Бойся волков

Втянув ноздрями едкий запах пороха, Дюран повертел револьвер в руке, посмотрел вниз и улыбнулся. — Парень до тебя обделался. Тот, чью голову мы выслали Уоррену. — Теперь мне можно воспользоваться туалетом? — Помолчав, спросил Майло, рассматривая игрушку. Из дула шел жидкий дымок. Дюран глянул ему в глаза, прищурился, пожал плечами и убрал револьвер под одежду. — Почему нет. Дил, помоги ему, — он кивнул человеку-горе. Майло подхватили за руку и дернули вверх. Он оказался на ногах, и Дюран взял его за плечо, по-отечески сжал. — Ты правда нравишься мне, Майлз. В твоем возрасте я был таким же. Майло посмотрел на него, потом перевел взгляд на стену, где скользили отражения огней с бегущей трассы. — Проводи его. Дил проводил. Когда они были у порога, Дюран сказал: — И дай ему сухую одежду. У двери в ванную Дил посмотрел ему в глаза, пустил внутрь и закрыл. Бежать из герметичного помещения было некуда. Майло переступил через лужу на полу и первым делом умылся, изучая свое отражение в зеркале. Нос не был сломан, но под глазами налились синяки. Он счистил корку крови с лица, ту, что не смыла вода, пригладил волосы, поднял пальцами веки. Глаза покраснели. Ушибы ярко выделялись на фоне бледности. Им понадобится дней пять, чтобы пройти. Зуб качался, мышцы лица сводило, и Майло поморщился, считая, сколько времени прошло с момента, как он вошел в дом. Часа два-три, не больше. Справив нужду, он еще раз вымыл руки, еще раз пригладил волосы, и еще раз глянул на человека в зеркале. Опустив взгляд, сунув руки в карманы, вышел и послушно пошел вместе с Дилом. Гора проводила его в пустующую комнату и дала сухую одежду. Брюки и рукава рубашки были коротки, маленькую обувь он не стал мерить, но сменил носки — они растягивались. Отвернувшись к окну поменял однотонные боксеры, мокрые от пытки водой, на другие, в полоску, накинул плотный шерстяной пиджак, проверил карманы. Ремень оставил свой. — По-другому выглядишь, Майлз, — поприветствовал его Дюран. Дил привел его в помещение, куда часа два назад Майло пришел с поднятыми руками и телом охранника. Бернард и Мэтт Гриндер устроились у камина. — Ни к чему, вращаясь в серьезных кругах Готэма, носить эти дешевые тряпки. Майло сунул руки в карманы брюк, бывших ему не по размеру, и нашел взглядом свои вещи, сложенные на тумбочке рядом с рацией, по которой Мэтт связывался с охраной. Он направился к ним. — Куда ты? — Громко спросил Бернард. — Хочу забрать свои побрякушки. — Не спеши. Подойди. Сядь. Оторвав взгляд от тумбочки, Майло развернулся, подошел к камину и сел в единственное свободное кресло, напротив Дюрана. Гриндер уже не улыбался. В его темных глазах Майло видел опасные огоньки. — Ну? — Дюран повернул к нему лицо и улыбнулся. — Может, подослали тебя все-таки? — Не подсылали. Бернард улыбнулся шире. — Знал, что пушка — муляж? — Нет, не знал, — по правде, он ожидал этого приема, но фокус в его голове не вязался с Дюраном. Сказать, что случившееся стало для него сюрпризом, было бы враньем, но Майло не знал, что револьвер бутафорный. — Конечно, ты так ответил бы в любом случае. Знаешь, пока вы с Дилом отходили, я решил, ты догадался. Мэтт настаивал на этой версии, — Майло чувствовал, как Гриндер смотрит на него, но не ответил взглядом. — Больно спокойно себя вел. Даже когда бахнуло. Но потом я твои глаза вспомнил. Понял, что ты умереть ожидал. Скажи, ты из парней, которые смерти ищут? Знаешь, шастают по улицам и нарываются. — Если б я искал смерти, я бы прыгнул с моста. — Нет. Такие как ты находят способы поизощреннее. Понимаешь, нам нужны сейчас отчаянные ребята. Но не психопаты. Хочу быть уверенным, что ты как граната не взорвешься у меня в руке. — Я ведь пришел сюда без оружия, — напомнил Майло. — Уясни себе, Майлз, — с нажимом произнес