Весенние деревья и закатные облака

      После того, как шумный праздник фонарей прошел, Новый Год, наконец, наступил.       Все в округе стали занятыми.       Можно было сказать, что самым занятым сезоном в Гуан Тяне являлась весна.       Мо Шу покорно оставался в бюро на протяжении всей зимы. Неугомонный с виду он каждый день продолжал думать о способах выбраться на прогулку.       Разумеется, поскольку его сдерживал мудрый и величественный советник Чжу Си, шансы достигнуть успеха были малы.       Чжу Си заявил, что Мо Шу обязан находиться в бюро на протяжении по крайней мере двух сезонов каждый год. В таком случае он не будет заставлять его оставаться в другое время.       Нань Гэ Эр тоже был занят. Недавно он стал выращивать саженцы в «овощном саду» каждое утро, и даже научился у знатоков тому, как поливать и заботиться о растениях. Разобравшись с этим, он был обязан также присмотреть за животными, которых взращивал на заднем дворе. Когда он возвращался, наконец, завершив свои обходы, уже почти наступал полдень.       Он поел, затем стал рассказывать историю у порога бюро. Под неохотными взглядами остальных он пошел обратно, чтобы съесть что-нибудь простое, дабы наполнить свой живот вместе с Мо Шу. После этого наступила ночь.       Бедный Мо Шу-сяньшэн тратил время ночью на то, чтобы убраться в доме, подметая его, также стирая одежду по мере необходимости.       Нань Гэ Эр содействовал и помогал ему.       После того, как свечу зажгли на некоторое время, они оба вымыли свои руки и ноги, задули свечу и отправились спать — сберегая масло.       В сравнении с теми состоятельными людьми, двум бедным юнцам не оставалось другого выбора, кроме как рано потушить свой свет.       Безусловно, в сравнении с жалким Нань Гэ Эром, Мо Шу-сяньшэн был, очевидно, куда более полон сил.       — Какие легенды ты рассказывал сегодня? — Мо Шу спал на одной стороне, спрашивая Нань Гэ Эра, который после всей дневной суеты был теперь сонным и смертельно уставшим.       Нань Гэ Эр чувствовал мучительную боль.       Он являлся просто слабым, обычным человеческим созданием; совершенно несравнимым с Мо Шу, имевшим чудовищную выносливость. Усиленно трудясь весь день, теперь он мог чувствовать лишь как путались его мысли. Как мог он найти в себе энергию, чтобы повторить историю, которую рассказал сегодня?       Потому он лишь небрежно бросил:       — Не могу вспомнить, — его пастообразные мозги полностью потеряли свою способность обрабатывать что-либо…       — Я слышал, что она была о демоне с рыбьим хвостом, — Мо Шу сильно желал поговорить. Он вытянул свою ногу, чтобы легко ткнуть Нань Гэ Эра. — Это так?       — А, да, — Нань Гэ Эр заставил себя проснуться, давая равнодушный и расплывчатый ответ.       — Он полюбил королевского наследника, — продолжил Мо Шу.       — А, да.       — Этот демон все равно умер, — продолжил Мо Шу, настойчиво тыкая в подмышку Нань Гэ Эра своей ногой.       — … — Нань Гэ Эр совсем лишился слов и вздохнул. — Если ты так прекрасно знаешь, то что ты все еще хочешь, чтобы я рассказал?       Почему бы ТЕБЕ не рассказать ее мне, Мо Шу-сяньшэн!       — Ведь я не дослушал до конца, и поэтому хотел, чтобы Нань Гэ Эр ее снова мне рассказал-ма[1], — засмеялся Мо Шу.       …Можете не добавлять эту модальную частицу?       «ма»…       И с кем ты кокетничаешь, старикан?       Нань Гэ Эр полностью проснулся из-за тычков Мо Шу — ладно, малая часть причины, на самом деле, заключалась в том, что… он проснулся из-за смущения от слов Мо Шу.       Насколько наглым людям нужно быть, чтобы достигнуть уровня этого парня?       — И до куда именно ты дослушал? — Нань Гэ Эр знал, что если не удовлетворит желания Мо Шу, то, вероятно, может даже не надеяться поспать этой ночью. Нань Гэ Эр не имел другого выхода — так уж повелось; до того, как заснуть ночью, он все еще был обязан пересказывать истории маленькому дитю Мо Шу…       — Демон искал колдуна, чтобы попросить человеческие ноги, — ответил Мо Шу. Он даже высказал упрек после этого. — Этот демон, должно быть, недостаточно совершенствовался, раз ему нужна была чья-то помощь для такого.       Нань Гэ Эр дернул своими губами — бедная маленькая русалочка, этот парень рассматривает ее как простой инструмент!       — Потом эта принцесса из демонического клана стала человеком, покинув свой клан, чтобы найти того королевского наследника в столице, — на самом деле то, что Нань Гэ Эр вначале рассказал, являлось чуть более уважительным по отношению к оригинальной версии, но после изменений Мо Шу, история стала пиратской версией Новой Легенды о Госпоже Белой Змее[2]…       — Если так подумать, то точка зрения демона озадачивает, — вместо того, чтобы просто молча слушать, Мо Шу нравилось иногда высказывать свои мысли. — Раз она знала, что принц был представителем другого вида, ей стоило просто запереть его, когда она спасла его, ведь если королевский наследник вернется в свой город, он сможет наслаждаться обществом бесчисленных красавиц и, в конце концов, может даже жениться на ком-нибудь из важной семьи со статусом, заручаясь поддержкой своих вассалов и заполучая весь мир. И королевский наследник, знавший о ее существовании, мог даже отправить войска, чтобы напасть на ее земли, убивая демонические порождения и зарабатывая доброе имя, — спокойно извергал он вероломные предложения, непрерывно принижая маленькую русалочку. — Когда она спасла принца, ей стоило забрать его под воду, почему она отпустила его?       Нань Гэ Эр раскрыл свой рот — вновь он потерял же-ла-ние закончить историю для Мо Шу.       Вот именно, Мо Шу-сяньшэн всегда высказывался подобным шокирующе мрачным образом, однозначно анализируя бессмысленные части каждой истории.       Однако у Мо Шу все еще было, что сказать, когда Нань Гэ Эр замолчал:       — Почему ты не продолжаешь?       И что я, черт возьми, могу добавить, когда ты так высказываешься об истории?       — …Дажэнь, это лишь история, — он действительно хотел просто заткнуть свой рот после этого, делая вид, что он уже заснул. Однако поскольку его предыдущие попытки притвориться спящим всегда проваливались, он не мог ничего поделать, кроме как угрюмо объяснить Мо Шу. — Вы не можете просто однозначно анализировать каждую легенду. Это не настоящий случай, Вам не нужно относиться к ним серьезно.       — Как безынтересно, — прошептал Мо Шу. — Но мы должны хотя бы немного поболтать.       — Ты должен спать ночью, а не разговаривать, — сказал Нань Гэ Эр, поморщившись.       — Тогда давай спать на одной стороне, — попросил Мо Шу.       Мы, что, лучшие друзья? Спать на одной стороне… Ты собираешься поделиться какими-то секретами со мной, да-гэ[3]?..       У Нань Гэ Эра не было сил даже ответить на предложение Мо Шу.       Однако Мо Шу всегда был личностью с великолепным пониманием; заметив, что Нань Гэ Эр не двигался, Мо Шу предположил, что тот согласился, потому тут же поднялся.       — Лежи там и не двигайся, — как только Нань Гэ Эр услышал шорох во тьме, он немедленно остановил Мо Шу. — Я сегодня приготовил сладкие оладьи — если только ты не хочешь завтра остаться без них.       Мо Шу тотчас обратно лег.       Какой жалкий мужчина, полностью во власти инстинктов.       — Страна Цзюнь Яо будет собирать войска завтра, некоторые люди из округа могут уйти, — спустя долгое время, когда Нань Гэ Эр почти ускользнул в свои сны, неожиданно известил Мо Шу.       