Azula's dragons

— Я не могу отделаться от этого запаха. Кори медленно передвигала руками и ногами так, как учила её Тоф. Они уже давно покинули Царство Земли, но девушка до сих пор ощущала это. То тошнотворное зловоние: сладковатое, липкое, ярко-алое, вызывающее рвотные позывы. Перед её глазами стояла картина – алая плоть, видневшаяся сквозь обгоревшую чёрную кожу, напоминавшую кучу углей. Ей казалось, что она покрыта их пеплом, пропитана смрадом палёного мяса. Девушка не могла нормально дышать. — Ты знала, как это будет Моришита. И сама напрашивалась с нами, — бесстрастно покачала головой Бейфонг. Девушка замялась, но затем выпрямила плечи. — Неужели нельзя было обойтись как-то мягче? Можно было просто отключить всех и сбежать. Так было бы… — Справедливо? Кори, если ты до сих пор веришь в справедливость, тогда у тебя была очень счастливая жизнь. Они пришли, чтобы убить нас. Ты сама это видела и даже слышала. Им платят большие деньги и тогда люди без совести и чести берутся сделать грязную работу за них. Так это работает. А теперь хватит отвлекаться! Что ты видишь? Тоф, как и Кори присутствовала там. Но она не могла видеть, поэтому картина в Байсе не произвела на неё особого впечатления. И Тоф всегда знала, что Кори, какой бы храброй не казалась — легковерна, доверчива и не предназначена для серьёзной работы. Она выросла в окружении любимых родителей, кучи братьев и сестёр и всего-навсего хотела для себя лучшей судьбы, чем застрять в Ю Дао. Она была предана молодой принцессе и принцу, хотела помочь им, но когда столкнулась с трудностями — испугалась. Но Тоф не Кори. Кори имела много талантов: лёгкая на подъём, весёлая, легко заводит знакомства, флиртует со всеми, кто обратит на неё внимание, но при этом умеет и постоять за себя. Для Тоф же слабость — это маска. Её следует надевать лишь тогда, когда люди хотят убедиться в твоей человечности, но не в том случае, когда ты действительно её ощущаешь. Но они все были немного привязаны к Кори — сколько раз та в многомесячном путешествии не давала им отчаяться, и не хотели, чтобы та стала их слабым местом. Кори была рождена, чтобы своей невинностью, наивностью и сладким голосом добиваться от людей того, чего нужно ей, а не смотреть на то, как чьи-то ошмётки украшают стену напротив. Тоф не может видеть, поэтому для неё не было такой проблемы. Она решила научить Кори позаботиться о себе в том случае, если глаза и ей откажут. — Ничего! Не могу я, Тоф. Она слишком далеко. — Она не слишком далеко, — процедила Бейфонг. Терпение — это её слабое место. — Ты находишься там точно так же, как находишься здесь. Из того, из чего состоит та гора, состоишь и ты. У неё нет лёгких, так позволь ей дышать тобой. У неё нет пульса, так подари ей своё сердцебиение. Это суть моей магии. А теперь смотри! Но Кори сидела, прижавшись руками и босыми стопами к земле, и наверняка думала о вкусном пирожном, нежели о том, как заставить своё тело чувствовать большее. — Хватит пыхтеть, как дикий вепрь. Дыши, как я тебя учила — спокойно, равномерно. С недавних пор Тоф покорила магию металла. И она пыталась развивать свою силу. В любое время. Если она касалась его, то он подчинялся. Но без прямого прикосновения это было всё также тяжело. Бейфонг не смогла остановить кинжал, летящий в неё, или не смогла бы замедлить падение с крыши с помощью покорения металла, но вполне под силу ей было разогнуть прутья клетки. Тоф не боялась ничего так сильно, как снова оказаться взаперти и стать бесполезной. Она уже почувствовала такое на острове Року. И ей это не понравилось. Бейфонг знала, что