Код - 6B84.

Роанок, штат Вирджиния...       Огни полицейской машины ослепляют работающих криминалистов, судмедэксперта и самих полицейских, опрашивающих нашедших трупы людей — охотников. Их собаки привели в это место. Детективы Конрад Вье и Мэтью Паркер тоже уже здесь. В Роаноке редко происходят убийства, но вот сегодня прохладным сентябрьским утром в парке Эксплор обнаружено сразу три тела: два из них принадлежат молодым людям, лет двадцати-двадцати пяти, а одно девушке в том же возрасте. «Находка» видится детективам крайне жуткой, ведь утром поступило заявление о пропаже Октавии Блейк. Заявила её мама, сказавшая, что девушка вчера ещё днём собрала вещи в походный рюкзак и демонстративно ушла после очередной ссоры с ней, из-за того, что та против перевода дочери в Бостонский университет. Октавия планировала там изучение графического искусства. Но ведь родители считают, что лучше знают, кем нужно быть их детям, поэтому Аврора Блейк запихнула в прошлом году свою дочь в технический колледж, но та быстро поняла, что у неё нет ничего общего с профессией инженера. Аврора полагала, что Октавия вскоре смирится, но та оказалась намного упрямее и своевольнее, чем она думала. Страх нашёл Блейк-старшую, когда женщина, обзвонив всех друзей и подружек дочери, выяснила, что той нет ни у кого. Мобильный отключён — не дозвониться. Это и заставило миссис Блейк обратиться в полицию. И хотя заявление принимают только через три дня после пропажи, детектив Паркер, покойный отец которого был крёстным старшего сына Авроры, сделал исключение. И сейчас, когда найдено три трупа, один из которых принадлежит неопознанной девушке, Мэтт думает, что не зря нарушил правила сегодня утром. — Надо вызвать миссис Блейк на опознание, — говорит Паркер. — Думаешь, девушка похожа? — интересуется Вье. Он задумчив. Его дочь Майя вчера отправилась с друзьями в бар, но домой не пришла. Вероятно, как обычно, заночевала у своей подруги Гриффин и волноваться не о чем, но найденные трупы вселяют в сердце отца беспокойство. — Не знаю. Но лучше сразу исключить вероятность. — Угу… — Конрад присаживается на колени перед телом одного из парней. — Есть тут что-нибудь? — Отчёт будет только после вскрытия, — заявляет судмедэксперт. — Пока точно не могу ничего сказать. — А что с местом преступления? — обращается к полицейским детектив. — Следов обуви нет. Слишком сухо, да и земля мёрзлая. Собака тоже не взяла след. — Ясно, тупик… Нам нужна помощь. — Да рано об этом говорить. Ещё даже нет заключения коронера. — А нам и не нужно ждать его, Паркер! — Вье вскакивает, буквально налетая на молодого напарника. Черты его смуглого лица ожесточаются, отчего оно кажется ещё темнее, чем есть на самом деле, внушая страх. — У нас три трупа. Не надо быть гением, чтобы понять, что мы столкнулись с серийным убийцей! И лучше я перестрахуюсь и вызову ОАП, вместо того, чтобы вешать себе на шею новые трупы. Тебе ясно?! Мэттью кивает. Он не планировал спорить, просто, как любому молодому детективу, ему хочется отличиться. Паркер уже размечтался, как вычислит убийцу, и в местной газете напечатают о нём статью. Но, к сожалению, когда приедет группа из Отдела Анализа Поведения, вся слава достанется им. Если, конечно, они сами смогут найти убийцу. ***       Лекса еле продирает глаза, ещё в полудрёме проклиная будильник, визжащий так, что впору стены мазать кровью, вылившейся из бедных ушек девушки. Кое-как нащупав свой телефон, Кейн отключает изо всех сил надрывающихся Rob Base & DJ E-Z Rock и дальше продолжает спать. Трудные будни, тяжёлая жизнь. Когда Александрии было три года, её отец Маркус Кейн — доблестный офицер полиции Роанока — погиб в перестрелке с грабителями банка. Других