Дюран. — Ты хотел к нам, я дам тебе шанс. Сегодня дело. Новый парень, Томми Белт, должен был отправиться. Для него бы это не было проверкой. Но за тобой Мэттью будет приглядывать, — он кивнул на Гриндера. — Если ты покажешь себя психом или крысой, он пустит тебе пулю в затылок. Понимаешь? Майло кивнул, бросая взгляд на камин. — А если из-за тебя что-то пойдет не так, я тебя уничтожу. Понял? — Понял. — Мэттью проверил твои слова. Где зарегистрирован, имя, контакты. Ответ положительный. Но ты не по этой причине сейчас дышишь. Майло втянул ноздрями воздух, закрывая нижнюю часть лица ладонью. Челюсть свело судорогой, и секунд на десять он закрыл глаза, прислушиваясь к шуму крови в ушах. — Говорил уже, ты мне нравишься, — продолжил Дюран. — Иначе я б тебе мозги вышиб, крыса ты или нет. Так что не подведи меня, сынок. Не хочу пускать в расход птицу твоего полета. Нынче большая редкость. Майло поднял на него глаза. — Так что за дело? — Спросил он, зная ответ. Лицо Дюрана, улыбающееся, потемнело, взгляд стал опасным. — Кто такой Уоррен ты знаешь. Если не знал до этого, узнал сегодня. — Ну да, — подтвердил Майло, убирая ладонь от лица. Дюран осекся. — Что-то не так? Майло помешкал, потом кивнул на тумбочку. — Мне надо принять таблетки. — Ты что, болен? — Громко спросил Гриндер. — Что за таблетки? — Кардио. — У тебя больное сердце? — Хроническое. Если принимать регулярно, проблем нет. Ему не нужно было поворачиваться, чтобы видеть брезгливое выражение на лице Гриндера. Дюран приподнял брови. — Никогда бы не подумал. Дил, принеси, будь добр. Телохранитель прошел к тумбочке, забрал банку, вернулся к ним и протянул ее Дюрану. Тот повертел ее, посмотрел этикетку, открыл, проверил содержимое, кивнул и протянул владельцу. — Бери. Не хочу, чтобы у тебя случился инсульт или еще чего. — Ничего не случится. Это профилактика, — ответил Майло, высыпая на ладонь три таблетки сразу и забрасывая в рот. — Воды? — Уже нет, — сказал Майло, заглотив пилюли всухую и сунув банку во внутренний карман пиджака. — Как скажешь, — без интереса ответил Бернард, поправляя воротник рубашки. — Вернемся к Уоррену. Эта бактерия на теле Готэма ничего из себя не представляет. Он умудрился продержаться в бизнесе почти столько же, сколько я, но он и его ребята — это клуб неудачников. Они как шакалы. Питаются падалью и пытаются урвать кусок, что хуже лежит. В последнее время он и его ребятки понабрали кадров, решили, будто что-то из себя представляют. Начали потявкивать в нашу сторону. Долгое время тявканье оставалось тявканьем. Но несколько дней назад Уоррен перешел черту, — Дюран понизил голос. — Его люди похитили моего брата. Майло молчал, глядя ему в глаза. Читая знакомый огонек бычьей ярости. Семья. Кровь. Большая ошибка. — Если бы Уоррен не был такой мелкой мразью, он бы понял, к чему это приведет. Но он решил, у него есть мой брат, у него есть козырь. Знаешь, чего никогда нельзя делать с шантажистом? — Идти на поводу. — Он мне войну объявил. Я его уничтожу. Майло снова уставился в камин, наблюдая, как пламя поглощает поленья. Таблетки начинали действовать. — Мой брат не имеет к бизнесу никакого отношения. Он чудак. Всю жизнь разглядывает под микроскопом букашек. Знаешь, из этих безумных школьников-таракановедов, которые никак не вырастут. У него песок скоро начнет сыпаться из задницы, и он по-прежнему ловит сачком бабочек. Живет за городом. Я купил ему дом там, на природе, в уединении. Иногда старый дурак встречается с другими чудаками-таракановедами. Профессор. Господи, за что только человечество не обзывает этим титулом. Но Эдвин за всю свою жизнь букашки не тронул. Даже те, что у него на булавки приколоты, померли сами. Дурак приехал в город на встречу таракановедов. Вместо нормального отеля поселился в дыре. И