Хотя его мысли путались из-за его сонливости, Нань Гэ Эр все еще инстинктивно уловил смысл за словами Мо Шу — он сказал, что страна Цзюнь Яо будет собирать войска.       …Как странно.       Разве Гуан Тянь не на территории Цзюнь Яо? — внутренне недоумевал он.       Однако поскольку он был слишком сонным, его нервная система тоже потеряла свою быстроту, он лишь счел это странным и не почувствовал себя ни взволнованным, ни шокированным.       — Некоторые из них могут никогда не вернуться, — продолжил спокойно Мо Шу. — Собираешься взглянуть?       …Какая странная форма речи.       Почему они не могут вернуться, снаружи округа опасно? Ух, быть в армии однозначно опасно, но мир сейчас в покое, кажется, нет никаких больших войн, верно? — Нань Гэ Эр внутренне бормотал.       — …Совсем не забавно, — прошептал Мо Шу. — Хм, великая добродетельность — чушь собачья.       Воу. Кажется, Мо Шу сказал ужасные слова.       — Пойдет ли Нань Гэ Эр завтра? — спросил снова Мо Шу.       Он чувствовал, что если бы сказал, что не пойдет, Мо Шу, вероятно, разочаруется в нем — Нань Гэ Эр не желал, чтобы такое произошло.       Хотя этот парень был бестолковым и раздражающим, приводя Нань Гэ Эра в ярость каждый раз, Нань Гэ Эр все еще мог отличить хорошее от плохого.       Люди в округе относились к нему тепло и снисходительно, а отношение Мо Шу к нему являлось даже еще более бесспорным.       Именно поэтому он не хотел никого разочаровывать.       Более того, Нань Гэ Эр знал, насколько упрямым был Мо Шу-сяньшэн — если он не даст тому удовлетворяющий ответ, Мо Шу продолжит докучать ему.       Попросту удручающе.       Потому он дал ему сонное:       — М-м, — в качестве ответа.       — Какой милый ребенок, — Нань Гэ Эр, казалось, слышал, как Мо Шу смеялся, когда говорил.       Однако Нань Гэ Эра любезно навестила его усталость, и он быстро покинул Мо Шу, чтобы поиграть с Чжоу Цзя Да-гэ[4].       Человек на другой стороне кровати ритмично дышал, уже погрузившись в глубокий сон.       Удостоверившись, что Нань Гэ Эр в самом деле заснул, Мо Шу поднялся, осторожно прижимая одеяла, чтобы не дать ветру проникнуть под них, затем подполз к стороне, где спал Нань Гэ Эр. Он приподнял одеяла и забрался внутрь.       Слабая холодность тела Мо Шу вызвала у Нань Гэ Эра недовольство. Он причмокнул своими губами в своих снах и попытался избежать его.       Однако от Мо Шу никогда нельзя было так просто сбежать; он протянул свои руки, заключая Нань Гэ Эра в свои объятия.       Хотя Нань Гэ Эр пребывал в своих снах, он, вероятно, все же понял, что Мо Шу никогда его не отпустит. Немного потолкавшись, он втянул все свое тело в объятия Мо Шу, словно бы лениво думая о том, что это было слишком проблемно — благодаря использованию внутренней силы, объятия Мо Шу стали теплее.       Мо Шу приподнял уголки своих губ в улыбке и протянул свои руки, чтобы погладить спину Нань Гэ Эра.       На самом деле он не собирался втискиваться, но отношение этого ребенка подняло ему настроение, поскольку оно являлось безнадежно милым.       Такой проницательный, но все же прелестный. Заметки переводчика: [1] — «ма»: в оригинале используется частица «ма», это вовсе не сокращение от «мама», если кому-то так подумалось. Переводчик на английский оставил эту частицу так, поэтому я поступаю также. [2] — Новой Легенды о Госпоже Белой Змее: отсылка к реальному китайскому сериалу. Более того, у этой истории есть несколько экранизаций, чаще всего мне встречалось название «Судьба белой змеи», если кого-то заинтересовало. [3] — да-гэ: похоже на «гэ» из главы 5, обращение к старшему брату или старшему представителю мужского пола. В этом случае Нань Гэ Эр пытается подчеркнуть возраст Мо Шу. [4] — Чжоу Цзя Да-гэ: здесь Нань Гэ Эр ласково обращается к Богу Снов.