родственников у Лексы можно считать что и нет: мать умерла при родах, деды и бабки тоже давно скончались, а родная сестра её матери Эбигейл Гриффин не захотела брать на себя ответственность за заботу о племяннице, поэтому девочку определили в один из местных приютов, где жизнь была отнюдь не сахар, ведь Кейн была одной из немногих, кого иногда навещали — Эбби не могла совсем забыть про неё, совесть бы не позволила — забирали на большие праздники, привозили подарки… Другим детям это не нравилось, поэтому Александрия была частым посетителем детского отделения больницы Роанок. Миссис Гриффин очень печалилась этому факту, даже несколько раз думала о том, чтобы забрать племянницу, но так и не смогла из-за своей дочери. Отношения между кузинами не заладились. Никто не знает, кроме них двоих, почему: когда девочкам было по шесть, впервые проявились «гнилые», как не устаёт говорить пастор Теллониус в каждую воскресную проповедь, наклонности Лексы. Насмотревшись подобного в комнатах старших девочек в приюте, однажды она поцеловала свою кузину. Столько истерики тогда было. Нет, не после поцелуя — Кларк так и никому не сказала об этом, потому что ей было стыдно — а когда зашёл разговор о возможности проживания Кейн в их доме. Гриффин-младшая ничем не обосновывала своё резкое нежелание, да и ей вовсе это не было нужно, ибо её отец всегда без вопросов выполнял и по сей день выполняет любые капризы. Таким образом, Александрия осталась в приюте, и только одному богу известно, как ей удалось там выжить.       Всё-таки нужно вставать. Сегодня понедельник, а значит, пора идти в колледж. Как и Кларк, чувства к которой так и остались самыми сильными из всех, что она испытывала, Лекса учится в медицинском на третьем курсе. Её никогда не интересовало это направление, ибо в больнице она и так провела большую часть своей жизни, но когда узнала, что её кузина собралась туда, не задумываясь, подала документы в местную медшколу, лишь бы быть поближе к Гриффин-младшей, и поступила. Правда, на обучение нужны были деньги, и не малые, поэтому пришлось продать дом, который оставил ей отец, так что теперь Александрия живёт в небольшой съёмной квартирке, ради содержания которой ей приходится работать инструктором в тире — в юношестве её привлекала стрельба по мишеням, и поэтому Эбби, всё ещё чувствовавшая вину, полностью оплатила уроки. И не зря тогда были потрачены деньги миссис Гриффин, ой как не зря. Используя свои навыки, Кейн и зарабатывает достаточно, чтобы себя содержать, и работает только в выходные дни, когда не нужно ходить на учёбу. Удобно и выгодно. Вчера как раз она была на работе, а после, уже поздно вечером, её подруга Рейвен Рейес пригласила к себе на мини-тусовку, что называется «для своих» — был лишь их привычный круг друзей. Точнее, друзей Рейвен, ведь в городе, где мать всего и вся консервативная религия, мало кто хочет водиться с лесбиянкой. Они пили, и пили, по-видимому, много, потому что Александрия не помнит, как добралась домой. Сев на кровати, Кейн прикладывает ладонь ко лбу, ощущая сильное головокружение. Через пять минут бесполезного сидения Лекса делает попытку подняться. Только сейчас она обнаруживает, что на ней вчерашняя одежда. Куртка и кроссовки валяются прямо под ногами. Правда, Александрия ничуть этому не удивляется. Частенько, особенно после того, как выпьет, на утро она просыпается в таком виде. Надо идти умываться, приводить себя в порядок, но Лекса начинает не с этого. Уже по традиции первым делом она садится к макбуку, проверяя обновления на странице Кларк в Фейсбуке. Сегодня ни единой новости. Странно, ведь Гриффин вчера собиралась со своим кругом друзей посидеть в баре «Ночной краб», чтобы отметить будущую