эта мразь набралась смелости его тронуть. — Почему до этого не трогали? — Осторожно спросил Майло. — Я его адрес не афишировал, Майлз. Случилась… осечка. Среди недругов семью мало у кого хватило бы низости тронуть. У Уоррена хватало, но яйца были маловаты. Очевидно, эго ударило в голову на старости лет. Или решил, что под шумок все сойдет. Дюран поднялся. За внешним спокойствием Майло видел, что его колотит. Пальцы рук подрагивали, лицо стало маской сдерживаемого гнева. — В общем, занялись ими вплотную. Узнали адресок-другой. Сегодня ночью — блицкриг. Зная Уоррена, уверен, мой брат в одной из его нор, — Майло слышал, как Гриндер нетерпеливо барабанит пальцем по колену. Чуть повернув голову, он заметил на его рубашке пятнышко крови в районе воротничка. Своей крови. — Мне плевать, что вы будете делать. Я хочу, чтобы мой брат сегодня оказался здесь, дома, живой. Ты бить умеешь, я вижу. Заставь их почувствовать боль. Доставьте послание. Диван скрипнул, Гриндер поднялся. Поняв, что пора, Майло встал на ноги, глядя на Дюрана сверху вниз. — Мэттью посвятит в подробности. Цацки свои можешь забрать. Огнестрел не получишь. Возвращайся живой с моим братом, и мы поговорим о твоем вступлении в клуб.

=============

— Я б тебя застрелил, — через десять минут, как они сели в автомобиль, сказал Гриндер. — Я знаю, — ответил Майло, глядя в окно. Он видел, как Гриндер повернул к нему лицо. — Думаешь, делая вид, будто тебе все равно, ты создаешь образ? Какой-то там шарм или еще чего? Выглядишь круче? — Я не думаю. — Не думаешь? Хорошо. Потому что ты мудаком выглядишь. Там, в ванной, ты чуть коньки не откинул в собственном дерьме. Майло проводил взглядом водонапорную башню. Неизвестный стрит-артер сделал на металле огромное граффити: «Несмерть». Под объемными буквами гаргулья вонзала когти в вылезающего из-под могильной плиты белого червя. У гаргульи светились глаза, и червь разевал рот-воронку с рядами зубов, как у миноги. Оба существа были мертвы. Мэттью проехал еще метров пятьсот и остановил автомобиль напротив шестиэтажного жилого дома. Высунул голову из окна и посигналил. Сверху послышалась ругань. На панели автомобиля горело 01:21. Несколько окон зажглось. Потом из одного выглянула голова. Человек посмотрел вниз, махнул им рукой и исчез. Через какое-то время из подъезда вышли двое, таща с собой несколько сумок. Открыв заднюю дверь машины, они зашвырнули вещи в салон, забрались, пыхтя и шурша одеждой. Большие крепкие парни. Майло не видел их раньше. — Томми Белт? — Спросил мужчина крупнее. — Майло Ипкисс, — поправил Майло, изучая их лица в зеркале заднего вида. Мужчина моргнул. — Это кто, Мэтт? — Неважно, — не оборачиваясь ответил Гриндер. — Босс послал его с нами. Смотрите в оба. Пауза. Майло рассматривал их в зеркале и видел, как они рассматривают в зеркале его. — Понял, — наконец, сказал один из них. Майло обернулся назад. — А вы кто, парни? Снова пауза. Мужчины переглянулись. Крупный пожал плечами, и повернул к Майло лицо. — Барри, — он кивнул на своего товарища. — Пит. Этого было достаточно. Майлз перевел взгляд на вещи. Две плотно набитых сумки, но они не отправлялись в поход. Он сдвинул брови, рассматривая вещи какое-то время. Потом уставился на Гриндера. Через 10 секунд тот к нему повернулся. — Какие-то проблемы, Ипкисс? — Его губы растянулись в усмешке. — Нет. Никаких проблем. — Тогда найди что-то еще, на что пялиться. Майло отвернулся, прислонился лбом к ледяному стеклу, глядя наружу. Мимо проносились машины, яркие вывески, полосы огней, пики высоток врастали в облака, и Уэйн Тауэр втыкался в небо, выше всех остальных. Майло скользил взглядом по крышам домов, узким карнизам и черным зевам чердачных окон, где гнездились птицы. Они въехали в туннель, город скрала тьма подземки, и