родители ищут её, но не хотела к ним возвращаться. Не тогда, когда они не хотят принимать настоящую Тоф Бейфонг. Но иногда Слепой Бандит прогуливаясь по улицам Столицы — честное слово, она ненавидела сидеть взаперти пусть это и был дворец, она провожала «взглядом» всех этих людей и представляла: станет ли она одной из своих? Маги Земли не принимали её. В Гаолине она была необычайно талантливой, но никто не видел её настоящую: все приходили смотреть на бои. В Ю Дао она была ценным экспонатом, интересной девочкой и не более. А вот для принцессы Азулы Тоф стала своей. Поэтому иногда в её молчаливых беседах с призрачными родителями Тоф находила множество причин, чтобы не только не послать им записку, но и вообще позволить тем найти себя. Тоф поняла, что они не одни, когда почувствовала лёгкие шаги. Уши не слышали ничего, а земля говорила о многом. — Посмотрите на неё! Незаметная, как проститутка в монастыре! — Эй! Она устала объяснять Тай Ли, что видит её несмотря на то, как тихо та ходит. Потому что даже акробатке Тай Ли не под силу было замедлить своё сердцебиение. — Не удалось, — покачала головой Тоф. — Попробуй в следующий раз. — Я же не сдамся, маленькая слепая, — мелодично рассмеялась Тай Ли. — Я вижу, твои уроки… — Обречены. Не напоминай мне. Похоже, я не создана обучать кого-либо. Мне хочется треснуть её камнем по голове, а не объяснять, почему она не может ощущать. Для меня это естественно, а для неё нет. Прежде чем покорять металл, нужно ощутить его в почве — увидеть его. А ты? Почему ты здесь? Тоф вроде бы слышала, что весь этот день Тай Ли, Мэй и Азула посветят небольшой прогулке к гавани и обратно. Но Тай Ли здесь. — Притворилась больной и решила отдохнуть, — беспечно отозвалась та, но Тоф услышала в её голосе ложь. Мозг так занят выдумыванием лжи, что тело теряет синхронность. Координация движений затрудняется, когда кто-то врёт, то пытается сжаться. Учащается пульс, поднимается давление. Для Тоф обнаружить лжецов было так же просто, как сказать, что же так упорно не даётся обнаружить Кори в куске камня. — Даже если удаётся обманывать остальных, то обдурить себя — невозможно. Чтобы искусно притворяться и тем более прятаться, нужно самой верить в свой обман, хотя бы чуточку. Актёрское мастерство начинается с тела. Хочешь кого-то в чём-то убедить, начинай с движений и жестов. Тело расскажет тысячу историй еще до того, как ты откроешь рот. — Как тебе это удаётся? Ты же не училась определять ложь специально? — Когда тебя бьёт тот, кто крупнее и сильнее, ты учишься заранее читать его эмоции и очень быстро ты приспосабливаешься, чтобы выжить. Мои соперники на ринге сделали меня уникальной. Сделали такой, какая я есть. Так.. эм… что у тебя случилось? Иногда Тоф радовалась, что не видит. Ей всегда приходилось неловко, когда нужно было кого-то успокоить. Поэтому для этих вещей была Тай Ли и Кори. Она больше походила на Мэй, которой, кажется, не было никакого дела до чужих страданий. Но после Року именно Тай Ли сидела рядом с Тоф, пока заживали её стопы. Поэтому отвернуться от проблем подруги Тоф посчитала низко. Хотя и надеялась, что Тай Ли не захочет ими делиться. — Всё замечательно, Тоф. Не стоит переживать. Голос Тай Ли был спокойным и умиротворённым. Тоф внутренне расслабилась. Да, Тай Ли кажется вознамерилась избегать Азулу, но рано или поздно они забудут свои разногласия. — Кори, прекращай мучить несчастный камень. Там ничего не было. Пойдёмте, пройдёмся лучше до парка. Я слышала, что вечером в западной части города дадут фейерверк в честь лорда Пека. Можем сходить туда. — Отличная идея!