свадьбу со своим парнем Беллами Блейком, которая произойдёт уже в следующем месяце. И Кейн уже никак этого не изменить. С того момента, как она полюбила свою кузину, не было ни дня, когда она не пыталась завоевать её сердце, но, увы, любовь Кларк ей не суждена. И совсем скоро Гриффин станет женой человека, который отравлял жизнь Лексы и в детстве, и в отрочестве, когда узнал о её нетрадиционной сексуальной ориентации и поводов поиздеваться стало больше, и в ранней юности, и даже сейчас, хотя, казалось бы, уже пора бы и повзрослеть… Неприятно. От всплывшего в памяти образа Беллами подташнивает, и потому Александрия резко мотает головой из стороны в сторону. Не помогает. Тогда, захлопнув макбук, Кейн отправляется в душ, где проводит не больше получаса, успев также вымыть голову. После душа, по обыкновению, она идёт ставить на плиту кофе в турке, а пока он варится, сушит трудные в уходе каштановые волосы. Далее следует завтрак, состоящий из кружки кофе и шоколадных хлопьев с соевым молоком. Во время трапезы каждый раз начинается просмотр Ватсапа. И Александрия глазам не верит, когда обнаруживает там голосовое сообщение от своей кузины. Естественно, она сразу же бросается слушать, но вместо слов слышит что-то непонятное, неразборчивое, словно Кларк записывала его на расстоянии более метра. В конце десятисекундного сообщения Кейн кажется, будто она слышит смех, поэтому больше не пытается разобрать, что на записи, решив, что это всего лишь какой-то очередной прикол, придуманный, разумеется, Блейком. Впору бы разозлиться, но Александрия уже привыкла к подобным выходкам.       Закончив завтракать, девушка одевается, бросает в рюкзак несколько тетрадок, макбук и наушники, берёт с вешалки ключ от своей машины, которую купила, продав старенький отцовский додж шестьдесят девятого года, и, по обыкновению, не накрасившись, спешит на учёбу.       Лекция по философии проходит скучно, поэтому туда почти никто не ходит. Ничего странного, ибо, во-первых, она начинается в девять утра, а во-вторых, профессор Али Рашид совсем не строг к своим студентам, да и вообще с ними на короткой ноге. Такое поведение сильно расхолаживает. Ещё бы! Зачем обсуждать труды Канта или Кьеркегора, когда можно лишний час поваляться в тёплой постельке? На следующую лекцию количество слушателей увеличивается, но не намного. Хирургия тоже не является популярным предметов у однокурсников Кейн, но только не у Кларк. Правда, Лекса несколько раз обводит взглядом аудиторию, но не находит Гриффин. Впрочем, и её близкой подружки Майи Вье тоже нет. Эта кудрявая смуглая девица вечно таскается за Кларк ещё со школы.       Наступает время занятия по внутренним болезням. Лексе больше всего нравятся эти занятия. Половину времени они повторяют выученный материал в форме беседы с профессором, а ещё половина уходит на отработку практических навыков в симуляционной комнате на манекенах. Их здесь около сотни, и все с различными патологиями: дыхательной системы, ЖКТ, сердечно-сосудистой, костно-мышечной, патологией головного мозга, моче-половой системы, а также отдельные тренировочные манекены для приобретения навыков и отработки действий при неотложных состояниях пациентов. И снова Кларк и Майи нет. Теперь-то Александрию берёт беспокойство. Через полчаса кто-то стучится в класс, и Кейн, надеясь, что это её кузина, резко оборачивается, чуть не свернув себе шею, желая увидеть невыскокую блондинку с голубыми глазами, но её ждёт разочарование: всего лишь как обычно опаздывающая Рейвен. Извинившись, Рейес неловко поправляет воротник небрежно надетого поверх хирургического костюма халата и подсаживается к Александрии. — Привет, — лёгкий поцелуй в щёку. — Я много пропустила? — Самую