Шаг в магию

Анри и Гермиона сидели в копии домашнего кабинета Пьюси и пили чай с бергамотом. Когда хогвартский эльф-домовик впервые принёс чай и девочка его увидела, она была поражена тем, что в Англии в конце двадцатого века есть самое настоящее рабство. Она сразу загорелась идеей освобождения эльфов, Пьюси аж поперхнулся от такой мысли. Однако, он уже несколько недель общался с Гермионой, и знал, как ей надо подносить информацию. — Ты так ненавидишь этих несчастных? Раньше, до знакомства с Анри, Гермиона разразилась бы возмущённой речью, по правде, и сейчас ей хотелось этого, но она уже знала, что если её учитель ставит так вопрос, то за этим есть некий пласт знаний, еще не вскрытый её интеллектом. Оглядываясь назад, даже на начало года, гриффиндорка понимала, насколько много она не знает в Мире Магии, и стремилась не кидаться учить других, а сперва узнать неизвестное. — Понимаешь, какое дело… Во-первых, рабство в Волшебном мире действительно есть. Относится это, в основном, не к домовикам, а к людям. Во-вторых, рабство это в девяноста девяти случаях из ста добровольное. Более того, для некоторых случаев это единственное спасение, например, от родовых проклятий. Но это отдельная тема. А вот эльфы-домовики не рабы, они симбионты. Они живут магией хозяина. Пьюси встал и, найдя на полке какую-то книгу, дал её Гермионе. — Найди в библиотеке вот эту работу. Это во втором зале, на полках по животным. Эльфинстоун — замечательный магозоолог позапрошлого века. Он работал с древними манускриптами, часть из которых до нас не дошла, и сам проводил наблюдения. Так вот, он выяснил реальное происхождение домовиков, а не сказку про обманутый народ. Эта сказка, кстати, тоже есть в книге. — Это как раз эпоха рабства, становление треугольной торговли! — Да. Эльфинстоун, как я думаю, был полукровкой, во всяком случае, дискриминация его возмущала, особенно скрещивание в Америке ирландских девушек с неграми на специальных фермах. Гермиона обалдело уставилась на Слизеринца. — Да, было и такое. Ты думаешь, огромное количество мулатов появилось естественным путём? Ну так вот, он нашёл работы седьмого века, то есть, написанные лет через сто, после завершения создания домовиков. Пьюси отхлебнул чай. — Подробности прочтёшь, но вкратце, жил такой интересный тип Шамир суровый. Был он чернокнижником, химерологом, евгеником, зельеваром и ещё многими другими профессиями владел. Прибыл он на наши Острова где-то в конце шестого века. Ну, как прибыл, сбежал из Коринфа, где всех достал своим любезным характером и неудобоваримыми опытами. То ли он поссорился с Древней Ведьмой, то ли с властями Коринфа, то ли слишком много кровников у него образовалось — неизвестно, но прибыл он в одной смене одежды и с остатками библиотеки в котомке. И не задерживаясь в городах, скрылся в горах. Ты пей чай-то, остынет же. Гермиона спешно отхлебнула из чашки тонкого мейсенского фарфора и поднесла ко рту конфету, забыв развернуть фантик. — Ой! — Вот тебе и ой, — улыбнулся юноша. — Чем он занимался первые годы, неизвестно, но, видимо, для опытов ему нужен был материал, а людей в тех местах было немного и все на виду. И тогда он создал химеру из хобгоблинов, человеческих младенцев и лесных эльфов. Тогда они ещё жили на наших Островах. — Младенцев? — Не просто младенцев. Он покупал рабынь различных рас, оплодотворял их своим семенем и экспериментировал на своих детях. Вот такой весёлый человек. Однако, основным материалом были всё же лесные людоеды — хобгоблины. Получились предки наших домовиков. В свои создания он прошил намертво преданность к себе и зависимость от его собственной магии. Как только прекращалась подпитка, домовик начинал либо умирать, либо превращаться в гуля или, как их иногда неправильно называют, упыря. Причём в большинстве случаев, такой гуль тянул из окружающих магов силу, да и мясом не брезговал. — Жуть какая! — Наделал он таких существ несколько сотен, это были и слуги, и сырьё для опытов. Разум у них останавливался на развитии ребёнка лет десяти, зато эльфийская магия не требовала ни палочек, ни магического ядра. Однако такое количество сосущих магию существ стало напрягать и самого Шамира, и он привязал их к источнику магии в одной из пещер. При этом, если этому существу не задавалась работа, он постепенно засыпал. — Это одна из пещер Авалона, — Анри заметил желание девочки задать вопрос, — или, как его сейчас зовут, Олбани. — Так и жил бы он себе спокойно, но однажды его настиг привет из прошлого. Из Греции прибыли убийцы, и Шамира не стало. Однако, где находилась его лаборатория, никто не знал. А ещё через век в тех местах оказался другой маг с шилом в мягком месте. Известно только его прозвище, Чёрный Плащ. Он обнаружил в пещере озеро с источником магии, а вокруг него спящие существа, которые уже начали умирать от несварения магии. Как уж он на них воздействовал, неизвестно, но он сумел изменить их генотип, превратив в современных домовиков. Теперь домовик мог привязаться к любому магу, пройдя специальный ритуал или к источнику теллурической силы, если рядом обитают маги. В этом случае домовика не надо кормить магией специально, ему хватает того, что рассеиваем мы при переработке теллурической силы в магическую. Как правило, используется метод привязки к родовому камню или как в Хогвартсе, к источнику. — То есть, если эльфа освободить… — Да, он погибнет или одичает в течение максимум полугода. Он помолчали. Гермиона переваривала информацию, а Анри любовался её сосредоточенным лицом. Пусть с сексом ничего не вышло, но эстетически он наслаждался её вдохновенным видом.

