ящиков пачку, которую прятал, чтобы не поддаться соблазну, и, вытащив белую трубочку с табаком, со злостью закурил. Тепло от дыма разлилось по лёгким. Бочаров открыл окно на кухне и лицезрел дождь. Его капли бесшумно падали на подоконник и создавали особенную атмосферу. — Почему я такой ебанутый? — Костя обперелся на подоконник и еле высунул голову из окна. — Кость… — Артём подошёл к парню сзади и обнял его за спину. — Мы справимся. Слышишь? Вместе. Только вместе. Помнишь, как мы познакомились? А как впервые встретились? Кость, я до смерти не забуду, как ты мне первый признался в любви. — щека Козуба легла Бочарову на плечо. — Помню… — тяжело вздохнул разноглазый и выкинул окурок через окно. — Я всё помню. Он повернулся к любимому лицом и тоже крепко обнял. Капли от дождя катились по рельефной шее Кости. Его вена слева слабо пульсировала. Сердце, казалось, перестало биться, а дух перехватило и сжало в невидимые тиски. Только сейчас Костя понял, что Артём и Марк — его самые родные люди. Только сейчас он осознал, насколько больно сделал своему сыну, когда заговорил о матери. Только сейчас сердце дало толчок. Жаль, что только сейчас… Дверь громко хлопнула и мужья сразу оторвались друг от друга. Первым в коридор начал «лететь» Бочаров, быстро перекручивая извинение, которое хотел сказать. — Сынок, прости меня, пожалуйста! — Костя сразу крепко обнял Марка и начал опять плакать. — Прости, что, возможно, оскорбили тебя. — Артём обнял светловолосого сзади. — Мы не хотели, правда. — Вам незачем извиняться. — Марк ещё больше прижался к груди Бочарова. — Я сам всё неправильно понял. — Это я виноват… — с разных глаз капали слёзы. — Надо было тебе не говорить. Прости, ещё раз. — Папа Костя… — Марк поднял свои серые глаза. — Никто не в чём не виноват. Давайте забудем эту тему? — он повернул голову на Артёма. — Да, Кость, достаточно. Все перед всеми извинились. — Козуб посмотрел на такие возбуждающие глаза. — И может вы мне дадите разуться?