малость. — Жесть, я еле проснулась сегодня. — Надо меньше пить. — А тогда бы я не заснула. Кстати, Гриффин нет, что ли? — Нет, — покосившись на пустую парту, где обычно сидит Кларк с подружкой, с грустью произносит Лекса. — Фигово. Я слышала, в парке Эксплор в лесу обнаружили три трупа. Один из них принадлежит девушке. — Что?! Александрия потрясена. В городке редко встречается что-то подобное, да ещё и Гриффин нет. Вдруг она одна из убитых? Беспокойство до такой степени обуревает Кейн, что её начинает трясти. Голова тоже внезапно заболевает, но для неё это не в новинку. Раньше, особенно в раннем детстве, головные боли преследовали Лексу с завидной регулярностью, потом стали реже, но в последнее время периодичность их появления резко учащена, что наводит девушку на мысли, а не пора бы уже посетить врача, но это всего лишь мысли. — Ещё говорят, сестра Блейка пропала, — продолжает шокировать новостями подругу Рейес. — Её мать вызвали на опознание. — Откуда ты знаешь?.. — Рейес и Кейн, мы вам не мешаем вести беседу? Обе девушки вздрагивают, переводя взгляд на окликнувшего их профессора. Линкольн Мартин — высокий мулат с карими глазами — ещё достаточно молод, а уже успел получить степень доктора медицинских наук. Его накаченное тело не скрывает даже плащ, который он обычно носит в осенне-весенний период. У Рейвен как-то был эротический сон с его участием, но даже страсть к профессору не повод приходить вовремя на занятия. — Да мы вообще молчали и внимательно слушали всё, — довольно уверенно говорит Рейвен, собирая свои тёмные волосы в тугой хвост. — Я просто спросила у Лексы, писала ли она конспект, а то я свой дома забыла, и даже подсмотреть негде, чтобы проверить свои знания. — Ваше рвение похвально, так что, позвольте, я лично проверю, что вы запомнили после бессонно проведённой ночи за учёбой. Вы же поэтому сегодня опоздали, я правильно понял? — по классу разносятся смешки, а сама Рейес, смутившись, отводит взгляд. — Да, да, я в этом нисколечки не сомневаюсь. Поэтому, уверен, вам не составит труда перечислить ещё раз ведущие синдромы, исходя из данных задачи, и поставить предварительный диагноз. Рейвен в ужасе переводит полный мольбы о помощи взгляд на подругу, и Лекса заботливо пододвигает тетрадку с условием клинической задачи, которую они записывали минут пятнадцать назад. — Эм… ведущие синдромы? Эм, да… да… сейчас я всё скажу. В аду не так жарко, как в мозгу бедолаги Рейес, пытающейся разобрать почерк Кейн. Благо, Александрия успела записать синдромы до того, как подруга ввалилась в класс. Рейес спасена. ***       Известно, что для лучшего усвоения материала нужно делать небольшие перерывы, дабы смена направления действий позволяла человеку отдыхать. Поэтому Линкольн, сказав, что делает перерыв, уходит в туалет, где вместе с профессором по психиатрии курит, делясь впечатлениями о своих студентах. А в это время будущие медики разбредаются по кампусу. Лекса и Рейвен облюбовывают место аккурат у окна, прямо с ногами запрыгивая на подоконник. У Кейн дьявольски болит голова, громкие звуки причиняют боль, и, чтобы как-то её заглушить, девушка прикасается виском к ледяному стеклу. — Трупы ещё не опознаны, — сообщает Рейес, возвращаясь к неоконченному разговору. — Их нашли сегодня ранним утром. У полиции пока никаких зацепок. — Откуда тебе это известно? — Я когда сюда спешила, увидела, что у полицейского участка толпились журналисты, не давая детективам пройти. Всё, что я рассказываю, это выкрики из толпы. — Так, может, нет в них правды. — Ты меня поражаешь, Лекса. Журналюги роют землю носом сильнее, чем полицейские. Это все знают. Александрия не спорит. Её голова болит настолько, что всё кружится и плывёт. Кейн