Майло вытащил из кармана банку с таблетками. Гриндер кинул на него быстрый взгляд, но промолчал. Майло принял две пилюли, убрал банку и закрыл глаза. Ехали минут двадцать. В полудреме мысли, реальность и сны сливались в единый мутный поток вязкого бреда. Потом Мэтт Гриндер хрипло каркнул: — Просыпайся, приехали. Майло заерзал, разминая шею, открыл глаза и выглянул наружу. Машина стояла в узком зазоре между домов, едва достаточно широком, чтобы проехать. По правую сторону тянулась стена здания с металлическими дверьми — черными выходами рабочих помещений. Позади перпендикулярно тянулась разгруженная улица, спереди проезд выходил во двор. Мэтт заглушил двигатель. Где-то собаки заходились лаем. Мэтт включил музыку, и откинулся на спинку сиденья. — Мы чего-то ждем? — Спросил Майло через пять минут. — Билетиков в хату. Майло завертел головой, но из машины открывался небольшой обзор. Позади изредка проезжали машины. Спереди асфальт красил оранжевым скрытый углом здания фонарь. У высоких мусорных контейнеров сваленные неровной кучей темнели мешки. Дурной запах доходил до машины. Песня закончила играть, заиграла следующая. Со стороны улицы застучали по асфальту каблуки. Майло повернулся, успел увидеть силуэт, и почти сразу в машину со стороны Гриндера заглянуло женское лицо. Молодое, красивое, наглое. Яркая помада, яркие тени, яркая тушь, опущенные веки, пошлая улыбка. — Привет, высокий и опасный, — томно проворковала она, и Майло скривился: у нее был высокий голосок с капризными детскими интонациями. — Давай к делу, — грубо отрезал Гриндер, бросая взгляд ей за спину. — Одна? Подружка твоя где? — Не будь занудой, Мэтт. Тэсс заскочила купить сигарет. Скоро придет. Гриндер бросил нетерпеливый взгляд на часы. — Какого черта она шляется по магазинам? Звони ей. Пусть шевелится. — Будь терпеливым, Мэтт. Ты… — Я сказал: звони. Живо, — они с секунду смотрели друг другу в глаза. Женщина дернула плечом, достала телефон, выглядя задетой и напряженной, и набрала номер. — Алло, Тэсси. Тэсс, дорогая, все бросай, Мэтти не умеет ждать. Выходи из очереди. Нет, Тэсс, ты должна уйти сейчас. Да. Она убрала телефон, перевела взгляд на Мэтта и улыбнулась. — Тэсс сказала, будет через пять секунд. — Лучше бы ей в самом деле быть через пять секунд, — грубо ответил Гриндер, открыл дверь и глянул на Майло. — Тебя за ручку вывести? - Он выпрыгнул из автомобиля. Майло выбрался наружу. Люди Дюрана вылезли со своей стороны. Барри возился в салоне с сумками. Женщина стояла рядом с Гриндером. Несмотря на холод, на ней были полупрозрачные колготки и мини-юбка, не доходящая до середины бедер. Яркое полупальто не могло давать достаточно тепла. Увидев Майло, она улыбнулась ему. Он не ответил. — Кто это у тебя, Мэтт? — Никто. — Привет, Никто. Что ты сделал малышу Мэтту, что он готов откусить тебе голову? — Заткнись, Марго, — отсек Гриндер, захлопывая дверь. Марго фыркнула и заткнулась, скрестив на груди руки. Минут пять они стояли на месте. Несколько раз со стороны улицы доносилось цоканье каблуков. Каждый раз каблуки проходили мимо. Когда звук раздался в третий раз, Майло поднял голову. В переулок зашла женщина. Высокая, стройная, с уверенной сильной походкой. Она не шла, а несла себя, как умеют это делать немногие. Словно не она продавала свое тело, чтобы иметь возможность кормить и одевать его. Вблизи ее собранные в высокий пучок волосы оказались густыми, черными и блестящими. На породистом лице холодно поблескивали умные серые глаза, чувственный, но жесткий рот был поджат в тонкую линию. Она бы лучше смотрелась рядом с Брюсом Уэйном, чем на панели. В левой руке ее дымилась сигарета. — Давай-ка порезче, Тэсс, — отрывисто сказал Гриндер, наблюдая за ее неспешным приближением, правый уголок рта Майло дернулся вверх. Женщина