***

Но выбраться в город Тай Ли так и не смогла. Я вижу, как ты ускользаешь от меня, и не знаю, как это предотвратить. Тай Ли думала, что счастье их никто не нарушит. Она влюблена и любима. Азула заботится о ней, оберегает, дарит подарки, умеет рассмешить своими искромётными комментариями об очередном болване засмотревшимся на неё или на Тай Ли и готова покарать всех и каждого, кто тронет её собственность. Так было до того момента, пока они не вернулись домой после изнуряющего путешествия в глубины Царства Земли. Появился Он. Тай Ли прекрасно помнила тот вечер в летнем дворце после вечеринки в доме адмирала Чана. Помнила, как сама убеждала Азулу познакомиться с молодыми людьми, развлечься, при этом отчаянно надеясь, что та откажется. И, конечно, поняла, что между Хотару и Азулой что-то произошло, после чего многое поменялось. Она была благодарна офицеру за то, что он рискнул своей жизнью и спас её. Но сейчас готова была вцепиться в его самодовольное лицо за то, что он не желал отступать. Азуле нужна не только любовь, ей всегда было необходимо восхищение. И Хотару давал ей это сполна. Он не был таким, как другие парни, как Кай или даже Зуко. Один его взгляд говорил о многом. Он готов свергнуть ради неё и самого Царя Земли, если она попросит. Не было необходимости этого скрывать. В тот вечер Тай Ли увидела, что Азула скрылась из зала в темноте и решила, что это очередной её намёк. Они часто уединялись так, чтобы никто этого не заметил. Поэтому, покрутившись в компании одной из своих сестёр и её подруг, Тай Ли решила нагнать принцессу. Во рту иногда до сих пор ощущался гадкий привкус крови, когда она с силой закусила губу, а ладони вновь ощущают боль от ногтей. Азула не хотела, чтобы Тай Ли её увидела. Она была вместе с ним. С Хотару. Они обнимались и были готовы… о, Тай Ли знала, какой на вкус поцелуй Азулы. И не дожидаясь окончания, девушка поспешила исчезнуть как можно скорее. Она специально нашла Мэй и сделала вид, что им очень интересно говорить о новых расцветках шёлка, популярных в этом месяце. Азула также незаметно появилась в толпе, и сделала вид, что ничего не случилось. Но случилось. Я вижу, как ты ускользаешь от меня, и не знаю, как это предотвратить. Она не была плаксой. За всё детство Тай Ли плакала то всего несколько раз: когда её впервые обозвали полукровкой, и когда мальчик, с которым она хотела подружиться, чтобы выделиться среди своих сестёр — оскорбил её и швырнул камнем. Но сейчас слёзы наворачивались на глаза только от одного ночного воспоминания. — К чему эти слёзы. Не огорчайся, достопочтенная госпожа, это вредит красоте... Тай Ли широко распахнула глаза, осознав, что больше не одна и кто-то стал свидетелем её позорной слабости. Не кто-то. Хотару. После именин Зуко тот довольно часто стал появляться во дворце, а она даже не знала причины. Тай Ли решила избегать Азулу какое-то время, чтобы не выдать то, как ей больно. Но Хотару терпеть была не намерена. Он ещё не знает, какими противными становятся девчонки, которые не получают желаемого (спасибо, сестрички). — Ты, должно быть, много огорчался, — Тай Ли не привыкла дерзить, но сейчас ей это понравилось. Однако вместо обиды, Хотару засмеялся. — Я просто родился страшным. Тай Ли не умела долго притворяться. И когда ей было смешно — она смеялась, а когда горько — плакала. Поэтому не удивительно, что её губы расплылись в улыбке. А от слёз не осталось и следа. — Неправда. Ты не страшный. Постой. Почему ты находишься здесь? Тай Ли было известно, что несколько месяцев подряд, пока они путешествовали по Царству Земли, Хотару получил кличку «гроза морей» и существенно сократил количество пиратов на морских границах страны. За это его повысили. Но не настолько же, чтобы беспрепятственно бродить по дворцу без сопровождения охраны. Лу Тен усилил безопасность королевской семьи, и сопровождение стало обязательной мерой защиты. — У меня особенное задание, моя леди, — залихвацки улыбнулся Хотару. Его лицо преобразилось. Уже почти зажившие шрамы, полученные в бою, становились как будто невидимыми. А меняющие оттенок серые глаза и белоснежная улыбка наоборот приковывали к себе взгляд. Тай Ли не соврала ему. Он никогда не был страшным. — И какое же? Азулы здесь нет, если ты об этом, — Тай Ли заставила свой голос не дрожать. — Я знаю. Я искал тебя. Ты училась танцам? Тай Ли нахмурилась, а затем лишь пожала плечами. — Акробатике, и танцам, и гимнастике, — она запнулась. — Все в моей семье акробаты. — И вы даже ходите на высоте по канату? — Да, а также работаем на качелях, жонглируем и исполняем разные трюки. Стоя, сидя, на руках и вверх ногами. Почему тебе стало так интересно? Обычно ты… интересовался Азулой. — Знаю, — парень склонил голову набок. Тай Ли не знала сколько Хотару лет. Точно больше двадцати, но меньше двадцати пяти — он младше двадцатишестилетнего Лу Тена. — Моя ошибка. Ты ведь её лучшая