отчаянно трёт глаза, пытаясь избавиться от ощущения вращения всего и вся вокруг, но ей это не удаётся, пока не слышит знакомый голос, зовущий её по имени. Резко подняв голову, Александрия абсолютно чётко, без всякого головокружения, видит перед собой Эбби Гриффин и Эрин Вье — мать Майи. — Господи, Лекса, слава богу! — кидается тут же обнимать племянницу Гриффин, отстраняясь буквально через пару секунд. — А мы с Эрин зашли в класс, но никого там не застали. Где Кларк и Майя? Рейес и Кейн мгновенно переглядываются, а последнюю к тому же пробивает мелкая дрожь. Видя, что её подруга не в силах ответить, Рейвен берёт на себя ответственность за сообщение не очень хороших новостей. — Вообще-то, их сегодня не было. Глаза обеих женщин округляются, сами они бледнеют, точно полотно. — Как?.. А где же они??? — Мы не знаем. Гриффин и Вье ни живы, ни мертвы. Если бы Блейк-старшая не позвонила, обеспокоенная пропажей дочери, а заодно не спросила, не доставил ли Гриффинам неудобств её сын, оставшийся ночевать у них, Эбигейл и в голову не пришло бы разыскивать Кларк. Она бы так и думала, что та осталась заночевать у своего жениха. Но после звонка Авроры женщина реально обеспокоилась местонахождением своей дочери и начала сначала пытаться дозвониться до Кларк, но аппарат абонента оказался выключенным, поэтому Гриффин принялась обзванивать всех её друзей, но ни у кого её не было, как и самих друзей, впрочем, — семеро ребят всю ночь неизвестно где находились. Эбби надеялась, что они провели время в баре до утра, а потом разошлись по своим местам учёбы, но это тоже не так. Теперь Эбигейл по-настоящему колотит. А вместе с ней не только маму Майи, но и Лексу. У последней звенит в ушах, глаза режет от света, и она неожиданно резко прикладывает пальцы обеих рук к вискам, начиная интенсивно их растирать. Рейес обеспокоенно поглядывает то на подругу, то на мам её сокурсниц, не зная, что делать. Внезапно мобильный Эбигейл начинает звенеть своим обычным громким рингтоном. Женщина в надежде, что, возможно, этот звонок от её дочери, выхватывает его из кармана, но разочарованно выдыхает: её беспокоит Аврора Блейк. Она обещала позвонить после того, как пройдёт процедуру опознания. На самом деле Гриффин не хочет знать никаких других новостей, кроме как о её маленькой принцессе. Но делать нечего, она должна разделить с подругой её радость или печаль. Отойдя в сторонку, Эбби разговаривает с Блейк, пока остальные напряжённо следят за ней. В несколько мгновений лицо Гриффин претерпевает колоссальные изменения: сначала глаза её в ужасе распахиваются, затем лицо заметно мрачнеет, а нижняя губа начинает дрожать. Пальцы слабеют, не в силах удержать мобильный, судьба которого теперь лететь вниз, с громким гулом шлёпнувшись об пол. — Что, Эбби, что??? Там Октавия?! — пытается добиться ответов Эрин. — Нет, — дрожь охватывает всё тело бедной женщины, и она, словно в один миг потеряв свои жизненные силы, бессильно падает в объятья племянницы. — Это… Беллами!!! Слёзы ручьями текут по щекам Эбигейл, оставляя мокрые следы на халате Александрии, которая не сразу понимает, почему её тётка так убивается из-за Блейка-младшего. А до Рейвен доходит тут же, но она не знает, должна ли сейчас что-то сделать. Дрожащие руки Гриффин ходуном трепыхаются по лопаткам Кейн, беспомощно обнимавшей тётю, и Рейес всё-таки решает поддержать бьющуюся в истерике женщину, поэтому берёт одну из рук Эбби, зажимая её между своими ладонями. Эрин смотрит с сочувствием, но она тоже не понимает, что смерть Беллами значит для неё и Эбигейл. Только когда Гриффин чуть-чуть успокаивается, получив возможность сказать, она, не вырывая руки из огненных ладоней Рейвен, глотает вместе с соплями