***

Да, тогда Пьюси серьёзно загрузил Гермиону. Она знала из институтского учебника по истории, который был у мамы, о том, как осваивалась Америка, как в Британии закупались блестящие безделушки мешками, затем везлись в Западную Африку, где на эту мишуру местные вожди обменивали пленников из других негритянских племён (а иногда и своих соплеменников), которых затем везли в Новый Свет и продавали как рабов, закупая колониальные товары для Британии, но то, что так поступали со своими соотечественниками… Об этом книга умалчивала. Гермиона тогда поверила Анри, но написала отцу. Дэн Грейнджер подтвердил этот факт, а ещё рассказал о вывозе в колонии детей, которых насильственно отрывали от родителей, часто просто воруя. Начавшись в 1618 году, когда первая сотня детей была вывезена в Вирджинию, эта систематическая депортация детей-рабов из Англии в Канаду, Австралию и Новую Зеландию была прервана только в семидесятых годах двадцатого века (Маргарет Хамфрис — «Пустые колыбели» (1994). Всего за 350 лет было вывезено более 150 тысяч(!) детей.) Но сегодня что-то другое тяготило Гермиону. Она не училась с детства скрывать мысли за покерфейсом, поэтому грусть на лице её выдавала. — Скажи, а с вами обычно такой рыжий парень сидел в Большом Зале, кажется Рон Уизли. Что-то я его давно не вижу. Девочка подняла глаза, в которых стояли слёзы. — На него кто-то напал в ночь Самайна, и он окаменел. Сегодня мы с Гарри были у него. Только нам не разрешают об этом говорить, чтобы не было паники. — Окамене… Ох, не Мордредова ли задница! И что, когда вылечат? — Когда созреют мандрагоры. Я слышала, что профессор Снейп говорил, что миоре… Мио… — Миорелаксант, стандартное зелье для таких случаев, как атака кокатриса или василиска, ну и некоторых артефактов. — Что его можно сварить только из свежих мандрагор. — А что, заказать у аптекаря не судьба? — Не знаю. Может быть очень дорогое зелье? Уизли не богаты… — Да нищие они, знаю. Причём по своей вине. Но лекарства оплачивает школа, и вряд ли сто двадцать галеонов за пять порций такие уж неподъёмные средства. Этим летом в Бретани, около Трегастеля, отряд Лиги усмирял дикого кокатриса, так зелья наварили с полведра, с запасом. Думаю, можно заказать одну порцию. Пойдём-ка, сходим к Помфри!