подруга и мне захотелось развлечь тебя. — Хочешь врать мне — пожалуйста. Но я не стану делать вид, что верю тебе. — Почему? — поинтересовался Хотару, опускаясь перед Тай Ли на колени. — Это называется «быть вежливым». Ладно. Ты меня раскусила. Однажды я заметил тебя, — Хотару замолчал на секунду, но не стал плести интригу. — Ты вырядилась в шута. У тебя на щиколотках были забавные колокольчики, ярко розовый шёлк и нарисованные круги на плечах… но я всё равно тебя не увидел. Не сразу. А лишь тогда, когда ты сама этого захотела. Это было несколько дней назад. Тогда Тай Ли развлекала Кори и Тоф, продолжающих осваивать сейсмочувствительность. Она снова пожала плечами. — А я вижу всё. Особенно в последнее время. — Хочешь конфетку? Да, я такая. Я думала, ты давно понял это. Тоф… неважно, — Тай Ли прикусила губу, потому что поймала себя на мысли, что хочет рассказать ему о том, как Бейфонг, обучая Кори видеть, давала советы и Тай Ли — владение своим телом не менее важная часть тренировок. И это отвлекало от… посторонних мыслей. — Похоже, что-то случилось, — покачал головой новоиспечённый капитан — знак отличия гордо блестел на его лацкане. — Но я подожду, когда ты сама доверишься мне. А пока мне… нужна твоя помощь. Для Азулы. Наш повелитель был так щедр, что назначил меня её личным стражем. Ты в курсе кто это? Тай Ли была в курсе. Практически личный телохранитель, о котором сама принцесса не должна быть осведомлена. Иначе спустит всех собак на беднягу. — Ты думаешь, я скрою это от Азулы? Не жди от меня такой милости. — Нет. Это не обязательно. Я не хочу иметь тайны от Азулы. Мне нужно, чтобы она доверяла мне. А сейчас я жду, что ты согласишься помочь мне. Ради неё. Тай Ли глубоко вздохнула. Как бы ни хотела она отказаться, она не посмеет сделать этого. — Ты знаешь, что я способна на это, Хотару, и знаешь, что я не откажусь. Ведь это для Азулы. Так зачем спрашиваешь? Потому что я два дня искал повод, чтобы заговорить с тобой. «Знаешь, кто оказывает влияние на Азулу больше, чем отец? Её подруга — Тай Ли. Найдёшь ключик к ней — завоюешь мою сестру» — голос принца Зуко всё ещё раздавался в его голове. И, Хотару, действительно в тот день получив от Хозяина Огня приказ охранять его дочь и при этом не вызывать подозрения, не мог обнаружить вечно весёлую и яркую подругу принцессы. Стоило ему увидеть её, как та мгновенно куда-то исчезала, оставляя полуистлевший аромат в воздухе. Ему была необходима поддержка близкого друга Азулы. И Тай Ли — та, кого он спас на Угольном острове, подходила лучше всего на эту роль. Однако она не слишком-то жаждала пойти на контакт. Хотару повезло, что он обнаружил её опечаленной. Утешение — всегда неплохой повод завязать беседу. И Тай Ли согласилась. Хотару знал, что ради своей принцессы та поддержит его. — Тогда, может, сможешь помочь мне ещё с одним делом? — осмелился на дерзость Хотару. — Как сделать так, чтобы Азула увидела меня? Хотару заметил, как тень недовольства отпечаталась на светлом личике акробатки, но тут же исчезла. Она расправила плечи и набрала в грудь побольше воздуха. Хотару спросил это, даже не надеясь на положительный ответ, но она ответила. — Азула постоянно влюбляла в себя мужчин — раньше, когда была юной и жестокой и наслаждалась силой женских чар. Своих кавалеров Азула не желала — желали её, и это ей нравилось. Впрочем, мало кто знает, какие мысли тревожат Азулу — то, что своими чарами она не сможет вызвать желание у того, кто действительно станет ей интересен. Но ещё неприятнее будет осознавать своё тайное желание проверять: так ли уязвим к её красоте объект её интереса, как кажется с виду. И выяснить, способен ли он, полный жизни и света, полюбить такую девушку, как она. Едва Хотару озвучил свой вопрос в голове Тай Ли созрел мелочный план. Дать ему неправильные подсказки. Направить не туда. В душе Тай Ли затеплилась слабая надежда, что Хотару, вдоволь наигравшись в любовь, в один прекрасный день просто исчезнет с их пути. Это было бы куда как славно. — То есть, ты имеешь в виду, что мне стоит перестать показывать свои… чувства? Оставить её в напряжении, заставить гадать, что я чувствую, о чём думаю, и сможет ли она и дальше влиять на меня? — Ты правильно понял мой посыл. А теперь, я хочу отдохнуть, — Тай Ли махнула рукой, подражая одной из своих сестёр и капризно кривя губы на манер другой. — Благодарю, достопочтенная госпожа. Пожелай мне удачи! — крикнул он через плечо, подмигнув девушке. — Удачи, — машинально ответила Тай Ли, и тут же захотела себя ударить. «Удачи? Хорошо тебе провести время, Хотару. Надеюсь, ты найдёшь ключик к сердцу Азулы, она безумно влюбится в тебя, и вы наделаете кучу прелестных, до тошноты талантливых детишек». Тай Ли замерла безмолвно глядя, как он исчезает, удаляясь всё дальше и дальше, и все ещё чувствовала тепло руки Хотару. «Ну что же. Может, он упадёт в канаву по дороге туда».