слёзы, пристроив голову на плечо Александрии, хрипло, еле слышно, говорит: — Ты должна поехать туда, Лекса, потому что я не могуууу… — Куда?.. — В морг. — Зачем?! Эбби размыкает объятья, одновременно вырывая кисть из рук Рейес, и отходит на пару шагов назад, даря племяннице взгляд, красноречиво кричащий одну единственную фразу: «Как же ты не можешь понять?!» — Разве ты не знаешь, что сегодня нашли троих мёртвых людей в лесу?.. — Да, но два парня и дев… — и тут до Кейн доходит. Её зелёные глаза широко распахиваются, а сама она, бесцельно хватая ртом воздух, точно астматик во время приступа, не может произнести ничего связного. — Нет… Она… нет… Это… Господи… Господи! Теперь Эбби будет не единственная, у кого покраснеют глаза, ибо Александрия безвольно позволяет слезам покатиться по её щекам. Миссис Вье в ужасе прикрывает рот ладонью. Её дочь пропала, так же, как и Кларк, и если выяснится, что сейчас в морге лежит Гриффин-младшая, то, возможно, что Майя либо тоже мертва, либо где-то удерживается и неизвестно, что с ней делают в эту самую минуту. — Лекс, — не знающая, что ещё она может сделать, Рейес сзади обнимает подругу, — не надо. Может, всё-таки не она. — Аврора видела ту девушку, — всхлипывая, говорит Эбби. — И ей показалось, что она похожа на Кларк, но требуется опознание родственников. Лекса, пожалуйста, сходи туда ты, потому что я не смогууу… И снова рыдания чуть ли не в шесть глаз. Бедная Рейвен не имеет понятия, кого утешать в первую очередь, разрываясь между подругой и матерями её сокурсниц. — Нет… Я нет… Эбби, я тоже не могу. — Лекса, пожалуйста. Джейк только послезавтра вернётся из командировки, а Аврора сказала, что детектив ждёт нас сегодня у коронера. У Кейн нет выбора. Поэтому, с болью в сердце она идёт, обнимаемая подругой вслед за взявшей всю волю в кулак, чтобы успокоиться, Гриффин. За ними плетётся несчастная Эрин. Скоро они все узнают, принадлежит ли труп девушки, найденной утром в парке Эксплор, Кларк Гриффин. ***       Аэропорт Роанока находится в северной части города. Именно здесь приземляется личный самолёт группы ОАП. Их встречает детектив Вье, оставивший своего напарника в городе присутствовать при череде опознаний тел. Конрад хмур, и не меняет своего выражения лица даже когда из самолёта на трап спускается шестеро человек: две девушки и четверо мужчин. — Здравствуйте, я детектив Конрад Вье, — сразу же представляется мужчина, когда агенты ФБР оказываются рядом с ним. — Добрый день, — отвечает мужчина в солидном тёмно-синем костюме с галстуком. По нему сразу видно, что он настроен исключительно серьёзно. Его уверенность буквально с ног сбивает. Понятное дело, он здесь босс. — Меня зовут Аарон Хотчнер. А это мои коллеги. Агент Дэвид Росси, — указывает на пожилого мужчину с усами и скудненькой растительностью на подбородке и щеках. — Это агент Эмили Прентис, — брюнетка в строгом чёрном брючном костюме и малиновой блузке под ним кивает в знак приветствия, — агент Дерек Морган, — им оказывается темнокожий в меру подкаченный парень, — агент Дженнифер Джеро, — блондинка с ослепительной улыбкой, — и доктор Спенсер Рид. Последний молодой человек выглядит значительно более юно в сравнении со своими коллегами. Его причёска идеально уложена. Одет Рид в коричневые брюки, светлую рубашку и вязанную жилетку, сделанную из ниток нескольких цветов. Сверху небрежно накинута болотного цвета куртка. — Здравствуйте, — Вье жмёт руку каждому, но особенно его внимание привлекает Спенсер. — Так значит, вы доктор? — Да. Я доктор наук в области математики, химии и инженерии. А ещё у меня степень бакалавра по социологии, философии и психологии. — Ого… — Конрад не знает, как на это правильно реагировать, поэтому меняет