не ответила, подошла, обвела их спокойным взглядом, чуть дольше задержав его на Майло, на его волосах. Сделала затяжку, выдохнула дым, и только после этого повернулась к Гриндеру. — Не терпится к делу, Мэтт? — Кончай чадить, — Тэсс невозмутимо глянула на него из-под тяжелых ресниц, в последний раз затянулась, бросила окурок на землю и загасила подошвой. — Ты, — Гриндер в упор глянул на Майлза. — Сумку. Возьми из салона. Шевелись. Барри! Отдай ему. Майло послушно обошел машину, принял у Барри сумку и взвалил себе на плечо. — Все, готовы? Не может быть, — Гриндер включил сигнализацию, кивнул Майло, пропуская его вперед, и все шестеро двинулись с места. У мусорных контейнеров резкий запах грязных тряпок, мочи и дерьма ударил в ноздри. Марго издала звук отвращения у него за спиной. Майло притормозил и поддел носком ботинка то, что издали показалось мешком для мусора. Бездомный завалился на бок, мертвый, окоченевший. Запах ударил сильнее, и Гриндер воскликнул: — Ради Бога, шагай, Майлз! Он переступил через тело, разглядывая окна домов. Большинство погасли, но кое-где горел свет, и неподалеку гремела вечеринка. Музыка орала из раскрытых окон. У подъезда Гриндер преградил дверь с домофоном. — Мы будем снаружи, на лестнице. У вас полчаса. Я хочу, чтобы дверь открылась как можно скорее. Отвлеки их, Марги. У тебя это получается лучше всего. Марго хихикнула, прикрывая рот ладонью. — Спасибо, Мэтт, — ее напарница, Тэсс, закатила глаза, жестом велела Гриндеру отойти и набрала код домофона. — Часто используете этот фокус? — Тихо спросил Майло, когда они оказались внутри. Гриндер не ответил. Вместо него заговорила Тэсс: — Третий раз, — хрипло сказала она. — Надеюсь, последний, Мэтт, — с нажимом произнесла она, сверля Гриндеру взглядом затылок. — Даже сейчас это рискованно. — Заткнись и делай, что велено, — мужчина кинул быстрый взгляд на Майлза. — Не говори с ним. — Это что, ваша темная лошадка, Мэттью? Подумала так, как только увидела его, — Тэсс снова пробежалась по нему взглядом с головы до пят. — Что ты здесь делаешь, Майлз? Где твой пистолет?.. — Я сказал не говорить с ним. — Просто любопытно. — Лучше сосредоточься на деле, кукла. Внутри разделились. Женщины поехали на лифте, и мужчины остались внизу. Когда сверху лифт остановился и через короткое время послышался звук открываемой двери и приглушенные голоса, Гриндер нажал вызов повторно. Они поднялись на восьмой этаж. Громилы остались сверху, и Майлз с Гриндером спустились до шестого. Нужная квартира находилась на седьмом. Майлз поставил сумку на пол и положил ладонь на подоконник. Щеколды на оконной раме были старыми, как все в здании. Он открыл сначала одну створку, потом вторую, выглянул наружу и задрал голову вверх. Ночной воздух холодил лицо после тепла помещения. Из окон квартиры сверху лился свет и слышались отдаленные голоса. Прямо над головой тянулся карниз. Майло отстранился от окна, прикрыл створки и стал ждать. Небо в Готэме бывало полностью черным только если во всем городе отрубался свет. На его памяти это случалось несколько десятков раз. Готэм — беспокойный город. Но в обычные дни ночное небо Готэма играет оттенками. Всеми мыслимыми, кроме черного. Может быть лиловым, синим, голубым, зеленым, смешивать краски. Снизу город непрерывно расстреливает его дробью разноцветных огней. Будто обилием оттенков кто-то будет обманут. Забудет, какой он там, на самом деле, сплошной черный цвет, над городом. За разноцветной маской. Истинный цвет. Цветным огням никогда не удавалось изгнать его полностью. Готэм всегда глушил их. Говорили, дело в архитектуре, но Майло знал, что архитектура тут не при чем. Пискнуло входящее сообщение, и он обернулся. Гриндер читал с экрана телефона. Потом поднял на него глаза, и Майло понял, что пора.