***

— Я должна перед тобой извиниться, — Азула остановила Тай Ли от очередного побега после их небольшого совещания. Кто-то стал похищать верных им купцов, лордов, их наследников, даже жён. Не было ни одного признака взлома, бойни, крови. Просто люди исчезали и всё. А с ними исчезали и потенциальные сведения, доклады, секретные переписки. Кто-то методично уничтожает их шпионскую сеть. Им необходимо с этим разобраться. И первая ниточка — Ширван по кличке Одноглазый, тот, кто был отчасти виновен на их нападение в Байсе. — Ты должна мне целую кучу извинений. Одним больше, одним меньше — какая разница. — За ту ночь в саду. За беседку, — извиниться стоило ещё раньше, однако Азулу жёг стыд и она не могла точно сказать: была ли Тай Ли настоящей или плодом её воображения. Однако, когда поняла, что Тай Ли была реальной, всё видела, и к тому же затаила обиду, стало не до извинений. Азула и понимала её, и в то же время была раздражена. Сейчас им как никогда предстоит быть собранными, а не тратить свои силы на ссоры. И подумаешь небольшая размолвка? У них такое уже бывало. Но Тай Ли быстро отходила сама. Правда, не в этот раз. Азула поняла, что без первого шага с её стороны, примирения не выйдет. — Тай Ли, прости меня. Я натворила… Она махнула рукой, призывая закончить свою мысль. — Я порой и сама не понимаю, как себя вести. И от этого мне не легче. Я не хочу терять тебя, но и он… его.. — Я вижу, как ты смотришь на него, — Тай Ли мягко опустилась на небольшой диванчик, глядя прямо Азуле в глаза. Она не часто меняла наряды, но сегодня на ней было платье из золотого кружева. Её гиацинтовые волосы собраны в высокую причёску, украшенную двумя золотыми гребнями в форме позолоченных ветвей. — Слышала бы ты, как вы с ним разговариваете. Весь мир вокруг замирает. И ты в мгновение ока — уверенная в себе, изящная, неотразимая. И я понимаю, что не смогу конкурировать с ним, тогда, когда он такой… — Тай Ли небрежно махнула рукой, отворачиваясь. — Ничего не было, Тай Ли. В тот вечер. И не было бы, даже если бы ты не увидела нас, — лжёшь самой себе, да? Азула продолжала стоять в дверях. — Так как нам предстоит работать бок о бок, я точно должна знать, что ты на меня не обижаешься. — Я не могу на тебя злиться, Азула. Я прекрасно тебя понимаю. Просто… просто скажи мне, когда тебе надоест… надоем… я Принцесса стремительно пересекла залу и сделала то, что не делала никогда раньше — опустилась на колени перед Тай Ли. — Не произноси окончания, тогда тебе и не понадобиться ответ, Тай Ли. Я люблю тебя. И это то, что неизменно. Не смей сомневаться в себе, в нас, в наших чувствах. — Я уже отдала тебе своё сердце. Я никогда больше не смогу смотреть на другого. Я берегу свои глаза для тебя. — Я знаю. Ты — равная мне во всем. Ты будешь носить мою корону, сидеть на троне рядом с моим. Никогда в стороне, никогда не предназначенная лишь для размножения, утех и воспитания детей. Моя королева. — Никто! Никто не полюбит тебя так, как я. — Я знаю, — едва слышно прошептала Азула, наклоняясь ещё ближе. Глаза в глаза. Она ощущала тёплое дыхание Тай Ли и видела этот полный надежды взгляд. Она всегда улыбалась так приветливо, что хотелось взять и унести её улыбку с собой. Азула ощутила теплоту и мягкость губ раньше, чем осознала, что они творят там, куда в любой момент могут зайти не только вышколенные слуги, но и другие люди. Ей было наплевать. Азула утопала в чувственном прикосновении Тай Ли и готова была принять любое наказание, лишь бы это никогда не прекращалось. — Значит, мне не стоит волноваться, что ты кинешься в объятия Хотару, потому что захочешь крепкой мужской ласки? — с пылающими от смущения щеками дерзко ухмыльнулась Тай Ли. — Только не тогда, когда меня будешь ждать ты.