***

Поппи Помфри расфасовывала принесённые профессором Снейпом зелья по порциям. Зельевар обычно приносил сваренные лекарства в больших бутылях, вмещавших стандартный котёл. Однако, для применения зелья должно было быть упаковано в порционные флаконы, ведь в случае травмы нужно действовать быстро, и некогда отмерять нужное количество. Вот и брала колдомедик высшей категории мерную трубку из хрустального немагического стекла и тратила вечер на разливание порций по флаконам. Появление Пьюси вместе с неугомонной Грейнджер было для неё неожиданностью: Гермиона уже была сегодня вместе с Поттером, а Гарри демонстративно враждовал со Слизерином. — Добрый вечер, мадам Помфри! — Слизеринец, как всегда, был сама галантность. Колдомедик не помнила случая, чтобы он попадал к ней с серьёзными травмами, разве что несколько синяков от бладжеров. — Извините за вторжение, у нас к вам небольшой вопрос: для Рона Уизли требуется стандартное лекарство или что-то особенное? — Добрый вечер, Анри. Стандартное, по форме три, тридцать миллилитров. К сожалению, мандрагоры только посеяны, а прошлогодние, как утверждает профессор Снейп, не годятся. Придётся ждать весны. — Дело в том, что я могу добыть необходимый препарат, но мне нужна точная кодировка. — Эф три, тридцать, эм – любой, тригон огня, номер семьсот двенадцать по Фламенталю. — Мистер Пьюси, — зельевар появился, как обычно, бесшумно, — в этой школе я готовлю лекарства. И я не могу позволить спаивать школьникам препараты, приготовленные косоруким ремесленником где-нибудь в Ночной Аллее. — Надеюсь, — Анри шипел не хуже Снейпа, казалось, общаются две больших змеи, — Николаса Фламеля вы косоруким ремесленником не считаете? — С чего бы ему варить для вас зелья? Вы вообще представляете, сколько они стоят? — Он уже четыреста лет является официальным зельеваром Лиги. И я, как её действительный член, могу получить его зелья по льготной цене. — И для приятеля своей подружки, — взгляд, который Снейп кинул на Гермиону, был каким угодно, но не доброжелательным, — вы готовы выписать столь дорогой препарат? — О, не беспокойтесь, профессор, это внутренние расчёты Лиги, они никоим образом не затронут финансы Хогвартса. Ученики, как вы обычно говорите, должны в школе учиться. А не пролёживать койки, занимая время столь ценного специалиста, как мадам Помфри. Снейп сверкнул глазами и, резко повернувшись, вышел из комнаты. Колдомедик, скептически сжав губы посмотрела ему вслед, а Гермиона с обалделым видом поинтересовалась: — Это что это сейчас было? Он же твой декан… — Плевать. У меня с ним со второго курса тёрки, я уже привык. Итак, мадам Помфри, я делаю заказ на сколько порций? — Сделайте на две. Мы так и не узнали, что с ним случилось, и кто его атаковал. Вдруг снова что-то произойдёт. — Да, уж…

***

— Кокатриса в школе спрятать трудно, уж очень он громкий, — продолжил Анри в коридоре. — Василиск… Откуда ему взяться? Это же не ручная змейка, его серпенсортиа не призовёшь. Значит, кто-то использовал амулет вроде «глаза василиска». Логично? — Анри, — перебила его Гермиона, — скажи, зачем ты это делаешь? Ведь Рон ненавидит всех слизеринцев… — Если честно, мне плевать на Рона. Я с ним элементарно не знаком. Но он твой друг, и тебе больно от того, что он пострадал. А мне неприятно, когда тебе больно. Я эгоистичная сволочь, надеюсь, ты это не забыла? Руководствуюсь только личным интересом. — И не нервничай так по поводу декана, у нас с ним холодная война. Придраться он ко мне может, только если я нарушу устав школы, а я демонстративно законопослушен. А то, что я считаю его плохим человеком, к делу не пришьёшь. Да, он гениальный зельевар, он талантливый боец и знаток так называемой тёмной магии, но одно другому не помеха.