тему. — Я рад, что вы так быстро приехали. — Вы уже опознали убитых? — Хотчнер, как обычно серьёзен. — Нет… но у нас есть несколько предположений, и мой напарник сейчас их проверяет. — Как мы поняли, у вас нет никаких зацепок. — Именно. Место преступления — стерильно. Криминалисты не нашли ни намёка на то, как трупы оказались в том месте, где их нашли. И собаки след не взяли. — Вы не правы, — вступает в диалог Морган. — Место преступления, расположения трупов сослужат ещё свою службу. Мы просто посмотрим на них под иным углом, и я уверен, что нам удастся узнать побольше о субъекте. Звонит мобильный у Вье. Он, хмурясь, отвечает на звонок Паркера, который отнюдь не приносит хороших новостей. Конрад бледнеет, в глазах плещется ужас. Ни произнеся ни слова, он отнимает мобильный от своего уха, потерянно глядя на команду ОАП. — Детектив? — окликает его Аарон, приближаясь на шаг, чтобы успеть подхватить Вье, если вдруг он начнёт падать. — Звонил… мой напарник… — все агенты вмиг напрягаются, приготовившись узнать то, что не было предоставлено в материалах дела, присланных им в Квантико сегодня утром. — У нас не только убийства. Скорее всего, пропало несколько ребят, которые ходили вчера в бар «Ночной краб», но ни один не вернулся домой, у друзей и знакомых их тоже нет. И… труп одного из парней опознан. Он был вчера с ними в баре. — Значит, похищение и убийства? — задаёт риторический вопрос Эмили. — Отлично. — Надо немедленно начать работу. Морган, Росси — вы на место, где нашли трупы, — командует Хотчнер. — Прентис, Рид — в морг. Я и Дженнифер в участок. Детектив Вье, попросите родственников пропавших и погибших придти в участок, нам нужно будет с ними поговорить. И ещё, возьмите полицейских, лесничих, волонтёров и прочешите лес. — З-зачем?.. Что это значит??? — Это значит, что трупов может быть больше. ***       А в этот самый миг Александрия на ватных ногах, со звоном в ушах и помрачённым сознанием идёт к секционному столу, который уже не раз видела в анатомичке с препарированными трупами, внутренними органами, но сейчас ей предстоит то, чего большинство людей в этом мире —лицом к лицу столкнуться со смертью. Не буквально, конечно, но… если там Кларк… Кейн физически чувствует, как что-то раскалывается на мелкие частички в её груди от одной только мысли об этом. И как же хочется сбежать, сбросить с себя обязанность опознавать труп, возложенную на неё Эбби, но она мужественно подходит. Рядом стоит детектив Паркер, который даёт сигнал коронеру, что можно открывать, и белое полотно обнажает лицо умершей девушки. Артерии пульсируют в висках у Лексы, когда она вглядывается, пытаясь понять, есть ли в этом мёртвом теле знакомые черты…       Из секционной Александрия выходит бледная — ни жива, ни мертва. В коридоре её ожидают дрожащая то ли от лютого холода, царившего там, то ли от страха и ужаса Эбигейл, Рейвен, обнимающая женщину в попытке хоть немного унять её дрожь, и Эрин Вье, нервно кусающую всё, что осталось от её идеального маникюра, сделанного всего два дня назад. Все трое ожидают вердикта Кейн. Девушка опускает вниз взгляд, облизнув губы, а затем снова его поднимает, оглядывая каждую присутствующую по очереди. — Это не она, — наконец произносит Лекса. — Не Кларк, нет, не Кларк! Гриффин бросается в слёзы, обнимая племянницу. Она счастлива, ибо её дочь может быть всё ещё жива. Вместе с ней радость Эбби разделяют миссис Вье и Рейес, которые тоже присоединяются к обнимающимся родственницам. Только Александрия не показывает радости, так как уверена на девяносто восемь процентов, что мёртвое тело, лежащее сейчас в прозекторской, принадлежит Харпер Макинтайер. И она входит в близкий круг общения Кларк. То есть, входила...